Книга #ВеримВТампу. Глава 16. Дорога, усеянная благими намерениями

Disclaimer: После начала публикации глав книги на sports.ru, мне жаловались на оформление и "дизайн" постов. Допустимое форматирование на sports.ru не предусматривает некоторых возможностей форматирования, которые возможны на других площадках. Плюс, я не ставил себе задачей красиво оформить этот текст, т.к. красивое оформление - в печатной книге (можно посмотреть видео, как выглядит книга https://t.me/tbl_ru/2729) , а тут - в первую очередь текст, а картинки можно посмотреть и отдельно (по тексту они кликабельны, если что).

16. Дорога, усеянная благими намерениями

Я начну эту главу с того, что в предпоследний раз в этой книге процитирую мемуары Фила Эспозито «Гром и Молния», просто по причине того, что они практически на этом и заканчиваются.

В дебютном сезоне Лекавалье играл под номером 8

«Мы проиграли первый матч сезона-1998/99 на выезде «Флориде» и отправились дальше в Каролину. После второго периода мы проигрывали 1:3 (на самом деле 1:4 – Прим. автора). Я спустился вниз и сказал Жаку: «Это уже ни в какие ворота не лезет». Жак пошел в раздевалку и устроил игрокам форменный разнос. Я стоял и смотрел, как игроки выходят из раздевалки. Я не сказал ни слова. Я просто пристально посмотрел на каждого игрока. Они вышли на лед и сравняли счет. Пуппа был просто великолепен. Это был мой последний день в «Лайтнинг».

Арту Уильямсу даже не хватило мужества вызвать меня к себе, чтобы уволить. Зато очень даже хватило наглости зажать мою 25-тысячную пенсию. Мне пришлось его из-за этого в суд вызывать. Я нанял адвоката; нам пришлось попотеть, но деньги он в итоге отдал.

Не знаю, что я ему такого сделал, но было очевидно, что я ему не нравлюсь. Я считал, что это была моя команда, а не его. Но, как говорил Джордж Стайнбреннер, «миром правит тот, у кого есть ветчина». А ветчины у меня не было».

Да, формально именно на этом для Тампы закончилась «Эра Эспозито». Но по сути, первая эпоха существования клуба пришла к завершению чуть позже. Не сразу после того, как Уильямс назначил Жака Демера вдобавок к позиции главного тренера еще и генеральным менеджером. Но на этом мы остановимся, когда придет время.

После отставки Эспозито команда проиграла три матча подряд. Сложно сказать, насколько Джон Каллен был виноват в поражениях, но он был совсем не в своей тарелке.

«Я думаю, лечение забрало у меня слишком много сил», – констатирует Каллен.

После четырех из пяти проведенных матчей сезона, имея предложение от команды завершить карьеру и занять место в тренерском шт

Джон Каллен

Каллен принял удивительное решение. Понимая, что в его нынешнем состоянии он не способен приносить пользу команде, он, вместо того, чтобы воспользоваться предложением клуба, по собственной инициативе отправился в фарм-клуб Молнии в ИХЛ – Cleveland Lumberjacks.

И все-таки, проведя там шесть матчей и набрав в одном из них семь очков (всего – девять очков в шести матчах), Джон осознал, что его попытка возвращения обречена на провал.

«Сначала я чувствовал себя хорошо. Играл хорошо. Но однажды, сидя в гостинице, я понял, как мне не хватает моей семьи. После всего пережитого – это было слишком тяжело, – рассказывает Каллен. – В определенный момент мне стало нехорошо. Я сильно простудился. В тот момент я подумал: «О нет, оно опять возвращается».

Каллен упаковал свои вещи и вылетел назад в Тампу. Два дня спустя он был представлен команде в качестве нового ассистента Жака Демера. Переход из игроков в тренеры казался легким, но надолго он на этой позиции не задержался. В отношении своей дальнейшей жизни у Каллена были совершенно другие планы.

«Я вырос в автомобильном бизнесе, – объясняет Джон. – У моего папы был автомобильный бизнес 40 лет, оба моих дяди продавали автомобили, мой брат – продавец автомобилей. Я рос в этой среде, и я люблю это дело. Я всегда знал, что, когда я уйду из хоккея, я займусь автомобильным бизнесом».

