21 мин.

Кобе написал очень странную книгу. От имени баскетбольного бога

Не Барановская, конечно. Но тоже книга.

Кобе и совершенство. Что?!

«Я построил свою игру так, чтобы в ней не было слабостей.

Не важно, насколько хорошо вы изучали мою игру. Не важно, играли мы годами друг против друга или даже были партнерами на каком-то этапе. Ничто из этого вам бы все равно не помогло.

Да, вы могли знать, что предпочитаю действовать определенным образом. Только в конечном счете это не имело никакого значения, так как ничто не мешало бы мне сделать по-другому. Да, вы также могли бы подумать, что изучили мой ритм, последовательность движений – вот только у меня ничего такого не существовало. Я специально приноравливался к конкретному защитнику, так, чтобы освободиться от него. В итоге: чем лучше, как вам казалось, вы знаете меня, тем сложнее вам было бы защищаться против меня.

Я постоянно следил за своими партнерами и за соперниками, выявлял у них слабости, наблюдал, насколько они старательны, всегда фиксировал это. Например, я постоянно издевался над Леброном и КейДи из-за того, что они не умеют играть спиной к кольцу. Надо отдать им должное, они исправили этот недостаток и теперь могут комфортно это делать.

Величайших игроков от просто классных отличает способность оценивать себя, диагностировать ошибки и превращать их в сильные стороны».

Кобе – идеальный лидер. ЧТО?!

«Моя манера вести за собой не изменилась с годами.

Мне нравилось бросать людям вызов и выводить их из зоны комфорта. Именно это заставляет задавать вопросы, и именно это приводит к прогрессу. Можно сказать, что я заставлял людей показывать свою лучшую сторону.

Этот подход остался неизменным. Единственное, что я изменил с годами – я начал индивидуально подходить к каждому. Я все равно залезал им под кожу, но теперь подстраивался под них. Я наблюдал за их поведением и изучал, что и с кем лучше сработает. Я узнавал историю их жизни, узнавал, какие у них цели в жизни. Я узнавал, что делает их сильнее, а что провоцирует у них сомнения. Как только я это понимал, то помогал им показать себя с лучшей стороны благодаря тому, что я нажимал на правильные кнопки в правильный момент.

В наш первый чемпионский сезон Текс Уинтер назначил меня главным по треугольному нападению. Он назначил меня – совсем молодого меня – фактическим лидером команды на площадке. Некоторые брыкались из-за того, что я был главным, но мне было плевать. Раз уж Текс Уинтер – сам Текс Уинтер – назначил меня, то нравится тебе это или не нравится, принимай что есть.

Парни быстро поняли мою мотивацию и начали слушать меня».

Кобе – не эго-маньяк, его просто не понимали. ЧТО, #####?!

Шак

«Мы с Шаком всегда могли выдать по 30+ очков и 10+ подборов. И это расслабляло наших партнеров.

Чтобы такого не происходило, мы с Шаком всегда нагнетали давление и искусственные конфликты. Подобное напряжение держало наших партнеров в тонусе.

Нужно понять, что эти битвы никогда не были персональными. Это было не про Шака и не про Кобе. Мы просто хотели удостовериться в том, что партнеры были полностью вовлечены и понимали серьезность того, что мы собираемся сделать. Чтобы они понимали, что никаких гарантий тут нет, и мы с Шаком не будем всех вечно спасать.

Чему я научился у Шака, так это жесткости, его необыкновенной мощи. Хотя я был защитником, но я тоже хотел делать больно тем, кто играет против меня, чтобы люди чувствовали себя замученными, защищаясь против меня на протяжении 48 минут. Это давало мне психологическое преимущество при следующей встрече. После ухода Шака я гораздо больше начал играть под щитом и заставил многих защитников пострадать».

Джексон

«У нас были отличные отношения – мы выиграли много матчей и создавали славу клуба вместе. Одна из причин, по которой наши отношения работали – в том, что мы являемся противоположностями. Каждая команда нуждается в том, чтобы у нее была залезающая под кожу звезда, будь то игрок или тренер. В «Сан-Антонио» таким человеком являлся Грегг Попович, а Тим Данкан – нет. В «Голден Стэйт» это Дрэймонд Грин, Стив Керр – нет. У нас подобные обязанности лежали на мне, потому что Фил Джексон другой. Всегда нужен баланс разных сил, и поэтому мы с Филом отлично друг друга уравновешивали.

