«Нам говорили, что он вообще не должен был выжить». История семьи Дэррила Саттера

Артем Зырянов – о том, как главный тренер без одной победы лучшей команды сезона в НХЛ воспитывает сына, больного синдромом Дауна.

Как бы ни старались братья Стаалы, самым хоккейным семейством Северной Америки, а может и всего мира, остаются Саттеры. Их первое поколение провело в общей сложности около 5 тысячи матчей в регулярных чемпионатах НХЛ и более 600 в плей-офф, выиграло полдесятка Кубков Стэнли и набрало 2934 очка. И это без учета Гэри, талантливого защитника, который предпочел карьере игрока работу на ферме и спокойную семейную жизнь. Брайан, Дэррил, Дуэйн и Брент впоследствии стали главными тренерами клубов лиги, близнецы Рон и Рич – скаутами. Их сыновья Шон, Райли, Бретт, Меррик, Брэндон, Броди, Лукас как минимум оттарабанили по паре-тройке сезонов в низших канадских лигах, а некоторые добрались до НХЛ или находятся на подступах к ней. Увлечь хоккеем девочек не удалось, но Брук, дочка Брента, по итогам прошлого сезона, вошла в сборную All-Stars студенческой волейбольной лиги.

В общем, у Дэррила и его супруги Ванды, ожидавших третьего ребенка весной 1993-го, если и были сомнения относительно того, кем станет их младшенький, то только по поводу его будущего амплуа – вратарь, защитник или нападающий. Саттер успешно проводил свой дебютный сезон в качестве главного тренера «Чикаго», и в роддом будущий отец отправился с отличным настроением. Его «БлэкХокс» лидировали в Восточной конференции и шли на клубный рекорд по количеству набранных очков. Крис появился на свет 30 марта. Через несколько часов после рождения врачи поставили малышу диагноз – трисомия по хромосоме 21 или синдром Дауна.

– В больнице нам сказали, что лучше оставить ребенка на попечение государства. Он был слишком слаб, чтобы забирать его домой. Шансы на выживание были минимальными, а в лучшем случае Крис остался бы глухим и слепым, – вспоминал Саттер. – Дети, рожденные с синдромом Дауна, зачастую страдают и другими заболеваниями. Нам с Крисом пришлось пройти через многое. И каждый раз стоял вопрос – будет он жить или нет.

– Когда малышу не было и двух недель, ему провели операцию на сердце, – продолжил главный тренер финалистов Кубка Стэнли. – Врачи давали ему столько кислорода в первые несколько дней после родов, что это могло повлиять на слух и зрение ребенка. Крису пришлось прооперировать оба уха, чтобы поправить положение костей. Один глаз и сейчас видит неважно, а второй совсем плох. Но это в любом случае лучше, чем говорили нам врачи. Он же вообще не должен был выжить.

Спустя 19 лет Крис праздновал победу «Кингс» в плей-офф, играя с Кубком Стэнли на семейном ранчо. По словам Саттера, возобновлять тренерскую карьеру и соглашаться на переезд в Калифорнию стоило хотя бы ради этого момента.

* * *

Трудности это всегда проверка на прочность. Они ломают одни семьи и делают другие еще крепче. Саттеру, проведшему свое детство в канадской глуши в доме без электричества и простейших удобств, к тяготам было не привыкать. Дэррил вырос в семье, состоявшей из 9 человек, и если и есть что-то в его жизни важнее хоккея, то это родные. Он обожал работу в «Чикаго», им были довольны хозяева клуба Уирцы, которые предлагали тренеру новый контракт еще до того, как «БлэкХокс» дошли до финала конференции в плей-офф-1995. Но Крис нуждался в постоянной заботе и особых условиях, а Ванда не могла справиться с тремя детьми в одиночку. Спустя неделю после поражения от «Детройта» в решающем пятом матче серии Саттер собрал пресс-конференцию, на которой объявил, что покидает пост-мечту.

