Полночь в Манчестере
Достал ее своим навязчивым желанием сходить в Лондоне в кино. Когда я впалил в Одеоне 24 фунта за две гребаные бумажки, вылезшие из кассового аппарата, Капитан Очевидность деликатно намекнул мне, что свои сомнительные идеи лучше спускать в толчок вместе со съеденным накануне ведром карри.
Хотя, показывали «Полночь в Париже» Вуди Аллена, и фильм реально доставил. Чувака, который играл главную роль, я до этого видел только в ублюдских комедиях. Вы его наверняка знаете – это парень с таким носом, который как будто принадлежит кому-то другому, причем не человеку. В общем, он там бухал с Фицджеральдом и Хемингуэем и убедительно доказывал, что лучше всего жить в Париже 20-х годов, гулять по улице под дождем, причем обязательно – без зонта.
В Лондоне, как назло, тепло, и дождя нет уже четвертый день.
Зато дождь есть в Манчестере.
Манчестер – английский Берлин. Только маленький.
Мы проснулись в 9 утра, выпили по чашке кофе у итальянцев рядом с метро, она соорудила на голове большую золотистую луковицу из волос, а я повязал подаренный ею кашемировый шарф. С вокзала Юстон до Манчестера ходит скоростной поезд. То есть, в самом деле – скоростной. Я даже не думал, что по земле можно так быстро ездить.
В Манчестере все близко. От вокзала до гостиницы - десять минут пешком.
Они здесь дешевые, как и в Берлине. В нашем двухкомнатном номере размером со среднюю московскую квартиру окна во всю стену, кухня, и даже проигрыватель для айпода, которым мы под утро заставили подниматься и стучать в дверь чувака с ресепшн.
В Манчестере почти весь день идет дождь. На улице тепло и сыро. Мы гуляем, рассматриваем здания бывших фабрик, они глядят в ответ пустыми окнами, пятна разбитых стекол темнеют в них застывшими зрачками.
Мы сидим у воды на Канал Стрит. Или "Anal Treet". Я пью гиннесс, она - шведский ягодный сидр. Он такого цвета, как будто туда добавили марганцовки. На улице очень тихо. По гладкой поверхности канала очень медленно плывет мусор. На подоконнике сидит большая черная птица. Она вся надулась, ее мокрые перья похожи на волосы стиляги, вымазанные бриолином. Стеклянные глаза-бусинки неподвижны. Походу, зверюге очень холодно. Мы тоже начинаем подмерзать, снимаемся с бара и идем дальше.
Натыкаемся на паб размером с тамбур советского вагона. В нем так мало места, что передвигаться по нему можно, только втянув живот. Здесь очень уютно. В туалете вместо бумажных салфеток или электрической сушилки висит обыкновенное полотенце. Все стены завешаны фотками, на одной из них какой-то чувак - возможно, хозяин - давит широкую улыбку рядом с Кантоной. Мы протискиваемся за один из двух столов, садимся на самом краю дивана, пьем пивас и разглядываем посетителей. Почти всем явно за пятьдесят. В углу хрипит телек, выплевывая на нас прерываемые помехами фрагменты скачек. Рядом с нами сидит дед, у него похожие на блины уши и большой бугристый нос. Он собрал вокруг себя молодежь - женщин лет сорока - и рассказывает о том, что в его возрасте растут только уши и нос, а член, наоборот, усыхает, как стручок у арбуза. Дед смеется, а седеющие девчонки застенчиво хихикают.
Кстати, я так и не понял, что в Манчестере две команды. Нигде не заметно никаких следов присутствия Юнайтед. Все спортивные магазины - заведения Сити, во всяком случае, в центре. Их стадион находится здесь же, недалеко от вокзала. А Олд Траффорд, по сути, уже за городом.
[Через неделю Сити так же, как и я, не заметит, что в Манчестере есть еще одна команда].
До клуба Sankeys, который занимает первое место в Англии на Resident Advisor, пять минут от двери до двери. Вход шесть евро, дешевый пивас и техно. Мы успеваем пару раз пропотеть, часа в три отваливаем в отель. Он реально такой классный, что из него не очень хочется выходить. Дорога из клуба лежит между бывшими фабричными помещениями, свет фонарей блестит на пустой мостовой.
Продавец в ночном магазине, отсчитывая сдачу за пивас, говорит, что презервативов у него нет, и предлагает пачку одноразовых пакетов. Я вежливо отказываюсь.
Вообще, я хотел сходить на Куинз Парк Рейнджерс, он играл с Блэкберном, аутсайдером из аутсайдеров. Но гребаная Премьер-лига достигла той черты безумия, когда такой матч собирает полную кассу и билеты распроданы уже за несколько дней до игры.
Хорошо, что в Лондоне есть Уимблдон. Сегодня он играл с командой с очень классным названием - Крю Александра. Я помню это имя еще со школьных времен, когда читал в журнале "Футбол" исторические очерки про Англию, и там была эта самая Крю Александра.
Мы вышли из дома за полтора часа до игры, я думал успеть примерно к середине первого тайма. Но зеленая ветка метро сегодня привычно не работала, причем до самой конечной станции Уимблдон. Решили ехать на автобусе от станции Фулхэм. Там готовился к вечерней игре Челси. По улицам разгуливали семьи в синих футболках. Выглядело это как-то хреново.
Мы сели на переднее сиденье наверху и уткнули ноги в лобовое стекло. Автобус медленно полз по узким лондонским улицам. Где-то внизу кишели крошечные легковые автомобили и прохожие. Мы сильно опаздывали. Я жмурился на солнце и начинал нервничать. Когда подъезжали к станции Уимблдон и пересаживались на 131-й автобус, уже заканчивался первый тайм. Приехали по-королевски, к середине второй половины.
Стадион Кингс Медоу, на котором сейчас играет Уимблдон, спрятан за двухэтажными домами столичного пригорода. С Кингстон Роуд, по которой ездит автобус от метро и которая находится в 50 метрах от входа на трибуны, стадион не видно. Когда я был здесь в сентябре, то два раза промахивался, проезжая мимо.
У первого попавшегося чувака рядом со входом оказались наши билеты.
Уимблдон горел 0-1. Но как только мы пришли, счет сравнялся. Инвалиды на колясках в специальном загончике воздели руки к небу и утробно кричали. Колеса их кресел начали вращаться, рискуя вывезти инвалидов за лицевую линию. Фанатский сектор культурно бушевал и скандировал обидные слова в адрес четырехсот приезжих болельщиков и их команды. Но Крю Александра собралась и забила в ворота хозяев еще два гола. Уимблдон проиграл, а его футболисты, может быть, в качестве наказания, собрались у центрального круга и занялись физподготовкой.
Коуч вышел к парням и прогавкал что-то вроде: "Сейчас будет легкая послеигровая тренировка. Будете заниматься легкой атлетикой". Болельщики, правда, особо не парились и, как после первой домашней победы в начале сентября, штурмовали барную стойку в подтрибунном помещении. Солнце слепило глаза, прячась за верхушки деревьев. Мы сидели на бордюре и пили Лондон Прайд. Наутро я улетал домой.
Собираюсь съездить тоже весной с друзьями. Зачет, пост истинно британский.
спасибо автору)
Спасибо! Очень классно!