Лига чемпионов возвращается в Мюнхен. А что там было в 1993-м?
В этом году «Пари Сен-Жермен» снова оказался в шаге от футбольной истории – финал Лиги чемпионов УЕФА, шанс завоевать первый «ушастый» кубок и стать всего второй французской командой, которой это удастся. Первая – «Олимпик Марсель», победивший в 1993 году.
Но за этим триумфом Марселя скрывается не только спортивный подвиг, но и один из самых громких футбольных скандалов в Европе. Победа в Лиге чемпионов навсегда осталась в истории – но с примесью сомнений, уголовных дел и громких заголовков.
Эта статья – напоминание о том, как Марсель вошел в историю, и почему спустя 32 года французский футбол по-прежнему жаждет «чистой» европейской победы.
Триумф в Мюнхене: ночь, когда Франция взяла Европу
Финал Лиги чемпионов 1993 года выдался по-настоящему напряженным. С одной стороны – грозный Милан, напичканный звездами мирового масштаба: Марко ван Бастен, Франко Барези, Паоло Мальдини, Франк Райкард. С другой – амбициозный, но все же андердог по меркам Европы – Олимпик Марсель.
Французский клуб вышел на поле с характером. Несмотря на мощное давление со стороны итальянцев, оборона держалась. И главным героем стал молодой Фабьен Бартез - ему было всего 21, но он проводил матч так, будто играл в финалах всю жизнь. Спасал один мяч за другим, тащил удары от ван Бастена – и вселял уверенность в команду.
А на 43-й минуте случилось то, ради чего болельщики ждут футбола. Абеди Пеле закрутил мяч с углового, и Базиль Болли, мощно выпрыгнув, вколотил его головой в сетку. 1:0 – и больше счет не изменился. Марсель победил. История была написана.
Когда прозвучал финальный свисток, стадион взорвался. Игроки «Марселя» повалились на газон – от счастья, от усталости, от осознания масштаба победы. А на трибунах камеры поймали особенный момент: Бернар Тапи, харизматичный и противоречивый президент клуба, развернулся и бросился в объятия своей жены Доминик. Позже она вспоминала: «Он меня поцеловал, а я смотрю на экран и говорю ему – мы это сделали».
Победа «Марселя» стала национальным праздником. Уже с утра 24 мая начались три дня безумного веселья в порту, на улицах Марселя и по всей Франции. Миллионы болельщиков OM праздновали, как будто выиграла вся страна. И, по большому счету, так и было.
На пороге финала – первые сомнения
Вернемся на пару дней назад – до того, как «Марсель» поднял над головой кубок Лиги чемпионов. 20 мая 1993 года, четверг, около 22:30. Стадион Нунжессер в Валансьене. «Олимпик Марсель» только что одержал спокойную, ничем не примечательную победу над местным клубом – 1:0, голом Алена Бокшича в первом тайме.
На первый взгляд – все логично. Лидер чемпионата обыграл команду с подвала таблицы. Игра была перенесена на два дня раньше, чтобы «Марсель» мог сосредоточиться на предстоящем финале с «Миланом». Казалось бы – формальность, рутинный результат.
Но уже в подтрибунных помещениях начинают ходить странные слухи. Кто-то тихо говорит: «Марсель пытался купить матч». Изначально – не более чем сплетня, не имеющая смысла. Зачем фавориту, уверенно шедшему к титулу, договариваться о результате, который он и так должен был бы получить?
Однако эта история оказалась вовсе не слухом. Спустя несколько дней она развернется в настоящий футбольный скандал.
Жак Гласман: человек, который не промолчал
Уже на следующий день Жак Гласман, капитан «Валансьена», выходит к прессе с заявлением, которое мгновенно бьет по всей футбольной Франции. В перерыве матча он предупредил судью о попытке подкупа, а теперь решает рассказать все:
«Накануне игры, в нашей гостинице, со мной связался человек, представившийся сотрудником «Марселя», – говорил Гласман. – Он сказал, что два моих партнера уже «в деле» и предложил мне за деньги не выкладываться на поле. Он представил своего куратора – Жан-Пьера Берна, правую руку Бернара Тапи. Я понимаю, что никаких доказательств нет – это был всего лишь звонок. Но голос человека, с которым я говорил, я узнал. Это мой друг, игрок «Марселя». Мне противно. Я – честный человек, и знаю, на что иду, говоря об этом. Это моя совесть против их слов». Гласману верят. В свои 30 лет он уже прошел через «Страсбур», «Мюлуз» и «Тур», и в лиге его знали как игрока с принципами, человека, которому сложно приписать выдумки ради славы.
