«Закончили сезон в «Химике», пригласили в военкомат». Привезли в призывной пункт, оттуда в ЦСКА». Мощные истории от Валерия Каменского
Герой нового выпуска программы «Скользкий лед» – легендарный Валерий Каменский. Член «Тройного золотого клуба», сейчас занимающий пост вице-президента КХЛ, вспомнил несколько крутых историй и ответил на актуальные вопросы о лиге. Денис Казанский, Андрей Николишин и Петр Кузнецов расспросили его о карьере, значимых победах, службе в армии, ситуации с Федотовым, отъезде в Америку, коллекции клюшек и многом-многом другом.
Есть две опции: можно посмотреть полный выпуск программы, а можно прочесть самое интересное из разговора в текстовом варианте.
Работа в КХЛ, формат плей-офф, календарь сезона
– Рассказывайте, как провели межсезонье. Что было в межсезонье?
– Пока отдых был.
– А самое главное-то – дед вы теперь! Мы вас поздравляем.
– Спасибо, это большое событие в моей семье, конечно. Но есть работа, есть планы на будущие сезоны, поэтому много в лиге работали и над правилами, и в дисциплинарном комитете есть некоторые изменения… По календарю работали. Помогал своему родному «Химику» немножко.
– Не забываете, да?
– Не забываю, потому что надо поддерживать маленькие города, откуда выходят великие хоккеисты.
– А помогали как? Деньгами или советом?
– И советом, и финансы пробивал. Не своими финансами. Если были бы, то я бы помогал.
– На душу населения в Воскресенске больше всего чемпионов мира и вице-чемпионов воспитано.
– Наверное, хоккейная земля. Сильная школа, ребята, которые вкладывают душу в молодежь, тренеры… Не знаю, так сложилось. Наверное, спасибо ветеранам – Эпштейну, Морозову, которые все это, как говорится, создали, и школа держится.
– Валерий Викторович, может у вас есть какая-то информация. Я думаю, что вы в курсе, что происходит на футболе. Я имею в виду паспорт болельщика – Fan ID. Это тяжелейшая история для футбола сейчас, потому что идут бойкоты и так далее. Это может перекинуться на хоккей?
– Да. Я не могу понять для чего это. Я знаю, что на футбол ходят одни и те же болельщики, которые годами болеют за свой клуб, но их все знают и, конечно, есть фанатский сектор, где все эти фанаты, их все знают в лицо и все с ними общаются. Для чего делают Fan ID это?
– К вам не заходили пока что с этой историей?
– Пока нет.
– А есть опасения? Если скажут: «Надо». Что с этим потом делать?
– Будет решать совет директоров или команда. Мы, естественно, рассылаем в команды и слушаем их мнение, потому что они работают с болельщиками, и тогда выносим какое-то решение.
– Вот как раз про совет директоров расскажите, это такая завеса. Можно нам ее приоткрыть? Как это происходит? Описать пошагово как проходит один день совета директоров. Вы в черных капюшонах, да?
– Почему? Мы нигде не прячемся. Это официально проводится 3-4 раза за сезон, рассматриваются самые горячие вопросы, и это афишируется, и к прессе выходят, все рассказывают. В совете директоров, естественно, и от федерации люди, и от команд, за которых голосуют руководители клубов.
– Последнее важное решение, которое было принято на совете директоров – что это было? Кем, как, долго ли вы обсуждали его?
– Поймали меня. Ну там финансовые есть, я не могу их разглашать. Финансирование лиги, распределение финансов, которые с рекламы зарабатываются, по регламенту, по правилам – много вопросов рассматривается.
– А кто эти вопросы поднимает?
– Команды, все руководители клубов, руководители лиги, чтобы сделать ее лучше, чтобы начинать зарабатывать, чтобы картинка была лучше. По календарю то же самое, много вопросов.
– Мы все беспокоимся о том, что регулярный чемпионат становится не интересным. Это точно падение телевизионных цифр, и многие спрашивают: «А чего играть, если, во-первых, восьмерка известна, победитель примерно известен?». Что лига делает для того, чтобы регулярка стала разнообразнее?
– Во-первых, мы сейчас уменьшили потолок зарплат, и последний сезон показывает, что интерес [повышается], и команды, которые снизу, уже кусаются, уже обыгрывают грандов и составляют конкуренцию. Больше молодежи привлекается, даже в тех командах, которые у нас наверху, больше молодежи раскрывается. Вот, наверное, эти главные качества. И я думаю, что плей-офф был очень интересный.
– А вот есть потолок зарплат, много команд под этим потолком? Кто вот прям там, или в основном в лиге команды со средним бюджетом, у которых есть еще достаточно много места под потолком?
– Я думаю, что 1/3 находится под потолком.
– А 2/3 все-таки средние команды?
– Да, средние команды.
– Разные идеи проведения плей-офф есть.
