6 мин.

Кого (не) тестируют в биатлоне

191

В предыдущей записи блога я подробно разобрал чудовищный непрофессионализм российской прессы — впрочем, чиновников это тоже касается. С такими солдатами медиа-войну России не выиграть. Поэтому сейчас я даю бесплатный урок пропаганды: как, опираясь исключительно на данные ВАДА и здравый смысл, обвинить одну из ведущих международных федераций и одно из ключевых зарубежных антидопинговых агентств в имитации, а то и в саботаже допинг-контроля.

Порыться в данных на эту тему меня побудила дискуссия, развернувшаяся в комментариях к предыдущей записи. Точнее, высказанное как бы между прочим замечание, что допинг-контроль в видах спорта с очень коротким сезоном — штука хитрая. И справляются ли с ним соответствующие федерации — большой вопрос. Так, в биатлоне сразу бросается в глаза полное отсутствие проваленных тестов в тренировочный летне-осенний период (условно: май-октябрь). Совместными усилиями мы смогли отыскать только один случай, когда дисквалификация биатлонисту прилетела именно за летнее нарушение: малоизвестная белорусская биатлонистка погорела на фуросемиде во время летнего ЧМ-2004. Но то был все-таки официальный старт: не брать пробы на ЧМ, пусть даже летнем, Международный союз биатлонистов (IBU) не может.

Но как же с внесоревновательными тестами? На них можно было бы не обращать внимания, если бы биатлонисты участвовали в официальных турнирах круглый год, как теннисисты. Но это ведь совсем не так. И с трудом можно предположить, что биатлонисты балуются ЭПО и другой запрещенкой только во время стартов или в несколько дней между этапами КМ, а всё лето и осень чисты как стеклышко. Как же тогда получилось, что за все прошедшие годы IBU не поймал ни одного из них до начала зимнего сезона? Ни одного — по крайней мере за последние пятнадцать лет. Одно из возможных объяснений: IBU просто не занимается в должной мере тестированием на протяжении 7 месяцев в году.

Вот это вполне разумное предположение я и решил проверить. Для этого нужно было обратиться к достоверному, то есть признаваемому всем мировым сообществом источнику информации. В том, что касается допинга и антидопинга, таким безусловным авторитетом является Всемирное антидопинговое агентство. Не важно, любите ли вы сами ВАДА или пламенно ненавидите — важны открытые и верифицируемые данные, а не ваши убеждения. И начать стоит с чудесного ежегодного доклада по тестированию, в котором ВАДА заботливо собрало и, для нашего удобства, отсортировало ключевые цифры. Я обратился к полному отчету за 2016 год.

Из него следует, что в прошлом году семь международных федераций по зимним олимпийским видам спорта провели в общей сложности 3580 тестов — 2% от всех тестов, взятых всеми антидопинговыми службами во всех видах спорта во всем мире. 1343 из этих тестов относятся к числу внесоревновательных. Но вот тут и зарыта собака: внесоревновательными считаются тесты, взятые буквально вне соревнований. Есть короткий перерыв между этапами КМ — тест внесоревновательный. Есть пауза перед и после ЧМ или ОИ — опять внесоревновательный. Простой пример: Екатерина Юрьева в 2008 году провалила два теста: первый тест, 4 декабря, считался соревновательным, а второй, 5 декабря, — внесоревновательным. Два из четырех тестов, проваленных ею зимой 2013/14 года, тоже внесоревновательные.

Поэтому сколько формально внесоревновательных тестов являются еще и межсезонными — это и есть главный вопрос, ответа на который пока нет. Пока.

Идем дальше по статистике и выходим на данные, касающиеся уже непосредственно IBU. В 2016 году биатлонная федерация провела 575 тестов, 223 из них — внесоревновательные (что, еще раз повторю, не тождественно межсезонным). Много это или мало? Проще всего сравнить с данными по другим федерациям. FIS взяла 1254 теста (665 внесоревновательных), но нужно иметь в виду, что под эгидой FIS находятся не только гладкие лыжи, но и горные, сноуборд и т.д. Тем не менее уже заметна разница: более 50% тестов FIS — внесоревновательные, у IBU эта доля всего 39%. Больше чем биатлонная федерация собирает тестов и Международный союз конькобежцев — 1029 тестов, но лишь четверть из них внесоревновательные.

