Великолепная Семёрка. Как спасали Парму
Ровно 10 лет назад «Парма» практически исчезла с футбольной карты Италии. Деятельность президента Гирарди привела к банкротству, огромным долгам и лишению профессионального статуса. У клуба с огромной историей не осталось ничего, кроме любви болельщиков и капитана Алессандро Лукарелли. Было два пути - перестать существовать или родиться заново. Как это и бывает, всё началось с одного человека с огромным сердцем.
Марко Феррари, успешный предприниматель в сфере коммуникаций, когда-то уже был частью «Пармы». Томмазо Гирарди на протяжении лет неоднократно обращался к городскому предпринимательскому сообществу с просьбой о помощи. Именно поэтому – как сам Феррари рассказывает – «в 2009 году президент одного городского банка, зная о моей страсти к «Парме», попросил меня дать ощутимый сигнал от лица города этому брешианскому парню, который так много делал для клуба. Он заверил меня в его абсолютной экономической надежности. И тогда я приобрёл 5% акций клуба». Феррари откликнулся на этот призыв, вложив pначительную сумму в кассу клуба и войдя в состав совета директоров без каких-либо полномочий. Из которого он подал в отставку в конце сентября 2013 года, не разделяя методы управления Гирарди и Леонарди.
Марко Феррари научился находить успех, следуя своим страстям. Завершив учёбу, он основал интернет-компанию «Neo Network», затем проданную группе De Agostini и со временем превращённую в транснациональную корпорацию. Затем запустил новый стартап Next 14, занимавшийся digital-маркетингом и коммуникациями. Возможно, именно поэтому ему было относительно легко представить себе единственный реальный путь, чтобы дать будущее «Парме»: стартап, который начнёт всё с нуля, совершенно по-новому подходя к футболу.
Первым шагом стало изложение на бумаге «Проекта Феникс» — десяток страниц, полных принципов, правил и бизнес-плана по возрождению клуба. Вторым шагом было позвонить своим давним друзьям: тем самым товарищам по поездкам и стадиону «Эннио Тардини», которые за это время выросли и пошли по своим профессиональным дорогам.
«Я сразу понял, что если мы действительно хотим чего-то добиться, нужен проект, где не будет жертвенной фигуры — классического президента, к дому которого ходят протестовать, когда всё идёт плохо».
В конце концов, мир футбола никогда не пользовался хорошей репутацией и, несмотря на то что Парма — родина великих предпринимателей (некоторые из них руководили транснациональными корпорациями), никто никогда не приближался к городской команде — и на то были свои причины. «Если бы я попытался кого-то убедить, — рассказывает Марко Феррари, — например, сделать «Парму» Бариллы или Пиццаротти, я бы получил мгновенное и категоричное «нет». Ни один отдельный предприниматель из Пармы никогда бы не взял на себя подобную ответственность — в своём городе, да ещё в такой сложной сфере, как футбол».
Существует неписаный закон: если предприниматель хочет усложнить себе жизнь, достаточно ему войти в футбол. А крупные пармезанские бизнесмены по своей истории и характеру уж точно не искали ту популярность и последствия, которые может дать футбол. Совсем наоборот. И тогда Марко Феррари пришла в голову идея, которая могла бы оказаться успешной: проект с разделённой ответственностью.
«Что-то, что делается всеми вместе, с городом и для города. — вспоминает он. — Я представлял себе общество, в котором есть крупные предприниматели, средние, но также и простые болельщики. Каждый вносит вклад по мере своих возможностей. С моделью управления, функциональной и вдохновлённой немецким футболом. И без фигуры хозяина или жертвы, которую назначают, в зависимости от того, как идут дела, в виде традиционного президента».
Такой проект мог бы стать более приемлемым для всех. Хотя всегда оставалась главная проблема: ни один из предпринимателей, которых Феррари держал в уме, никогда не занимался футболом. Их неоднократно пытались втянуть в это, но всё было бесполезно — это был мир, с которым никто из них, казалось, не собирался связываться.