– Есть идея провести перекрестный, попробовать его сделать, потому что иногда команды с Запада не попадают на команды Востока, и интересно, когда они будут играть между собой. И, естественно, ЦСКА не будет, например со СКА встречаться – будет перекрестный, и они будут с «Магниткой» играть, Казань будет со СКА или ЦСКА. Я думаю, это интересные матчи.
– То есть заканчивается регулярка и начинают сразу сходиться с разных сторон?
– Есть такой вариант. Есть вариант, что первый круг играют в своих конференциях, а с 1/4 уже начинается перекрест, но это пока…
– Это кто придумал?
– КХЛ рассматривала.
– Судя по последнему календарю, который лига выпустила, сейчас в дивизионах команды будут играть между собой по шесть раз. «Амур» и «Адмирал» вообще 10 раз между собой играют. Может быть, есть смысл действительно делать перекрестный плей-офф, чтобы тот же ЦСКА не два раза сыграл с «Магниткой», а побольше?
– Смотрим команды по рейтингу, где зрители ходят, по местам, какие они занимают, и стараемся больше делать дополнительных игр, дерби, чтобы интерес был больше.
– Кстати, у нас появляются новые дерби? Есть классические дерби, а вот 14 лет уже лиге, и за это время новая пара какая-то образовалась или нет?
– Как «Колорадо» и «Детройт»? Типа такого?
– Она ж неожиданно возникла.
– Сейчас меньше дерутся, нельзя драться. Конечно, появляются команды. Та же «Северсталь», у них с «Динамо» сейчас зарубы идут. Есть удобные команды, неудобные. Например, «Спартак» не может «Сочи» обыграть, если статистику посмотреть. Конечно, формируются такие матчи.
– А вы говорили, что и в правилах что-то меняется.
– Правила пока мы пробуем на молодежных командах.
– Какие?
– Это лучше Анисимов, наверное, расскажет. Мы хотим, чтобы игра была интенсивнее, быстрее, чтобы было больше моментов, больше голов, за что мы и любим наш хоккей.
– Вот смотрите: НХЛ играет по своим правилам, разумеется, это коммерческая история. Они не обращают внимания на чемпионат мира. А в КХЛ все-таки чемпионат мира – это апофеоз сезона.
– Это даже не приоритет лиги, это приоритет ИИХФ раньше был. Сейчас нас туда не пускают.
– Просто с учетом этого календарь будет меняться?
– Есть некоторые нюансы. Например, по контрактам игроков. Они заканчиваются 30 апреля, и мы не можем дальше выходить. Кто будет платить игрокам, кто будет оплачивать их страховки? Поэтому мы не можем увеличивать время проведения чемпионата, но, опять же, будем над этим работать. Если ситуация позволит, то можно, например, пересчитать контракты плюс один месяц, и сделать еще дольше чемпионат. Где-то до июня сделать, а в июне уже рынок свободных агентов.
– В НХЛ тоже у них заканчиваются контракты по последней игре регулярного чемпионата, и дальше играют ребята в плей-офф без зарплаты.
– Пока у нас не хотят без зарплаты играть. Мы тоже можем это сделать. Предложение будет, как клубы решат, как совет директоров это зафиксирует и пожалуйста.
– Я к тому, что может это по законодательству нам нельзя играть в хоккей без контракта?
– Да нет, почему? Это просто пока вот в регламенте есть такое положение, что зарплату платят 10 месяцев. Может, если рассмотреть… Опять же, платят компании, у них есть свои какие-то платежные обязательства, которые они могут 10 месяцев платить, а может и нет. Поэтому тут тоже надо подстраиваться, чтобы игрок получал зарплату вовремя.
– Любопытно, что в этом сезоне только одно окно для сборной – на Кубок Первого канала. Я могу сказать как работник Первого канала, у нас тоже разговоры ведутся достаточно серьезно о том, что будет. Будет очень странно, если на этом турнире будет играть сборная России и сборная России.
– Это как-то вообще выглядит странно. Может ли получиться в перспективе, что это будет какой-то клубный турнир? Есть некоторые задумки, сейчас мы посмотрим, сколько иностранцев приедет к нам. Можно создать из иностранцев сборную, может быть даже два – если будут европейцы, будут североамериканцы. Пригласить белорусскую команду, опять же, молодежную нашу сборную можно привлекать, посмотреть кто на что готов. Казахстан есть, они же тоже не участвуют в этих евротурах. Разные варианты, может быть, клубное что-то придумывать. Но клубное тяжело что-то придумывать. Они и так играют много игр между собой. Может быть, сделать сборные «Запада» и «Востока». Вариантов много, думаем над этим. Можно сборные сделать – 25+, 30+.
– Хорошо. Вот они в финале играют, как за них болеть? В финале играют две России, за кого болеть?
