Драма первого номера драфта-1995: едва не ослеп, попался на допинге, доигрывал в «Витязе»
Жизнь Брайана Берарда.
Предусмотрительность – это не про него. Сколько раз бывало: скидывал перчатки и только потом смотрел, с кем лезет в драку. Вот и осенью 1999-го обнажил кулаки, приблизился и увидел: ба, Крейг Беруби, один из главных бойцов всех времен. И понеслось: удар, удар, еще удар, опять удар – и вот герой наш ясно осознал трагический исход.
Ответные хуки не удавались. Берард лишь надеялся, что Крейг когда-нибудь остановится и не убьет его. Перед очередным ударом Беруби крикнул: «Просто держись, и все будет хорошо!» Словом, сжалился, отпустил, и матч с «Филадельфией» Берард домучил в полуобмороке.
А позже болтал в спортзале с Таем Доми и жаловался: драки изматывают, играть потом невмоготу. «Во время боя надо правильно дышать, – ответил тафгай «Торонто». – Некоторые ребята накручивают себя и задерживают дыхание. Если не хочешь уставать в бою, не спеши и дыши ровно».
«Легко сказать», – усмехнулся Берард, но советом воспользовался.
Правда, в ближайшей игре с «Филадельфией» не нарывался – хватило и других желающих.
Накануне матча Берард отужинал с земляком и другом детства, вратарем Брайаном Буше, которого «Флайерс» вызвали из фарм-клуба. Его и на лед выпустили, когда во втором периоде Джон Ванбисбрук пропустил три шайбы за 103 секунды.
Вскоре закипела массовая драка, и вратарь «Торонто» Кертис Джозеф, чтоб не прохлаждаться, направился к молодому коллеге. Пока дубасились Доми, Беруби, Юшкевич, Ричардсон, Джонсон и Маккарти, два вратаря схватили друг друга за рукава и – слабо представляя, что делать дальше – закружились в танце, отдаленно напоминающем поздний репертуар фигуристов Протопопова и Белоусовой.
Громче всех на скамейке «Торонто» смеялся Берард. Он кричал лучшему другу: «Бей или проваливай со льда!» Берард чувствовал себя тогда уверенно и непринужденно. И года не прошло после обмена в «Торонто», а он уже дебютировал в плей-офф, достиг финала конференции, полюбил команду и город и хотел играть там до конца карьеры.
В детстве Берард играл деревянной клюшкой из СССР
Берард и Буше выросли в Вунсокете, штат Род-Айленд. Население города делилось на болельщиков «Монреаля» (от обилия франкофонов) и «Бостона» (из-за географической близости). А вот Брайан соригинальничал – поддерживал «Питтсбург» и, оттачивая бросок в подвале или играя на улице, воображал себя Марио Лемье.
В подвале и на улице Берард проводил много времени – в бунгало, которое отец построил с друзьями, было тесновато: родители, два младших брата, сестра и двое отцовских детей от первого брака.
Причем дом располагал игровой площадкой и бассейном, так что ежедневно гостили и соседские дети – например, лучший друг Брайан Буше, с которым играли не только в хоккей, еще в бейсбол, футбол и теннис. И даже в школу надевали спортивные штаны и майку, чтобы всякую перемену посвящать спорту.
Все это было ребячество, а серьезно Брайан увлекся хоккеем, когда увидел на льду отца.
Работая механиком, Уолли Берард играл в любительской лиге и в первом матче при старшем сыне сломал руку, неудачно врезавшись в борт. Когда ехали в больницу, мать причитала, что теперь Брайан ни за что не станет хоккеистом.
Она ошибалась. Вскоре Брайан играл в «Маунт Сент Чарльз», одной из лучших частных хоккейных школ США. Был он немного полноват и недостаточно резок, так что устроился в защите, зато соперники отскакивали от него, как мячи от стенки, и тренеры Джон и Джефф Робитайлы прозвали Берарда Скалой.
Потом его ненадолго поставили на фланг атаки. Играть там не нравилось, Берард убедился, что создан для обороны, но и научился в нападении многому: как двигаться к воротам, как при прорыве занять позицию для получения шайбы, как изменить скорость при рывке, чтобы оказаться на нужном отдалении от защитника.
Все это пригодилось, когда вернули в оборону – и за счет габаритов Берард продолжал успешно защищаться. Потом, когда ему было одиннадцать, в Вунсокет нагрянула детская команда из СССР. Берарды приютили несколько игроков, и Брайану подарили деревянную клюшку с таким удивительным загибом, что получалось бросать выше и сильнее.
Параллельно Берард играл с Буше за бейсбольную команду. Был питчером и шорт-стопом и после триумфа в чемпионате Род-Айленда поехал на турнир в Коннектикут.
У Берардов часто не находилось денег на отправку сына в другой город, но помогали родители Буше. Турнир в Коннектикуте освещался ESPN, победа выводила в детскую Мировую серию, и Берард чувствовал себя крутым бейсболистом, пока в одной из игр ему не сломали мячом нос. Выиграть турнир не вышло, зато Брайан впервые ощутил себя профессиональным спортсменом.
Хоккейный турнир в Торонто, Кубок ESSO-1989, сложился удачнее. 12-летний Берард выиграл его при поддержке Буше и Тома Поти, будущего серебряного медалиста Олимпиады-2002, и получил приз MVP из рук Дона Черри, чьи кассеты с обзором сезона мама дарила на каждое Рождество.
