Памяти Жана Беливо
Сейчас трудно поверить, что почти 70 лет назад, когда в НХЛ ещё и помыслить не могли о том, что скауты сильнейшей мировой лиги будут внимательно следить за хоккеем в любой стране мира, где знают, с какого конца держатся за клюшку и куда следует посылать шайбу, можно было найти в провинциальной юниорской лиге 15-летнего подростка и сделать из него звезду хоккея мирового масштаба. Однако, так и случилось. И было это в 1946 году, а звали этого подростка - Жан Беливо.
Фрэнк Селки, бывший менеджер "Торонто Мейпл Лифс", тогда только начинал свою долгую и блестящую карьеру в Монреале. Но глаз у опытного хоккейного специалиста был верный, что и подтвердилось спустя... впрочем, неважно, сколько лет. Важно то, что джек-пот в этой игре сорвали Хабс. Во многом благодаря тому, кто оказался ненужен их заклятым друзьям из Торонто - и сделал всё, чтобы доказать, что он кое-что понимает в хоккее.
Первый полноценный сезон за "Канадиенс" Беливо провёл в 1953-54 годах. 34 очка в 44 играх - неплохо для начинающего центрфорварда, не так ли? Но уже через год Жан доказал, что это - далеко не предел: 73 очка в 70 играх, более одного очка за матч - каково? Уже третий сезон расставил все точки над i: 88 очков в регулярном сезоне, ещё 19 - в плей-офф, Арт Росс и Харт Трофи - и, как венец всего, Кубок Стенли. Первый из десяти как игрока и из семнадцати, как человека, напрямую причастного к "Монреаль Канадиенс". Звезда взошла. На десятилетия, как оказалось.Дальше были ещё 15 лет карьеры, ещё один Харт Трофи и Конн Смайт Трофи, были ещё 9 Кубков, была, наконец, заслуженная более, чем кем бы то ни было из всей блестящей плеяды Хабов 50-60 годов, капитанская повязка. Наконец, было прозвище: Le Gros Bill - "Большой Билл" - и франкоканадское остроумие легко сошлось тут с англоканадским стремлением к краткости. Большого Билла действительно было много: человека ростом 191 сантиметр и весом под центнер действительно трудно было не заметить на весьма ограниченной по размерам хоккейной площадке... но дело тут не в одних габаритах. Беливо, казалось, с высоты своего роста видит всё, что творится вокруг него, а его руки делали то, что не могли сделать его глаза - отдавали прекрасные пасы... не забывая, впрочем, метко поражать ворота зазевавшихся и просто не очень расторопных соперников. Впрочем, и вне игры Беливо был на высоте: "как Жан Беливо" - это было почти синонимом "настоящий джентльмен". Капитан оставался капитаном и вне площадки, не дав ни одного повода говорить плохо ни о себе, ни о команде, которую выводил на лёд 10 долгих лет. Благотоворительный Фонд Жана Беливо помогал детям-инвалидам... кто знал об этом? Большой Билл не любил шума вокруг своего имени - просто делал то, что считал нужным.
Беливо ушёл на мажорной ноте, ушёл непобеждённым, в последний раз выпив шампанского из Кубка Стенли... но это, конечно, был далеко не конец. Хотя Беливо и был равнодушен к чинам и званиям - так, например, он отказался стать (задумайтесь на минуточку!) генерал-губернатором Канады, но не мог уйти из хоккея совсем... как, видимо, и хоккей не мог без Большого Билла. Член комитета Зала Хоккейной Славы, посол доброй воли "Монреаль Канадиенс", компаньон ордена Квебека и рыцарь Ордена Канады... рыцарь, да. Лучшего звания для этого сильного, благородного и очень скромного человека и придумать было бы сложно. История расставила всё по своим местам.
Главная квебекская юниорская хоккейная лига назвала именем Беливо трофей, вручаемый лучшему бомбардиру лиги. У "Канадиенс" есть одноимённый клубный приз - уже 10 лет он вручается игроку... сложно абсолютно точно перевести с какой формулировкой он вручается... скажем так: лучшему общественнику среди игроков клуба (еесли вы ещё не забыли это уходящее в историю понятие). 2 именных приза. При жизни - можно ли это считать признанием заслуг? По-моему, вопрос риторический.
К сожалению, годы брали своё, с начала 2000-х годов сообщения о том, что Большой Билл в очередной раз госпитализирован, стали приходить с пугающей частотой. Беливо болел - увы, да, никто не вечен, но он был жив, а пока он был жив - он был с командой. Никто из Хабс уже давно не носил его номер 4 - но сам номер 4, казалось, никуда из команды не уходил. Был только один человек, за которым клуб признал право на этот номер - и он был с Монреалем. В горе и в радости, как со второй своей семьей. Переживая и радуясь - был.
Был - до второго декабря 2014 года. Запомните этот день, пожалуйста. Не просто остановилось сердце человека, - мужа, отца, деда - остановилось сердце великого человека, отдавшего часть себя великому клубу. Может быть, лучшую часть себя.
Прощайте, месье Жан Артюр Беливо. Adieu, notre capitaine, notre №4 pour toujours. Когда мы снова будем пить из Кубка Стенли - а так будет, рано или поздно! - мы выпьем и за вас тоже. Обязательно.
В своей автобиографии Жан Беливо написал:
"Все, чего я добился за свою карьеру, все награды, что я получил, стали результатом усилий команды. Если обо мне будут говорить, когда я уйду, пусть скажут, что я был командным человеком. Для меня нет высшей похвалы."
Для меня Жан Беливо - это Монреаль Канадиенс, это хоккей. И в этом он будет жить вечно.
PS А вот про то, что планировалась встреча ветеранов - не знал... жаль, что это так и осталось идеей.
Беливо - легендарный капитан. кто бы ни стал нашим кепом в след году, пусть обязательно помнит, что такую же нашивку носил у себя на груди Беливо... земля пухом!
и спасибо автору за материал:)