Джордж Веа – единственный африканец с «Золотым мячом». Как он изменил футбол?
Осимхен гонится за рекордом Джорджа в Италии.
Пройдет еще немного времени, и нигериец Виктор Осимхен станет самым результативным африканцем в истории Серии А. Сейчас у него 45 голов. Джордж Веа опережает его всего на один мяч.
46 голов в Серии А – один из немногих рекордов, установленных Джорджем. Как и другие, побить его оказалось несложно. Но величие либерийца совсем не в цифрах и уж точно не в политической карьере. Даже не в «Золотом мяче» – до сих пор единственном среди африканцев.
Феноменальный Роналдо как-то сказал: «Веа, Ван Бастен и Мальдини – мои кумиры. На них я равнялся в детстве. Они величайшие игроки всех времен».
Джордж был уникумом.
Исключительность Веа – в его всесторонности. Сейчас нет ни одного подобного форварда
Третий закон футбола мог бы гласить, что на любую силу найдется противодействие. История великих форвардов это доказывала. Батистуту отсекали от полузащиты. Анри и Роналдо отрезали от передач низом. Это’О лишали пространства и давили мощью.
К каждому существовал антидот. Кроме Веа. Защитник «Наполи» Мауро Миланезе однажды пожаловался: «Когда Джордж пер к воротам, начинались проблемы. У него была невероятная техника и убийственная мощь в сочетании с классной дистанционной скоростью. Он был особенно элегантным. Не было ни одного навыка, в котором ему следовало прибавить, разве что кроме агрессии – чтобы забивать больше. С его качествами он легко вписался даже в тактический итальянский футбол».
Очень похоже о Джордже отзывался его главный поклонник – Тьерри Анри: «Кто лучше: Веа, Ван Бастен или Роналдо? Веа. Мы говорим об одном из величайших нападающих мира. Он не играл за великую сборную и меньше засветился, но я говорю вам – это грубая сила, скорость и техника. Никогда не видел другого такого. Когда Веа двигался, я тоже двигался дома, двигался весь стадион».
Сначала мир познакомился с его скоростью. На первой тренировке в «Монако» либериец пробежал 100-метровку за 11,5 сек – то есть зафиксировал время лучше пиковых Уолкотта и Криштиану, но без продвинутой фармакологии и быстрых бутс. Защитники не успевали его придержать. Если вдруг получалось, африканец сносил их с ног стальным корпусом – в его атлетизме не было недочетов.
Обычно против таких нападающих паркуют автобус, но 184-сантиметровый Джордж царил и вверху. Он выпрыгивал до перекладины, безупречно работал корпусом и с такой силой вкладывался в кивок, что звук от удара заглушал 80-тысячную арену (Бобан свидетель). В Кубке УЕФА-1990/91 Веа положил головой с линии штрафной – вопреки неудавшемуся навесу.
«Когда я пришел в академию, Джордж как раз играл за «Монако». Голы, которые он забивал в матчах и на тренировках – абсолютная мощь, – вспоминал Анри. – Таких голов я прежде не видел. Потом появился настоящий Роналдо, Феномен, и едва не вывел все это на новый уровень, но за все время в футболе я так и не увидел никого с силой и скоростью Веа».
Совершенный атлетизм орнаментировал атипичную для девятки фантазию. Веа быстро ориентировался в сложных ситуациях и инстинктивно находил неочевидные выходы. Один из лучших голов он забил проходом через все поле: выиграл подбор в своей штрафной и разобрал «Верону» на атомы. Его работа с мячом восхищала даже Роберто Баджо; после первой общей тренировки в «Милане» итальянец ошарашенно констатировал: «Я думал, Джордж просто здоровый, но у него превосходная техника».
И при этом Джордж избежал специфической ограниченности, свойственной талантам сопоставимого масштаба и всесторонности. Он не был эгоистичным и никогда не выключался из командной игры. В сборной вовсе играл плеймейкера.
