Андрей Коваленко: «Я вообще против всех открываний»

«Я бы сложил портфель и пошел заниматься другими делами»

– Вы оцениваете это как победу?

– В каких-то вопросах – да. Мы сохранили рабочие места всем игрокам. Дали возможность примерно 330 хоккеистам, у которых закончились контракты, улучшить условия соглашений. Но где-то мы не смогли устоять на позициях тех, у кого срезается высокая зарплата.

– Если бы прошло все то, что предлагала лига, сколько хоккеистов потеряла бы КХЛ?

– Начнем с того, что тогда мы вообще не были бы здесь нужны. Я бы сложил свой портфель и пошел заниматься другими делами. Если бы все предложения лиги были реализованы, пострадали бы все игроки. Мало того, что они остались бы в прежних клубах, так еще и потеряли бы в зарплате.

– А сколько теряется в деньгах по редрафту?

– Лига хотела, чтобы уже выбранные в первом круге редрафта хоккеисты теряли 20 процентов. Мы добились такой шкалы: первый раунд – без изменений в зарплате, второй – минус 20 процентов, третий – минус 40, четвертый – минус 50. Тот, кого не возьмут и в четвертом, остается в клубе с пониженной на 50 процентов зарплатой.

– Минус 50 – это не много?

– Извините меня, если игрока никто не выбрал в четвертом раунде за минус 50, то, наверное, это и есть показатель того, что зарплата была завышена.

– А эта процедура будет открытой? Ну, чтобы мы знали, у кого была завышена сумма контракта.

– Вопрос к КХЛ. Если лига откроет эти данные – ради Бога.

–То есть профсоюз не против?

– Мы обсудим. Я вообще против всех открываний.

Двое против

– Как голосовали за соглашение по антикризисным мерам?

– Голосовал совет игроков. Десять были за, двое против, один воздержался.

– Получается тринадцать. Почему не двадцать четыре?

– У нас в каждой команде есть председатель первичной ячейки профсоюза. А в совет игроков входят тринадцать человек.

– Вы не могли бы сказать, кто у вас в совете игроков.

– Перечислить? Так я уже перечислял их не один раз. Зачем вам они?

– Хочется узнать, кто был против.

– Я их имена не назову. Лучше тогда просто перечислю всех членов совета: Сушинский, Ячанов, Твердовский, Воробьев, Марков, Рябыкин, Трощинский, Николишин, Морозов, Кудашов, Коваленко. Вот двоих уже не помню.

– Они, значит, против были.

– Нет-нет. Я тех, кто против, назвал. К сожалению, забыл двоих (ими оказались Епанчинцев и Юшкевич – Sports.ru). Пусть ребята не обижаются на меня, просто сходу трудно вспомнить, вы поймите.

– Почему два безымянных хоккеиста были против?

– Они настаивали на том, что нужно дальше бороться, пару-тройку вопросов отбить. Когда мы протащили один из трех оставшихся вопросов, они сказали: «Ну ладно, мы тоже, в принципе, согласны». Но в протоколе от первого заседания они записаны как проголосовавшие против.

– Пятнадцать хоккеистов защищены от редрафта. Пятеро из них защищены и от централизованного снижения зарплат, правильно?

– Да. Профсоюз настаивал на том, чтобы дать клубу возможность определить, чьи зарплаты вывести из-под сокращений. Потому что всегда есть пятерка хоккеистов, которая тащит за собой команду. Лига пошла на это с большим скрипом.

– Те, у кого закончились контракты, могут повысить свою зарплату. Получается, в деньгах теряют те, у кого действующий контракт и кто играет во второй-третьей пятерке?

– У нас два антикризисных фонда будут работать в этом году – в них войдут сэкономленные на снижении зарплат деньги. Клуб может распоряжаться этим фондом как хочет. Имеет право отдать двум-трем хоккеистам или распределить на всех. Хоккеист может провести сильный сезон – и отбить потерянные деньги за счет премиальных и бонусов. Не забывайте, у нас есть игроки, у которых зарплата возросла в три-четыре раза в прошлом году, – и они вылезли не за счет игры, а просто по причине роста рынка. Вот у них теперь зарплата и срежется, наверное.

– А в «Химике» ждут октябрьскую зарплату.

– Мы ведем работу для того, чтобы игроки Воскресенска получили деньги за весь сезон. Господин Медведев уже сказал, что до 31 мая клубы должны закрыть все долги по зарплате – иначе потеряют право выступать в КХЛ. Сейчас есть долги в «Ладе», Новокузнецке, ХК МВД и «Витязе». Или Екатеринбург, например, который хочет вступить в лигу. Я знаю, что у них по высшей лиге есть задолженности.

«Никакого раскола нет»

– Игроки, которые не согласны с антикризисными мерами, написали вам письмо. Читали его?

– Письмо подписано игроками, но поступило мне не от игроков, а от президента ассоциации агентов. То есть, по сути, господа агенты подбили игроков для того, чтобы они обратились в профсоюз. Таких игроков мало – по сравнению с общим числом членов профсоюза (профсоюз объединяет 750 хоккеистов). Я не хотел бы это обсуждать. Это намеренно делается некоторыми агентами, чтобы не дать полноценно работать профсоюзу и внести разлад между хоккеистами. Если вы спросите у совета игроков, во всех клубах, где мы провели собрания, везде вам скажут, что никакого раскола нет. Письмо написали из тех клубов, где мы не провели еще собрание из-за того, что клубы были в отпуске и не могли собраться. Требований в этом письме никаких не выдвигалось. Они просто написали, что со всем не согласны.

– Вы и лига работаете над новым коллективным соглашением. По каким пунктам идет ожесточенная борьба?

– Мы работаем по всем пунктам коллективного соглашения. У нас оно заканчивается 30 апреля – возможно, до этого подпишем,а, возможно, и в мае. Примеры вопросов: как и когда выплачивать зарплату, на какой срок ее можно задерживать, как игрок должен переходить из клуба в клуб, как делаются обмены, какая компенсация выплачивается после разрыва контракта, продолжительность рабочего дня, выход и уход в отпуск. Соглашение сильно видоизменится.

– С соглашением понятно. А старый регламент можно будет выбрасывать?

– Он писался на один сезон. В этом году он будет видоизменен, но не очень сильно.

– Как председатель профсоюза скажите – локаут возможен?

– В будущем все может быть.

– А если лига наберет новых игроков?

– Откуда?..