9 мин.

«Я никакая не элита, а обычный гражданин нашей страны». Как Евгений Кафельников подошел к 50-летию

3

18 февраля Евгению Кафельникову исполнилось 50 лет. Его великие победы, олимпийское золото и первая строчка рейтинга уже позади, теннисная карьера завершилась больше 20 лет назад.

В новом посте в своем блоге он рассказал, чем больше всего гордится, о чем жалеет, чем живет и как себя ощущает на момент юбилея.

***

Я не могу однозначно ответить, ощущаю ли себя на 50. Это вообще риторический вопрос, на которой однозначного ответа ни у кого нет. Я не знаю, что ощущали люди, достигшие этого возраста, поэтому мне трудно проводить параллели.

Наверное, в молодости каждый представляет, что рано или поздно придет и 30, и 40, и 50, и 60. Надеюсь, и 70, и 80. К этому нужно быть готовым, но не нужно на этом зацикливаться. К сожалению, это реалии человеческого организма.

Я не ощущаю никакой грусти или печали, это просто констатация факта. Когда ты молодой, ты не задумываешься, что у тебя будет в старости. Тебе всегда хочется быть таким же молодым и энергичным.

Единственное изменение, которое я могу заметить, это то, что ресурс физических сил не такой, как в 22 или 25. Но это все понятно. Я не могу так ускориться, как 30 или 25 лет назад. Не могу подтянуться столько раз, сколько делал в том возрасте. Ощущения изменились только лишь на физиологическом уровне.

***

Теннису я больше всего благодарен за то, что он дал мне возможность прославить нашу фамилию по всему миру. Фамилию Кафельников в теннисном мире знают практически все. Это самое ценное.

И однозначно все, что у меня сейчас есть, я получил благодаря теннису. Только благодаря ему – своему любимому делу.

Даже не хочу задумываться, чем бы я занимался, если бы не теннис. Есть то, что есть, и я этим очень сильно доволен.

Больше всего из теннисной карьеры я горжусь теми регалиями, которые у меня есть. Безусловно, они для меня ценны. Кто-то считает, что я выиграл мало, кто-то – много. Но я не хочу на это даже внимания обращать. То, что у меня есть, я заслужил. И это самое главное.

***

Кроме больших побед, наверняка были какие-то мелкие моменты, которые вызывают эмоции и гордость. Но я сыграл 1000 матчей, огромное количество турниров на разном уровне – от «Сателлитов» в 92-м году, «Челленджеров» в 93-м до регулярного тура. Такое огромное количество многие даже не могут представить.

Когда Федерер и Джокович говорят, что помнят все свои матчи, они лукавят. Я безусловно не помню. Примерно припоминаю, у кого выиграл первый титул в Аделаиде в 1994-м (у Александра Волкова – Sports.ru). А вот первую победу на уровне ATP уже не помню. Черт его знает (на Кубке Кремля-1992 Кафельников обыграл Маркоса Аурелио Горриза – Sports.ru).

Как можно помнить все матчи, в которых ты играл? Особенно если их такое количество, как у Джоковича и Федерера. Хотя, может быть, я действительно старею, память уже покидает. Они-то молодые ребята – Федереру чуть за 40, Джоковичу и 40 нет. Нужно их будет спросить в 50. Я не особо верю, что они вспомнят все матчи.

***

Я не должен оценивать, какой след оставил в теннисе. Это не мой уровень компетенции – пускай это делают теннисные историки и журналисты.

Точно так же с работой в Федерации тенниса России. У нас есть президент, которому я отвечаю как вице-президент, который курирует детско-юношеский теннис. Мы ему помогаем. И неправильно оценивать мою работу, а не работу президента федерации – он руководитель, он отвечает. И если вы считаете, что он на посту президента работает плохо, значит, я тоже плохо работаю.

Я не могу оценивать свою работу. Этот вопрос надо задавать президенту федерации, и Шамиль Анвярович [Тарпищев] вам скажет, доволен ли он работой своего подчиненного. Если он скажет, что недоволен, я это приму к сведению и займусь тем, чтобы работа была лучше и не вызывала таких комментариев. Это моя задача.

И несправедливо утверждать, что без меня не было бы теннисного бума в России. Конечно, может быть, в какой-то маленькой степени я способствовал тому, что многие родители отвели детей именно в теннис, а не в художественную гимнастику, на футбол или хоккей. Немножко я это ощущаю – но не настолько, что без меня бы ничего не было.

***

Когда я завершил карьеру, мне хотелось побыть дома, я устал от переездов. Два или три года я раз в год куда-то выезжал, но в целом сидел на одном месте.

В период адаптации к новой жизни, хочешь не хочешь, но сталкиваешься с вакуумом. Кто бы что ни говорил, успешные теннисисты, которые всю жизнь отдали, чтобы играть на высочайшем уровне, редко становятся успешными бизнесменами и так далее.

Какое-то время наступает вакуум – ты не понимаешь, что тебе делать. Кто-то хорошо с этим справляется, кто-то – плохо. Нас в этом безусловно обвинять нельзя.