Великий гол «Баварии» в Лиге чемпионов-1993/94 ярко демонстрирует разнообразие качеств. Либериец: 1. защитил мяч спиной к воротам, закрепив владение на чужой половине; 2. моментально сориентировался в структуре и занял вершину флангового треугольника, выведя команду из неприятного окружения; 3. продвинул атаку с края в центр и отыгрался со столбом, чтобы снять с себя опекуна; 4. ушел от четверых и расстрелял ближний угол.
Поэтому он был особенным. Веа играл спиной и лицом к воротам, с пространством и без, свободно чувствовал себя внутри штрафной и легко кромсал оборону издали, выигрывал дуэли в воздухе и внизу, запросто вписывался в командные механизмы и так же легко атаковал без поддержки. Он был тотально универсален. Против него не существовало приемов.
Веа стал собой благодаря Венгеру, но никогда не был статистическим монстром – виноват один недостаток (единственный, который у него был)
Несмотря на стилистическую неуязвимость, Веа забил всего 288 голов за 17-летнюю (628 матчей) карьеру.
Это не так уж мало. Результативность в гол за два матча в то время считалась высокой, и уж точно не по вине нападающих. Такой был футбол. Судья не защищали атакующих игроков, персональщики опекали плотнее, а наступательных механизмов почти не существовало. Голы требовали большего индивидуального вклада. Разрыв между грандами и остальными был минимален – и это тоже занижало статистику: не получалось набивать цифры разгромами слабаков.
С учетом этого Веа колотил на топ-уровне. И все же когда речь заходит о настолько всеобъемлющем даровании, ждешь космических цифр. Хотя бы с поправкой на эру. Джордж этим ожиданиям не соответствует: даже в свое время он был далеко не самой эффективной девяткой.
В какой-то степени невыдающаяся результативность имела те же корни, что и удивительная всесторонность. У Веа не было школы. До 21 года он играл в наполовину любительской лиге и развивал то, что нравится, а не то, что необходимо. И делал что хотел – по большей части на фланге или в полузащите.
Веа стал нападающим только в 22 и секретам роли учился в уже зрелом возрасте. Но даже в атаке он не утратил тяги к созданию ритма. Джордж играл так, словно связка линий и управление скоростью игры были его обязанностью. Некоторые тренеры и после перепрофилирования использовали его в середине или на фланге. Все это влияло на цифры.
Другой проблемой был недостаток выучки. Веа был почти совершенством, но обладал выраженным недостатком – средней реализацией. Он не был киллером. Джордж всегда упускал много моментов, а забивал потому, что создавал шансы почти по желанию. «Он способен на невероятные голы, но горазд и на странные промахи», – аттестовал Капелло.
Этот выраженный недочет шокировал Арсена Венгера – первого европейского тренера Веа. Либериец попал к нему в «Монако» в 1988-м. «На дебютной тренировке он был откровенно жалок, – писал француз в автобиографии. – Но Джордж невероятно много тренировался. Работа провоцирует рост, и он сразу продемонстрировал это».
Венгер разработал индивидуальную систему специально для Веа. Новичок часами отрабатывал один и тот же типаж удара. Когда получалось, переходил к следующему. Джордж бил как из гаубицы – и тренер дотошно настраивал ему точность. «Я в тебя верю, – повторял Арсен. – Если посвятишь себя работе, станешь не просто великим – будешь мировым эталоном».
Вскоре сломался Марк Хейтли, и Венгер отправил в атаку Веа. В основу англичанин уже не вернулся. Африканец забил 5 мячей в первых 5 матчах на острие. Затем последовал спад, травма, но к весне Джордж вернулся и закончил чемпионат 9 голами в последних 8 турах. «Монако» финишировал третьим. Веа впервые признали лучшим игроком Африки.
«Я чувствовал себя ребенком, который выходит во двор и находит пасхального шоколадного кролика. Никогда не видел настолько яркого взрыва, как у Джорджа», – вспоминал Венгер.
Так Веа стал нападающим. В его завершении осталась легкая безалаберность, а в стиле эклектика, иногда не вовремя державшая его вдали от ворот. Поэтому он забил меньше, чем мог. Но сделал больше любого другого форварда.
