Станислас Вавринка: «Я ощущал себя паровым катком, набравшим ход и стремящимся завершить начатое»
Накануне старта Roland Garros-2016 французская газета l’Équipe опубликовала любопытный материал – действующий «держатель» Кубка мушкетёров Стан (по-французски) Вавринка пошагово вспоминал эмоции, крывшие его в ходе прошлогоднего финала, в котором швейцарец сенсационно обыграл первую ракетку мира Новака Джоковича, лишив серба шанса закрыть карьерный «Большой шлем» и попробовать побороться за сезонный.
Первый гейм. Джокович 0 – 0 Вавринка
Первый гейм – это серьёзно. Мы врубились сразу же. По мне, это было важно. Перед матчем я дико нервничал, меня преследовала масса сомнений: «Все говорят, с ним невозможно играть! Что будет?!» Но едва я вышел на корт и начал разминку, постарался обернуть ситуацию в свою пользу. Я несколько раз сказал себе: «Стэн, ты в финале РГ. Сколько раз ты об этом мечтал? Посмотри на стадион, посмотри – это всё происходит!» Фактически я смотрел на всё это словно откуда-то со стороны, словно на корте было моё тело, а я был где-то ещё. «Давай, получи удовольствие! Сделай, что должен!» Я слушал диктора, который перечислял все титулы Джоковича, смотрел на зрителей – аплодируют ли, смотрел на небо – был чудесный день…
Сел на свое место – и тут же переключился. Для меня это легко: у меня в голове может роиться тысяча всяких вещей, но мне достаточно секунды, что переключиться и сосредоточиться. Я делал это тысячу раз! Сидя в кресле, я уже был в первом гейме: «Как ты подашь первый мяч? Сразу заиграешь раскованно?» и так далее.
У меня был очень чёткий план на игру, но были предусмотрены и модификации. Я знал – с ним не будет времени осматриваться. Доказательством был первый гейм. Я играю невероятно, я подаю. Джоко – машина, и мотор уже ревёт.
Однако к концу первого гейма физически, психологически всё было отлично, я был в порядке и не собирался уступать, учитывая уровень моей игры. Это была игра нервов, сомнений, неуверенности. С первого же удара я чувствовал себя на вершине. Что ж, отлично, финал начался…
Джокович 5 – 4 Вавринка, последний гейм первого сета
Это был ключевой момент. Новак быстро сделал брейк, потому что я не был в себе достаточно уверен. На самом деле мне не удалось расслабиться, стоял своего рода ментальный блок. Когда ты отстаёшь в счёте, когда тебе сделали брейк, всегда играешь несколько скованно. Ты ищешь что-то, что вернуло бы тебя в игру. И при счёте 5:4 40:15 в его пользу я нанёс два удара, которые оказались важными для всего мачта. Сначала была обводка. Потом я выиграл очко укороченным. Я проиграл гейм, но что-то в моей голове щёлкнуло – не знаю, почему. Я почувствовал, что я на правильном пути. Мне нужен был крошечный толчок, чтобы расслабиться. И я его нашёл. Матч на самом деле начался именно тут. Этот гейм придал мне уверенности Почему? Потому что я сделал то, с чего хотел начать матч. Я хотел прессинговать его, постоянно, и если он сильнее, что ж. Но я говорил себе – я пойду и возьму этот матч! Так что даже проигранные геймы могут дать тебе свободу.
Второй сет. Джокович 3 – 4 Вавринка
Когда я дважды врезал ракеткой по сетке, это был единственный раз, когда в этом матче я ощущал злость и расстройство. Почему? Потому что я вёл 4:3 и с начала второго сета чувствовал, что могу оторваться. Но не сделал этого. На втором дроп-шоте я разозлился, потому что не имел права так промахиваться! «Дерьмо, ты напортачил, не смей промахиваться на таких ударах!»
В начале второго сета я почувствовал, что он начал сомневаться. Когда он начинает пробивать такие укороченные, это значит, что не может найти решения на бейслайне. Он начал мешкать на длинных ралли. На старте каждый старается утвердить себя игрой на задней линии. Но я начал пробивать с такой силой, что он не совсем понимал, что с этим делать с бейслайна. По факту – я доминировал над ним, и ему нужно было что-то менять. Это справедливо для любого игрока. Так что во втором сете он начал пробивать укороченные. В четвёртом, чтобы отыграть брейки, он после подачи сразу шёл к сетке.
Я понимал, что это сложно, но с Джоковичем ты всегда идёшь как по лезвию бритвы. Говоря это, я имею ввиду, что он не похож ни на кого: даже когда он играет не в лучшую свою игру, он никогда из неё не выпадает, с ним постоянно нужно быть начеку. Вот почему он лучше всех в мире.
Второй сет. Джокович 4 – 5 Вавринка. Последний гейм сета
Звуки от моих ударов мощные, я играю на потрясающей скорости. Краем глаза вижу скорость моих ударов с задней линии – 145 км/ч, 150, 160… На сет-пойнте я бы уже раз пять обыграл любого игрока. А он возвращал все мои удары. В конце гейма я оказался в положении, которое искал – я смог пойти вперёд. Я чувствовал, что он нервничает, но не был удивлён: когда я играю хорошо, это всегда заставляет его нервничать. Я ощущал это и раньше, на АО и ЮСО. Он не мог оставаться безмятежным, он знает, что я могу быть сильнее него. Но это не было поворотным моментом матча. С ним в строгом смысле этого слова не может быть никаких поворотных моментов до тех пор, пока вы не выиграли заключительное очко.
