Первопроходец из тюремной камеры

Алабама Питтс, покидающий тюрьму Синг-Синг со своей матерью

Бейсбольный 1935 год был насыщен событиями. В состоявшемся в Кливленде Матче всех звёзд в третий раз подряд победила команда Американской лиги. В Мировой серии «Тайгерс» обыграли «Кабс», принеся Американской лиге первый чемпионский титул с 1932 года. Билл Вербер из «Ред Сокс» 7 июля выбил четыре дабла в одной игре, став первым с 1901 года игроком своей лиги, которому покорилось такое достижение. Вернон Кеннеди из «Уайт Сокс» 31 августа сыграл ноу-хиттер против «Кливленда». Фрэнк Нейвин, многолетний президент «Детройт Тайгерс», скончался 13 ноября, всего через неделю после кончины бейсболиста и евангелиста Билли Сандея.

Полная информация обо всех этих событиях изложена в «Официальном бейсбольном справочнике Рича», в предисловии к которому говорилось: «В целом «Справочник Рича» это история бейсбола за 1935 год. Ничего не было упущено. Начиная с самой маленькой лиги класса D и заканчивая высшими лигами, был составлен самый подробный отчёт об их деятельности».

«Ничего не было упущено». Не совсем верное утверждение. Нигде в 325-страничном томе нет даже упоминания о самой важной бейсбольной истории года — захватывающей драме, главными героями которой были 24-летний осуждённый грабитель по имени Эдвин Питтс по прозвищу Алабама; Льюис Лоус, прогрессивный начальник тюрьмы Синг-Синг в Оссининге, штат Нью-Йорк; Джонни Эверс, бывший второй базовый «Чикаго Кабс» и будущий член Зала славы; судья Уильям Гиббонс Брэмхем, строгий и властный президент Ассоциации профессиональных бейсбольных лиг; и Кенисо Маунтин Лэндис, комиссар бейсбола.

Начальная сцена драмы разыгралась в Нью-Йорке в 1930 году, когда уволенный из военно-морского флота 19-летний Питтс вошёл в продуктовый магазин, приставил пистолет к лицу управляющего и забрал из кассы 76 долларов 25 центов. В любом списке идеальных преступлений налёт Питтса занял бы место где-то в самом низу. Его, вместе с 20-летним сообщником, выполнявшим роль наблюдателя, быстро задержали, а затем предъявили обвинение в вооружённом ограблении. На последующем суде Питтс признал себя виновным в ограблении второй степени и был приговорён к заключению в тюрьме Синг-Синг на срок «не менее восьми и не более шестнадцати лет». Судья, вынося приговор, отметил, что Питтс ранее не имел судимостей и был несовершеннолетним. При этом из протокола судебного заседания следует, что в полиции считали его причастным как минимум к пяти аналогичным преступлениям.

В тюрьме Питтс стал не только образцовым заключённым, но и спортивной легендой, играя в бейсбол, баскетбол и футбол, а также занимаясь лёгкой атлетикой. Вскоре он оказался под пристальным вниманием начальника тюрьмы Лоуса, который,  намного опередив своё время, делал упор на реабилитацию заключённых, а не на их наказание. Хорошо продуманная спортивная программа, включавшая игры за пределами тюрьмы, была неотъемлемой частью его плана. За каждый вид спорта отвечали квалифицированные тренеры. Например, с футболистами работал бывший капитан команды университета Нотр-Дам с более чем уместной фамилией Джон Лоу. 

К 1935 году, примерно отбыв пять лет срока, Питтс получил право на условно-досрочное освобождение. Слухи о его бейсбольных успехах — в играх за тюремную команду он отбивал с показателем 50,0% — достигли ушей Эверса, генерального менеджера «Олбани Сенаторз» из Международной лиги. Эверс, как и Лоус, верил в реабилитацию. В составе его команды уже находился Льюис Уилсон, известный под прозвищем «Хак», в прошлом игрок «Кабс», у которого тоже были проблемы, хотя и не такие как у Питтса. Он ещё находился в тюрьме, когда 22 мая 1935 года было объявлено о том, что он подписал контракт с «Сенаторз» с зарплатой 200 долларов в месяц. Естественно, с одобрения начальника тюрьмы Лоуса.