– Это уже выберут за кого.
13-й номер, стиль Зидана, Самуэльссон
– Расскажите, как у вас появился ваш игровой номер.
– Начинал я играть под 26-м, в сборной у меня был 22-й на первом чемпионате мира в 1986 году. И 13-й как у меня появился… Николай Дроздецкий, царствия ему небесного, великий игрок, он заканчивал карьеру как раз, и в ЦСКА он был под 13-м. Он перешел в СКА, и мне просто дали 13-й номер. Я не выбирал, начальник команды выдал. Раньше ж не выбирали. И вот с этого все началось.
– Я подумал, что 13 – это половина от 26.
– Это чистое совпадение… Я не выбирал ничего. У меня сын родился 13 января, дочка родилась 13 марта. У меня все связано с 13.
– У нас очень много россиян, которые играли под 13-м и как-то это уже подхватилось.
– А я приехал в НХЛ, в «Квебек». У нас Матс Сундин играл под 13-м, и мне сделали 31-й. И у меня там не получалось ничего, травмы пошли: палец сломал, ногу опять сломал. И потом его поменяли, мне дали 13-й – и все пошло-поехало.
– А у вас была такая развилка, что, может быть, хоккей, а может быть, бокс? У вас же брат боксом занимался.
– В принципе, я сначала в бокс записался, меня привели туда, но мне как-то не понравилось, не пошло у меня.
– Хотя и по карьере так заметно – ты не в боксе, ты в стиле Зидана выступал.
– У меня брат старший был в боксе, и вот он говорит: «Хочешь уроки делать?». Ему не с кем было спарринговать. Я говорю: «Нет, не хочу». – «Тогда вставай в спарринг». По башке получил и пошел гулять. Наверное, отбили желание к этому боксу, и я решил в хоккей. Забрал у него коньки, клюшку последнюю и записался в хоккей.
– Прозвище Зидан не с кулаками связано?
– Швейцария, 1990 год, чемпионат мира. Вывел меня опять мой друг Самуэльссон. Руки были опущены, лицо специально, наверное, передо мной. Думаю: «Дай ударю». И ударил.
– В грудь головой?
– В голову головой. Он больше притворился, упал.
– Давайте расскажем, что Ульф Самуэльссон – очень жесткий защитник.
– Такой провокатор.
– Провокатор, играл всегда на грани. И ты с ним по карьере потом очень часто пересекался.
– Да, у меня с ним долгая была история, если посмотреть. А так нормальный парень в жизни, мы встречались, разговаривали – адекватный.
– В одной команде играли?
– Нет, в одной не играли, но тренировались вместе перед сезоном в Нью-Йорке, там вот смеялись над этими моментами.
– А тогда вам две минуты дали?
– Да. Тогда не было правила такого. Как раз после этого пошло правило, что если удар головой, то 10 минут дисквалификация.
– У вас есть какие-то драки, которые вы вспоминаете?
– Да нет. Драки – это про специальных людей, которые умеют драться. Ну тычки были, борьба какая-то, было пару ударов, но чтобы прям драка…
– Спарринг с братом пригодился?
– Есть там в интернете удар Самуэльссона.
– Мы на него и намекаем, потому что пару раз Самуэльссону доставалось.
– Это не драка, ты сам знаешь, что такое драка, и кто дерется как профессионал. А так это борьба. Знали какие-то приемы, как держаться, а чтоб специально драться...
– А расскажите, как тогда воспринималась знаменитейшая драка в Пьештянах в 1987-м на молодежном чемпионате мира? Когда свет вырубили. Вы же тогда уже были в ЦСКА.
– Это драка команда на команду, здесь уже как умеешь, так и дерешься.
– Ребята рассказывали, как это все происходило?
– Конечно, рассказывали. Там люди выбежали все и начали драться. По телевизору смотрелось здорово, даже свет выключили, чтобы никто не видел. В те времена это был, конечно, такой инцидент, политический, можно сказать. Молодцы, что скажу.
– В темноте продолжали драться?
– Я не был там, я не знаю, продолжали или нет. Вроде, нет.
– Вы не были, но как это обсуждалось в команде?
– Как шоу. Пацаны – молодцы, дали отпор. Пацанов уважали за это в то время, поэтому молодцы, гордились ими.
Игра в ЦСКА, письмо Ларионова, ситуация с Федотовым
– Сейчас актуальный вопрос. Вы перешли в ЦСКА из Воскресенска. Как вас призвали в армию?
– Призвали меня очень просто. Я учился в институте в Малаховке, сезон у нас закончился в «Химике», выиграли третье место. Я молодой парень, едем из института, нам звонят и говорят: «Зайдите в военкомат, вас там ждут». Я был с Сашкой Черныхом, тоже олимпийский чемпион, мы вместе играли в одной тройке в Воскресенске. Мы заходим, там сидит такой подполковник Овчуков, знаменитый наш.