Несколько месяцев спустя пала Берлинская стена, и отец Берарда загорелся идеей свозить самых талантливых подростков Род-Айленда (c Брайаном в защите и его братом Грегом в роли дублера Буше) на Турнир дружбы в Берлин.
Денег не хватало, но Берарды устраивали сбор средств и благотворительные обеды, мыли машины и с помощью мамы, у которой были связи в туристическом агентстве, купили-таки билеты в Германию.
Куски Берлинской стены тогда еще не продавались как сувениры, а просто отламывались всеми желающими, и Берарды набрали побольше, чтобы подарить каждому, кто пожертвовал на их первую зарубежную поездку.
Богатой на впечатления вышла и поездка со сборной США U17 на турнир в Мексике. Берард с удивлением узнал, как бедно живут в соседней стране, и проверил себя на фоне лучших юниоров мира.
Главный сюрприз поджидал на первой тренировке. Перед выходом на лед тренеров игроки развлекались бросками. После одного из них шайба пролетела выше ворот и раскрошила заградительное стекло. Все удивились: бросили-то не так сильно.
Еще один бросок – и снова стекло вдребезги. Оказалось, мексиканцы додумались установить на хоккейной площадке обыкновенные, не ударопрочные стекла. Тренеры появились меньше, чем через минуту, и к их приходу американские юниоры перебили все остальные стекла. Засыпанный осколками лед стал непригоден для тренировки.
В Лиге Онтарио Берард тренировался с великим Полом Коффи
В Мексике Берард остался без наград и, поболтав с ровесниками из Канады (Игинлой, Доуном, Редденом), понял: надо двигать в юниорскую лигу Онтарио. «Не раньше, чем окончишь школу!» – настояли родители, и спор был неуместен.
Для получения аттестата требовалась дипломная работа на тему «Влияние воспитания и цели на будущее». Описывая помощь семьи и друзей, Берард рассказал, как родители Буше оплачивали ему поездки в другие города. Правда, в OHL отправился уже без их содействия.
«Джуниор Ред Уингс» из Детройта выбрали его на драфте-1994, и Берард заиграл в паре с Джейми Эллисоном (он тоже защитник, но 11 лет спустя «Нэшвилл» – из-за травмы Криса Мэйсона – заявил его на матч с «Флоридой» запасным вратарем). А тренировал их 27-летний Пол Морис – из-за сходства фамилии новичка с именем Бернард он прозвал его Берни.
«Он знал, когда похвалить, а когда дать пинка под зад, – говорил Берард о обладателе Кубка Стэнли 2024 и 2025 годов. – Морис понимал, что в 17 лет я впервые играю вдали от дома и привычных удобств, и прикрепил меня к опытному – по меркам юниорской лиги – Элиссону, уже задрафтованному «Калгари».
Если бы не локаут в НХЛ, Джейми играл бы за «Флеймс», а так – остался в OHL и помогал Берарду осваиваться в команде, чьи игроки брали в дальние поездки виски и курили в автобусе, высовываясь в аварийный люк. Когда резко тормозили, бутылки с водой и потушенными в ней окурками падали: содержимое растекалось по полу и пахло так, что Берарду становилось дурно.
Совсем худо могло стать после первой драки в OHL – с безбашенным громилой Уэйном Примо (через пару лет тот зарубился в НХЛ со старшим братом). Краем глаза Берард видел (тогда еще видел!), что одноклубники увлеченно следят за его дебютным боем. К тому же на трибунах сидели родители, их привез на игру новый агент Том Лэйдлоу. Позориться не хотелось.
Брайан, конечно, нахватал ударов, но однажды врезал-таки Примо и в изолятор для штрафников ехал под одобрительный стук клюшек. Назавтра, когда возвращались из Оуэн-Саунда в Детройт, Берард впервые не услышал про себя ни одной шутки с задних рядов автобуса.
Тренировалась команда Берарда на «Джо Луис Арене», где и «Детройт Ред Уингс». Там Брайан познакомился с Полом Коффи.
Звездный защитник общался с юниорами на равных и, заглядывая на каток в рамках вечерней прогулки с немецкой овчаркой, присоединялся к забаве Берарда и партнеров – хоккею с теннисным мячом.
Однажды, уходя со льда, Коффи увлек Берарда к сервисмену «Ред Уингс».
– Брайану нужно лезвие побольше.
– Мне это нужно? – удивился Берард.
– Нужно, – настоял Коффи и объяснил: чем длиннее лезвие – тем быстрее движешься.
Затем Брайан вышел в обновках на лед и уже через несколько секунд крикнул Коффи: «Это потрясающе, спасибо!» Пол довольно махнул рукой и пошел домой, а Брайан играл потом с 288-м размером лезвия до конца карьеры.
В сезоне-1994/95 он разогнался настолько, что стал самым быстрым игроком на конкурсе мастерства OHL и попал на Матч Звезд Канадской Лиги, где его отец сидел рядом с Уолтером Гретцки. Агенты Брайана и Уэйна дружили и устроили такое соседство для раскрутки Берарда.
Сам он добавил себе известности, разбавив проигранный (3:8) матч дракой с лидером соперников Терри Райаном, причем по ходу поединка строго следовал подсказкам вратаря Кевина Уикса. Через несколько месяцев Берард забросил победную шайбу в финале плей-офф – и «Детройт» стал первым американским чемпионом Лиги Онтарио.
Дальше – Мемориальный Кубок. Турнир победителей канадских лиг проводился в Камлупсе (Британская Колумбия). В часе езды от него – живописное озеро, где Берард и его одноклубники накануне первого матча целый день ловили нахлыстом форель.