В те недели предпринимались и другие попытки выкупить обанкротившуюся «Парму». Один консорциум представлял бывший бейсболист Майк Пьяцца, другой возглавлял Джузеппе Коррадо, президент и генеральный директор The Space Cinema. Журналисты и болельщики в тот период с большим интересом следили за историей, надеясь на чудо — что одна из этих реальностей сможет вдохнуть новую жизнь в клуб, взяв на себя тяжёлое наследие. Всё сорвалось.
Тем временем Феррари начал поиск пармезанских партнёров, которые поддержали бы его проект. Первым оказался Анджело Гандольфи. Патрон Erreà только что «обжёгся» на банкротстве «Пармы». И не только потому, что с 2006 года компания стала техническим спонсором команды его города, которая как раз только что рухнула, но и потому, что в делах Гандольфи всплыла ещё одна неприятная история — поддельная подпись. Его собственная. «Со мной связался немецкий банк и потребовал деньги по контракту, который, по их словам, я подписал: уступка кредита на миллион пятьсот тысяч евро. Моя подпись служила гарантией того, что если «Парма» не сможет выплатить, деньги должен буду заплатить я как поручитель. То есть документ был подписан от имени моей компании. Я попросил показать мне этот документ, потому что я ничего не знал и никогда бы его не подписал. Как только взял его в руки, сразу понял, что что-то не так: моя подпись была изменена по сравнению с оригиналом. Отзеркалена. Представьте мою реакцию. Я почувствовал себя обманутым «Пармой» и Гирарди. В жизни каждого из нас бывают трудности, но нужно быть мужчинами и уметь их преодолевать. И, если нужно, уметь просить о помощи. Обманывать — неправильно. А мы в том случае действительно были обмануты».
Помните неписаный закон, по которому предпринимателю, если он хочет попасть в беду, достаточно заняться футболом? Поддельная подпись Анджело Гандольфи стала очевидной иллюстрацией: можно было почти не сомневаться, что вступление в новый клуб оказалось бы в списке дел, которых лучше всего избегать. А вместо этого: «Ко мне пришёл Марко, — рассказывает Гандольфи, — и в общих чертах объяснил свою идею. Спросил, что я об этом думаю и готов ли я присоединиться. «Парма» — это «Парма», — ответил я ему, — и такого шанса больше не будет». Я был согласен с тем, что все мы должны засучить рукава и дать свой вклад. Но я сказал ему, что важно вовлечь в проект весь город: в таком случае я сразу был бы готов присоединиться». Итак, сразу появился и партнёр, и технический спонсор. Ответ, полученный от Анджело Гандольфи, был очень важен для Феррари, как он сам рассказывает: «Это было полнейшее стопроцентное «да», без колебаний. Это меня очень обнадёжило, потому что в тот момент проект был лишь идеей в моей голове, и кроме решимости, которую я имел, за мной ещё не было никакой реальной поддержки. А когда получаешь первое столь убедительное согласие, начинаешь верить, что действительно можно добиться успеха».
К проекту сразу же присоединился и Джакомо Мальмези — товарищ Феррари по юношеским поездкам, который за это время стал успешным и известным адвокатом. В 2004 году он также очень близко наблюдал за крахом «Пармалата». Ситуации крайней трудности не были для него чем-то новым. «С каждым днём, — вспоминает Мальмези, — для «Пармы» всё шире открывались двери бездны. Ещё до официального объявления о банкротстве, увы, было ясно, что риск начинать всё с нуля более чем реален и что на пути будут все юридические вопросы. Ни один предприниматель не согласился бы взвалить на себя такой тяжёлый балласт. Проект Марко, помимо того, что исходил от друга, был действительно единственным реализуемым и с технической точки зрения».
