4 мин.

Лекарство без побочных эффектов

11

С самого детства в моей жизни отдельное место занимает спорт. Так уж я воспитан. В семье спортсменов мне не оставалось выбора для вектора своего будущего развития. Моя мама когда-то была знаменитой художественной гимнасткой, тренировала олимпийскую чемпионку Юлию Барсукову. Отец занимался борьбой, плаванием и гиревым спортом, но, в отличие от мамы, полупрофессионально. Старший брат с детства увлекается самбо, пошел по стопам отца, добился больших успехов и сейчас возглавляет спортивный клуб. Казалось бы, судьба моя была предрешена еще до рождения, оставалось выбрать вид спорта, и дело в шляпе.

Когда мне исполнилось 6 лет, я был настоящим сорвиголовой, настолько отчаянным, что свернул бы весь Эверест да Килиманджаро в придачу. Одному Богу известно, что я пережил в этот период. Синяки, царапины, шрамы и ссадины стали привычным делом, и уже никак не удивляли моих родителей.

 Мне прописали лекарство — борьба.

Настал день тренировки, брат первый раз берет меня с собой в зал. Помню, что когда выходил на ковер, стало страшновато. Я смотрел на ребят, отрабатывающих бросковую технику. От оглушающе-громких постоянных хлопков было не по себе. Очень страшное зрелище. Не повернуть ли обратно? Но было поздно. Вошел тренер, пожилой и оса­нистый. За его спиной стоял мой брат, настоящий сам­бист в курточке с поясом, спортивных шортах и мягких борцовках. Зал притих.

Тишина была напряженной. Наверное, не у меня одного возникало ощущение, что сейчас тренер тихо скажет: «фас!» и мой брат уложит нас штабелями.

Однако все оказалось не так страшно. Тренер сказал, что сейчас нам покажут задания, которые следует выполнить, и каждый попробует повторить. Прошед­шие конкурсный отбор сядут на лавочку у окна, не прошедшие — уйдут домой.

Конкурс состоял из трех испытаний: отжиманий от пола, прыжка в длину с места и лазания под потолок по канату без помощи ног. Брат, демонстрируя нам это упражнение, карабкался нарочито медленно, подолгу зависая на согну­той руке, пока перехватывался другой. Рукав его самбовки, казалось, сейчас треснет по швам из-за того, что стальному бицепсу в нем тесно...

Когда пришла моя очередь, мне уже не хотелось ничем заниматься, я мысленно, понурив голову, шел прочь от этого места. Я отжимался, а все смотрели на меня и считали вслух. С испугу я отжался двадцать два раза. «Хорошо», — сказал тренер и указал на лавочку. Видимо, мои несчастные 22 раза удовлетворили требованиям. Желание заниматься снова появилось, а на лице даже появилась улыбка.

Пришло время второго испытания — тут отсев пошел вовсю. Несчастливцы косяками двинулись с ковра на выход. Надежда стала меня оставлять, ведь мне никогда не доводилось прыгать в длину.

Моя очередь подошла неожиданно быстро, несмотря на то, что я старался подойти к испытанию одним из последних. Мне казалось, что когда большинство выгонят, то к концу испытания нас, не выгнанных, останется мало и выгонять пе­рестанут.

Я стал раскачиваться, рванул тело вперед с таким остервенением, что чуть не пробил ногами мат при приземлении. Брат смерил меня восторженным взглядом и, усмехнувшись, сказал тре­неру: «Орел! Ему хоть автомат в руки давай». Кажется, я снова прошел в следующий этап.

На третьем испытании отсев возобновился. По­ловина соискателей уже отправилась восвояси. Когда я подошел к канату, то ненавидел его всей душой. Чтобы оказаться повыше и лезть поменьше, я уце­пился за канат, подпрыгнув вверх что есть сил. Это был довольно рис­кованный прием, потому что некоторые срывались под тяжестью своего тела, и тогда путь был один — за дверь. Но я удержался и стал карабкаться. Ноги болтались, как две макаронины. Я старался бы­стрее перебирать руками и влез на три метра. До верхней металлической части каната ос­тавалось сантиметров пятьдесят, но силы меня уже почти покинули. Я понял, что попытка перенести вверх руку еще раз закончится тем, что я полечу на пол и уносить из зала будут не меня, а то, что когда-то было мной. Не судите мое малодушие, но от даль­нейшей борьбы я отказался, спасая юную жизнь. Спускаться было легче. Когда дрожащие ноги мои ощутили ковер, я, понурившись, поплелся к двери...

«Куда пошел?! — остановил меня тренер. — Тебе туда». И показал на лавочку у окна.

Я принят?!! Я!!! Принят!!!! Не в какой-нибудь бадминтон или фигурное катание. В САМБО!! С сегодняш­него дня я самбист! О! Что теперь будет! Скоро они все почувствуют, как со мной связываться! Теперь начнется новая жизнь...

И она началась, местами трудная, но чаще всего озорная спортивная жизнь. Борьба научила меня многому, а самое главное, она каждый день спасает мою жизнь. Я однозначно зависим от этого лекарства. Лекарства от всех болезней…