Наутро ныли икроножные мышцы, но все же победили, вышли в полуфинал и обыграли «Брэндон» 2:1. В том матче Берард повредил колено, оно распухло, и перед финалом врачи чего только не попробовали для снятия опухоли: заставили спать с согнутой ногой, выкачивали шприцем жидкость из колена…
Брайан вышел на лед, но и с ним проиграли (2:8) «Камлупсу», чьи звезды – Игинла и Доун – получили главные индивидуальные призы турнира. Они же считались фаворитами драфта, но накануне церемонии Берард услышал от агента: «Думаю, тебя выберут первым».
Первую шайбу в НХЛ Берард забросил Хабибулину
Агент Том Лэйдлоу поиграл в НХЛ и зря бы такого не сболтнул, но все равно не верилось: раньше только двух американцев – Лоутона в 1980-м и Модано в 1988-м – выбирали первыми.
Драфт-1995 проходил в Эдмонтоне, и родители Берарда привезли туда пятерых других своих детей. Утром всей семьей плотно позавтракали в отеле и отправились в «Нортлендс Колизей». Первым из генменеджеров на сцену вышел Рэнди Секстон из «Оттавы»: «Мы ради и горды выбрать Брайана Берарда из «Детройт Джуниор Ред Уингс».
В следующее мгновение Брайан обнимал родителей и, едва слыша себя из-за шума фанатов, повторял: «Спасибо! Спасибо!!»
Надев майку и бейсболку «Сенаторс», Берард давал интервью, позировал фотографам, отвечал на приветствия незнакомых людей и не видел этому конца. А потом заметил в толпе Брайана Буше, которого «Филадельфия» выбрала 22-м, и бросился к нему. Вырасти вместе в маленьком Вунсокете и дружно залететь в первый раунд драфта – это походило на сказку.
Они отметили успех в заведении Barry T’s, сполна насладившись тем, что в провинции Альберта разрешено выпивать с 18 лет, и в пять утра Берард вылетел в Оттаву. Дальше – утреннее же интервью на телестудии, экскурсия по новой арене Corel Centre и общение с местными болельщиками. Порадовало, что полгорода говорило по-французски – прямо как в Вунсокете!
А недели спустя началась предсезонка – и выяснилось: Берард с трудом выдерживает энхаэловские нагрузки, а «Оттава» – далеко не такая сплоченная команда, как «Джуниор Ред Уингс». Самое обидное – на переговорах о контракте стало известно: у «Сенаторс» нет средств на подписной бонус для Берарда.
Для АХЛ Брайан был слишком юн и вернулся в OHL, а газеты Оттавы выставили его избалованным американцем, который брезгует канадской командой.
Истине это противоречило: в НХЛ он играл бы где угодно, а вот годом ранее, перед драфтом OHL, действительно хотел только в «Детройт», единственную американскую команду лиги, и, чтобы отпугнуть канадцев, сблефовал, подписав предварительный контракт с Майком Милбери, который курировал команду Бостонского колледжа.
И так уж совпало, что тот самый Милбери летом 1995-го стал тренером (а с декабря – и генменеджером) «Айлендерс», которые не могли договориться со вторым номером драфта Уэйдом Редденом.
Милбери посетил несколько матчей Берарда в OHL, впечатлился его прытью (Брайан закусился даже с тренером «Сарнии» Марком Хантером, в 1989-м бравшим с «Калгари» Кубок Стэнли) и в январе заключил сделку с новым генменеджером «Сенаторс» Пьером Готье. «Айлендерс» получили Берарда и отдали «Оттаве» Реддена.
За подписание контракта Брайан получил чек на $75 тысяч, что почти вдвое превышало годовой доход родителей. Вторую его попытку пробиться в НХЛ сопровождал тот же суровый крик Рика Боунэсса. Летом 1995-го тот возглавлял «Оттаву», а через год стал помощником Милбери и в январе 1996-го сменил Майка в роли главного тренера.
Они ставили Берарда в пару к опытному американцу Деннису Васке, и с его помощью Брайан приноровился к темпу НХЛ, а с передачи будущего тренера «Оттавы» Трэвиса Грина впервые забил, отправив на лавку Хабибулина (Николай пропустил третью шайбу за 47 секунд, но его «Финикс» в итоге отыгрался, закончили 3:3).
Через месяц – первая драка в НХЛ. Матч с «Нью-Джерси», середина третьего периода, Жигмунда Палффи толкнули после свистка. Берард без раздумий помчался мстить и, уже скинув перчатки, увидел, что перед ним Кен Данейко по прозвищу Мистер Дьявол, рекордсмен «Девилс» по штрафным минутам.
Смелость новичка на мгновение лишила дара речи его партнеров, и к тому моменту, как со скамейки донеслось: «Брайан, он левша!», Берард уже и сам ощутил, какой рукой орудует Данейко. Пропустив несколько ударов, Брайан спасся тем, что упал с Кеном на лед.
Когда защитников разняли и отправили в штрафные боксы, Данейко бросил Берарду: «Это было не слишком умно. Мы в одном дивизионе. В следующей игре я тебя достану». А вскоре они случайно увиделись в Нью-Йорке. Поздоровавшись, Брайан услышал: «Рад тебя видеть. Должен сказать, пойти на меня с голыми кулаками – достойный уважения поступок».
В ответ Берард признался: «Мистер Данейко, я не знал, что это вы».