Через год Каллен, более не хотевший так много путешествовать, как это необходимо в хоккее, переехал с семьей в пригород Атланты и устроился работать к своему брату, владевшему компанией-дилером Крайслера. Через семь лет он открыл свою компанию поблизости.

Дэрен Пуппа

Вряд ли Каллен настолько мешал команде, но сразу после того, как он провел свой последний матч в НХЛ-овской карьере (поражение 1-4 от Вашингтона) дела резко пошли на поправку. В первую очередь, это опять был Пуппа, который снова был здоров (пока). И при этом ответственность за команду не лежала на одной его больной спине.

Первую победу в сезоне принес, по сути, именно он. Соотношение бросков в домашней игре против Питтсбурга было 18-28 в пользу гостей. Счет – 5-0 в пользу хозяев. Дальше – больше. Начиная с 21 октября и до 8 ноября – шесть побед (включая еще один шатаут Пуппы – 3-0 против Лос-Анджелеса 30 октября), два поражения и одна ничья.

В третьем матче этой серии (в нем была одержана третья победа подряд) Винни Лекавалье забросил свою первую шайбу в карьере НХЛ. И даже здесь Пуппа приложил свою клюшку, поучаствовав в этом событии голевой передачей. И да, к вопросу о режиме наибольшего благоприятствования первым номерам драфтов. От партнеров Лекавалье по звену, в составе которого была заброшена эта шайба, у современных «некстванов» волосы бы встали на дыбы – Сэнди МакКарти и Андрей Назаров. Впрочем, это было скорее временное явление. В основном Венсан играл с Уэнделом Кларком и Крэйгом Дженни.

Казалось, что цель, озвученная руководством – вернуться в плей-офф – может быть вполне выполнима с той игрой, которую команда демонстрировала в конце октября – начале ноября. Собственно, в тот момент Тампа входила в кубковую восьмерку.

Билл Рэнфорд

Все изменила одна игра. 10 ноября 1998 года. На собственном льду Молния была попросту втоптана в него Рэйнджерс. Бедный Билл Рэнфорд, которого Жак Демер заставил испить всю чашу яда. 30 бросков по воротам и десять пропущенных голов.

Вообще, на тот момент ситуация с вратарями была предельно ясна:

Многострадальный Дэрен Пуппа – 5 побед, 3 поражения, 1 ничья. 2,25 голов, пропущенных в среднем за игру, 92,24% отраженных бросков. 2 «сухих» матча.

Билл Рэнфорд – 1 победа, 4 поражения, 1 ничья, 4,45 голов в среднем за игру, 86,85% отраженных бросков. 0 шатаутов.

В этом месте можно вспоминать интервью Жака Демера и самого Рэнфорда о том, что Тампа в его лице наконец-то приобрела первого вратаря взамен Пуппы.

«С моей точки зрения это ужасно унизительно, ужасно неприятно, – прокомментировал ситуацию Рэнфорд после игры с Рэйнджерс. – Это не та штука, которую можно спокойно принять. Надеюсь, у нас в раздевалке достаточно опыта, чтобы справиться с этим. Моя критика заслуженная. Я должен играть лучше. Это однозначно».

Кори Шваб

Впрочем, уже тогда было понятно, что сезон Тампы будет продолжаться ровно столько, сколько позволит позвоночник Дэрена. Жак Демер это подтвердил, когда его спросили, почему он не пожалел Рэнфорда и не снял его с игры, поставив Пуппу. Он ответил, что игра была в любом случае проиграна, а спина Пуппы – слишком ценна для команды, чтобы ей рисковать в такой заведомо проигрышной ситуации.

Позвоночник Пуппы позволил рассчитывать на что-то еще четыре игры. Всего же серия поражений, начатая с разгрома от Рэйнджерс, продлилась девять матчей, прежде чем Кори Шваб смог на выезде одолеть Эдмонтон уже 4 декабря, отразив 34 броска и пропустив только одну шайбу.