Вскоре добавились и ещё несколько важных имён. Присоединился Мауро Дель Рио, основатель Buongiorno — транснациональной компании, котирующейся на бирже, которая создавала и распространяла контент более чем для 130 операторов фиксированной, мобильной и интернет-связи по всему миру. «Я давно знаю Марко, — рассказывает Дель Рио, — я финансировал как его первую предпринимательскую инициативу, так и следующую. Помню, когда он попросил поговорить: он пришёл ко мне и прямо сказал: «Слушай, невозможно, чтобы больше не было футбола на «Тардини». Это невозможно и неприемлемо даже социально. Давайте сделаем так, чтобы этого не произошло». Такой звонок не оставил меня равнодушным. Я сказал ему, что он может рассчитывать на меня». Суть была именно в этом: речь шла не о том, чтобы вернуть «Парму» в Серию А — в тот момент это не было целью. Нужно было прежде всего избежать реального риска того, что футбол в городе исчезнет.
Хорошие новости пришли и из провинции Пармы, а точнее — из Варано-де’Мелегари. Инженер Джампaоло Даллара, основатель одноимённой и легендарной автокомпании, стал ещё одним человеком, который дважды не раздумывал, поняв суть проекта и его цель, — это действительно была коллективная инициатива. «Марко объяснил мне, что имел в виду, — рассказывает Даллара — и я сразу дал своё согласие. За все эмоции, которые подарила мне «Парма», это казалось скорее делом чести. К тому же речь не шла о каких-то чрезвычайных суммах. Для «Пармы» это было действительно минимумом, что я мог сделать».
Анджело Гандольфи, Джакомо Мальмези, Мауро Дель Рио, Джампаоло Даллара: всё начинало обретать форму. Но был нужен ещё один шаг: настало время подняться ещё выше и постучать в двери тех, кого уже много раз пытались привлечь в прошлом, но всегда получали отказ. Пришло время связаться с Паоло Пиццаротти и Гвидо Бариллой.
«Хорошо помню, что он мне сказал. Я сразу ответил ему «нет, меня это не интересует». Паоло Пиццаротти поначалу не хотел и слушать. Он один из главных предпринимателей Пармы: проектирует и строит крупные объекты в Италии и мире. Никогда не имел дела с футболом и уж точно не собирался начинать в тот момент. Феррари был ему не чужим: не только из-за своей профессиональной деятельности, но и потому, что с юности Марко был близким другом его сына Пьетро. Они вместе проводили каникулы, ездили на выезды «Пармы», делили вечера, впечатления, опыт. Но этого оказалось недостаточно, чтобы убедить отца.
Сам Пьетро рассказывает: «С Марко я всегда чувствовал себя близким, независимо от футбола. Когда он пытался поднять проект возрождения, он звонил мне по 200 раз в день. Я ему всё время повторял: «Оставь, с моим отцом это невозможно. Он из тех, кто скорее вышлет тебя из страны». Но он, неуступчивый, продолжал». Феррари вспоминает: «Я говорил с Пьетро об этой идее — а потом и с его отцом Паоло. Это правда: он сразу сказал мне «нет». Но это был какой-то неубедительный «нет»... Не знаю, как объяснить. Скажем так, зная его, я ожидал, что меня просто выставят за дверь. А вместо этого…»
«Марко не сдался, — вспоминает Паоло Пиццаротти. — Он несколько раз возвращался, чтобы поговорить со мной. Я всегда любил футбол: с детства и до зрелых лет. Десятилетиями я ходил на «Тардини», всегда болел за «Парму». Но участвовать в проекте мне не хотелось, я скорее боялся, что меня затянет, и я потеряю контроль. Подумав, я всё же убедил себя, что это моральный долг перед моим городом». «Марко своей настойчивостью, — рассказывает сын Пьетро, — добился цели. Даже не знаю, как он это сделал. Думаю, он буквально устроил засаду у офиса, иначе я не могу объяснить. То, что отец согласился, очень удивило и меня». И да: Паоло Пиццаротти решил стать частью проекта. Огромный успех, без всяких сомнений. Настало время пойти ва-банк.