На Олимпиаде-1998 Берард был левым нападающим
Брайан стал в том сезоне пятым бомбардиром «Айлендерс» – после Палффи, Грина, Смолински и Кинга – и не удивился, узнав, что номинирован на приз лучшему новичку. Но был уверен, что награду получил Игинла, и не подготовил речь: боялся публичных выступлений и надеялся, что говорить не придется.
Когда Берарда объявили победителем, он побледнел от ужаса, а на сцене – покраснел от стыда и выглядел, по собственному признанию, как олень в свете фар, с трудом выдавив из себя пару благодарностей. Робость Берарда высмеивали потом весь вечер, причем особенно усердствовали родные. «Карьера политика тебе не светит», – резюмировал брат Грег.
Майк Милбери говорил серьезнее: «Ты заслужил этот приз, но нельзя играть так безрассудно». Генменеджер «Айлендерс» имел в виду подключения к атаке и нанял тренера по развитию хоккейного интеллекта Билла Стюарта. Тот объяснял Берарду, когда риск уместен, а когда лучше сыграть наверняка.
С началом сезона, действуя осторожнее, Берард чувствовал себя не в своей тарелке и сбивался на привычный с детства авантюрный стиль. В итоге стал третьим в команде по очкам и худшим по «плюс/минус»: с ним на льду «Айлендерс» пропустили на 32 шайбы больше, чем забили, и снова – четвертый раз подряд – не вышли в плей-офф.
Милбери злился и кричал на Берарда. Тот огрызался, говорили тренеру: «Отвали!», отсиживал период в запасе и снова возвращался на лед. Брайан называл это отношениями любви и ненависти.
В попытке встряхнуть команду Милбери вернулся на пост тренера. Заодно – заполучил ветерана «Ванкувера» Тревора Линдена. Взамен отдал перспективных Тодда Бертуцци и Брайана Маккейба. С последним Берард делил дом на Лонг-Айленде.
Отъезд друга шокировал, но Берард – хотя говорили и о его обмене – считал, что задержится в «Айлендерс» надолго и препирательства с Милбери не станут помехой. Да, Майк критиковал, грозился «прогнуть», заставить играть аккуратнее, но Берард считал, что в целом карьера развивается достойно: подтверждением стало приглашение на Олимпиаду в Нагано.
В сборной США Брайан был самым молодым, но вписался быстро и в самолете зарубился в покер с Амонти, Реником, Ткачаком и Модано, которые старше на 5-7 лет. Когда объявили, что самолет готовится к посадке, Берард взглянул на часы и с ужасом понял, что играл в карты восемнадцать часов подряд.
В олимпийской деревне Брайан делил номер с защитником «Чикаго» Китом Карни и, пораженный обилием точек питания в столовой, на всякий случай исправно выбирал McDonald’s. Берард восхищенно наблюдал, как его тезка Лич перед тренировкой сорок минут крутил педали, а другой великий защитник Крис Челиос работал на велотренажере в сауне.
В такой компании Берард с пониманием принял роль седьмого-восьмого защитника и удивлялся, когда тренер Рон Уилсон выпускал с Личем в первой паре большинства. Выскакивая на лед холодным, после долго сидения на лавке, Берард терялся и не больно-то помогал.
А после 2:4 от Швеции заявил Уилсону: «Когда я мерзну на скамейке и выхожу только на большинство, это вредит команде. Я готов быть просто седьмым-восьмым защитником, не хочу лишать нас возможности забить гол».
Уилсон согласился и убрал Берарда из большинства, а после травмы Амонти в игре с Беларусью (5:2) – поставил на левый край четвертой тройки, с Пэтом Лафонтеном и Джоэлем Отто. Это не помогло Берарду набрать в Нагано хоть очко.
После поражения от чехов в четвертьфинале американцы напились в караоке-баре и учинили дебош в жилом корпусе олимпийской деревни (переломали мебель, устроили перестрелку огнетушителями), и по пути в Токио представители USA Hockey и службы безопасности НХЛ устроили Берарду допрос:
– Кто это сделал?
– Если не расскажешь, больше не будешь играть за сборную.
Роковую травму Берард получил в Оттаве, где его всегда освистывали
Берард никого не сдал и вернулся в «Айлендерс», к привычным спорам с Милбери. На третий год в Нью-Йорке заиграл-таки осмотрительнее, улучшив «плюс/минус» и снизив результативность, но команда оставалась на дне, и в январе 1999-го Милбери обменял Берарда на вратаря Феликса Потвена.
Обменял в «Торонто» – канадский клуб с американским генменеджером Майком Смитом, финским вторым тренером Алпо Суханеном, шведским капитаном Матсом Сундином и русской пятеркой (Березин, Королев, Юшкевич, Карповцев, Марков).
В раздевалке Берард первым делом услышал из душевой неведомую речь, и Тай Доми пояснил:
– Русская мафия! Не дай им запугать тебя.
– Они хорошие парни?
– Они лучшие!
«В команде высмеивали мой род-айлендский акцент, и я не возражал – это напоминало атмосферу в OHL, – говорил Берард. – А еще мы смеялись над русскими, некоторые из которых – заодно с кем-то из канадцев – перекуривали в перерыве. Они прятались в прачечной, чтобы не дымить на остальных игроков.
Тренер Пэт Куинн меньше переживал за некурящих и привольно дымил сигарой, размышляя, как играть в следующем периоде. В остальном он не усложнял нам жизнь: давал играть в режиме «бей-беги». Я ценил эту свободу. Люблю хоккей старой школы».