– А чем он знаменит?
– Ну как? Он в ЦСКА играл, вратарем был. И говорит: «Ребят, собирайтесь». Мы, конечно, сразу поехали к Владимиру Филипповичу, он говорит: «Я сделать ничего не могу. Армия есть армия». На следующий день нас повезли в Железнодорожный, в призывной пункт, где распределяли кто где будет служить. Там оформили какие-то документы, привезли в ЦСКА, мы подписали документы в этот же день вечером, надели форму и потом познакомились с тренерами – с Тихоновым, Михайлов был, Кузькин. И отпустили в отпуск.
– То есть вас призвали, вы приняли присягу?
– Да, отдали военный билет. Но сказали: «Вы не должны никуда уезжать, если будет какой-то сигнал, вы должны приехать». У нас на территории ЦСКА была часть и, если нас позовут, мы должны были там находиться. Мы уехали в Воскресенск, проводили там отпуск и приехали потом. 25 июня нас собирали на медосмотр, прошли его, присоединились к команде и начали работать с ЦСКА.
– Больше ты в части не был после этого?
– Не был, честно скажу.
– А звание какое дали?
– Звание у меня старший лейтенант.
– Его присвоили после каких-то побед?
– Я отслужил два года, в ЦСКА отыграл их, и мне присвоили после армии в 1987 году звание «младший лейтенант». Когда Олимпиаду выиграли, было внеочередное звание «лейтенант». И уже когда заканчивал – «старший лейтенант». За чемпионат мира, наверное, я не помню сейчас точно. И потом уволился, сейчас я старший лейтенант запаса Советского Союза.
– Можете вспомнить свои эмоции? Вас призвали в ЦСКА – с одной стороны, вы понимаете, что призвали в главный клуб страны, с другой стороны, я думаю, что у вас было желание играть за «Химик».
– Естественно. Я вырос в этом городе, смотрел на эту команду, знал каждого, и мне, конечно, хотелось играть за «Химик». Потом я начал играть и думал, что проведу здесь всю карьеру. И вот так произошло. Было и страшно и, в то же время, когда приезжал ЦСКА, мы смотрели на Фетисова, Ларионова, который из Воскресенска.
– Игорь как-то способствовал? Когда ты приехал, помогал тебе?
– Естественно. Он очень много помогал, знакомил. Постоянно на выходные ездил в Воскресенск к родителям, брал меня в свою машину, возил меня туда-сюда. Я ему очень благодарен. Вообще коллектив хоть и звездный, но была какая-то рабочая атмосфера, никто не задирал нос, наоборот, помогали молодым. И у нас была все время соревновательная такая [атмосфера], молодые старались обыграть первое звено. Мы выходили один в один, если где-то обыграешь Касатонова или Фетисова – это считалось потолком.
– Они не обижались, когда вы их обыгрывали? По рукам били?
– Бывало, конечно. Но это воспитывало в нас характер. Мы даже благодарны за это. Но тот переход – это был шок, конечно.
– Когда ты попал в ЦСКА, с кем поставили в звено?
– В четвертом звене я там начинал. Зыбин, Черных. Там же крутилось все. Четвертое, третье звено – все менялись, ты должен был завоевать место. А наша тройка организовалась перед Рандеву в 1987 году. В 1986 году перед «Кубком Известий» Быков – Хомутов еще играли с Сашей Герасимовым. У него схватило спину, и схватило очень серьезно, он мучился и уехал со сборов. А мы молодые, нас уже подключали, потому что я тоже уже был чемпионом мира – в 1986 году мы выиграли, и Тихонов поставил нас. После этого мы здорово отыграли на «Известиях», на Рандеву там очень здорово сыграли. Лучшая тройка была. И вот так пошло-поехало.
– Вы были в эпицентре скандала, когда Ларионов сделал это знаменитое письмо в «Огоньке», потом Вячеслав Александрович выступил. Вы как вторая тройка как на это смотрели?
– Я поддержал их, тоже выступил за них, я тогда молодой был, и мне говорят: «Ты-то куда лезешь? Ты молодой. Сейчас закончишь, и про тебя забудут через день». Вот такая ситуация у меня была. Я говорю: «Я за правду». Я ситуацию знал, всю подноготную, что им обещали, что они должны были сделать, а потом все это перевернулось, и я, естественно, как парень с улицы всегда был за ребят.
Естественно, это была борьба. Мы хотели играть на еще более высоком уровне, в лучшей лиге в то время. Каждый хотел себя проявить, но встретился этот забор, когда они говорили: «Олимпиаду выиграете и, пожалуйста, мы вас по очереди отпустим». А потом Фетисова не отпустили, ребят тоже, стали совершенно по-другому говорить. Великие ребята, которым было уже под 30, у них больше шанса не было, чтобы попробовать себя в этой лиге. И пошел вот этот конфликт, он был действительно серьезный. На уровне министра обороны и выше даже, поэтому здесь были серьезные столкновения, и мы должны были держаться одним кулаком.