Гвидо Барилла — самый известный предприниматель города. Трудно найти в мире человека, который никогда не слышал его фамилию: одноимённая семейная компания, которая является одной из самых знаменитых в Италии и в мире. Гвидо вошёл в компанию в 1982 году, после учёбы. С 1993 года он президент Совета директоров, а с 2003 года также президент всей группы Barilla. Речь идёт о корпорации с оборотом около 5 миллиардов евро в год. Кроме того, он человек спорта, поскольку сам занимался им в самых разных видах: футбол, мотокросс, бег, гольф, велосипед и не только. Но никто и не думал просить его заняться футболом: в прошлом он всегда вежливо, а порой даже с некоторым раздражением отклонял подобные предложения.
Да, Barilla действительно была знаменитым спонсором — её логотип красовался на жёлто-красной форме «Ромы» времён Конти и Фалькао, а затем и в начале 90-х. Но спонсорство — это одно, а участие в управлении клубом — совсем другое. Впрочем, многие в Парме знали (хотя это произносилось лишь шёпотом), что Гвидо на самом деле уже оказывал прямую и личную поддержку молодёжному сектору «Пармы», особенно в год банкротства клуба. Его сын Грегорио играл в защите в составе команды «Джованиссими Национали», которая в том сезоне совершила невероятный путь, дойдя до финала (пусть и проигранного «Интеру»). Это было 28 июня 2015 года: в газетах писали о безнадёжном будущем «Пармы», которая тщетно пыталась ожить, но висела на волоске и была уже обречена.
Феррари знал, сколько сделал Гвидо Барилла для молодежи «Пармы». Лучше других он понимал, насколько тот хотел, чтобы всё оставалось в тени, без внешней огласки. Эта помощь проявлялась тогда, когда после банкротства не хватало денег, чтобы заправить автобусы или постирать игровые комплекты формы. И уж точно не ради имиджа. Это был подарок городу, новым поколениям. И в нём не было нужды трубить на каждом углу. Тем не менее, никто никогда не решался попросить его купить футбольный клуб или войти в состав акционеров. Уже много лет никто даже не пытался: ответ всегда был один и тот же. Чтобы получить другой, требовалась настоящая засада. Но даже при этом нужны были веские доводы.
«Однажды утром, — рассказывает Гвидо Барилла, — я был в Bar Folli и завтракал с друзьями, как обычно. Один из них подошёл и сказал: «Слушай, там Марко Феррари, он хочет поговорить с тобой о «Парме»». Я попросил друга быть конкретнее, но тот уклонился, сказав, что сам не знает, о чём речь». «Гвидо уже был там, когда я пришёл, — вспоминает Феррари. — Я изложил ему детали проекта за 15 минут. Все присутствующие, прекрасно знавшие его, были бы готовы поспорить, что у меня нет ни малейших шансов на успех».
«Марко сел передо мной и сказал: «Мы обязаны вытащить «Парму» из этой ситуации». Я посмотрел на него несколько секунд, а затем сказал: “Слушай, футбольная команда меня не интересует, я не хочу этим заниматься, я не хочу участвовать. Футбол я смотрю по телевизору, на стадион хожу очень редко». Но он (Феррари) продолжал настаивать и надавил: «Но вы должны это сделать, нужно подумать о глубоком значении, которое это будет иметь для города. Вы не будете жертвенной фигурой. Нас будет пять, шесть, семь человек. Мы привлечём ещё сотни людей через народное акционерство. Мы не будем обещать того, чего не сможем выполнить. У нас будет система управления — ясная и прозрачная. Он сказал мне, что нужно помочь «Парме», которая рисковала исчезнуть».
Гвидо Барилла замолчал на несколько секунд. Возможно, впервые в жизни он серьёзно задумался над предложением такого рода. И вердикт был неожиданным: «Окей, я согласен. Но давайте восстановим клуб, обеспечим ему прочное будущее — и потом отойдём. Я не собираюсь брать на себя ответственность за «Парму» надолго, но согласен, что сейчас что-то сделать необходимо: нужно возродить футбол в Парме».
