«Кроме 8 миллионов задолженности, у нас не было ничего». В 90-х Мутко спас «Зенит» от банкротства
Пароход плыл по маршруту Варна – Ильичевск, море штормило. Команда моряков с огромными глазами моталась по палубе с ломами в руках. Они что-то друг другу орали и наваливались на здоровенные контейнеры с содой. В порту Варны они их плохо закрепили – и сейчас огромные прямоугольники сбились к одному борту и могли потопить пароход.
В тот день на борту судна работал Виталий Мутко. Потом он вспоминал: «Страшное дело. Нас вызвал капитан: «Может, из-за вас в тюрьму и сяду, но как хотите – идите и закрепляйте». Закрепили. Рисковали – не моряк не поймет как. Нужно было поймать момент, когда пароход между волнами. Вот он идет, и только в те секунды, когда падает, возможно ломом сделать движение», – вспоминал Мутко для книги Игоря Рабинера «Правда о «Зените».
В море Мутко ходил пару лет, а потом поступил в Институт водного транспорта и вскоре возглавил профком. Там он получал 120 рублей в месяц (отличные деньги по тем временам) и по-настоящему кайфовал (во всех интервью об этом говорит).
По окончании института он вступил в Партию, работал в райисполкоме на должности инструктора, курирующего правоохранительные органы, а к началу 90-х получил должность главы Кировского района Ленинграда, познакомился с Собчаком и быстро пересел в кресло вице-мэра.
Там Мутко отвечал за социальные вопросы, культуру, спорт, соцобеспечение и здравоохранение. И постепенно приближался к футболу.
***
В 1992-м «Зенит» вылетел в первую лигу, но СССР развалился, а новому чемпионату «Зенит» понадобился в высшем дивизионе (нужно было заполнять заявку). В том сезоне средний возраст команды составил 20,5 года (что-то вроде позапрошлогодней «Томи»), а капитанил 23-летний Наумов. Они рубились изо всех сил, но следующий сезон все равно начали в первом дивизионе.
Собчака ситуация бесила. Гордость города погибала на его глазах, стадион имени Кирова пустовал, а долги клуба росли. Исполнительный директор «Зенита» Виктор Сидоров гонял по Питеру и сшибал кредиты, которые оформлял даже у местных авторитетов под личную ответственность. Команда много летала (в первом дивизионе всегда так) – и другого выхода покрыть расходы не нашлось.
В 1993-м мэр подключил к «Зениту» Мутко – правда, пока только в рамках кураторства. Уже в августе по инициативе Мутко клуб изменил юридический статус (перешел в частные руки): вместо муниципального образования «Городской футбольный клуб «Зенит» появилось АОЗТ ФК «Зенит», первыми акционерами которого стали крупная строительная корпорация «ХХ трест» (80% акций) и мэрия Санкт-Петербурга (20%).
Правда, ничего не вышло. Сидоров остался на своем месте; трест не понимал, зачем ему «Зенит», а в «Зените» не понимали, зачем вообще все это. В 1994-м для Игр доброй воли на реконструкцию закрыли стадион имени Кирова – и команда играла на крохотных заводских аренах. Дубль распустили, а «Смена» никого для «Зенита» больше не выпускала (на ее базе создали ФК «Смена-Сатурн», который заблочил все переходы и разбирал кадры).
К концу 1994-го «Зенит» снова не прошел на повышение, а неудовлетворенный Собчак вспомнил про Павла Садырина и предложил ему стать главным. Садырин, которого недавно выставили из сборной, решился: «По прошествии семи лет я вернулся. Одной из главных причин стало то, что у меня здесь сын, он остался один, поступил в университет. Конечно, ему нужна была моя помощь – как отца. Это первая из двух главных причин. А вторая – конечно, мне очень приятно, что меня пригласил мэр Собчак».
Эта история сломала отношения Мутко и Садырина. Тренер не любил деятельного Мутко, а куратор ненавидел, когда процессы идут мимо, но ничего не мог сделать с героической фигурой Садырина. Тем более, что в 1995-м «Зенит» вместе с легендой поднялся в элиту.
Но все изменилось в 1996-м. «Зенит» трясло, спонсоры слабо интересовались клубом; Собчак проиграл выборы губернатора Владимиру Яковлеву (своему же помощнику), а Мутко вылетел из Смольного и ушел гендиректором в «Зенит».