Еще три матча – еще три поражения, и сезон закончился. Началась распродажа игроков. Арт Уильямс спустя всего лишь полгода после покупки команды решил, что он совершил ошибку, и отдал указание Демеру готовить клуб к продаже. Путем очистки платежной ведомости. Вот так быстро и так просто. То, что Фил Эспозито и японские хозяева строили шесть лет, Арт Уильямс дал указание разрушить почти до основания, чтобы продать команду. Именно поэтому я говорил о том, что относить период, когда команда принадлежала Уильямсу, к какой-то «эре» – слишком громко.

Уэндел Кларк

Глава, посвященная этому сезону, в хоккейном плане получится короткой (и это, наверное, хорошо). Поскольку рассказывать именно об игровой стороне вопроса тут попросту не о чем. С момента начала распродажи игроков (10 декабря 1998) и до конца февраля, когда были достигнуты все необходимые договоренности о продаже клуба, было сыграно 32 матча. В них было одержано семь побед и три ничьи. И 22 поражения. Двадцать два. Поражения. Включая еще одно с десятью пропущенными шайбами – от Вашингтона 3 февраля. Петр Бондра отгрузил очередную авоську (четыре гола и голевая передача), а бывший лидер Молнии Брайан Беллоуз, перебравшийся в столицу США, сделал дубль и набрал 3 очка.

Забавно, но именно в таких суровых условиях Тампа принимала первый в своей истории Матч Всех Звезд. Домашнюю команду на этом представлении представлял Уэндел Кларк, который неожиданно обрел вторую молодость – 28 шайб в 65 играх, включая три хет-трика.

Этот Матч Всех Звезд был достаточно печальным событием не только для Тампы, которой было ну совсем не до того, чтобы веселиться и радоваться, как того требовала обстановка хоккейного праздника, но и для всей НХЛ – это был последний Матч Всех Звезд, в котором принял участие Уэйн Гретцки. Величайший игрок в истории в интервью Тампа Бэй Таймс надавал советов Венсану Лекавалье, отметив, что тому необходимо слушать Жака Демера и держаться поближе к Уэнделу Кларку, который тоже когда-то был выбран под первым номером на драфте.

Вернемся, однако, к распродаже. Она стартовала 10 декабря с обмена защитника Дрю Баннистера в Анахайм за право выбора в пятом раунде драфта 2000 года. Через два дня в клуб в первый раз вернулся Крис Грэттон.

Крис Грэттон

За год, проведенный в Филадельфии, Крис нельзя сказать, что сильно сдал – он повторил собственный результат образца сезона 1996-97 – 62 очка в 82 играх, но Бобби Кларк явно ждал от белобрысого нападающего чего-то другого и остался разочарован.

Вместе с Грэттоном в команду пришел ветеран Майк Силлинджер, чье имя к концу карьеры стало синонимом слова «путешественник» – за 17-летнюю карьеру он выступал за 12 клубов НХЛ и был обменян девять раз. И то, и другое является рекордом НХЛ (девять обменов за карьеру также пережил Брент Эштон). Тампа стала его пятой командой в карьере после Детройта, которым он был задрафтован под общим 11 номером, Анахайма, Ванкувера и, собственно, Филадельфии.

В Филадельфию вернулся Микаэль Ренберг. К нему присоединился Дэймон Лэнгкоу.

«Мы получили игрока, вокруг которого можно строить команду, – прокомментировал Демер трейд. – Еще утром у нас был такой игрок – Венсан Лекавалье. А через два часа у нас стало два таких игрока – Лекавалье и Крис Грэттон».

Дэймон Лэнгкоу

Обмен был крайне выгоден в финансовом плане для Молнии. Из 16,5 миллионов, полагающихся Грэттону по контракту, 10,5 уже были выплачены Летчиками, при том, что до конца контракта оставалось еще четыре года. Зарплата Силлинджера была меньше миллиона. В то время как у Лэнгкоу и Ренберга подходили к концу их соглашения, и их запросы в условиях взрывного роста зарплат игроков были для Молнии неподъемными, особенно в условиях резкого сокращения бюджета со стороны решившего продавать клуб Арта Уильямса.