Реклама 18+

При этом нам потребовалось долго поработать вместе, чтобы это понять.

Во время первого периода Фил думал, что я не обучаем. Он считал, что я подвергаю сомнению его власть и его планы. Он говорил, что я его не слушаю.

Когда мы встретились снова, он понял, что я просто так устроен. Он понял, что я всегда любознателен и не боюсь задавать вопросы. Как только он разобрался, то стал более терпелив по отношению ко мне. Он проявлял больше готовности встречаться со мной и отвечать на мои вопросы обо всем.

Сейчас я тренирую команду своей дочки, и мы используем треугольное нападение. Недавно я общался на эту тему с Филом, и он удивился, сколь многому я у него научился. Более того, он удивился тому, сколько я всего запомнил и теперь передаю другим».

Кобе и постоянное обучение

«В конце моего первого сезона мы должны были пройти «Юту». Но в решающей пятой игре я выбросил четыре «сквозняка», и мы потеряли шанс на титул. Те броски дали мне понимание того, над чем мне нужно работать в первую очередь – над атлетизмом. Вот и все влияние той ситуации на меня.

В том матче нервы вообще ничего не решали. Я просто был недостаточно хорошо подготовлен. У меня ноги были как макаронины, они не могли выдержать нагрузку сезона. Какая была у меня реакция? Я устроил себе интенсивный тренировочный лагерь – к новому сезону накачал и руки и ноги».

***

«Я не собирался жертвовать своей игрой. Но я так же не собирался жертвовать и временем, которое я провожу с семьей. Поэтому я решил пожертвовать сном. Все просто.

Я начинал в 5 утра, занимался до 7, затем возвращался – с 11 до 2, а затем еще раз – с 6 до 8. Благодаря тому, что я начинал раньше я создал себе пространство для дополнительной тренировки каждый день. За лето это очень много дополнительных часов в зале».

***

«Это было в 2000-м. У меня возникли проблемы при защите – не получалось преодолевать заслоны. На Матче всех звезд я отозвал в сторону Гэри Пэйтона:

– Гэри, у меня проблемы с преодолением заслонов. Подскажи, что делать?

Гэри одержим победами, но он пошел мне навстречу тогда и подробно все объяснил. Он сказал, что я должен быть худым и – никогда этого не забуду – звенеть бубенцами. Он пояснил, что я должен скользить, а не бежать, проходя заслон, и чтобы сделать это, я должен стать настолько тонким, насколько это возможно, и перебирать ногами как можно быстрее. Почти как листок бумаги, который подсовывают под дверь.

Я постоянно работал над этим на тренировках. И тогда впервые был выбран в первую символическую сборную по защите».

***

«Я прочитал методичку судей и многое из нее вынес. Например, там прописаны места, где должны находиться арбитры. Если мяч оказывается в точке Х, то у каждого из них есть конкретная позиция.

Когда они так делают, возникают мертвые зоны, места на площадке, которые не просматриваются. Я понял, где находятся эти зоны, и воспользовался этим. Мне сходили с рук зацепы, пробежки и всякие мелкие нарушения – просто потому, что я потратил время на изучение документа.

Читать – это очень полезно».

***

 «Один из очень важных моментов для меня случился в 97-м, мы играли с «Рокетс». Первая половина была ужасной – против меня защищался Клайд Дрекслер, и кажется, я не попал ни разу. Во второй половине я собрался, включил пятую передачу и набрал 27 очков.

Я всегда восхищался Клайдом. Всегда смотрел на то, как он защищается. Он понимал, как использовать руки, как закрывать сопернику обзор одной рукой и одновременно другой стараться выцепить у него мяч или придерживать игрока.

В защите я старался ориентироваться именно на него».

Кобе и любовь к боли

«Деннис – один из умнейших игроков, против которых мне доводилось выходить. У него была куча всяких приемов, которые не видны на телекартинке: он цеплял, толкал, держал тебя. Он был мастером игры.

Майкл делал то же самое. Он пихал меня в заслоны и держал за майку. У этих парней я научился тому, что требуется для победы в чемпионате.