«Когда я пришел, «Зенит» ленивому только не был должен деньги. Вот кто ленивый был – тот не давал ему в долг», – рассказывал Мутко.
Многие кредиты выдавались под гарантию денег из администрации. Но когда все поняли, что оттуда поддержки не будет, то за Сидоровым устроили охоту (он скрылся из города). Спонсоров нашел Мутко. Он рассказывал об этих временах: «Тогда на стадион ходило по 500 человек, а на «Петровский» нас вообще не пускали. Кроме 8 миллионов задолженности, у нас вообще не было ничего. Даже офиса. Был только факс».
Титульным спонсором оформили «Балтику», подключили «Газпром», «Ленхлеб» и еще пять или шесть компаний. В 1996-м Садырин выдал пламенную речь о зарплатах футболистов «Зенита» и ушел из клуба (закончился контракт). На его место позвали вечного Анатолия Бышовца.
Правда, финансовые и кадровые решения не избавили от всех проблем. В 90-х [по словам самого Мутко] российский футбол погряз во взятках: «Мы один раз (в последнем туре чемпионата 1998 года) играли с «Тюменью». Могли выиграть, если бы заплатили, и вышли бы в Кубок УЕФА. Но отказались и сыграли 0:0, заняв в итоге пятое место. На стадионе такой свист стоял! Мне кричали: «Что, денег пожалел?».
Но это не все: «Приехали первый раз на игру туда [в Сочи – Sports.ru]. Подходит к нам один: «Слушай, ты! За прошлый год три очка вы нам должны». Я говорю: «В каком плане?». Он мне: «Ну, вы же помните, мы вам отдали». Я говорю: «Нет, мы новые владельцы». Они в ответ приводят небезызвестного тренера, он говорит: «Да-да-да, было». Я говорю: «Хорошо, сколько это будет, если капитализировать?». Они называют сумму. Мы посовещались и говорим: «Мы вам лучше деньгами отдадим, но будем играть честно».
***
В 1999-м новый «Зенит» с Пановым, Малафеевым и Овсепяном раскатал в финале кубка московское «Динамо» – 3:1. Панов сделал дубль, а Москва в тот вечер превратилась бело-голубую волну.
Через пару лет Мутко почти царствовал на троне питерского футбола: у «Зенита» был солидный бюджет (5-6 млн долларов) – пятый в стране. Хотя администрация губернатора Яковлева его недолюбливала и вообще не давала денег на команду: «Даже не знаю, чем объяснить такое отношение городских властей к клубу. Нас постоянно поливают грязью – и меня, и «Зенит». Я подходил к Яковлеву и спрашивал: «Вы хотите чтобы я ушел?». Хотя.. кто это позволит? У нас мощные акционеры».
Все понимали, что Мутко в близких отношениях с новым президентом страны, и не решались его трогать. Сам он всякую помощь отрицал: «Никогда в жизни не обращусь к Владимиру Владимировичу с просьбой относительно одного клуба. Только если разговор будет о российском футболе в целом».
В 2001-м Мутко выбрали первым президентом только что созданной премьер-лиги; и никого не интересовало, что это – конфликт интересов.
***
В то время Мутко часто творил чудеса дипломатии для «Зенита».
В июле 2002-го Радимов удалился в матче «Крылья» – «Виллем-II» и окончательно достал всех в Самаре. Тем же летом Герман Ткаченко привез бразильца Соузу, который перманентно сажал Радимова на лавку, но Владислав все равно не отчаивался.
Правда, через год Тарханов все-таки заявил, что не видит его в команде. В интервью Игорю Рабинеру Радимов рассказывал, что все равно не собирался уходить: «Да, знал, что Александр Тарханов не хочет видеть меня в команде, но настроен был так: это проблемы Тарханова, если хочет – пусть сам и уходит. А я подожду».
Мутко ждать не стал. Он знал, что родившийся в Ленинграде Радимов четко подходил под концепцию развития команды. Скоро Мутко договорился о встрече, но Радимов о переходе даже не думал: «К 27-летнему возрасту в команде родного города я никогда не играл. То, что буду самым дорогостоящим ее футболистом, хотя теперь та сумма в миллион триста тысяч долларов кажется смешной.