– Поколение Каменского, Фетисова прорубило окно в Америку для всего остального нашего хоккея. Если бы не то письмо тогда, если бы не этот конфликт, если бы ребята не сплотились, я думаю мы бы еще лет 10 не уехали в НХЛ.
– Так мы еще хотели сделать так, чтобы это все было официально. Понимаете? Можно было убежать и все, за нами ездили, предлагали, но опять же, страдал бы и хоккей, и наши родные и близкие в то время. Мы хотели сделать так, чтобы все это было официально. Спасибо Славе Фетисову, который прошел все эти ступени ада и все-таки пробил эту дорогу, и тогда ребята все поехали уже. Первым всегда тяжело.
– Армейская тема не случайно возникла. Какой эффект будет в хоккее после дела Федотова?
– Мне тяжело сказать. Я надеюсь, что все разрешится, и парень опять встанет в ворота и будет ловить шайбы. Со своей стороны могу сказать: я вот родился, пошел в школу, и я уже знал, что в 18 лет мне в армию нужно пойти. В команде могли помочь в институт поступить, чтобы дать отсрочку от армии, были какие-то рычаги. Я думаю, что и сейчас они есть. Просто ты должен был знать. Я не знаю его ситуации, почему его забрали, то ли у него не было военного билета, то ли еще что, но каждый гражданин России должен служить в армии, есть же закон такой. Поэтому надо конкретно знать, что произошло. Естественно, и за нами приезжали, кто бегал от армии – их забирали и так же заставляли служить, даже уголовные дела были.
– Как вам кажется, что этим маневром хотели ему показать? Современным хоккеистам показать, всем нам?
– Что все нужно делать по закону. Я думаю, если бы он пришел в ЦСКА и сказал, что у него нет армии и что нужно ему армию сделать – думаю, этот вопрос можно было решить спокойно, и он бы отслужил, играя за ЦСКА. Или же поступил бы в институт, есть же с военной кафедрой. Просто нужно было все официально делать.
– Тут еще, наверное, к агенту вопрос.
– Родители что, не знали, что нужно в армии служить?
– Просто всех смутило, что человек уезжает в «Филадельфию», тут его принимают. Его мечта – поехать играть в НХЛ, а тут его вдруг забирают в армию.
– Я знаю, что в Финляндии тоже обязательно служить в армии. Европа, Швейцария – все идут в армию, на 3-4 месяца, но все служат. И просто это надо было как-то сделать или раньше, или как-то по закону.
– Были люди, которые попадали в армию и пропадали как хоккеисты?
– Естественно. Все от тебя зависит. Вот лед, вот шайба, вот клюшка, ты выходишь и показываешь, доказываешь, какой ты хоккеист и на каком уровне играешь. Естественно, его жалко, у него был такой сезон, и серебряный призер Олимпиады, и кубок выиграл. Подписал вроде контракт, но закон есть закон, и я думаю нарушать его нельзя. Будем надеяться, что как-то ему помогут.
– Вот эта шумиха сможет сократить сроки пребывания там?
– Все от него будет зависеть, он парень с характером, я его немножко знаю по Олимпиаде, у него есть характер. Я думаю, что, может быть, его это закалит и еще лучше сделает.
– Не ясно, как закончится эта ситуация и как быстро он встанет на коньки.
– Тебя комиссуют потом в команду, и ты там играешь. Были случаи, когда ребятам приходит повестка, они приходят в команду и говорят: «У меня повестка». Там смотрят, как могут помочь, в институт устроить или еще что-то. Наверняка ему повестки приходили.
– Наверное. Мы много обсуждали, и здесь может получиться обратный эффект. Молодые люди призывного возраста понимают, что если так поступили с главным вратарем страны, то надо на лыжи и как можно быстрее бежать.
– Для этого нужно официально прописать, что нужно сделать, внести в регламент или поменять, объяснить, как это делается, чтобы люди это знали, чтобы в командах это знали.
– А лига может это сделать?
– Я думаю, что может.
– Думается, что многие руководители клубов вынесут этот вопрос на рассмотрение.
– Я думаю, что многие руководители клубов знают, как это делать. Потому что приходит молодой парень в команду каждый год – и у них же эти вопросы возникают, они же их наверняка приносят. Я знаю, что в «Спартаке» Лещенко приходил, его как-то отправляли, он два месяца служил, что-то делал. Я не знаю конкретики, по закону как-то делали, и потом его возвращали, и он как бы комиссованный играл, но числился за какой-то ротой. Я думаю, что в клубах знают, просто нам надо как-то узаконить это, чтобы все знали это.