А «Марсель» в это время отшучивается: мол, «роман», «переодетые голоса», «попытка дестабилизировать» – и ни слова конкретики.
Но вскоре журналисты находят цепочку связей, которая все объясняет. Игрок «Марселя», который позвонил Гласману, – это Жан-Жак Эйдели, его бывший товарищ по команде в «Туре». Те самые двое, которых якобы уже «уговорили», – Кристоф Робер и Хорхе Бурручага, тоже в прошлом игроки «Нанта» и бывшие партнеры Эйдели.
Конверт в саду и доказательство, которое «не могло существовать»
Пока в прессе обсуждают заявление Жака Гласмана, следователи уже начинают действовать. Под подозрение сразу попадает Кристоф Робер - его заменили сразу после гола Бокшича, и гвардейцы быстро вызывают его на допрос. Под давлением Робер ломается.
Он рассказывает все. В день перед матчем, после звонка Эйдели Гласману, его жена поехала в Novotel, где перед матчем остановились игроки «Марселя». Там, прямо на парковке, Жан-Жак Эйдели передал ей конверт, набитый крупными купюрами – 250 000 франков, что примерно 38 000 евро. Позже Робер спрятал этот конверт в саду своей тещи. И вот – то самое доказательство, которое, как сам Гласман говорил, «никогда не появится», – нашли. В реальности. В земле.
На этом этапе все становится официально. Скандал не просто вспыхнул – он вырвался наружу. Обратного пути уже нет.
Пока страна празднует, следствие набирает обороты
Но пока медийный взрыв слегка отложен. Потому что буквально через несколько дней после матча в Валансьене «Марсель» выигрывает финал Лиги чемпионов, а потом – и матч против «ПСЖ» со счетом 3:1, обеспечивая себе пятое подряд чемпионство Франции. Город празднует, страна аплодирует. Скандал отступает на задний план – все будто хотят его забыть.
Но если игроки «Марселя» уходят в отпуск с чувством выполненного долга и кубком в чемодане, то французское правосудие отдыхать не собирается. История с «купленным» матчем воспринимается серьезно, и вскоре за дело берутся сразу два ключевых человека: следственный судья Бернар Беффи и прокурор Республики Валансьена Эрик де Монгольфье.
Монгольфье быстро становится медийной фигурой: он регулярно выходит к прессе, делясь ходом расследования. Его стиль – жесткий, ироничный, но точный. С каждым днем он открывает публике все больше деталей, а за кулисами начинается кропотливая работа – доказать, как была построена схема подкупа и кто в ней участвовал.
Фальшивые следы Бернара Тапи
Летом 1993-го Бернар Тапи начинает чувствовать жар. Скандал, который сначала казался локальным, перерастает в угрозу всей его футбольной империи. Понимая, что дело может докатиться до него лично, Тапи сам просит встречи с прокурором Эриком де Монгольфье.
Но он не знает, что опоздал. За несколько часов до этого тренер «Валансьена» Боро Приморац уже дал показания, в которых утверждает: Тапи лично пытался повлиять на его свидетельство, чтобы он опроверг версию Жака Гласмана. То есть – подкупал свидетеля, чтобы скрыть изначальную попытку подкупа.
Тапи все отрицает. По его словам, в момент якобы встречи с Приморацем он находился на встрече с политиком – депутатом и мэром города Бетюн Жаком Меликом. Тот даже подтвердил его алиби – «руку на сердце», как говорится. Но очень быстро эта версия рассыпается в прах: выясняется, что в тот самый момент Мелик присутствовал на официальной встрече в мэрии. Никакой встречи с Тапи не было.