Что касается игровой составляющей… Лэнгкоу, который рассматривался Филадельфией в качестве «довеска» к возвращению Ренберга, в итоге стал одним из лучших центрфорвардов НХЛ оборонительного плана, набирая ежегодно более 50 очков за сезон на протяжении следующих десяти сезонов, и дважды номинировался на приз имени Билла Мастертона за преданность хоккею. Карьера же Ренберга пошла на спад. Что касается Грэттона – он никогда больше не приближался к цифре в 62 очка за сезон, хотя к концу карьеры тоже заработал себе репутацию неплохого центрфорварда оборонительного плана. Но мы с ним пока не прощаемся.

Забавный факт: свой первый матч после возвращения в Тампу Грэттон провел под номером 20 – в хоккейке Ренберга, на которую на скорую руку нашили поверх фамилии Ренберга фамилию Грэттона. Подготовить свитер с 77 номером попросту не успели к началу игры. В первом матче после возвращения Крис сделал голевую передачу, а команда выиграла в овертайме у Айлендерс 2-1.

Карл Дайкхус

Под новый год, 28 декабря, Демер провернул еще одну сделку с Филадельфией. На этот раз он вернул Летчикам и Карла Дайкхуса, который, напомню, был получен вместе с Ренбергом в качестве компенсации за возврат выборов в первых раундах четырех лет, которые Тампа получила за подписание Филадельфией Грэттона. За Дайкхуса Молния получила заслуженного чешского ветерана, автора «золотого» гола в ворота сборной России на Олимпиаде в Нагано – Петра Свободу.

Свободу приобрели в качестве наставника Павлу Кубине, который достаточно неожиданно для всех быстро выбился в лидеры обороны команды. По итогам сезона он лидировал среди всех дебютантов НХЛ по игровому времени.

«Карл Дайкхус дал нам все, что мог. Нельзя поставить под сомнение его старание, его работу. Но вы знаете, как в наше время сложно найти защитника-ветерана? – задался риторическим вопросом Жак Демер. – Молодые игроки очень многому смогут научиться у парня типа Свободы, который провел очень много матчей в плей-офф (127) и начинал свой путь в системе Монреаля».

В тот же день Демер окончательно избавился и от любимца болельщиков – Энрико Чикконе, отправив того в Вашингтон в обмен на «будущие преимущества».

Крэйг Дженни

Новый 1999 год начинался так же, как и 1998. Все игроки, которые зарабатывали хоть сколь-нибудь значимые суммы, безжалостно отправлялись в другие команды во имя великой цели Арта Уильямса – как можно быстрее продать команду другому владельцу.

18 января. Демер избавляется от Крэйга Дженни, отправляя его в Айлендерс в обмен на право выбора в шестом раунде драфта 1999 года. После того, как он был третьим бомбардиром команды после 38 матчей и первым по количеству голевых передач (18), он плотно сел в запас, попав в немилость Жака Демера. В сложившейся ситуации даже шестой раунд драфта выглядит успехом. Более того, Молнии пришлось взять на себя половину его зарплаты до конца сезона, чтобы трейд свершился. А вспомните интервью Дженни летом… За Островитян Дженни проведет всего лишь 18 игр и повесит коньки на гвоздь в связи образованием тромбов и постоянным приемом антикоагулянтов, о чем на момент обмена еще не было известно.

Андрей Назаров

«Мы были рады, что у нас был Крэйг Дженни, но после того, как мы приобрели Криса Грэттона, мы были вынуждены проводить обмен, – рассказал Демер. – Например, в прошлом матче Грэттон отыграл 20 минут. И столько же сыграл Винни. Центрфорвард третьего звена Дарси Такер отыграл 19. Это практически все игровое время матча. У нас просто нет места в составе для еще одного центрального нападающего. Мы рады, что смогли получить за Дженни хоть что-то».

Прекрасное объяснение – «у нас нет больше места для центрфорвардов». Особенно прекрасно оно выглядит на фоне того, что на следующий день Демер отправляет Андрея Назарова в Калгари и получает взамен… хорошего шведского центрфорварда Микаэля Нюландера.

«Это тот тип игрока, который должен играть в первых двух звеньях, – объяснил свое решение Демер. – Я знаю, что он центрфорвард, но я планирую его использовать на фланге в тройках Лекавалье или Грэттона».