Закончим на время со сравнениями и попробуем разобраться в статистике IBU. 352 соревновательных теста — сколько это будет «в попугаях»? И на этот вопрос IBU тоже не дает ответа. Антидопинговые правила IBU лишь указывают, что федерация, руководствуясь Международными стандартами тестирования и расследований ВАДА, сама определяет, сколько биатлонистов проверяется после каждой гонки в зависимости от занятых ими мест, сколько проводить выборочных (рандомных) тестов, а сколько — целевых. Популярное мнение о том, что обязательно проверяются призеры, на самом деле лишь мнение — Антидопинговыми правилами IBU оно не закреплено. Все, чем готов поделиться с публикой IBU — это регистрируемый пул тестирования. Но попадание в него не означает, что биатлониста теперь будут часто тестировать — просто теперь он должен постоянно вводить данные о своем месте пребывания.

Как тогда оценить 223 внесоревновательных теста? На примере Юрьевой (да и других допингистов) легко убедиться, что значительную часть этих тестов биатлонисты сдают всего за несколько дней до или после гонок. По-настоящему «межсезонных» тестов значительно меньше. Может быть, не на половину, но можно предположить, что хотя бы на треть. А теперь давайте представим, скольких биатлонистов нужно «вести», чтобы антидопинговая программа действительно работала. Первую тридцатку Кубка мира — обязательно. Лидеров КИБУ — обязательно. Лидеров у юниоров — обязательно. Причем и у мужчин, и у женщин. Набирается человек восемьдесят, а то и под сотню. Это, повторюсь, если IBU хочет, чтобы его антидопинговая программа была настоящей, а не имитационной. Что же получается в реальности? Полтора теста на человека. За 7 (семь) межсезонных месяцев. Really?

Not really, может ответить мне IBU и послать на... отослать к таблице №41 в разделе о т.н. биологическом паспорте. Там, действительно, можно увидеть, что IBU взял 645 «паспортных» образцов. Но, во-первых, мы и здесь не знаем, в какие моменты федерация отслеживает биатлонистов. А во-вторых, в ответах для чайников на своем сайте ВАДА однозначно заявляет, что биологический паспорт не может заменять, а должен лишь дополнять традиционные методы тестирования.

Вот почему летом и осенью так важна работа национальных антидопинговых агентств (НАДО). В отличие от фантазий «Спорт-Экспресса», Международные стандарты тестирования (пункт 4.5.2) прямо рекомендуют НАДО уделять особое внимание: атлетам, входящим в национальные сборные по олимпийским видам спорта; атлетам, тренирующимся отдельно от национальной сборной, но претендующим на участие в Олимпиаде; атлетам, получающим государственное финансирование; и зарубежным атлетам высокого класса, тренирующимся на территории страны НАДО. Вот поэтому отсутствие в списке тестируемых РУСАДА Антона Шипулина, Ирины Старых, Ольги Подчуфаровой, Максима Цветкова, а также известных российских лыжников, конькобежцев и т.д., вызвало такое удивление у авторов статьи ESPN.

Отчет ВАДА дает нам возможность взглянуть на деятельность всех НАДО, да еще и с разбивкой по видам спорта. Нас в данном случае интересует биатлон — это таблица №54 на странице 97. Смотрим в нее и обнаруживаем, что в 2016 году больше всего «традиционных» внесоревновательных тестов провели НАДО Германии (93), России (89), Норвегии (83), Швейцарии (63), Австрии (46), Канады (46), Швеции (44), Финляндии (35), США (27). Эти же агентства являются лидерами в сборе данных для биологических паспортов.

Не замечаете отсутствия в этом списке одной не последней в биатлоне страны? Честно говоря, я сам сначала подумал, что смотрю не на ту строчку. Но нет, смотрел я правильно. Итак, если верить отчету ВАДА, то в 2016 году Французское антидопинговое агентство взяло 6 (шесть) внесоревновательных тестов у биатлонистов. У всех биатлонистов. Шесть тестов. Китайское НАДО — 23, румынское — 21, японское — 17, французское — 6. Недалеко от французских коллег ушло и чешское НАДО — 10 тестов. Но, возможно, французы много трудились над паспортами крови? Увы, они не провели вообще ни одного подобного теста в биатлоне.

Наверняка у французского агентства есть убедительное объяснение этой статистической аномалии. Наверняка это объяснение не только убедительное, но и лежащее на поверхности, а потому незаметное. Так ведь? Или...

Так, может быть, российской пропаганде стоит не наносить оскорбления ESPN, Хайо Зеппельту и другим журналистам, а обратить их внимание на этот курьез и на сомнительную антидопинговую работу IBU в целом?

Фото: Global Look Press/Panoramic/ZUMAPRESS.com

logoдопинг
logoКубок мира по биатлону
logoIBU
logoсборная Франции