– Понятно, что Федотов гораздо ценнее в воротах, чем с лопатой на плацу.
– Конечно, он больше принесет пользы стране, защищая ворота сборной или команды какой-то, чем там.
Руа, коллекция клюшек, начало карьеры в НХЛ
– Валерий Викторович, вы играли с Патриком Руа. Что он за человек? Про него легенд масса, но мы хотели бы от вас услышать какие-то яркие истории.
– Очень сильный человек морально, физически, лидер, который полностью отдается хоккею, любит хоккей, профессионал с большой буквы.
– Давайте для «Спорт-Экспресса» это оставим. Расскажите нам какую-нибудь историю про Руа, мы же видим, что он абсолютно безбашенный вратарь.
– Как Руа жену избил? Была история.
– Да нет, хоккейную историю давайте.
– Мы проигрывали в Анахайме «Майти Дакс». Сидим перед третьим периодом, тогда еще были такие большие телевизоры. Он берет телевизор, посередине раздевалки его разбивает, всех нас обложил и ушел. Это было в «Колорадо». Мы вышли на третий период и выиграли. Он потом говорил: «Мне теперь каждый период бить телевизоры?». Много историй, конечно. Он человек очень спортивный, уникальный, он не любит проигрывать, любит доказывать, что он лучший. Реник, я помню, забил ему гол в плей-офф, в прессе хвастался. А мы их потом обыграли, и он говорит: «У меня здесь три Кубка Стэнли, а у тебя ни одного нет. Ты хвастаешься? Хвастайся дальше. Для того, чтобы выиграть, нужно много работать, а не хвастаться».
– У меня тоже есть история про Патрика Руа, я ее знаю из уст Адама Фута. Он был потом моим (Николишина – Sports.ru) соседом по номеру, когда я пришел. Он про Патрика рассказывал уже в 2000-х годах, когда в лиге началась тенденция, что нужно правильное питание, здоровый образ жизни… А Патрик не из тех людей, которые следят за собой. И тут с этой тенденцией к нему пришел диетолог, говорит: «Слушай, у тебя лишний вес, тебе нужно немного скинуть, чтобы ты в шейпе был». И он думает: «Вся лига уже перестраивается, я тоже. Только надо мне что-то попробовать». Похудел на 7-8 кг, легкий, поджарый – прыгает, скачет, бьет свои рекорды по физподготовке.
Приходит на тренировку, лагерь начинается, и что ни бросок – так все залетает. Он руками как колибри машет быстрее, чем положено. Разругался с этим диетологом, послал его на хер, нажрал себе немножко пузо, вернулся в свой рабочий вес. Диетолог приходит к нему и спрашивает: «Ты что? Мы с тобой столько работали». А он говорит: «До твоего прихода я знал куда шайба прилетит, я там и стоял. А когда ты пришел я стал по этим воротам бегать, носиться и не понимаю, где она будет».
– Потом он на каждой клюшке писал имена своих детей. На каждой клюшке перед матчем пишет имя, заматывает ее и стоит с ней. Потом он откладывал эти клюшки. Такая история тоже была.
– У вас в коллекции есть его клюшка?
– Есть.
– У вас полторы тысячи клюшек?
– Не полторы, клюшек 500 у меня было, сейчас уже меньше.
– Откуда такая страсть?
– Ну вот с кем играл, я так и начал набирать. Вообще я начал собирать для сына. У меня много клюшек с надписью «to Виктор», подписывали для него. И вот как-то пошло-пошло. Но я не просто все собираю, а именно вот Гретцки у меня есть, Лемье, Ягр, наши ребята – Ларионов, Макаров, Крутов.
– А из советского хоккея самая дорогая клюшка какая?
– Из советского у меня мало, я начал собирать поздно уже. Третьяк мне на Олимпиаде в Нагано подписал клюшку. Ценю клюшки Ларионова, Макарова, Крутова, Фетисова, естественно. Вот эти у меня есть деревянные клюшки.
– А коллекция пополняется у вас?
– Сейчас уже нет. Последнюю, наверное, я у Илья Ковальчука взял, когда они выиграли чемпионат мира в Швейцарии.
– Фартовая, да?
– Да, эта клюшка у меня его есть. А так вот, наверное, памятная… Гретцки мне подписал клюшку, когда был юбилей суперсерии. Мы играли в Ярославле тогда, приезжали все легенды, и вот он мне подписал клюшку, он специально такие привез именные.
– Ты успел сыграть в одной команде с Гретцки?
– Нет, он закончил, и я пришел (в «Рейнджерс» – Sports.ru).
– Потому что я помню, когда он играл последнюю игру за «Рейнджерс», вынес порядка сорока клюшек. Брал клюшку, круг проезжал, шайбу бросил – отдавал, следующую клюшку брал. Все эти клюшки он подписал и каждому игроку в команде раздал. Это был такой подарок от него. У него был договор, насколько я знаю, он не имел право публично подписывать клюшки.