Понимать важность физического контакта – это лишь половина. Ты должен полюбить жесткую игру, и я так и сделал. Тебе должно нравиться, как тебя держат за майку и тянут назад. Тебе должно нравиться, что тебя бьют, так что ты может ударить их в ответ. Тебе должны нравиться каждый толчок, каждый прилетевший локоть. Прими это, и ты уже победил.

В подобных ситуациях ты должен понимать, что ставящий заслоны – это основная угроза. Лучший способ понять, чего ожидать в такой ситуации – это посмотреть видео и узнать, как конкретные игроки ставят заслоны, потому что все делают это по-разному. Как только вы это поймете – в каком месте площадки они это делают, как, под каким углом – вы можете придумать, как с этим справиться.

Реклама 18+

Что бы я сделал иначе на этом фото? Я бы не стал бы входить в заслон. Я бы не стал отталкивать Родмана. То, что я сделал это, дало ему возможность схватить меня за руки и держать. Вместо этого я бы держался от Родмана подальше и постарался бы справиться с Майклом до этого».  

Кобе и мстительность

«Мы с Рубеном Паттерсоном немного играли вместе, так что я прекрасно знаю, что он умеет, а что нет. Он нормально защищается, но меня уморило, когда он начал всем говорить, что может остановить Кобе.

Я думаю, что он начал использовать это как уловку, чтобы получить большой контракт. Идея хорошая, но исполнение подкачало.

Я ему потом сказал: «Тебе надо было мне позвонить предварительно. Сказал бы мне: «Коб, нужна помощь. Мне нужно, чтобы ты сказал, что я лучший защитник, против которого ты выходил. Ты должен помочь мне заработать больше».

Я бы сделал это для тебя, Рубен. С радостью бы помог. Но ты полез в это на свой страх и риск, и у меня не было другого выбора, кроме как уничтожать его каждый раз, когда я его видел. Не было выбора.

Я гордился тем, что расправляюсь со всеми так называемыми мастерами по защите против Кобе. Когда мы претендовали на титул, генменеджеры таким образом выстраивали состав, чтобы у них был кто-то специально против меня. Когда они это делали, моя задача состояла в том, чтобы поставить под сомнение их способность находить таланты».

Кобе всех победил

Тим Данкан

«Мы готовились ко второму раунду плей-офф-1999.

Я спросил Шака, готов ли он.

– К чему это?

– К пареньку, который нас ждет в следующем раунде.

– Робинсон?

– Не, другой.

– А, этот… слабак.

– Я следил за ним весь год. Он будет проблемой.

Шак отмахнулся.

«Сперс» вынесли нас всухую, Данкан набирал 30 очков в среднем.

Данкан был очень умным защитником. Он вроде бы нескладный, но превращает это в свое преимущество.

Данкан символизировал принципы защиты «Сан-Антонио» – они заставляли вас поверить, что под кольцом тебя ждет жесткий контакт, а потом – бац – ничего нет. Они противостоят броскам, но выпрыгивают строго вертикально, постоянно. Они избегают контакта, потому что знают, что столкновение в воздухе помогает атакующему игроку обрести баланс, но если ты отодвигаешься, то он этот баланс теряет. Они так делают до сих пор.

Реклама 18+

Я понял это где-то в 2001-м. Они выпрыгивали, высоко поднимая руки, я мчался на них – но всегда пролетал мимо, забывая и поставить сверху, и заработать нарушение».

Трэйси Макгрэйди

«Трэйси, наверное, был самым сложным соперником для меня. Он мог делать все в атаке. Он мог идти в любую сторону, бросать, играть спиной к кольцу и бросать через правое и левое плечо, он был высоким и имел длинные руки. Я старался не дать ему поймать ритм и предугадывать его атаки.

В тех матчах, когда мне приходилось держать Трэйси, я старался понять, как ему доставить дискомфорт – обычно нужно было низко под него подстроиться и оказывать давление на его ноги и спину, он всегда болезненно переживал за свои бедра и начинал нервничать. Цель состояла в том, чтобы задушить его, закрыть ему любое пространство.

У него всегда были очень быстрые руки. Чтобы нейтрализовать эту его сильную сторону, я старался держать мяч подальше от него. Основная задача ограничивалась этим – не допустить потери, в остальном же я понимал, что легко выйду против него на удобную для атаки позицию и сам буду определять свою игру в этот день».