Целых десять дней команда дышала относительно ровно и спокойно, даже выиграв в промежутке между приобретением Нюландера и следующим трейдом два матча подряд (2-1 против Баффало и 3-2 против Нэшвилла), стартовав, правда, после этого десятиматчевую серию поражений. Ну и потом, как сказал классик, «никогда такого не было, и вот опять».

Микаэль Нюландер

29 января 1999 года еще один лидер команды Фила Эспозито (и по совместительству его зять) меняет клуб и отправляется в Эдмонтон. В Тампу приходит бывший первый номер драфта 1993 года – тот самый, чье имя уже тогда стало синонимом термина «баст» (я продолжу по ходу этого фолианта использовать именно этот термин, поскольку я к нему привык, но удачный перевод его на русский – просто «пшик») – Александр Дэйгл. Формально это был трехсторонний обмен, поскольку для того, чтобы получить Селиванова из Тампы, Ойлерс сначала пришлось выкупить специально для этой цели Дэйгла из Филадельфии, отдав другого россиянина – Андрея Коваленко. Совсем ненавязчиво напомню, что Дэйгл по своей игровой позиции был… Тоже центральным нападающим, для которых еще пару недель назад в команде не было места.

«Нам очень нравится его скорость, и это та область, в которой у нас возникают проблемы, – в который раз отдувался перед репортерами Жак Демер. – Если взглянуть на его карьеру, у него были очень удачные сезоны. Да, тут есть риски, но ему всего 23 – у него есть возможность повзрослеть. Я думаю, вы сами можете назвать ребят, которые взрослеют и выходят на новый уровень между 23 и 24. Надеюсь, именно это произойдет здесь. Я знаю, что он действительно хочет здесь играть».

Александр Селиванов

После трейда Селиванова русскоязычным поклонникам хоккея становится известна информация, которую впоследствии подтвердил в своей книге Фил Эспозито. Клуб пытается выкупить у Арта Уильямса его создатель. Давая интервью Спорт-Экспрессу, Селиванов сказал об этом прямым текстом: «Сейчас Фил, между прочим, ведет переговоры о том, чтобы… выкупить «Лайтнинг». И, будучи хозяином, снова стать генеральным менеджером клуба. Насколько знаю, вопрос уже утрясен процентов на 70».

Одни из самых последних абзацев мемуаров Эспозито «Гром и Молния» посвящены как раз этому. Это будет последняя цитата мемуаров Фила в рамках данного исследования. Дальше мы отправляемся в свободное плавание, без опоры на воспоминания человека, создавшего клуб.

«Я тогда много времени проводил на телефоне с Дэвидом Лефевром – мы усердно пытались раздобыть денег, чтобы выкупить команду. Он как-то позвонил мне и сказал: «Фил, я только что разговаривал с Артом Уильямсом. Я попросил его дать нам срок до 20 февраля. Я сказал ему, что нам нужно подготовить документы и решить пару вопросов». Дэвид сказал, что Арт ему ответил: «Нет, я продам команду ко дню святого Валентина, потому что уже пообещал жене сделать ей такой подарок».

И 14 февраля 1999 года, в день святого Валентина, он продал команду Дэвидсону за 96 миллионов. В газетах сообщили, что сумма сделки составила 100 миллионов. Если бы Уильямс подождал всего каких-то шесть дней, он мог получить от нас 125 миллионов. Айра Кауфмэн, репортер издания Tampa Tribune, сказал Уильямсу: «Вы потеряли 18 миллионов за восемь месяцев». На что он ответил: «Для меня потерять 18 миллионов – это все равно что для вас потерять тысячу восемьсот».

Александр Дэйгл

Эспозито немного неправ. Во-первых, договор о сотрудничестве с Palace Sports & Entertainment (PS&E) был заключен только 3 марта 1999 года (покупка также была двухступенчатой: сначала «договор о сотрудничестве» и только 28 июня 1999 – юридическое оформление в качестве полноценных владельцев команды). Во-вторых, сумма продажи составила не 96 миллионов, а 115 миллионов долларов – на два миллиона дешевле, чем покупка клуба Уильямсом у японцев. В-третьих, 18 миллионов – это были потери Уильямса за период владения командой – те деньги, которые он вложил в нее (на контракты игрокам, административные и хозяйственные расходы) и не вернул за счет доходов от продажи билетов, атрибутики, прав на трансляцию. Несложно подсчитать, что общие потери Уильямса за восемь месяцев его игры во владельца хоккейной команды составили 20 миллионов долларов. Джед Клэмпетт, да.