– Это то, о чем мы с Вандой говорили со дня рождения Криса, – объяснял свое решение тренер, дальнейшая карьера которого в НХЛ находилась под угрозой. – Мы знали, что в нашей семье произойдут изменения, что нужно будет взять на себя определенные обязательства и выполнять их. Когда Кристофер родился, я пообещал и ему, и своей супруге, что если когда-нибудь хоккей встанет между нами, то… «Чикаго» сможет прожить и без меня, но у меня есть трое детей, и одному из них постоянно нужна моя помощь. Понимаете, я вырос в том месте, где человека оценивают не по тому, какой величины у него дом, или сколько у него денег. Люди говорили, что я поступаю странно, но им не понять: у них нет ребенка, которому нужна была помощь.

Семейство Саттеров отправилось в провинцию Альберта, на ранчо, на котором когда-то жили Дэррил и его братья. Уже бывший тренер сменил брюки и галстук на потертые джинсы и старую футболку, по утрам выгонял на пастбище скот, разъезжал на лошади и пахал участок трактором, ничем не отличаясь от фермеров, которые жили неподалеку. Его новой работой стало воспитание сына. Крис находился в той стадии формирования, когда нельзя было позволить болезни прогрессировать. Мальчику нужно было развивать моторику, учиться говорить и пытаться хоть как-то догнать сверстников.

Дэррил трижды в неделю возил его за 50 миль от дома на курсы терапии и специального массажа, в семье учили язык жестов, который легче дается детям с ограниченными возможностями. Два года пролетели незаметно, и за это время журналисты вспомнили о Саттере лишь раз. Когда он, пытаясь починить окно, упал с пятиметровой лестницы и сломал себе плечо и челюсть. Незадачливый фермер провел в больнице несколько недель, выписавшись аккурат к финальным матчам команды его старшего сына Бретта.

– Все было не так плохо, – шутил Саттер, которому еще повезло, что на улице не было мороза, а на ферму очень кстати заглянул его друг. – Думаю, стоит практиковать такие падения каждый месяц. Они идут на пользу.

* * *

Покидая «Чикаго», Саттер публично пообещал, что не будет тренировать ни один другой клуб НХЛ. Он так и сказал: «Привязанность к «БлэкХокс» – это как татуировка у тебя на заднице. Если ты ее сделал – уже не избавишься». Но летом 1997-го на горизонте появилось предложение поработать с «Шаркс», от которого было сложно отказаться. Во-первых, и это главное условие, Bay Area прекрасно подходила для Криса. В Сан-Хосе находился обновленный центр для детей, страдающих синдромом Дауна, и лучшего места для обучения мальчика было не найти, и, во-вторых, Дэррил засиделся на месте и соскучился по хоккею.

Сыграло свою роль и то, что пост генерального менеджера «акул» тогда занимал некий Дин Ломбарди – зять Боба Пулфорда, который тренировал Саттера, когда тот только появился в «БлэкХокс». Через 15 лет этот тандем приведет к победе в Кубке Стэнли «Кингс», а в конце 90-х им удалось перезагрузить «Шаркс», забуксовавших после ухода Ларионова, Макарова и Озолиньша. Пока Крис обживался на новом месте, его отец прививал игровую дисциплину и наводил порядок в хоккейной команде города. Одним из первых с тяжелым характером главного тренера столкнулся Виктор Козлов, который продержался у Дэррила лишь несколько месяцев.

– У меня дома маленький мальчик, который старается изо всех сил, чтобы начать жить, как нормальный человек. Он должен пахать и пахать, чтобы добиться хотя бы малейшего прогресса. У меня слезы наворачиваются, когда я вижу это, и в то же время это заставляет тебя гордиться им, – бесился главный тренер «акул», комментируя обмен россиянина во «Флориду». – А затем я вижу большого парня, как Коз – здорового, как лошадь – который волынит на льду. Это бесит меня. Извините, я не хочу тратить время на таких, как он.

Где-то Саттер перегибал палку, но при нем «Шаркс» прогрессировали все пять лет и начали регулярно попадать в плей-офф. В сезоне-2000/01 «Сан-Хосе» даже победил в Тихоокеанском дивизионе, выиграв рекордные 44 матча. После отставки в декабре 2002-го Дэррил довольно быстро нашел работу во «Флэймс», и опять его назначение стало возможно, благодаря тому, что семейное ранчо находилось лишь в 4 часах езды от Калгари.

