Джо Познански «Почему мы любим футбол: 100 моментов истории». #3. Джонни Ю и Величайшая Игра
#3. Джонни Ю и Величайшая Игра
«Я не азартный игрок. Ты ничем не рискуешь, когда знаешь, куда пасуешь».
Джонни Юнайтас
———
28 декабря 1958 г.
В 1955 году Джонни Юнайтас попал в неприятную ситуацию. Его выбрала в девятом раунде команда его родного города, жалкие «Питтсбург Стилерс». Они его не понимали [1]. В те дни «Стилерс» вообще действовали так себе. За короткий срок они отчислили членов Зала Славы Джона Юнайтаса и Лена Доусона, пропустили на драфте Ленни Мура и Джима Брауна и обменяли пик, который «Медведи» использовали для выбора Дика Баткаса.
«Это и есть профессиональный футбол?» — спросил Юнайтас в свой первый день в лагере «Стилерс».
Вскоре после этого «Стилерс» отчислили его. Он прикарманил деньги, выданные на проезд в автобусе, автостопом добрался до Питтсбурга и устроился на работу в строительную бригаду. Он также играл за полупрофессиональную команду «Блумфилд Рэмс» за шесть баксов за игру. Всё могло бы так и закончиться, если бы «Балтимор Колтс» не пронюхали о многообещающем игроке в «Рэмс». Это был не Юнайтас. Это был парень по имени Джим Деглау. Но они решили, что стоит взглянуть и на Юнайтаса.
———
БЫЛ ЛИ МАТЧ ЗА ЗВАНИЕ ЧЕМПИОНА НФЛ 1958 ГОДА действительно, как его называли бесчисленное количество раз, «Величайшей Игрой в Истории»? Скорее всего, нет. Но это было нечто большее: это был самый идеальный шторм в истории футбола.
Только подумайте. НФЛ только начинала прокладывать себе путь в сознание американцев. Игра проходила на «Янки Стэйдиум» в Нью-Йорке. На поле были звёзды, игроки, чьи имена до сих пор громко звучат — Юнайтас, конечно, но также Фрэнк Гиффорд, Ленни Мур, Сэм Хафф, Джим Паркер, Эмлен Таннелл, Джино Маркетти, Дон Мейнард, Арти Донован, Энди Робустелли, Рэймонд Берри и Рузвельт Браун. Все они в Зале Славы.
Два величайших тренера в истории профессионального футбола, Винс Ломбарди и Том Лэндри, были координаторами нападения и защиты «Джайентс». Легендарный комментатор Пэт Саммералл болел за «Джайентс».
Рози Грир и Джек Кемп тоже были там.
Президент Соединенных Штатов Дуайт Эйзенхауэр был среди примерно 45 миллионов американцев, смотревших игру по телевизору – это была самая большая аудитория, когда-либо наблюдавшая за профессиональным футболом на тот момент.
И за 2:20 до конца матча [2], когда «Джайентс» вели с разницей 3 очка, «Кольтс» получили мяч на своей 14-ярдовой линии. Именно тогда Джонни Юнайтас стал Джонни Юнайтасом.
Начнем с того, что «Джайентс» не обязательно было выбивать мяч туда. Футбольная история, да и вообще вся история, строится на самых незначительных решениях. Фрэнка Гиффорда остановил всего в нескольких дюймах от первого дауна Джино Маркетти [3].
«Я сделал это! Я сделал это!» – крикнул Гиффорд.
«Почему бы тебе не заткнуться?» – крикнул Арт Донован из «Кольтс».
Положение мяча было официально подтверждено судьей – это было задолго до появления видеопросмотров – «Кольтс» заставили соперника играть играть 4-и-дюймы на 43-ярдовой отметке половины «Балтимора». Тренер «Джайентс» Джим Ли Хауэлл, приняв решение, о котором он позже пожалеет, решил пробить пант.