Ценил Брайан и то, что Куинн выговаривал игроку в кабинете или на тренировке, но всегда – один на один, не орал при всех на лавке или в раздевалке. А однажды утром сказал: «Берард, слышал, ночью ты зажигал на танцполе» – и не отругал, не оштрафовал, а ухмыльнулся и пошел дальше.
Берард снова рискованно врывался в чужую зону. Знал же: Кертис Джозеф наверняка выручит. Когда Брайан благодарил за очередное спасение, КеДжо отвечал, что ему это за счастье – чем больше атак на его ворота, тем лучше.
«Он был мастером общения с защитниками – правда, в основном просто требовал не закрывать обзор, – делился Берард в мемуарах. – КеДжо не любил терять шайбу из виду и не хотел, чтобы мы блокировали броски. К тому же в то время всего несколько парней в НХЛ специализировались на блокшотах. К счастью, одним из них был мой одноклубник Дэнни Марков.
Абсолютно бесстрашный игрок! Ему было все равно, куда прилетит шайба. Знал, как это больно, но бросался под бросок снова и снова. Однажды мы отбивались в Оттаве втроем против пятерых, и Марков опять опустился на колено перед броском соперника.
Шайба – плоской стороной – влетела ему в щеку, послышался мокрый шлепок, но он не упал, а после остановки игры подъехал к скамейке «Оттавы» и сказал что-то по-русски. Игроки «Сенаторс» посмотрели на него, как на сумасшедшего. Да и мы тоже. Потом он – с уже прилично распухшим лицом – поехал к нашей лавке. Смотрелось это смешно и тревожно одновременно».
Противоречивые эмоции вызывал и новый сосед по номеру – 35-летний нападающий Стив Томас, который выкуривал перед сном пару сигарет. Берарду это напоминало дом и маму, но и было невыносимо. Одергивать ветерана Брайан не смел и терпел, натягивая на нос одеяло. А потом именно Томасу выдал первую голевую передачу в плей-офф.
Прошли «Филадельфию» с «Питтсбургом», а в финале конференции – как и на Олимпиаде – команду Берарда остановил Доминик Гашек. Дальше Брайан подписал новый контракт и размечтался о Кубке Стэнли с «Торонто».
«После обмена из «Айлендерс» Берард снял квартиру в доме, где жили я и моя девушка Тина, – рассказывал в мемуарах капитан «Торонто» Матс Сундин. – Он регулярно поднимался к нам на лифте – пообедать перед матчем и поужинать в выходной. Мы подружились, Брайан показал себя отличным парнем и к марту 2000-го лидировал по очкам среди защитников «Торонто».
Пятого марта 2000-го Берард отметил 23-летие и отправился с «Торонто» по маршруту Ванкувер – Эдмонтон – Калгари – Оттава. Одиннадцатого числа, после трех побед, он проснулся с предвкушением особенной игры (в Оттаве – из-за обмена после драфта – его всегда освистывали), но готовился традиционно: паста с курицей на обед, дневной сон, кофе в дорогу – и на арену.
Там он приложил грелку к пояснице, обмотал лентой три новые клюшки, мысленно прокрутил в голове предстоящий матч и в хорошем настроении вышел на лед. К началу второго периода «Торонто» повел 3:1 – Перро забил с передач Антропова и Берарда.
Потом – после удалений Каберле и Сало – играли четыре на четыре, Берард прикрывал Мариана Госсу, а тот махнул клюшкой и нечаянно попал Брайану в правый глаз.
«Я понял, что Брайан серьезно пострадал, не по тому, как он упал, а по тому, как закричал, – говорил в автобиографии Кертис Джозеф. – Это был вопль, полный такого отчаяния, что у меня сжалось сердце.
Брайан из тех, кто скрывал травмы и не показывал, что больно. И когда он заорал: «Я не вижу! Я ничего не вижу!», я позвал врачей и начал молиться: «Пожалуйста, Боже, позаботься о Брайане. Оставайся с ним. Не дай его карьере закончиться».
Наш доктор Крис Бродхерст и левый вингер Юнас Хоглунд помогли Берарду покинуть лед. Там ему промыли глаз и увидели, в каком состоянии глазное яблоко. Представьте себе полный воды шар, разрубленный пополам…
В плей-офф вы возите с собой всю медбригаду, чтобы не подпускать к команде врачей соперника и не делиться информацией о травмах. Но тогда была регулярка, и с нами приехали не все клубные доктора.
Повезло, что у «Оттавы» фантастические врачи и что в городе есть невероятный институт хирургии глаза. Его сотрудники приехали мгновенно и увезли Берарда на операцию. Посетившие его после игры Сундин и Доми вернулись бледными, как привидения.
Крис Кросс тоже хотел к Берарду, своему партнеру по защите, но Матс положил ему руку на плечо: «Не ходи туда. Его глазное яблоко расколото пополам».
Для возвращения в НХЛ Берард принимал стероиды
Первая операция длилась восемь часов. Проснувшись, Берард увидел второго доктора «Торонто» Брента Смита. Сказал, что хочет поговорить с хирургом. Брент посоветовал дождаться родителей – они задерживались из-за снегопада. Берард настоял: «Сейчас!»
«Вчерашней операцией мы не ограничимся и продолжим делать все возможное, – сказал хирург. – Но предупреждаю: сомневаюсь, что ты когда-нибудь сможешь видеть правым глазом. Сейчас мне нужно сделать пару тестов. Закрой левый глаз».