– Получал большие деньги за это.
– Он получал большие деньги за это, но ребята в команде просили, он говорил: «Я тебе подпишу, но ты никому не говори». А есть сейчас хоккеист, у которого бы вы взяли клюшку?
– Да много. Я бы и у Овечкина взял, и у Малкина взял, и у Кросби бы взял. Много ребят, которые сейчас играют, они уже ветераны.
– Меня всегда интересовал вопрос, если немножко отмотать назад – тебя задрафтовал в свое время «Квебек»?
– Нас троих, как раз после Рандеву. В один год всех троих – меня, Быкова и Хомутова.
– Я знаю, что они хотели прям вас тройкой привезти в «Квебек», и чтобы вы играли в одном звене.
– Да-да-да, тройкой. Это первая идея была у Марселя Обу (президент «Квебека» с 1978-го по 1995-й – Sports.ru), чтобы не по одному брать. Даже Гусарова они взяли в этот же год, чтобы была пятерка русских. Вот оттуда пошло тоже, а потом уже «Детройт» сделал пятерку.
– То есть изначально в «Квебеке» вся эта история была?
– Да, вот у них мысль была это сделать, но в Швейцарии больше дали в то время.
– Почему не срослось?
– Почему они не уехали – к ним вопрос, наверное.
– Ты же с ними разговаривал и обсуждал это?
– Условия были лучше в Швейцарии в то время, там зарплаты были маленькие в НХЛ, и они уже возрастные были, все-таки они старше. Андрей старше меня на пять лет, а Славка 1960-го, плюс габариты, наверное, это сыграло. Плюс в Швейцарии мы выиграли чемпионат мира, их там окутали заботой, и все.
– Помнишь, у них автобус был во Фрибурге? С одной стороны во весь автобус фотография Быкова, с другой – Хомутова.
– Да-да. Они там революцию сделали в Швейцарии, они хоккей подняли на такой уровень, на них там молились. И от этого хоккей сейчас у них прогрессирует.
Кубок Стэнли, Якушев, советские хоккейные традиции
– Некоторые вопросы хотелось бы чуть разрулить. Первый достаточно примитивный: «Химик» Воскресенск или «Колорадо Эвеланш»?
– «Химик» Воскресенск. Вырос там, родился. Если бы не было его – не было бы меня.
– Какая победа со сборной тебе запомнилась больше всего?
– Олимпийская, конечно. Олимпийское золото в Калгари.
– А как вы отмечали?
– Дружно. Там же банкет был после закрытия, и отмечали долго. А самое лучшее отмечали мы в самолете, когда всю делегацию загрузили, а там и артисты, и хоккеисты, и бобслеисты, и фигуристы. И там было весело.
– Виктор Васильевич уже разрешал после окончания турнира?
– Да. Ну, он не разрешал официально, но садился на первое сиденье, и что творилось сзади – он уже как бы не контролировал.
– Артисты – это группа поддержки?
– Да, «Русского дома» тогда не было, а была делегация. Винокур часто ездил, Кобзон, всегда поддерживали хоккей, и на чемпионаты мира ездили, на Олимпиады. Человек 5-6 выступали перед нами и так было весело, конечно.
– Вы можете сравнить празднование в том самолете и празднование Кубка Стэнли в «Колорадо»?
– Другая ментальность, другая радость была. Я уже постарше был, уже много выиграл, но чувство тоже такое необъяснимое, которое бывает в жизни раз, и ты его запоминаешь на всю жизнь.
– Какая вечеринка была?
– Во-первых, сначала в раздевалке все шампанским обливались, потом половина у нас в форме летела в «Колорадо».
– В хоккейной?
– В хоккейной, они не переодевались.
– То есть, коньки скинули и пошли в самолет?
– Да, и в самолет, и полетели.
– Это как, на фарт или что?
– Ну, в третьем овертайме выиграли. Когда шампанского выпили, или сил не было раздеться, или уже так решили полететь. Встреча в аэропорту, у нас отдельный ангар, там жены, родные, близкие. И на следующий день у нас была вечеринка командная огромная, там тоже все руководство.
– Старый же еще дворец тогда был в «Колорадо»?
– Да-да. «Макниколс Арена». Естественно, большая командная вечеринка, с барбекю, с руководством, с хозяевами клуба. И запомнился парад, который был в городе. Миллион народу, этих машин, с окон все выглядывают. Это было что-то.
– На автобусах вас привезли?
– Да, на автобусах. На пожарных машинах наверху. И в окнах везде народ, у меня даже где-то съемка есть. И потом нас привезли в главную ратушу, выставили всех, площадь огромная заполнена была, там с этим кубком выступали. Мы в таком состоянии хорошем были, было весело.
– А вот кубок вы куда взяли?