Наконец, отношение болельщиков. В Самаре оно было великолепным. В последнем туре чемпионата-2002 мы играли в Питере, меня начали забрасывать снежками – я же в ответ показал на табло, где значился счет в пользу «Крыльев». Короче, я был уверен, что скажу нет».
В кабинете Мутко он провел два часа: «Из того разговора я понял, что, во-первых, через год буду играть на суперсовременном стадионе; во-вторых, у нас будет суперсовременная база; и, наконец, в ближайшие годы «Зенит» обязательно окажется в Лиге чемпионов. Хотя реальность была совсем другой: 10-е место, во втором круге не выиграно ни одного матча, а стадион с базой какие были, такие и остались».
В итоге «Зенит» отдал за Радимова чуть меньше 1,5 млн долларов и получил классного полузащитника, который сразу занял пару ячеек: символ и капитан.
***
Сезон перед покупкой Радимова сложился ужасно. В середине чемпионата из-за болезни ушел легендарный тренер Юрий Морозов, а команда заняла 10-е место – и вообще никто не понимал, как она играет.
На следующий сезон Мутко пригласил Властимила Петржелу (хотя по факту это случилось в конце ноября 2002-го). Чех до этого тренировал только на родине; там говорили, что он лучше всех развивает молодежь.
Как раз к концу 2002-го стало ясно, что РПЛ выходит на новый уровень. Бюджеты ЦСКА, «Локо» и «Спартака» выросли, а остальные догоняли. «Зенит» нуждался в дополнительных 15 млн долларов, чтобы как-то держаться. Мутко лихорадочно носился по инвесторам. «Газпром» тогда серьезно перестраивался, и новое руководство не планировало дополнительных вложений в футбол. В итоге Мутко все-таки решил вопрос. Он договорился с правлением Промстройбанка на 25 млн (хотя начал переговоры с 5), закрыл все долги за 2002-й и обеспечил существование в 2003-м.
Петржела решил вопрос с красивой игрой, раскрыл Аршавина и Кержакова, а еще стал в Санкт-Петербурге популярнее самого Мутко: общался с Матвиенко и слушал персональные песни с «Виража».
Мутко пытался заходить в раздевалку, но это нервировало чеха и в конце концов стало причиной скрытого конфликта. Он воспламенился сильнее, когда Мутко узнал, что Властимил пообещал руководству «Спарты» отпустить Кержакова в аренду. Хотя месяц назад Александра не отпустили даже в «Лион».
Потом случились конфликт после поражения от Динамо (1:7) и продажа Овсепяна, Игонина и Осипова, против которой выступил Мутко. Но команда взяла сторону тренера. «Мы разговаривали со Спиваком и решили: ребята многое сделали для команды и еще могли помочь, но решение тренера не обсуждается», – приведены слова Радимова в книге «Правда от «Зените».
В итоге в 2003-м «Зенит» сыграл в гениальный футбол и к концу чемпионата взлетел на второе место. Петржела оказался прав: его парни все доказали, а Мутко пришлось уйти.
В том же году он руководил предвыборным штабом Валентины Матвиенко, которая все-таки свалила Яковлева с должности губернатора. На торжественном фуршете с осетриной и шампанским счастливая Матвиенко предложила Мутко пост представителя региона в Совете Федерации.
Он согласился, сказав, что с радостью будет лоббировать интересы Санкт-Петербурга и области на федеральном уровне, но это не главное. В прессу улетела другая его фраза, ставшая знаменитой: «Что касается поста президента «Зенита», то я мечтаю о том, чтобы он приравнивался по популярности к посту губернатора Петербурга».
Совет директоров «Зенита» после Мутко возглавил Давид Трактовенко, а через пару лет в дело снова вмешался «Газпром». Компания выкупила контрольный пакет акций у Промстройбанка (сумма сделки около 90 млн евро) и написала новую историю петербургского футбола.
История речи «Фром май харт», которая стала вечным мемом. Смеется даже Путин
«У Джордано Бруно когда-то не нашлось своего Мутко». Теперь он появился у строительства и ЖКХ
Фото: vk.com/zenit; fc-zenit.ru/Вячеслав Евдокимов; РИА Новости/Владимир Федоренко, Сергей Пятаков
---------------------------------------------------------------------------------------
А не Виктором ли был он в тот день?)
Толстых был президентом ПФЛ и Динамо все 1990е годы, и никого этот конфликт интересов не напрягал. А тут сразу намеки)