«Моя жена говорила мне никогда не пробивать пант», – печально говорил он.
Юнайтас выбежал на поле в своих, которые вскоре стали знаменитыми, высоких кроссовках. Он лидировал в НФЛ по пасовым тачдаунам в 1957 и 1958 годах, но его мало кто знал по-настоящему за пределами Балтимора. «Этот Юнайтас – игрок смелый и дерзкий на пасе», – предупреждал владелец «Вашингтона» Джордж Престон Маршалл. «Лучше не встречаться с ним, когда ставки высоки».
Тогда не существовало такого понятия, как тренировка в пределах двухминутного предупреждения. Джонни Юнайтас придумает ее. После двух непринятых пасов он выполнил свой первый важнейший пас — и попал в Ленни Мура, заработав первый даун.
Затем он бросил мяч через центр на Рэймонда Берри на 25 ярдов. Это был наглядный пример сверхъестественной связи, которая была между ними; Берри должен был бежать к боковой линии. Но он заметил брешь в защите «Джайентс» и вместо этого сместился в центр поля. И Юнайтас заметил то же самое в то же самое время.
«Я знаю, люди говорят, что у нас с Джоном была особая связь, и я думаю, так и было», — скажет мне Берри годы спустя. «Но правда в том, что у Джона была эта связь со всеми, потому что он видел всё на футбольном поле».
В следующем розыгрыше Юнайтас снова отдал на Берри, теперь на 15 ярдов. Поле было пыльным и грязным, травы почти не было; небо было тёмно-серым. Вы почти чувствовали, как холод пробирается сквозь ваш чёрно-белый телевизор. Когда-то белая майка Юнайтаса — с теперь уже знаменитой синей цифрой «19» спереди и сзади — была цвета дождевой тучи. Без обсуждения в хаддле он принял следующий снэп, отступил назад и снова нашёл Берри, на этот раз стоящего в одиночестве. Юнайтас попал ему в грудь, а Берри развернулся с мячом и добежал до 13-ярдовой линии «Джайентс».
Оставалось пятьдесят секунд и «Кольтс» отправили свою команду для выполнения филд-гола на поле. В 1958 году филд-гол даже с 20 ярдов не был гарантирован. Киккер «Кольтс», Стив Майра, был гардом и лайнбекером ростом 6 футов 1 дюйм и весом 237 фунтов, который иногда выходил бить по мячу. В следующем году он промахнулся четыре раза из шести ударов, которые он пытался забить с дистанции от 20 до 29 ярдов.
Этот он забил. Он прыгал от радости. Вы можете найти его кроссовку в Зале Славы профессионального футбола в Кантоне.
Большинство игроков на поле посчитали, что игра закончилась вничью.
Но несколькими годами ранее НФЛ установила правило, которое до сих пор не применялось: игра плей-офф не могла закончиться вничью. И вот теперь настал первый в истории НФЛ овертайм с внезапной смертью [4].
———
ДЖОННИ ЮНАЙТАС ПРОИГРАЛ ПОДБРАСЫВАНИЕ МОНЕТКИ. Он выбрал решку. Это мог быть решающий момент игры; «Джайентс» первыми получали мяч, всё, что им нужно было сделать, это забить филд-гол, и чемпионство было бы у них в кармане.
Но «Джайентс» уже не могли собраться. Квотербек «Джайентс» Чарли Конерли говорил на боковой линии, что он слишком устал, чтобы продолжать игру. Конечно же, «Джайентс» сыграли три-энд-аут и пробили пант [5]. Юнайтас и «Кольтс» начали с 20-ярдовой линии.
