Евгений КАФЕЛЬНИКОВ: Я стал старым уже в 24 года

- Евгений, вы единственный теннисист, который выступал на всех итоговых чемпионатах в течение последних семи лет. В 1997-м в Ганновере вы вышли в финал, но уступили Питу Сампрасу. И в этом году снова не сумели добиться победы. Что бы она для вас значила, если бы в конце концов вам удалось победить?

- Для меня честь уже то, что я имею возможность участвовать в этом турнире. Но, конечно же, выигрыш каждого матча на Masters Cup - это дополнительные позитивные эмоции. А вот победа на чемпионате, наверное, могла бы дать мне этих эмоций не меньше, чем триумфы на турнирах "Большого шлема".

На пути к этой победе в полуфинале у вас встал француз Себастьен Грожан. Но до встречи с ним вы в блестящем стиле выиграли все три поединка групповой стадии. Поговорим о последнем из этих матчей, который уже ничего не решал, ибо вы прошли в полуфинал заранее. В новостной программе "Сейчас" на российском канале ТВ-6, которая ежедневно ретранслируется австралийским телевидением, из уст ведущей прозвучал комментарий: дескать, вы чувствовали себя на корте этаким королем, хотели - брали у соперника очки, а хотели - дарили.'' Я видел этот выпуск новостей и совершенно не согласен с комментарием. Может быть, со стороны и казалось, что это была легкая прогулка. Однако на самом деле бороться с Куэртеном, который еще был в тот момент первой ракеткой и совсем не хотел уезжать из Сиднея с тремя поражениями, было очень тяжело. Я совсем не хочу оправдываться, но усталость после того матча в определенной степени сказалась и на моей игре с Грожаном. Поверьте, я старался, очень старался выиграть. Но сказалось и то, что француз был свежее меня - он накануне нашей встречи имел день отдыха. Ему легче удавалось удерживать свою подачу. А когда ты боишься упустить собственный гейм, это создает психологическое давление - и ты начинаешь ошибаться.

- Не ощущаете ли вы в свои 27, что соперничать с молодыми игроками становится все труднее и труднее?

- Это Грожан-то молодой? Сколько ему? 24? Молодость - это когда тебе 19, 20 лет. А в 24 у меня лично уже не было ни с кем рекламного контракта. Солидные фирмы считали меня слишком старым.

- Возьмем 20-летнего Лейтона Хьюитта. Вот уж кто юн. Удивлены ли вы тем, как быстро ему удалось стать первой ракеткой мира?

- Ну, в последнее время он играет лучше, чем кто-либо. Так что удивляться положению Лейтона в классификации ATP даже не приходится. Понимаете, когда человек выигрывает турнир "Большого шлема" (Хьюитт победил в этом году на U.S. Open. - Прим. "Известий"), другие соревнования, его рейтинг растет сам собой. Главное, что парень одного за другим побеждает сильнейших теннисистов. Впрочем, сказать, рано ли он попал на самую вершину, я не берусь. Фокус ведь не в том, чтобы стать первым, а в том, чтобы оставаться таковым на протяжении всей карьеры, как, скажем, Сампрас. И вот это уже гораздо сложнее - все равно что подпирать спиной гору. Вспомните Майкла Чанга. Он был на вершине, но к 25-26 годам исчерпал свои возможности. А Хьюитт, как и Чанг, очень много бегает и теряет столько энергии, что неизвестно, к чему это приведет в будущем.

- Если, по-вашему, Хьюитт много бегает, то вы, как свидетельствует статистика, играете больше всех одиночных и парных матчей. В этом году вы провели их 138. Другие люди ко времени последнего турнира в году чувствовали бы себя уставшими. У вас же, очевидно, все наоборот?

- По идее я и впрямь должен был сильно устать. Но дело в том, что много матчей я играл всегда. И на данном этапе карьеры мне, как правило, достаточно лишь недели, чтобы прийти в себя, подзарядить свои батарейки и снова почувствовать энтузиазм. Тем более что, собираясь в Сидней, я знал: это самый последний турнир и мне предстоит соревноваться на нем с лучшими из лучших. Эти мысли заставляли меня демонстрировать все, на что я был способен. Проделать весь этот путь из Европы в Австралию, преодолеть 10 тысяч километров и не выложиться на все сто было бы ужасно стыдно.

- Если вы выложились на все сто, то что же помешало вам выиграть чемпионат?

- Во-первых, мастерство Грожана. В последнее время этот парень в ударе. Во-вторых, для меня все-таки не слишком легко проходила акклиматизация. До Австралии чудовищно далеко добираться, и разница во времени на мне очень сказалась. Первые несколько дней я просыпался в четыре утра и не знал, что делать. Организм не успевал перестраиваться. Я пришел в себя лишь после первого своего выходного дня.

- Сложности акклиматизации и проигрыш Грожану не подпортили вашего впечатления о Зеленом континенте? Можете ли вы сказать, что Австралия - самая счастливая для вас страна?

- Играть в России мне нравится больше. Но если речь вести о достигнутых результатах, то это действительно так. Здесь я выиграл Australian Open в 1999 году, а в прошлом - Олимпийские игры. Но, должен вам сказать, вернувшись в Сидней на Masters Cup, я старался забыть о своем прошлогоднем триумфе и не расплескивать эмоции.

- Чем помимо тенниса вы занимались в Сиднее в этот приезд?

- Честно говоря, ничего особенного я не делал. Хотел поиграть в гольф, но так и не нашлось времени. Я даже привез с собой свои клюшки. Однако они так и пролежали в углу, куда я их поставил.

- А на каникулы какие планы?

- Поеду отдыхать. Куда - пока не решил. Возможно, отправлюсь зимой кататься на горных лыжах дней так на 10-14.

- Возможно, через несколько лет вам не придется для этого ездить далеко от дома. В Красной Поляне, по соседству с вашим родным Сочи, ведь строится крупный центр зимних видов спорта - горнолыжного в том числе.

- Да, знаю, и надеюсь, что он будет одним из лучших в Европе. Будет служить всем - и любителям, и профессионалам. Я уверен, что на экологии это не скажется. Зато Сочи - во что мне очень хотелось бы верить - со временем сможет подать заявку на проведение зимней Олимпиады.

- Но вернемся к теннису. Видимо, прежде чем строить планы на отдых, вам нужно осмыслить итоги минувшего сезона и сиднейского Masters Cup?

- То, что в Сиднее я не победил, не вызывает у меня никакой депрессии. Я, конечно, огорчен. Но поскольку был готов к любому развитию событий, то уж как-нибудь это переживу. Утешусь уверенностью в том, что все теннисисты, которым удается меня одолеть, играют на очень высоком уровне. Ведь совладать со мной не так уж и просто.

- Недавно к вашей славе игрока, с которым непросто совладать на корте, прибавилась слава филантропа: все деньги, полученные за победу на московском Кубке Кремля, вы перечислили в фонд помощи семьям российских граждан, погибших в авиакатастрофе Ту-154 над Черным морем. А ваши коллеги способны на такие шаги?

- Я думаю, что все ребята так и поступают. Просто не говорят об этом вслух.

- Почему вы продали свой самолет "Сессна"? Может быть, тоже для того, чтобы направить деньги на благотворительность?

- Порой вы задаете такие провокационные вопросы, что я не могу на них отвечать. Спасибо, что не спрашиваете об иных обстоятельствах моей личной жизни.

Сидней