Шейн Баттье

Когда кто-то вроде Шейна Баттье закрывает мне ладонью лицо при броске, это вообще ни на что не влияет. Я беспрепятственно бросал. Кольцо-то никуда не двигалось, поэтому здесь включалась мышечная память. Мне не нужно видеть кольцо, чтобы в него попадать.

Шейн был приличным защитником. Еще он был очень умным, настолько умным, чтобы понять, что трэштокинг меня только раззадоривал. Шейн напротив всегда говорил, что он не может против меня играть. Делая так, он думал, что усыпляет мою бдительность. Но я прекрасно распознал эту тактику, понял причину этой видимой скромности и агрессивно атаковал его именно из-за нее».

Кобе и революция в баскетболе

«Для некоторых кроссовки – это внешний вид. Для меня – средство для того, чтобы выступить на лучшем уровне.

Я с упорством перфекциониста подходил к созданию своей именной модели. Уделял внимание каждой детали. Заботился о весе, о распределении веса, о материалах, о покрое, о прошивке, об износе. Я скрупулезно выбирал каждую загогулину, каждую линию, каждый стежок. Я не хотел, чтобы моя нога ходила в кроссовке. Старался избежать любых недоработок. Я не хотел, чтобы в них было хоть что-то, что могло отвлечь мое внимание от игры. Мои кроссовки не просто должны были быть удобными, но и помогать мне на площадке.

Реклама 18+

В 2008-м я решил, что моя следующая модель будет низкой. Когда я сказал об этом Nike, они мне сразу ответили: «Нет». Я им говорю: «Вы не имеет права говорить «Нет». Фил Найт считал, что «Нужно прислушиваться к спортсмену». Я спортсмен, я хочу низкие кроссовки».

Я подсмотрел эту идею у футболистов. У них еще большее давление на голени и нижнюю часть ног, но они играют в бутсах. Я понял, что мы можем делать так же.

Кобе IV изменили игру. Помню, как мне приходилось уговаривать Foot Locker, так как они не были уверены, что смогут их продать. Но время перемен уже пришло. Проблема в том, что игроки считали, будто высокие кроссовки защищают их голеностопы, хотя на самом деле они наоборот ослабляют их и отнимают у них мобильность».

Кобе – папа всей современной НБА

Леброн

«Леброн больше меня и мощнее, но я люблю бить и люблю принимать удары, люблю все это гораздо больше, чем он.

Когда Леброн защищался против меня, то использовал тело, а не локоть – он привык к тому, что он сильнее всех. Но в моем случае это давало мне преимущество. Я люблю физическую борьбу и знаю, как использовать обе руки, чтобы отодвинуть защитника и нырнуть под него. В следующем владении он старался вложить больше силы, и я вновь использовал это против него – разворачивался с броском или обходил его.

В какой-то момент он начал играть со мной за получение в «посте». Я его дразнил: «Почему ты мне не даешь получить мяч? Ты же такой здоровый?» А он говорил: «Нет уж, меня не проведешь…

Я всегда нацеливался на то, чтобы подавить всякое сопротивление.

С Леброном мы всегда обсуждали, что составляет психологию убийцы. Он наблюдал за тем, как я подхожу к каждой тренировке, а я постоянно подзуживал его и других парней.

Помню, как-то мы валяли дурака в первой половине. Я вошел в раздевалку во время большого перерыва и спросил у парней – в менее приличной форме – какого черта мы делаем. Во второй половине Леброн отозвался должным образом – он вышел с намерением доминировать. И с тех пор играл так всегда».

Уэйд

«Ни с кем не было так тяжело после пик-н-роллов, как с Дуэйном. Главным образом из-за его атлетичного сложения – он двигается так низко и на такой скорости, что стоит ему скрыться за заслоном, и все, он просто пропадает. Мне было очень, очень сложно. Мне и нашим «большим», которых он постоянно разделывал после этого.

Реклама 18+

В итоге нам пришлось посмотреть очень много видеозаписей. Я показал «большим», что мне нужно от них, чтобы они придержали его одну секунду, а затем я уже мог восстановить позицию. Может показаться, что секунда – это очень мало, но обычно он уходил от парней за 0,2 секунды. Так что пришлось мне вдолбить это в их головы».