Он направил фонарик в правый, и, прищурившись, Брайан с трудом, словно сквозь стекло, увидел вспышку. «Это хороший знак!» – сказал врач. Затем появились Альфредссон, Редден и Госса из «Оттавы». Мариан рыдал и просил прощения: «Ты не виноват, – ответил Брайан. – Это часть игры. Я буду в порядке».
В те дни – от услышанного, увиденного и прочувствованного – Берарду не раз становилось до тошноты плохо, но вопросом: «Почему я?» он не мучился. Помнил совет родителей: «Сосредоточься на хорошем. Плохое может случиться в любое время, это неконтролируемо. Но от тебя зависит, как ты реагируешь на трудности и как их преодолеваешь».
В то же время Берард вспоминал: родители, добравшись-таки до Оттавы и подробнее узнав о делах сына, словно постарели на глазах. В отеле они нашли записку от журналиста Toronto Star Джоша Рубина – он признался, что должен был снять для газеты родителей Берарда в аэропорту, но увидел их состояние и решил: это не в его силах, пускай считают плохим репортером.
Сосед Берарда Стив Томас вернулся с командой в Торонто и, как только появилась возможность, снова примчался в Оттаву – только бы посидеть с Брайаном и вместе поплакать. Берард говорил: поступок старшего товарища, который все бросил и прилетел, способствовал возвращению не меньше, чем работа врачей.
Брайан перенес в итоге семь операций и терпел жуткие боли, когда наркоз отпускал, а глазное яблоко еще зашивали. Несколько месяцев жил в дискомфорте (после операций требовалось часами лежать лицом вниз на массажном столе), скуке (запрещали любые физические нагрузки) и страхе (в случае инфекции правый глаз удалили бы, чтобы спасти левый).
Только к концу 2000-го Берарду разрешили минимум – перекидываться мячом с братом. Пробовали бейсбольным, но он маловат, можно было проглядеть и получить в глаз, так что перешли на мяч для американского футбола.
Через несколько месяцев Берард, потяжелевший за время лечения на 11 кг, напросился к знакомому по сборной Тиму Арми, тренеру колледжа Провиденс. Стал кататься с его командой, но NCAA запретила профессионалу тренироваться со студентами.
Чуть раньше он получил чек на $6,3 млн. 6 млн – выплаты по страховому полису за инвалидность, а остальное – компенсация за травму, положившую конец карьере. Берард понимал: этого более чем достаточно для беззаботной жизни, но бросать хоккей в 23 года не хотелось – и пускай для продолжения карьеры придется вернуть $6,3 млн.
Берард работал с личным тренером – другом семьи – и после нескольких тренировок понял: слишком запустил себя, нужно резко прибавить.
«Я должен был отказаться от предложения принимать стероиды, – вспоминал Берард. – Но я был молод и расстроен сложившейся ситуацией. Хотелось одного: вернуться в хоккей, к привычной жизни. НХЛ тогда не тестировала игроков на стероиды, не было запрета на их использование. Я убедил себя, что приму препараты только для возвращения былой формы».
В апреле 2001-го истек его контракт с «Торонто». Президент Кен Драйден поддерживал, сидел рядом в операционной, но, как и все в клубе, полагал, что Брайан оставил хоккей, и новое соглашение не предложил.
Том Лэйдлоу звал в агентство помощником, но Берард отказался и продолжил работу в спортзале и на льду. Не афишировал это (во избежание лишней шумихи), а летом 2001-го Лэйдлоу попросил Херба Брукса, у которого играл в «Рейнджерс», пустить Берарда на тренировки олимпийской сборной в Колорадо-Спрингс.
Для игроков – Лича, Челиоса, Ткачака, Модано и других – появление Брайана стало сюрпризом. Тоже думали, что закончил. Все были ему рады, а Лич и подкалывал – катался с закрытым глазом: «Не знаю, как ты так тренируешься, но у тебя получается».
Агент Лэйдлоу пригласил в сборную представителей команд НХЛ. Откликнулись немногие, но один из них, ассистент генменеджера «Рейнджерс» Дон Мэлоуни, заметил: «Брайан еще может играть. Думаю, у нас найдется для него место».
Берард получил контракт на два миллиона долларов, с каждой тренировкой набирался уверенности, но по-прежнему терялся, когда шайба оказывалась в воздухе, не сразу ее замечал. Главное – предстояло играть с ненавистным визором, причем максимально приближенным к глазам.
Визор больно врезался в нос и запотевал – только этого Берарду не хватало. В предсезонных матчах, возвращаясь на скамейку, он ворчал из-за неудобств и так достал, что услышал от партнера: «Би, хватит о визоре. Ты снова в НХЛ. Подумай, через что ты прошел ради этого. Кончай жаловаться».
Берард перенес две операции на спине и вернулся в «Айлендерс»
Утром 7 октября 2001-го, через 575 дней после кошмара в Оттаве, Брайан вышел из квартиры в Верхнем Вест-Сайде и по пути к метро купил пончик в Krispy Kreme. Проехав несколько остановок, он вышел у «Мэдисон Сквер Гарден» и задумался над сюрпризами судьбы.
Играя за «Айлендерс», не знал большего врага, чем «Рейнджерс», а теперь готовится сыграть в Нью-Йорке за любимую команду Джоуи и Чендлера. После утренней раскатки – домой, спать и снова на метро до арены (теперь уже без пончика). Волнение появилось уже в раздевалке, а когда на арене перед гимном погасили свет, по спине пробежал холодок.