– Нам не разрешили его в Россию привезти, я был во Флориде, готовился к сезону.
– А почему не разрешили?
– Ну вот в то время еще не разрешали, первым «Детройт» повез. Потому что их было много, а нам почему-то не разрешили. Я во Флориде тренировался, там каток был, я туда привез, первые полдня там дети фотографировались. А потом в дом привезли, там уже близкие и родные, приехали из Колорадо друзья.
– Пельмени не закидывали туда? Бульончик?
– Нет-нет, детей сажали, шампанское наливали. А так чтобы кашу варить или борщ – нет.
– Похожий вопрос уже задавали. Клюшку с чьей подписью ты хотел бы заполучить?
– Наверное, Сашки Овечкина сейчас.
– Неужели у вас нет клюшки Овечкина?
– Я просто не спрашивал еще. Я знаю, что мы катаемся с ним и можно попросить, но пока я не хочу напрягать. Человек приехал отдыхать.
– Когда рекорд Гретцки побьет. Есть у него шанс, кстати?
– Я думаю, что, конечно, есть. Но кто, если не он? Близко там никого нет.
– Лучший партнер по команде. Может быть, два, может – пятерка.
– Естественно, Быков и Хомутов. И Форсберг с Лемье.
– Ммм… Не Сакик, да?
– А я не играл с ним в звене. Так он, конечно, уникальный человек, играет в любом звене, на любой позиции, даже в защите играл – и везде лучший.
– Лучший игрок ночной хоккейной лиги?
– Якушев.
– Вы, кстати, даже чем-то внешне похожи, мне кажется.
– Может быть. Дай бог на такого великого быть похожим.
– Да, Александр Сергеевич у нас величина. Лучший анекдот про хоккей есть какой-то?
– Анекдотов нет. Есть случай, когда к тебе подходят и начинают учить играть в хоккей те люди, которые о хоккее ничего не знают. Это самый лучший анекдот.
– Кто вас учил?
– Не будем. Но бывают такие.
– Лучший тренер в твоей жизни.
– Наверное, первый тренер. Сырцов Геннадий Николаевич. И Тихонов, и Васильев, естественно.
– В чем сила хоккея на твой взгляд?
– Какого?
– Вообще хоккея.
– Сила хоккея, наверное, что он воспитывает мужиков, учит жить в коллективе, уважать друг друга. Наверное, в этом и сила хоккея.
– А вы что имели в виду? Нашего или не нашего хоккея?
– Мы же поиграли и здесь, и в Северной Америке.
– Это разная сила?
– Я думаю, что не силы, а хоккей отделяется. У нас именно коллективный хоккей, с моей точки зрения, а там больше на результат хоккей. Потому что у них это бизнес большой, это контракты огромные.
– Сейчас, мне кажется, сравнивается.
– Сейчас все сравнивается. Мы сейчас сливаемся. Мы берем у них, а они берут у нас. Но они уже все взяли у нас хорошее, а мы у них берем, но, по-моему, берем не то, что надо. Надо свой хоккей поднимать, свои традиции, потому что мы их били, мы их обыгрывали, и обыгрывали своим хоккеем. Так вот сейчас нам надо тоже придумывать, у нас есть много талантливых людей, те же ребята, которые там поиграли, они могут поднять наш хоккей и придумать наши комбинации, наш стиль игры. В те времена наши ветераны за счет чего обыгрывали? За счет российского, советского хоккея, за счет своих комбинаций, за счет своего мастерства.
– Вот ты коснулся этой темы, у нас очень много ребят, которые начинали здесь, добивались результатов, уехали в НХЛ, сделали себе неплохую карьеру, но вернуться сюда не могут, потому что не востребованы.
– Вот это и надо нам развивать, надо приглашать, надо улучшать условия, чтобы ребята, которые возвращаются сюда, приносили пользу именно хоккею: детскому, юношескому, взрослому. Даже по их тенденции смотришь, они приглашают тренеров из фарм-клубов, из команд колледжей, они смотрят, где человек прогрессирует, и не важно, играл он или нет. Они дают возможность проявить себя, а мы как-то по кругу крутим, и тренеров по кругу крутим. Ребята заканчивают и почему бы им не дать попробовать себя? Есть эта тенденция, сейчас и Маркова взяли в «Спартак», есть ребята, которые стоят на лавочках, которые отыграли, но их должно быть больше.
Из-за санкций у клубов КХЛ проблемы с экипировкой: производители уменьшают поставки в Россию
Фото: East News/AP Photo/Nick Wass; commons.wikimedia.orgnhl.comРИА Новости/Григорий Сысоев, Сергей Гунеев, Алексей Филиппов
Каменский - игрок с прекрасными данными, был полноправной частью того фантастического хоккея. Всегда был симпатичен, особенно после 1987г.
Но по жизни конечно просто приспособленец.