Крис Пол

«Пол – особенный игрок, когда идет в правую сторону. Ну то есть когда идет в левую – тоже, но как же он хорош, когда идет в правую. Естественно, что, прежде всего, я старался помешать ему это. Я выставлял левую руку и давал понять, что готов к его типичному маневру.

Рост и длина рук давали мне преимущество. Если он бросал, я успевал помешать ему. Если он старался идти в проход, я подставлялся под него. Если он пасовал, то я пытался ограничить углы для передачи. Все что угодно – только чтобы он не показывал свою игру.

Кроме того, я знал, что будет делать Пол в тот или иной момент. Знакомство с его игрой позволяло мне активнее прессовать его в ключевых для принятия решений моментах.

Защищался Пол с умением, он быстр, силен и очень умен.

Когда я занимал против него позицию в «посте», он старался переместиться, чтобы перекрыть передачу. Я реагировал на это так – использовал свои габариты, чтобы он всегда оставался за моей спиной и не мог никуда отходить. Затем я получал мяч, разворачивался и бросал с отклонением через него. Я поднимал мяч высоко и никогда не опускал его на уровень Пола».

Андре Игудала

«Игудала создавал мне проблемы. Он очень колючий. Более того, он все время надоедал мне своей левой рукой. Она у него очень активная. Ты собираешься бросать, а он берет и выбивает у тебя мяч. Он постоянно это делает, до сих пор.

Мне пришлось потрудиться, чтобы понять, как с этим бороться. Я начал играть с ним. Сначала я показывал ему мяч или даже отдавал его. Затем резко убирал и вынуждал его нарушить правила. После этого ему приходилось действовать осторожнее. На третий раз я прятал мяч, изменял угол движения – и ему уже нечего было выбивать. Я постоянно с ним так делал, потому что он не мог меня встречать высоко. Мне нужно было создать пространство, заставить его быть крайне осторожным – и все, никаких помех».

Реклама 18+

Расселл Уэстбрук

«Расселлу всегда хотелось меня остановить.

Я использовал против него одно из своих преимуществ: понимание соперника. Я знал, что он выпрыгивает из штанов ради победы и бросается, чтобы заблокировать мой бросок. Поэтому я просто делал показ и зарабатывал фолы.

Со временем я начал его атаковать по-разному. Цель, правда, всегда состояла в том, чтобы бросать ему через голову – у меня над ним преимущество в росте – и приводить его на те позиции на паркете, где я могу продавить его. Я просто проваливался в «пост» и набирался терпения.

Сначала Расс не умел бросать. Его было легко отгонять от кольца. Я знал, куда он устремляется с мячом и не давал себя обойти. Как только его бросок стал стабильнее, он превратился в проблему. На этом этапе я старался насколько можно вывести его из себя. Я цеплял его. Бил локтями, придерживал, хватал за руки. Делал все, чтобы это не видели арбитры – но чтобы он чувствовал мое присутствие. После этого он начинал воевать с судьями, а не со мной.

Когда Расс был молод, он очень зависел от куража. Я всегда отходил от него и давал ему понять, что я не против, если он будет бросать через меня. Когда он начал попадать, мне приходилось менять тактику. Я пытался сбить его с ритма. Например, я показывал, что сейчас выйду на него, чтобы помешать его броску – тогда он бросался под кольцо, но только я уже встречал его там. Он терял скорость и импульс.

Расс продолжает эволюционировать – он постоянно учится. Например, в прошлом году мы все время тренировались в 5 утра. В таком возрасте большинство парней уже думают, что они знают все. Но он хотел работать над игрой спиной к кольцу, над работой ног в «посте». Он понимал, что это следующий шаг в его эволюции и ключ к долголетию».

Вся книга в одной цитате

«Если вы хотите стать лучшим в чем-то, вам нужно по-настоящему этого захотеть. Если бы хотите стать лучшим в конкретной области, вы должны помешаться на ней. Многие говорят, что хотят быть лучшими, но они не готовы на необходимые для этого жертвы. У них другие заботы, важные или не очень, и они тратят себя на многое другое. Это нормально. В конце концов, величие – это не для всех».

Реклама 18+

Лос-Анджелес не принимает Леброна. Потому что он антиКобе

Фото: Gettyimages.ru/Harry How, Jed Jacobsohn/Allsport, Ethan Miller, Sean M. Haffey, Lisa Blumenfeld, Harry How (6,8), Jeff Zelevansky