Между трейдом Селиванова и продажей команды Жак Демер попытался как-то усилить команду. В один день с Дэйглом 29 января из Калгари в обмен на «будущие преимущества» был получен финский защитник Сами Хелениус, а 15 февраля в качестве свободного агента был подписан словак Роберт Петровицки (угадайте на какой позиции он выступает? Ни за что не догадаетесь, что он – центрфорвард). Тогда же, наконец, удалось подписать Андрея Скопинцева, на помощь которого рассчитывали еще с момента драфта.

Вернемся, однако, к новому владельцу команды. Хозяином Palace Sports & Entertainment, Inc. был Уильям Дэвидсон. Эта компания была создана Дэвидсоном для управления спортивно-развлекательным направлением его бизнеса. Молния стала новым активом компании. Вдобавок к концертному залу The Palace of Auburn Hills, Театру Энергии и Музыки Детройта, клубу НБА Детройт Пистонс, клубу женской НБА Детройт Шок, команде по американскому футболу Детройт Фьюри.

Роберт Петровицки

Сам Уильям Дэвидсон на тот момент был председателем совета директоров, президентом и управляющим в одном лице в корпорации Guardian Industries Corp., крупнейшего в мире производителя продуктов из стекла, фибергласа, пластика и бетона.

Уильям Дэвидсон родился в Детройте и до поры до времени был абсолютно обычным молодым человеком. В 1947 году Дэвидсон получил диплом бакалавра в Мичиганском Университете, а спустя два года получил докторскую степень.

Следующие три года молодой адвокат посвятил юридической практике, и быть бы ему адвокатом до скончания дней, если бы однажды к нему за помощью не обратилась находящаяся на грани банкротства фармацевтическая компания. Уильям спас изготовителей таблеток и, наверное, в этот момент понял, как он может осуществить заветную американскую мечту – стать богачом. Чтобы убедиться в этом, он точно так же он спас от банкротства компанию по производству хирургических инструментов.

Бизнес его отца – завод по производству стекла Гардиан Гласс – находился в таком же плачевном состоянии, что и его последние клиенты. Встав у руля компании, Дэвидсон за три года превратил умирающий завод в прибыльное предприятие.

Андрей Скопинцев

К 1974 году, когда Дэвидсон обратил свой взгляд на профессиональный спорт, Гардиан Гласс уже представляла собой международную корпорацию по производству стекла, пластмасс и бетона.

Первыми испытавшими на себе благодать щедрой руки уже миллиардера Дэвидсона стали баскетболисты из родного Детройта – Detroit Pistons. В 1989 и 1990 Пистоны приносят ему первые чемпионские перстни, выигрывая два подряд чемпионата НБА. Его организационные способности пошли на пользу и всей НБА, где Дэвидсон занимал пост председателя совета управляющих.

В 1988 году внимание Дэвидсона привлекла индустрия развлечений. Вместе с партнерами он открыл The Palace of Auburn Hills, частно финансируемый концертный зал, подходящий для проведения мероприятий различного рода, быстро ставший примером для подражания для предприятий подобного рода. Годом позже они приобрели Pine Knob Music Theatre (впоследствии ставшим DTE Music Theatre). Почти ежегодно оба зала при жизни Дэвидсона входили в число наиболее посещаемых в США.

Вложения Дэвидсона в развитие Детройта не ограничивались концертно-спортивными рамками. За его заслуги он был признан почетным гражданином этого города в 1997 году. В том же году газета Нью-Йорк Таймс назвала его самым щедрым меценатом США. Дэвидсон основал фонд имени Детройт Пистонс, который ежегодно передавал на благотворительные нужды до 8 миллионов долларов в деньгах и товарах. В январе 1995 Дэвидсон совместно с одним из городских управлений разработал, а затем и внедрил программу «Парки для детей», включающую в себя реставрацию городских парков, детских площадок, баскетбольных и бейсбольных сооружений, создание новых – и все для бесплатного использования детьми и взрослыми Детройта.