С терактов 11 сентября не прошло и месяца, и игру предваряла церемония в честь полицейских и пожарных. На фоне того ужаса его проблемы с глазом меркли, и мысль об этом помогла побороть нервозность. Как и слова соперников, что перед каждым вбрасыванием шлепали по щиткам: «С возвращением. Рад видеть».
Брайан смущенно улыбался и благодарил. Игроки «Баффало» даже кричали из-за спины, с какой стороны движутся, чтобы успел среагировать, но он же не ребенок, которого взяли поиграть со взрослыми: вежливость и забота не могли быть бесконечными.
Он привыкал смотреть на игру по-новому, но к середине матча отчаялся: понял, с периферическим зрением беда – казалось, будто мешает собственный нос. На скамейке Берард поделился этим с Личем, и великий защитник – серьезный и немногословный мужчина – вдруг выдал: «Попроси кого-нибудь немного укоротить тебе нос».
Берард расхохотался, заодно вытряхнув из головы тревожные мысли. Снова сосредоточился на игре и заблокировал пару бросков, напугав маму, сидевшую на трибуне.
В тот день победили в овертайме, а вскоре Берард набрал первое очко после возвращения (ассистировал Здено Цигеру в игре с «Кэпиталс»), но нервничал, когда рядом поднималась чья-та клюшка, и понял, что больше не может удало нестись в атаку. Вот и становился защитником-домоседом и учился лучше читать игру.
А в январе 2002-го он ошибся в большинстве, подарив шайбу Джону Мэддену. В итоге пропустили и проиграли «Нью-Джерси». Генменеджер «Рейнджерс» Глен Сатер наорал, пригрозил ссылкой в запас, и Берард подумал, что зря вернулся в НХЛ. Опустил голову, но по колену тут же похлопал Брайан Лич: «Би, не переживай. Мы побеждаем и проигрываем вместе».
В том же месяце Берард впервые забил (Роману Чехманеку из «Филадельфии»), но ограничился в сезоне лишь двумя шайбами и новый контракт не получил.
Дальше согласился на $850 тысяч от «Бостона», набрал 10+28 (уровень последнего сезона перед травмой), в плей-офф забил Мартину Бродеру, но не договорился о продлении и попал в «Блэкхокс», где играл в большинстве с Жамновым и выдал второй по очкам (47) сезон в карьере.
В «Чикаго» Берард так осмелел, что попросил ставить на меньшинство, и заработал трещину в челюсти, блокируя бросок при игре «три на пять». А в конце сезона получил приз Билла Мастертона – за высокое мастерство и верность хоккею. В этот раз предупредили заранее, и он подготовил речь, поблагодарив всех, кто поддержал во время лечения.
«Чикаго» давал новый контракт, но грянул локаут, а Берард расстался с девушкой и, чтобы не скучать дома, переехал в Калифорнию, к знакомому по «Бостону» вратарю Стиву Шилдсу. Работая там с фитнес-тренером Ти Ар Гудманом, Брайан переусердствовал и повредил спину.
Выяснилось это после перехода в «Коламбус». Оказался там Берард после смены генменеджера в «Чикаго» – новый отозвал предложение о контракте. Через несколько месяцев Брайана включили в предварительный состав сборной США на туринскую Олимпиаду, а USADA и WADA проверили на допинг и обнаружили следы стероидов.
Берард публично извинился, признал ошибку, объяснил ее и заявил, что несколько месяцев назад отказался от стероидов, а потом и сдал новый тест, который подтвердил его слова. Это, правда, не спасло от двухлетнего международного бана, а главное – карьера в «Коламбусе» полетела к чертям.
К концу 2005-го боли в спине стали невыносимы, мучительно было даже натягивать носки. В январе 2006-го сзади что-то хрустнуло, когда забивал «Миннесоте». Берард упал на колени и не смог подняться. Выяснилось: грыжа межпозвоночных дисков.
Одна операция не помогла, понадобилась вторая. Берард пропустил год, вернулся, но тренер Кен Хичкок особо не доверял, и после блеклого сезона в «Айлендерс» и неудачного просмотра в «Филадельфии» Брайан услышал от нового агента, Пола Теофаноса: «Как насчет России?»
На второй день в России водитель дал Берарду пистолет для самозащиты
Чеховский «Витязь» предложил подходящий контракт, партнером намечался Крис Саймон – и Берард согласился, а за несколько недель до отъезда в Россию позвонили из ФБР: «Мы хотели бы поговорить о ваших отношениях с финансовыми советником Филом Кеннером».
Поговорили, и Берард улетел в Россию, где его первым делом познакомили с владельцем «Витязя» Николаем Павлиновым (получит потом 17 лет за организацию преступного сообщества, освободится из-за болезней и умрет в январе 2025-го).
Павлинов до трех утра угощал Берарда в ресторане, а потом привел в его номер женщин и сказал через Теофаноса: «Добро пожаловать в команду». Через несколько дней – пригласил в резиденцию, где хвастался экзотическими животными, коллекцией вин и баней из красного дерева.
Потом Павлинов увидел консультанта Кеннера: Фил прилетел в Россию, чтобы втянуть Берарда и Саймона в очередную авантюру, но владелец «Витязя» сказал своим игрокам: «Мне не нравится его внешний вид. Не нравится, как он одет».
Предупредил Павлинов и насчет денег – бушевал финансовый кризис, и босс советовал пользоваться государственными банками. Саймон не послушался и в середине сезона обнаружил: деньги исчезли вместе с частным банком.
