Смута

Благодушные улыбки и пафос, с которыми в четверг в пресс-центре МИД президент Федерации хоккея России Александр Стеблин объявил имена первых восьми хоккеистов, собирающихся ехать в составе сборной России на Олимпийские игры 2002 года в Солт-Лейк-Сити, скрыли острую проблему, с которой Стеблин столкнулся после возвращения из недавней поездки по Северной Америке. В Америке президент ФХР встретился с тренером "Нью-Джерси" Вячеславом Фетисовым и предложил ему занять должность генерального менеджера олимпийской сборной России. В ответ от Фетисова услышал: "Готов это сделать при условии передачи большинства полномочий, в том числе и формирования состава".

Борис Михайлов, если кто забыл, -- главный тренер сборной России по хоккею. Летом прошлого года он подписал с федерацией двухлетний контракт, предоставляющий Михайлову полномочия работы с национальной командой до 2002 года включительно. Олимпийские игры в Солт-Лейк-Сити пройдут с 8 по 24 февраля будущего года, то есть команду в эти дни также должен возглавлять Михайлов. С момента подписания Михайловым контракта это было очевидно для всех, кроме председателя Госкомспорта России Павла Рожкова. Во время приезда Фетисова в Москву на свой прощальный матч в августе прошлого года Рожков публично заявил, что "руководящая общественность и руководители страны хотели бы видеть Вячеслава главным тренером олимпийской команды". Рожков, первый по определению человек в российском спорте, не имел права не знать или вдруг забыть про Михайлова. Он мог пригласить Фетисова к сотрудничеству -- и должен был это сделать, -- но не предлагать Вячеславу пост главного тренера. Одно неловкое слово Рожкова посеяло и без того в перманентно хворающем российском хоккее очередные зерна смуты.

''Как бы то ни было, предложение в адрес Фетисова прозвучало, на что Вячеслав достаточно дипломатично заметил, что не хотел бы переходить дорогу Михайлову, но будет рад помочь сборной России на Олимпиаде в любой другой роли. Тогда же в руководстве федерации возникла идея предложить Фетисову должность генерального менеджера: мол, и волки будут сыты, и овцы целы. Однако переговоры Стеблина с Фетисовым сразу же начались с разногласий о функциональных обязанностях генерального менеджера. По версии федерации, менеджер должен заказывать билеты, организовывать пресс-конференции, встречать и размещать гостей. По версии Фетисова, генеральный менеджер должен подбирать игроков, анализировать соперников и вести тренерскую работу. То есть фактически входить в тренерский штаб сборной и нести ответственность за результат. Фетисов подчеркнул, что не боится проиграть Олимпиаду и получить удар по собственной репутации, но числиться в администрации сборной и отвечать за сугубо административные вопросы не будет.

Стеблин, оказавшийся в щепетильной ситуации, взял вторую минуту на размышление. Выдвинутые Фетисовом условия оставляют ему по существу лишь одну роль в олимпийской сборной -- роль ассистента Михайлова; тем более что последний своих "олимпийских" помощников пока не называл. Однако в сотрудничество Бориса Михайлова и Вячеслава Фетисова верится еще меньше, чем в победу сборной России на грядущем чемпионате мира в Германии. И Фетисов, и Михайлов -- лидеры по натуре, и, как всякие лидеры, люди упрямые и сложные. Они никогда не признавались (и вряд ли признаются) друг другу в любви, хотя и до открытого противостояния дело также никогда не доходило.

Перед началом этого сезона Михайлов признался мне, что готов работать с Фетисовым, специалистом с трехлетним опытом работы в одной из сильнейших команд НХЛ, который видит за сезон до 100 матчей с участием российских хоккеистов и лучше других знает о кондициях и настроении энхаэловцев. С другой стороны, Михайлов уверен, что полномочиями формирования состава должен обладать он и только он, главный тренер команды. "Клуб Национальной хоккейной лиги и олимпийская сборная -- разные вещи, и мы не должны копировать все с НХЛ", -- убежден Михайлов.

Тренер в НХЛ -- исполнитель воли и фантазий генерального менеджера, который в гораздо большей степени, чем главный тренер, определяет кадровую политику команды. В России тренерский фактор исторически преобладал -- Чернышев, Тарасов, Тихонов обладали в сборной безграничной властью и приносили результат. Поэтому можно понять твердость позиций Михайлова, который подписывал прошлогодний контракт с федерацией с условием своей работы на Олимпиаде. Можно понять амбиции Фетисова, отказывающегося быть менеджером на побегушках пусть и олимпийской сборной России. Можно понять выжидание Стеблина, который пытается вылавировать из запутанной ситуации. И никак невозможно понять мотив, двигавший Павлом Рожковым, который одним летним словом создал головную боль всей хоккейной России. До Олимпиады остается больше десяти месяцев, и у нас пока есть время разрешить споры и раздать полномочия. Чем быстрее это произойдет, тем меньше мы рискуем повторить в Солт-Лейк-Сити прошлогодний Санкт-Петербург.