Веа изменил игру: современные девятки появились благодаря ему
90-е были особенным временем. Революция Сакки перетекла в новые правила офсайда и судебный бунт Босмана, и в этих искусственных катаклизмах исчез уютный старый футбол. 30-летнее доминирование свободных ролей подошло к концу. Десятки не вымерли, но утратили статус. Одни тренеры отказывались от них, другие сузили зону влияния. Игра больше не вращалась вокруг художников.
Все эти тридцать лет девятки оставались в тени. Неограниченная свобода десяток лишила нападающих места для самовыражения. Абсолютное большинство было чистыми ролевиками – небыстрыми, технически скудными, но крепкими и работящими. Редкие исключения появлялись, конечно, но в тактически обособленных лигах вроде Англии (Далглиш) и Нидерландов (Ван Бастен) – и в силу своей обособленности не влияли на развитие игры.
Завершители были игроками касания – тысячами копий Мауро Икарди в декорациях прошлого века. Разносторонность считалась вредным излишеством. Но постепенное исчезновение внесистемных десяток расширило диапазон возможностей форвардов. Право на создание позитивного хаоса больше не было монополией одной роли. К тому же мода на линейные схемы увеличила допустимый ареал нападающих.
Так появились предпосылки появления мобильных форвардов. Но возможность далеко не всегда встречается с предложением. Нужен провидец, способный удовлетворить требования времени. Им оказался Веа.
Джордж стал первой современной девяткой – глубоким форвардом, который отказался от обязательной позиции на острие и влетал в штрафную по ходу атаки. Его движение лишало защитников ориентира. Веа опускался в полузащиту и уходил на фланги, а опекуны не знали, как поступить – идти за ним или остаться. Любой выбор оказывался проигрышным: Джордж либо уводил центрбека и создавал брешь, либо уходил от присмотра и крошил оборону.
Новый стиль стал откровением для соперников. Джордж захватил мир. В Лиге чемпионов-1994/95 он забил 8 голов в 9 матчах и втащил «ПСЖ» в полуфинал, а там расшибся о бетонную оборону Капелло. Веа как раз вел переговоры с «Миланом», и парижские фанаты обвинили либерийца в намеренной сдаче. В следующем же матче его встретили расистские баннеры.
«Я не предатель. В аэропорту мне кричали: «В тюрьму», будто я кого-то убил, но правда в том, что «Милан» очень силен. Я не получил ни одного хорошего паса. Но болельщики не должны забывать, что «ПСЖ» оказался в полуфинале благодаря мне», – вспыхнул Веа и потребовал трансфера. Летом он оказался в Италии.
Джорджу потребовалось всего 7 минут, чтобы забить за «Милан». К концу тайма он добавил первый ассист. Итальянские защитники не понимали, как держать такую девятку. Каждое движение Веа опрокидывало ожидания. Если кому-то удавалось его прочитать, оставалось справиться с совершенным атлетизмом и великолепной техникой. Вдобавок он раздавал пятками так же легко, как замыкал с лета.
Насколько необыкновенным он выглядел в свое время, показывает восторг режиссера Кармело Бене: «Веа – шекспировский герой. Чистое действие. Немедленное наказание. Он предчувствует эпизоды, видит все первым. Он воплощает игру как символику мира. Он Младенец Божий – явление, которого мир не ждал».
Новичок стартовал с 5+5 в 6 матчах, добавил их к титулу лучшего бомбардира ЛЧ (еще в «ПСЖ») и получил «Золотой мяч». Мир наконец разглядел настоящего Веа: нападающего, которого никогда прежде не видел. Без него не было бы Анри, Роналдо и Это’О. Не было бы Осимхена и половины сегодняшних топ-форвардов. Джордж сделал узкую специализацию атавизмом.
«Веа, Ромарио и Роналдо изменили мое представление об игре, – признавался Тьерри Анри. – Я впервые увидел нападающих, которые забивали самостоятельно. Просто брали мяч где хотели и забивали. Раньше девяткам указывали: «Оставайся в штрафной, не бегай, не уходи на фланг и не опускайся в глубину, просто стой». А потом я увидел Веа. Это было похоже на что-то вроде: «Стоп, раньше мне врали».