Мне посчастливилось нормально выйти из этого вакуума и заняться тем, чем я должен заниматься – помогать развивать теннис, который дал мне все блага моей жизни. Я считаю, что в какой-то степени обязан любимой игре, поэтому стараюсь помогать.

Единственные дифирамбы, которые я могу себе петь – у меня есть огромный опыт, полезный и необходимый. И я готов передавать и делиться. Кто-то – более умный – мои рекомендации и опыт воспринимает. Тем, кто более недалек, это не надо. Но я открыт для всех.

Тренировать кого-то индивидуально – сложная и неблагодарная работа. Есть очень много тонких нюансов. Во-первых, нужно, чтобы человек воспринимал твои слова. Нужно уважение. Очень много подводных камней.

И не то чтобы я очень сильно к этому рвался. Но если бы кто-то предложил, я бы обдумал эту идею. А пока что – нет.

***

Что для человека самое главное? Это свобода. Свобода у меня есть – благодаря тому, что я всю свою сознательную жизнь вкалывал и зарабатывал. И того, что у меня сейчас есть, мне достаточно, чтобы чувствовать себя свободным человеком. Все. Точка.

При этом я не считаю себя элитой. Как я могу считать себя элитой, если я спокойно езжу на метро? Для меня это незазорно, в половине случаев я именно так и делаю. В час-пик, когда вся Москва стоит, а нужно куда-то добраться, я естественно выбираю самый быстрый способ – а это метро.

Я никакая не элита, а спокойный и обычный гражданин нашей страны. И, конечно, я считаю себя счастливым человеком. Однозначно.

***

Чему меня научил период публичных конфликтов с дочерью? Что жизнь идет дальше. Каждый из нас сделал выводы, и сейчас у нас все хорошо. Нет никаких подводных течений.

У Алеси своя семья, но, когда есть необходимость, мы видимся. Она занимается своими делами, я – своими, каждый живет своей жизнью. Но при этом мы родные. Я ее отец, а она – моя дочь. Все.

Новая роль дедушки – просто еще одна констатация того, что время идет.

***

У меня есть люди (их не так много), которым я доверяю и которых считаю друзьями. Не приятелями – а именно друзьями. Которые в любую трудную минуту придут на помощь.

Иногда бывают депрессивные моменты, когда нужна помощь – как в игре, звонок другу. Это должно быть. И я всегда рад такому общению.

Хотя потребность выговориться возникает нечасто. Слава богу, все налажено, серьезных проблем нет.

***

Мой идеальный день – весна, лето или даже ранняя осень. Просыпаешься часов в 8 утра, идешь позавтракать в кафе – чашечка капучино, омлет или глазунья. Ну и заполировать все круассаном. Идеальный завтрак.

Потом – гольф. Я играю в клубе «Сколково» – он очень комфортный, очень правильный. Для меня лучший гольф-клуб страны – по локации, по инфраструктуре.

После этого по необходимости занимаешься теннисом. Хотя я сам ракетку не брал в руки уже где-то полгода.

Зимой намного сложнее – депрессивное состояние, когда не видишь солнца. Московский климат, конечно, негативно влияет. Приходится это как-то разбавлять посещением теннисных турниров, где играют юниоры.

***

Я не жалею ни о чем, что было в моей жизни. Если сожалеть, то можно с ума сойти. Я не хочу включать машину времени и что-то менять – это не мой вариант. Иначе было бы скучно и неинтересно.

У меня и так жизнь шикарная. Я бы ничего не менял.

Единственное, я жалею о несделанном. Что когда можно было построить свою академию тенниса с хорошим центром – 8 открытых кортов, 6 крытых, – я этого не сделал.

Видно, что сейчас в стране не хватает теннисной инфраструктуры. И когда после моей карьеры в стране был большой экономический подъем – начиная с 2003 года по 2014-й, – это можно было сделать. Но я, к сожалению, не сделал. Наверное, это главное разочарование.

Но время еще есть, запал и силы у меня еще есть. Возможно, рано или поздно это осуществится – и будет Центр Кафельникова. 

Я бы с удовольствием руководил академией, набирал персонал. С удовольствием бы сделал ее в Сочи. Там почти круглый год одна и та же погода. И подальше от мегаполиса. Потому что в Москве тяжеловато. А в Сочи – идеально.

Мое главное желание – не похерить то, что было сделано за эти годы. Шамилем Анвяровичем Тарпищевым, Евгением Кафельниковым, Маратом Сафиным, Михаилом Южным, Еленой Дементьевой, Настей Мыскиной, Светой Кузнецовой – всей это плеядой. Если этого не делать, то рано или поздно спорт погибнет. Мы же прекрасно понимаем, что теннис не в приоритете. И может реально дойти до того, что в России его не будет.

«Для меня было важно, чтобы не говорили: он по халяве выиграл «Ролан Гаррос». Блог Евгения Кафельникова

Подписывайтесь на наш телеграм о теннисе

Фото: Gettyimages.ru/Omar Rawlings, Clive Brunskill; РИА Новости/Владимир Астапкович; Instagram/yevgenykafelnikov

logoЕвгений Кафельников
logoATP