Берард рассказывал, что получил в «Витязе» четыре зарплаты и все – наличными. Первую и четвертую – в долларах, вторую – в евро, третью – в рублях.
Дальше водитель-телохранитель вез Брайана в госбанк, где деньги переводились на американский счет. Операция занимала четыре часа, зато Берард – тогда еще – был спокоен за свои деньги.
Водителем Берарда и Саймона был парень со шрамами от ножевых ранений, полученных в тюрьме. На второй день он привез ребятам пистолет Glock 9mm: «Это для вашей безопасности. Если кто-то вломится ночью: стреляйте и звоните мне. Не волнуйтесь, пули резиновые – не убьете, только раните».
Пистолет не понадобился, жилось спокойно, чего не скажешь об играх: в КХЛ Берард дрался гораздо чаще, чем в Америке: пять поединков – при двух победах – в 25 матчах.
Уровень российского хоккея Брайана приятно удивил, но оставаться в «Витязе» на второй год не хотелось (задолжали из-за непопадания в плей-офф), и приглашение Александра Могильного в «Амур» пришлось кстати.
После каникул Берард снова прилетел в Россию, но провалил медосмотр из-за повышенного уровня печеночных ферментов. Это наследственное и не мешало играть в НХЛ, но в КХЛ – после смерти Алексея Черепанова – все было гораздо строже.
Результаты еще двух медосмотров тоже не устроили лигу, и Берард полетел в Нью-Йорк, обследовался там, американцы написали в КХЛ, что Брайан здоров, и он снова прилетел в Москву и снова нарвался на отказ.
«Так и завершилась моя хоккейная карьера, – вспоминал Берард. – Я представлял себе, что подниму Кубок и уйду на победной ноте. Вместо этого я заканчивал с хоккеем в кабинете малопримечательного русского врача, держа в руке скомканный лист бумаги».
Через несколько недель после возвращения в Америку – новая беседа с агентами ФБР. Оказалось, финансовый советник Фил Кеннер, который после развода два Рождества отмечал с Берардами, увел у Брайана $700 тысяч.
Раньше Берард мог выплеснуть гнев на льду – а теперь? Увлекся выпивкой, пьяными драками, и родные почувствовали: с ним что-то не так. Брайан – по примеру младшего брата Брюса – обратился к психологу и пожалел, что не сделал этого раньше.
В 2011-м его позвали в «Танцы на льду». Сначала отказал, а но передумал, узнав, что проект благотворительный и можно кому-то помочь. Брайан выбрал организацию, занимавшуюся профилактикой самоубийств: основали ее – после смерти 14-летней дочери – экс-защитник «Филадельфии» Люк Ричардсон и его жена Стефани.
У Берарда началась новая жизнь. По утрам он завтракал с другими бывшими хоккеистами, Уэйдом Белаком и Брэдом Мэем, которые тоже участвовали в шоу, а дальше четыре-шесть часов работал на льду с пятикратной чемпионкой Канады Мари-Франс Дюбрей.
Все шло по накатанной, как в сезоне НХЛ, а 31 августа 2011-го Берард узнал, что Белак покончил с собой. Горе от потери друга усиливалось гневом («Почему с Уэйдом не работал психолог?!») и страхом за других ветеранов НХЛ.
Брайан занял второе место в шоу, которое посвятили памяти Белака, и снова оказался без дела, а в 2014-м устроился в инвестиционную компанию менеджером по привлечению клиентов.
«Не жалею, что вернулся в хоккей после травмы, – говорил Берард в автобиографии. – Я потерял глаз, но приобрел много новых друзей, историй и впечатлений. Часто задаюсь вопросом, кем бы я стал, если бы ушел из хоккея в 2000-м, а не в 2009-м, но эти мысли перевешивает благодарность за все хорошее, что было в моей жизни».
«Признаю, я был выпендрежником». Путь Гретцки к рекордному голу
Майк Кинэн позвал в НХЛ Третьяка, жил в доме Буре и брал Кубок Гагарина
Фото: архив Брайана Берарда; РИА Новости/Валерий Левитин, Виталий Белоусов; Gettyimages.ru/Mike Coppola, Andy Marlin, Rick Stewart, Elsa, Lutz Bongarts, Doug Pensinger, Victor Decolongon, Kellie Landis, Robert Laberge, Glenn Cratty, Stephen Dunn; AP/KEVIN FRAYER, RYAN REMIORZ, KEVIN FRAYER, CARLOS OSORIO, Holly Stein, ADRIAN WYLD, FRANK GUNN, PETER VENTRONE
Имею некую коллекцию книг биографий советских/российских тренеров/игроков. Но там чаще так чопорно и не весело, мы играли за союз, на нас была большая Надежда. с редкими историями из кабачков и раздевалок... даже спустя годы люди говорят "я тайну рассказывать не стану, пускай будет на его совести". и прочее...
Вот это да уж, человеческая жизнь как она есть. Со взлетами и падениями, успехами и неудачами.
Чуть не хватило той части, "Берард сейчас", но и без нее текст точно один из лучших на этом сайте за последние пару лет.
Автору огромная благодарность!
Помню ту травму Берарда, показывали в спортивных новостях. Потом в спорт-экспрессе выходили материалы про его тяжелое восстановление и невероятное стремление дальше играть.
Сейчас освежил память и узнал много нового, еще раз спасибо!
по-крайней мере, КуДжо привычнее