Жест в сторону Магнуса – когда в конце я постучал пальцем по виску, - означал: «Я в игре. Я точно знаю, что мне нужно делать, я не дам психологической слабины».
Третий сет. Джокович 2 – 3 Вавринка. Брейк и тот самый знаменитый бекхэнд
При счёте 3:2 в третьем сете и пробил мощный форхэнд и бекхэнд по линии. Я начал набирать обороты. И в этот момент Новак посмотрел в сторону своей команды и воздухе повис вопрос – что я должен тут делать?... Позже при 5:2 был тот самый бекхэнд из угла… При всей скромности должен сказать – это не был случайный удар. В конце концов я четвёртый в мире, я в финале Roland Garros, что значит – я очень хорошо умею играть в теннис. Я видел пустое пространство и пробил туда. Я был очень далеко от мяча, но хорошо контролировать скольжение, чтобы направить мяч максимально низко. Это не везение, я пробивал осознанно. Три недели спустя на Уимблдоне против Вердаско я нанёс точно такой же удар!
Как понятно теперь, я пустил кровь. Но до этого удара сколько мячей я пробил на скорости под 150? И потом – чем лучше ты себя ощущаешь, тем больше мячей ложится близко к линиям. Они остаются в корте не без причины: в тебе нет сомнений. Сейчас я действительно не вершине того, что умею. Этот финал – лучший матч в моей карьере. Я ощущал себя паровым катком, набравшим ход и стремящимся завершить начатое. Когда вы отпускаете тормоза, давите на акселератор, то просто играете. Играете в тот теннис, в который знаете, как играть.
Четвёртый сет. Джокович 3 – 1 Вавринка. Ребрейк
Я выиграл второй сет 6:4, я взял третий 6:3, а в четвёртом я позади 0:3! Я уже говорил: с ним ты постоянно балансируешь на канате. Вместо того, чтобы опуститься на уровень, он на этот уровень поднимается. Но мало помалу он сдаётся. Это можно слышать в том, как он выдыхает при ударах. Это совсем не так же, как когда он контролирует очки. Долгий розыгрыш в 30 ударов – чтобы показать ему: я не сдамся. Я чувствовал, что физически он подсел. Его выдохи изменились – он вкладывает в каждый удар гораздо больше усилий. Выигрыш этого очка сделал меня сильнее. В четвёртом сете я категорически не хотел выпускать его вперёд.
Четвёртый сет. Джокович 4 – 5 Вавринка. Финальный гейм
Инициатива всё ещё за мной, но я на последнем издыхании… Эти длинные розыгрыши, мы бьём, и бьём, и бьём… Он начал выходить к сетке сразу после подачи, играл впереди гораздо чаще, и я пробил обводящий, чтобы сделать брейк. Это был незамысловатый жест – и вот я уже на подаче. Я очень спокоен. Предельно спокойно подхожу к своему креслу. Нет никакой необходимости в «come on!» В конце концов, это последний гейм. Я подаю на матч. И когда мне приходится спасать брейк-пойнт, я не паникую. Говорю себе: «Если счёт таков, то это потому, что ты играешь лучше него. Худшее, что может быть, это 5:5. Ну и что? Мы просто начнём сначала». Это был правильный настрой. Более-менее в нём суммирован весь этот финал. Я не смог бы сыграть лучшего очка на матч-боле, чтобы выиграть Roland Garros. Мощная подача – и бекхэнд по линии: это подвело итог всей игре и всем 15 дням в Париже.
Джокович – Вавринка – 6:4, 4:6, 3:6, 4:6. Счастье и церемония награждения
Ещё до финала Мельбурна я спрашивал себя, что буду делать, если выиграю. Кататься по полу? Просто упаду? Опущусь на колени? И не сделал ничего. Потом Гаэль (Монфис. – прим.) выговаривал мне: «Чёрт побери, Стан! Я так ждал, что ты что-нибудь эдакое проделаешь, а ты не сделал ни-че-го! Я раздавлен!» У меня не было на это ответа, но, думаю, просто такой вот я.
Счастье было непередаваемым, но оно было внутри. Я не могу это передать, столько всего проносилось в голове… Но не выплыло наружу. Да, я мечтал бы кататься от счастья по красной глине, и чтобы потом были сказочные фото… Но всё было, как было. И не потому, что меня типа так воспитали, но из-за того, как я нашёл-таки свой теннис.
Я никогда не мечтал выиграть Шлем. Потому что никогда не думал, что хорош так же, как те, кто э то делал. Я смотрел на них по TV. Для меня те, кто побеждал на Шлемах, были каким-то монстрами. В ходе церемонии меня переполняли эмоции, но я так же их не показал. Ну может, кроме того момента, когда поднял над головой Кубок мушкетёров. Просто потому, что это был МОМЕНТ.
Фото: Getty Images, AP, AFP
спасибо.