Вот в чем величие Веа. Не будь его, и футбол в теперешнем виде если и появился бы, то с опозданием. Джордж стал образцом новой девятки. Словами Анри, до него нападающие просто ждали кросса в штрафной.
***
Телеграм-канал Андрея Клещенка
Как дела у Веа на посту президента Либерии? Мы проверяли год назад
Фото: Gettyimages.ru/Allsport, Claudio Villa/ Grazia NeriOlson
Это не значит, что Роналдо не великий нападающий. Один из лучших игроков своего поколения - факт, неоспоримый. Но рисовать ореол божественности всё же не стоит.
Думаю, те, кто застал рассвет Веа в период того самого "влюбления (второй раз извиняюсь) в футбол", думают о либерийце примерно тоже самое.
30 лет "девятки" были в тени и лишь Веа изменил все. Спорно. "Абсолютное большинство девяток было чистыми ролевиками – небыстрыми, технически скудными, но крепкими и работящими." Ух ты,я всегда думал что Ромарио, Клинсманн и далее по списку-крепкие, технически скудные, но работящие. Как футбол пережил 30 лет сплошных Ульфов Кирстенов?-) Спасали только великие десятки-Зико, Кройфф да Марадона,забивавшие больше центрфорвардов
Если про тактику, то неизбежно всплывает Сакки. Бетон в защите заставляет искать нападающего, который может на дриблинге взломать оборону и за которого отработает команда сзади. Когда Веа сверкнул у Венгера, там в команде были молодые Тюрам, Пети, Гриманди, Джоркаеф. В ПСЖ он составил дуэт с гениальным Жинолой, в полузащите бразильцы креативили, а местные черновую работу делали, плюс защита тоже была довольно звёздная с Рошем и Рикардо Гомесом. В Милане тоже понятно суперзвёздный состав в первый сезон, а когда наступил кризис, то голы (и плохая реализация) Веа совсем не спасли команду от падения.
Если говорить про Золотой мяч, то в тот сезон ПСЖ упустил чемпионство, а Веа забил всего лишь 7 голов в чемпионате. В полуфинале Милан его намертво закрыл. Потом Капелло его так вписал в игру Милана, что атака радикально улучшилась, и вдобавок Веа стал лучшим ассистентом лиги, но мы ведь понимаем, что вся архитектура команды выстроена Фабио для свободы Веа.
И в 1995 году были и другие звёзды - Литманен, Клюйверт, Клинсманн, Заммер, Дель Пьеро. И потом появился Роналдо, который был в разы улучшенной версией Веа.
У Литманена 33+12, в том числе лучший бомбардир ЛЧ и обладатель трофеев. Клинси за год забил 38, Бебето 35, Батистута 33, Дзола 30, Саморано 23, Виалли 22, Миятович в Валенсии 21, юнец Дель Пьеро 16+10, юный Рауль 22+4.
как в 94ом мог получить стоичков?
за что в 93ем получил баджо?
оуэн и недвед?
ну и в самой статье же пишут что, критерии были другими.
А вот в Италии вышло сложнее. Играл хорошо, бесспорно, но специфика футбола не позволила так же феерить как и во Франции.
Но ЗМ получил заслужено. 1994-95 пик в карьере великого нападающего.
Там Баджо не всегда выходивший в основе и вообще классический фантазировать забил за сезон всего на 5 голов меньше нападающего Веа, а в Серии А за 26 матчей у Веа 11 голов, у Баджо 7
"Все эти тридцать лет девятки оставались в тени. Неограниченная свобода десяток лишила нападающих места для самовыражения. Абсолютное большинство было чистыми ролевиками – небыстрыми, технически скудными, но крепкими и работящими. Редкие исключения появлялись, конечно, но в тактически обособленных лигах вроде Англии (Далглиш) и Нидерландов (Ван Бастен) – и в силу своей обособленности не влияли на развитие игры"
Румменигге, Клинсманн, Фёллер, Кемпес, Кранкль, Бутрагеньо, Роберто Динамит, Бебето, Линекер и прочая, и прочая были ограниченными завершителями? Да ладно?