В 1992 году он пожертвовал 30 миллионов долларов своему родному Мичиганскому университету. Помимо этого, он учредил гранты для одаренных молодых людей, не способных оплачивать свое образование, гранты, направленные помочь начинающим компаниям.

Улилльям Дэвидсон объявляет о приобретении клуба

Купив Молнию, Дэвидсон вышел за пределы родного Детройта и начал покорять Флориду.

Винни Лекавалье

По итогам февраля, в котором у Молнии было всего две победы и одна ничья (и восемь поражений), Венсан Лекавалье был признан Лигой лучшим новичком месяца. По сути, на него уже тогда свалилась вся ответственность за атакующие действия команды. Да, ему было всего 18 лет, но в той команде к февралю-марту уже почти не осталось игроков, которые были по совокупности мастерства и опыта лучше Венсана. У Лекавалье было мастерство, но было очень мало опыта. У большинства тех, кто еще не был обменян и у кого был опыт игры в НХЛ, были проблемы с мастерством. Исключение составляли, пожалуй, лишь Уэндел Кларк, Бенуа Хог и с натяжкой Грэттон, и капитан Роб Замунер.

Тем не менее, их усилий хватило на то, чтобы эмоционально отреагировать на продажу команды. В дни, когда сделка входила в завершающую стадию, Молния выиграла три из четырех матчей (у Филадельфии 4-1, у Колорадо 2-1 и у Монреаля – аж 6-1 и хет-трик Уэндела Кларка). Четвертый матч этой серии команда, правда, проиграла 2-8 Вашингтону, а международный женский день отметила поражением от Оттавы со счетом 3-9. Но, наверное, стоит засчитать эту попытку за неимением иных.

Роб Замунер

После покупки команды Дэвидсоном распродажа игроков продолжилась. Практически все ветераны были выставлены на продажу. Неприкасаемыми, по сути, в команде были только два юниора – Лекавалье и Павел Кубина, а также примкнувший к ним после возвращения Крис Грэттон. Всех остальных игроков Жак Демер был готов обменять, поступи соответствующее предложение. Чем ближе был последний день обменов, тем плотнее паковали тревожные чемоданчики все хоккеисты команды, возможно, за исключением указанных трех.

20 марта Демер отправил в Филадельфию Микаэля Андерссона и Сэнди МакКарти, который к тому моменту дослужился в системе аж до звания альтернативного капитана. К Тампе присоединился форвард Колин Форбс с довеском в виде условного выбора на драфте 1999 или 2000 годов, в зависимости от выступления Летчиков в плей-офф.

«Я не разочарован, только немного шокирован – это мой первый трейд в карьере, – рассказал Форбс. – Я попал в команду, в которой столько потенциала, которая двигается в правильном направлении. Так что это действительно очень здорово. Я жду возможности стать значимой частью команды. Сейчас в Филадельфии очень много давления. Для меня будет неплохо попасть в другую команду и знать, что, если я вдруг совершу одну ошибку, я не буду потом долго сидеть в пресс-боксе».

Сэнди МакКарти

На следующий день Демер вернул Бенуа Хога в Даллас выигрывать Кубок Стэнли. Компенсацией стал российский защитник Сергей Гусев и право условного выбора на драфте 2001 года (в итоге он стал выбором в седьмом раунде).

«Он мастеровитый, хорошо бросает, хорошо видит лед – думаю, он сможет помочь команде сразу же», – так попрощался с Тампой Бенуа Хог, который в предыдущем сезоне играл с Гусевым в одной команде.

«Мы пытаемся построить кое-что здесь, – сказал в свою очередь Демер. – Построить крепкую команду, чтобы к началу следующего сезона перестать делать подобные трейды. Гусев – крепкий атакующий защитник, который должен нам помочь».