«Огоньков», как и самого Саттера, принимавшего порой странные решения на посту генменеджера, бросало из стороны в сторону – от выхода в финал Кубка Стэнли до невыхода в плей-офф, от обменов Криса Друри на Стивена Райнпрехта и первого пика драфта на Олли Йокинена до приобретения Кипрусоффа, Бурка, Каммаллери и Кристиана Хуселиуса. Зато возвращение в провинцию Альберта пошло на пользу Крису. Он окреп и развил много новых навыков, научился играть на гитаре, ездить на лошади и даже управлять мини-трактором.

– Крису можно поручать какие-то задания, чтобы он чувствовал себя нужным, чтобы у него была какая-то цель. Цель – это то, что ему нужно, – рассказывал Дэррил. – Он не боится ничего нового, он уверен в себе. Если Крис увидит тебя работающим, то подойдет и предложит свою помощь. Такой вот он парень.

* * *

На протяжении нескольких лет в комнате Криса висел плакат с изображением Джерома Игинлы, а перед одним из матчей плей-офф-2006 Дэррил привел сына в раздевалку и дал провести командное собрание. Воодушевленные старанием гостя «Флэймс» одержали победу. Уже после отставки из «Калгари» Саттер неожиданно оказался на трибунах Saddledome на одном из домашних матчей команды. Крис праздновал свое 18-летие, и совместный поход на хоккей был обещанным ему подарком, хотя Дэррилу очень не хотелось лишний раз светиться перед болельщиками «огоньков».

С переходом отца на работу в «Лос-Анджелес» мальчику пришлось решать, за кого болеть дальше – с одной стороны был «Лос-Анджелес», с другой – уже полюбившийся «Калгари», которых тогда тренировал его дядя Брент. Уже через пару недель он ходил в школу в свитере с «единичкой» и фамилией Sutter на спине.

Несмотря на заболевание, Крис, как и все члены его семьи, занимается спортом. Он играет во флорбол и любит гольф, а этим летом юноша примет участие в Паралимпиаде Канады, которая пройдет в Ванкувере. В составе сборной провинции Альберта Саттер-младший поборется за медали в турнире по канадскому боулингу (5 кеглей вместо 10, которые размещены в форме буквы V). Для него это вторая Паралимпиада Канады после Игр в 2010-м. Не это ли настоящее чудо? Камбек «Лос-Анджелеса» с 0-3 в серии с «Сан-Хосе» это так, небольшой спортивный подвиг. У хоккеистов «Кингс» все равно был бы следующий год и новый сезон. Для Криса, рожденного с неполноценным сердцем, каждый день мог стать последним.

* * *

«Кингс» в одной победе от второго Кубка Стэнли за три года, контракт Саттера с клубом еще прошлой зимой был продлен до конца сезона-2015/16, а Кристоферу и его родителям комфортно в Лос-Анджелесе. Но в Калифорнии должны понимать, что если Дэррилу опять придется выбирать между работой и семьей, то его ответ будет очевидным. Свой выбор он сделал еще в 1993-м.

– Когда Крис появился на свет, это изменило нашу семью навсегда, – говорит Саттер. – Обычно, когда дети вырастают, они уезжают из родительского дома. У супругов на старости лет появляется время и возможность заняться тем, что они не могли позволить себе раньше, но у нас другой случай. Мы с Вандой и Крисом как одно целое, состоящее из трех разных частей. Если мы куда-то идем, то обязательно берем его с собой. Мы не просто хотим облегчить его жизнь. Нам хочется, чтобы он чувствовал себя полноценным человеком, занимался тем, чем хочет. Если Крис хочет жить на ферме, мы будем жить там. Если он хочет учиться в колледже, мы поедем туда, где ему будет нравиться. Конечно, это отразилось на моей тренерской карьере, но раз нам суждено было оказаться втроем, нужно идти вместе до конца. Так я смотрю на семейные ценности.

В материале использованы цитаты Саттера из изданий Chicago Tribune, Lakings.com, Mercury News.

Фото: Fotobank/Getty Images/Victor Decolongon, NHLI via Getty Images/Juan Ocampo; calgarysun.com/Randy Sportak