Один за другим, фигуранты дела начинают сыпаться. Жан-Жак Эйдели, Жан-Пьер Берн, Кристоф Робер и Хорхе Бурручага - все они оказываются под следствием. И самое главное – все подтверждают суть истории: была попытка подкупа, и она шла с самого верха. Прямо или косвенно, но каждый из них называет Бернара Тапикак заказчика этой операции. В этот момент легендарный президент «Марселя» остается один против всех.
Как будто играя в собственном спектакле, Тапи бросается в бой. Он дает пресс-конференции одну за другой, выставляет себя жертвой политического заговора, говорит о попытках уничтожить его и клуб, обвиняет всех – судей, политиков, журналистов. Он обещает сенсации, разоблачения, теории заговоров.
В ход идут фальшивые алиби, нелепые версии, отсылки к «голосу, похожему на друга», – все, чтобы сбить с толку и отвлечь внимание от сути. Он импровизирует как может, надеясь, что харизма вытянет там, где рушится логика.
УЕФА наносит первый удар. Федерация – следом
Когда скандал уже невозможно было игнорировать, первой реагирует УЕФА. Не из-за морального долга – все банальнее: репутация под угрозой. Лига чемпионов, финалы, телевидение, миллионы зрителей – в их глазах «Марсель» становится токсичным активом. И 6 сентября 1993 года УЕФА выносит решение: Исключить клуб из Лиги чемпионов 1993–1994, лишить права играть в Суперкубке Европы, а главное – в Межконтинентальном финале в Токио. Для болельщиков ОМ это взрыв. Разгром. Только что – пик, историческая вершина. И вот – пустота.
Во Франции ФФФ (футбольная федерация) тянет дольше. Клуб слишком популярен, а реакция фанатов может быть непредсказуемой. Но после решения УЕФА выбора больше нет. 22 сентября ОМ лишают титула чемпиона Франции 1993 года, а Жан-Пьер Берн и все причастные игроки теряют лицензии.
Лица дела: пути после аферы VA-OM
Жак Гласман, тот самый человек, который сказал правду, был освистан на каждом стадионе, где бы ни играл, и вскоре ушел из футбола. Его правда стоила ему профессии. Бернар Тапи – главный герой и антагонист – провел время в тюрьме, но не сломался, признал вину, оправдываясь необходимостью во что бы то ни стало выиграть финал. Он останется символом амбиций, которые перешли грань. Жан-Пьер Берн, правая рука Тапи, потерял все в футболе, но быстро вернулся в тени – уже как влиятельный агент. Эйдели, Робер, Бурручага – все они получили условные сроки и штрафы, кто-то еще немного поиграл, кто-то исчез.
А клуб? «Марсель» после падения вернулся в элиту и даже снова стал чемпионом в 2010 году, но титул 1993-го остался недосягаемой, вычеркнутой строкой. Все это – не просто история скандала, это история о хрупкости величия и цене, которую оно может потребовать.
От «Марселя» к «ПСЖ»: новый вызов в Мюнхене
Так вот и завершилась одна из самых громких и противоречивых глав в истории европейского футбола. История, которая оставила после себя пятно на репутации «Марселя», стоила клубу титулов, уважения и лет спортивного изгнания. Но, несмотря на все, ушастый кубок Лиги чемпионов 1993 года остался – как символ величия, достигнутого ценой, которую многие до сих пор обсуждают. Единственный трофей главного клубного турнира Европы, завоеванный французским клубом.
Сегодня, более тридцати лет спустя, Пари Сен-Жермен может повторить – но уже без тени аферы – то, что удалось ОМ. В этом году ПСЖ вновь выходит в финал Лиги чемпионов, иронично – снова в Мюнхене, только теперь на «Альянц Арене», и снова против миланской команды, только уже «Интера». Желаем парижанам удачи – и пусть этот финал войдет в историю лишь как праздник футбола.
Насчет Лиги Чемпионов 1993, скандал ведь связан с матчем чемпионата, причем против аутсайдера. В Лиге Чемпионов же, никто никого не покупал.