«Вы бы видели ошарашенные лица его друзей после этого ответа, — смеясь, вспоминает Феррари. — Один из них позже даже позвонил мне, чтобы переспросить: «Он действительно сказал тебе «да»?!». Думаю, именно в тот момент Гвидо понял искренность всей этой истории. Там не было никакого подвоха, ни мелкого шрифта в контракте, ни скрытых условий. На следующий день он снова позвонил мне, чтобы подтвердить: «Окей, я согласен. Я говорил и с братьями. Давайте начнём. Сделаем что-то совершенно другое, чем раньше». Без преуменьшения заслуг других участников, возможность рассчитывать на Гвидо Бариллу стала решающим и совершенно неожиданным фактором. Настоящее чудо.
Большую роль сыграла и эмоциональная вовлечённость, которая появилась у Гвидо, когда он следил за своим сыном Грегорио и молодёжным сектором «крестоносцев»: «С этой точки зрения я был и болельщиком, и отцом. Я знал, что многие сотрудники не получали зарплату, что ребятам в раздевалке было тяжело, потому что происходил полный развал. Молодёжный сектор расплачивался по высокой цене за кризис, который возник. Тогда я решил помочь самым простым способом — автобусами, чтобы ребята, жившие дальше, могли приезжать на тренировки. А потом команда моего сына дошла до финала за Скудетто — это был…» — Барилла замолчал на несколько секунд, с трудом сдерживая слёзы, — «…самый волнительный и невероятный опыт в моей жизни. И как отца, и как спортивного болельщика».
Но решающим оказался и вклад Феррари. «Марко — это человек, — продолжает Гвидо Барилла, — с уникальной и неповторимой эмоциональной силой. Он передаёт чувство, вовлечённость и компетентность в тех вещах, которыми занимается. В нём есть это сочетание интеллекта и эмоций, которое завораживает. Оно позволяет ему получать поддержку и брать на себя ответственность за её управление». То же самое подтверждает и Джампаоло Даллара: «Один из нас всегда был, так сказать, чуть больше партнёр, чем остальные: Феррари. Только он, страстно любящий футбол и разбирающийся во всём, мог подумать о таком проекте. Правда: без Марко не был бы сделан даже первый шаг».
Первым делом требовалось выбрать название для новой компании. Этим занялся сам Феррари: «Имя Nuovo Inizio выбрал я. Оно родилось благодаря «Звёздным войнам», саге, которой я страстно увлекаюсь. Забавно вспоминать: первый эпизод, вышедший в 1977 году, назывался A New Hope («Новая надежда»). Эта идея меня интриговала, но «Новая надежда» звучала неубедительно. Тогда я подумал, что Новое Начало (Nuovo Inizio) будет подходящим именем. Другим участникам оно сразу понравилось».
29 июня 2015 года нотариус Альманси увидел, как несколько человек переступили порог его офиса: семена, посеянные за последние месяцы, дали плоды. С участием и подписями семи акционеров в тот день официально родился проект Nuovo Inizio.
За последующие три года Парма впишет себя в историю итальянского футбола, вернувшись из любительской Серии Д в Серию А. Великолепная семерка спасла джаллоблу. Путём серьезных вложений, трудных решений, пройдя через несколько скандалов. В 2020 году Nuovo Inizio приведет в клуб Кайла Краузе, который владеет командой до сих пор. Пармезанские бизнесмены отойдут от дел, но все так же останутся преданными болельщиками крестоносцев. Настоящими героями города.
Эта история родилась лишь благодаря огромной любви и преданности родным цветам.
* Пост написан создателем первого официального фан-клуба Пармы в РФ и СНГ. Использованы материалы из книги «Come Noi Nessuno Mai» за авторством Nicolo Fabris.
«Пармская Обитель» - вступить в клуб и следить за жизнью крестоносцев.
Слежу и болею за Парму с начала 90-х годов, когда стал читать Спорт Экспресс и смотреть трансляции Серии А. Раньше просто смотрел футбол, но сейчас стал больше "зреть в корень" - так интереснее и понятнее интерпретировать происходящее на футбольном поле. Эта статья здорово расширила моё понимание - что есть футбол в Парме. Укрепило мою приверженность клубу. Спасибо автору за этот труд!