23 марта, в последний день работы трансферного рынка, Тампа совершила три обмена, два из которых с Детройтом можно рассматривать (и некоторыми источниками они так и рассматриваются) в качестве единого. Формально это были два разных обмена. Сначала в Красные Крылья был отправлен Билл Рэнфорд, который не только не заменил Дэрена Пуппу в качестве основного вратаря, как обещал Жак Демер летом, но и проиграл конкуренцию никогда не хватавшему звезд с неба Кори Швабу, и в принципе стал худшим из шести вратарей, игравших в том году в воротах Тампы. На его счету кошмарные 3,90 гола в среднем за игру и 88,11% отраженных бросков. Компенсацией за Рэнфорда стало право выбора в шестом раунде драфта.

Бенуа Хог

После этого Демер отправил не убедившего его защитника-гренадера из Финляндии Сами Хелениуса в Колорадо в обмен на «будущие преимущества» и лишь потом снова обратился к Детройту с предложением еще одного трейда (или, скорее, Детройт вышел на него с предложением). В рамках второго за день обмена с действующими двукратными обладателями Кубка Стэнли команду сменил лучший снайпер Молнии в сезоне – Уэндел Кларк. К Кларку прилагалось… Право выбора в шестом раунде драфта 1999 г., полученное утром при обмене Рэнфорда. Тампа получила вратаря Кевина Ходсона и право выбора во втором раунде драфта, изначально принадлежавшее Сан-Хосе.

Этот сложный расклад часто записывают в формате одного трейда: в Тампу – Ходсон и второй раунд драфта, в Детройт – Кларк, Рэнфорд и шестой раунд драфта. Но в этой формуле шестой раунд драфта – лишний, поскольку это собственный выбор Красных Крыльев, покидавший команду лишь на несколько часов.

«Этими обменами, я думаю, мы подарили нашим болельщикам надежду, – заключил Демер. – Мы стали моложе – возможно, мы самая молодая команда в Лиге. И теперь, я думаю, у нас появилась стабильность. Это наша команда. Команда, которая у нас будет дальше. Мы передали факел в руки молодых ребят. И теперь мы смотрим в будущее».

Сергей Гусев

Завершение сезона можно назвать почти успешным (на фоне его большей части). В оставшихся с момента закрытия трансферного окна играх Молния выиграла три раза, четырежды сыграла вничью и семь раз проиграла. Иными словами, Тампа не проиграла в половине из оставшихся матчей.

В этих матчах Демер дал возможность проявить себя и собственной молодежи. Дебютировали в НХЛ Марио Ларок, Хавьер Делайл, Карел Бетик и Пол Мара.

Особенно успешным получился дебют юного протеже Бобби Орра. Мара сыграл в этом регулярном чемпионате всего одну игру – самую последнюю против Флориды. Матч Тампа проиграла 2-6. Зато у Мары в дебютном матче – один гол, одна голевая передача (участие во всех голах своей команды) и показатель +/– минус 2. Аналогичным образом проявил себя и Карел Бетик, в своей первой игре в НХЛ сделавший две голевые передачи, но в двух других матчах сезона (и как потом станет понятно – и всей НХЛ-овской карьере) откатавший впустую.

Лучшим бомбардиром стал Дарси Такер, набрав 43 (21 гол, 22 передачи) очка. Если не учитывать обменянных Уэндела Кларка (28 голов, 14 передач и 42 очка) и Стефана Рише (12 голов, 21 передача и 33 очка), то вторым бомбардиром команды стал Винни Лекавалье, в своем дебютном сезоне забивший 13 голов и сделавший 15 результативных передач (28 очков). С другой стороны, вернувшийся в команду в середине сезона Грэттон отстал лишь на 3 очка, проведя на 30 игр меньше.

Ах, ну и да. Команда, как и годом ранее, заняла последнее (на этот раз 27-е) место в НХЛ, улучшив свой прошлогодний результат на 3 очка.

На этой печальной ноте, пожалуй, стоит завершить эту главу.

© Все права на текст защищены. При перепечатке или цитировании текста, обязательна ссылка на книгу «#ВеримВТампу. История Tampa Bay Lightning. 1992-2021»  (ISBN 978-5-604-41359-3) и российский фан-клуб Молнии.

Содержание книги на sports.ru - https://www.sports.ru/tribuna/blogs/lightninghockey/3057421.html