Не было никаких сомнений в том, что произойдет дальше. Юнайтас, не имея ограничений по времени, комбинировал свои розыгрыши так, как мог только он, каждый раз удивляя «Джайентс». Когда они ожидали выноса, он сделал пас Берри. Когда они ждали пас, он сделал вкладку Алану Амичи и тот вынес на 23 ярда, что стало решающим моментом в драйве. «Кольтс» переместились в зону досягаемости филд-гола на 10-ярдовую отметку половины «Нью-Йорка», и «Джайентс» были уверены, что соперники будут играть максимально безопасно. Именно тогда Джонни начертил в грязи комбинацию, отскочил назад и запустил мяч к боковой линии, где освободившийся от защитника принимающий Джим Матчеллер ждал пас. Матчеллер не смог сохранить равновесие после ловли мяча и вышел за пределы поля на 1-ярдовой отметке.
«Что делает тебя таким азартным игроком?» — спросил репортер Юнайтаса.
«Я не азартный игрок», — сказал он. «Ты ничем не рискуешь, когда знаешь, куда пасуешь».
Юнайтасу оставалось только объявить «16 Пауэр». Амичи бросился в сторону правого тэкла, где Ленни Мур - не очень известный как легендарный блокировщик - вывел игрока «Джайентс» из игры размашистым блоком. Амичи упал вперед в зачетную зону, оформляя победный тачдаун, и толпа выскочила на поле, чтобы подхватить его на плечи.
———
ЛЮДИ ПОСТОЯННО ГОВОРЯТ, ЧТО тачдаун Амичи стал рождением профессионального футбола как Американской Игры. Возможно. Одно можно сказать наверняка: он породил легенду о Джонни Юнайтасе. Он играл пятнадцать лет, завоевал три звания MVP и установил всевозможные рекорды, но ни один из них не отражал того, что он представлял собой. После Юнайтаса быть квотербеком НФЛ означало нечто особенное.
«Когда Джон Юнайтас выходил на футбольное поле, у него было только одно на уме», — сказал Берри. «Он хотел доставить мяч в зачётную зону. Он не думал ни о статистике, ни об истории, ни о славе, ни о какой-либо подобной ерунде. Он думал о том, чтобы доставить мяч в зачётную зону любым доступным способом».
Есть одна история про Юнайтаса, которая мне особенно нравится. Он был известен отсутствием какого-либо интереса к собственной славе. Спустя долгое время после того, как он ушёл на пенсию, Зал Славы профессионального футбола попросил разрешения выставить одну из его знаменитых пар высоких кроссовок. Юнайтас вежливо отказался. Он сказал, что у него осталась только одна пара. И они ему нужны для стрижки газона.
1 - Тим Руни, сын владельца «Стилерз» Арта Руни, обожал Юнайтаса и написал отцу длинное письмо о том, что он был лучшим пасующим в лагере, а тренеры просто упустили это. Существует множество легенд, связанных с этим письмом, но моя любимая гласит, что старик прислал открытку с ипподрома, в которой говорилось: «Я плачу своим тренерам за то, чтобы они принимали такие решения».
2 - Примерно. Часы Longines на табло над зачётной зоной были не самыми точными в мире.
3 - Маркетти сломал лодыжку во время розыгрыша; его унесли с поля на носилках. Как известно, он отказался идти в раздевалку за медицинской помощью. Вместо этого, будучи крепким парнем, он просидел на носилках у боковой линии до конца игры.
4 - 64 года усилий ушли на то, чтобы сделать правила овертаймов в профессиональном футболе справедливыми. С 1958 по 2010 год овертаймы в НФЛ были строго внезапными: побеждала первая команда, набравшая очки. Многие считали это несправедливым, поэтому в течение следующих тринадцати лет правило было немного более запутанным: если команда, начинающая овертайм, заносила тачдаун, она выигрывала, но если она забивала филд-гол, то игра продолжалась. Наконец — как впервые это произошло в Супербоуле 2024 года — правило было изменено так, чтобы обе команды гарантированно получали владение хотя бы один раз в овертайме.
5 - Это был второй раз подряд, когда «Джайентс» пробили пант на 4-и-1. Хауэллу следовало послушать свою жену.