Путь из тюрьмы Синг-Синг в Олбани не был гладким. Прежде всего, президент Международной лиги Чарльз Кнапп отказался одобрить контракт, и эта позиция была поддержана президентом Национальной ассоциации Брэмхемом. Он заявил, что регистрация контракта Питтса будет «противоречить интересам игры».

Реакция на решения Кнаппа и Брэмхема была жёстко про-питтсовской. Когда 6 июня он после досрочного освобождения прибыл в Олбани, на станции его встречало около сотни человек. На следующий вечер в Сиракьюзе, где «Сенаторз» проводили вечерний матч, Питтс был встречен бурными аплодисментами, а игроки обеих команд пожелали ему всего наилучшего. Важность события подчеркнуло то, что представлял его Мэттью Кейден, в прошлом начальник городской полиции. Беседуя с журналистами после игры, Питтс с ухмылкой заметил, что «он долгое время не просыпался так поздно».  

Генеральный менеджер Эверс был подавлен тем, что контракт не утвердили, и заявил: «Я не знаю ни одного бейсбольного правила, которое могло бы запретить Питтсу играть». Он также добавил, что клуб из Олбани будет выполнять условия контракта, даже если он не сыграет ни одного матча. Миссис Ирма Питтс Радд, мать игрока, встречавшая его после освобождения из тюрьмы, написала Брэмхему пламенное письмо, умоляя изменить это решение. Через несколько дней, уступив сильному давлению, Брэмхем согласился вынести вопрос на рассмотрение исполнительного комитета Ассоциации, в состав которого вошли Уоррен Джайлс, президент клуба из Рочестера, Элвин Гарднер, президент лиг Техаса и Дикси, и Дэн Хилл, президент Пидмонтской лиги.

Тем временем, Питтсу начали поступать предложения работы. Даки Холмс, владелец и менеджер клуба Средне-Атлантической лиги из Дейтона, сказал, что бросит вызов Брэмхему и даст игроку контракт. О готовности дать Питтсу шанс заявили клубы НФЛ «Нью-Йорк Джайентс» и «Бруклин Доджерс». Отовсюду поступали сообщения со словами поддержки. Диззи Дин и Пеппер Мартин из «Сент-Луис Кардиналс» отправили Брэмхему телеграммы со словами в поддержку Питтса. Главный тренер «Филлис» Джимми Уилсон заявил, что будет рад видеть его в своей команде и добавил: «Он выплатил свой долг обществу и не обязан платить проценты по нему до самой смерти». Билл Келли, спортивный редактор газеты Buffalo Courier-Express, написал в своей колонке: «Не дать Питтсу шанс это не по-христиански, не по-американски и не по-спортивному». В течение нескольких дней Келли получил десятки писем и телефонных звонков, единодушно осуждавших Брэмхема за его решение не допускать Питтса к играм.

Начальник тюрьмы Лоус получил около 800 сообщений, и только два из них были негативными по отношению к игроку.

Кенисо Маунтин Лэндис и Джонни Эверс, сыгравшие важную роль в судьбе Питтса

Исполнительный комитет, после телефонного голосования 12 июня, к ужасу и разочарованию широкой общественности, поддержал решение Брэмхема. Однако он оставил дверь приоткрытой, сохранив возможность апелляции к комиссару бейсбола Лэндису. Газета New York Times, ежедневно освещавшая историю с Питтсом не на спортивных страницах, а в разделе новостей, 13 июня вышла с редакционной статьёй, где было сказано: «Решение [Исполнительного комитета] было прискорбным во всех отношениях. Президент Ассоциации ошибся в своём предположении, что общественность будет возмущена его [Питтса] включением в профессиональный бейсбол. Скорее, она будет возмущена его исключением».

Сообщалось, что Питтс был в слезах, когда узнал об этом решении. «Это был самый тяжёлый удар в моей жизни», — сказал он. Эверс воспринял новость столь же тяжело и пообещал обратиться к своему другу Герберту Леману, губернатору штата Нью-Йорк, чтобы добиться полного помилования Питтса. Затем Эверс заявил, что готов навсегда уйти из бейсбола, если тому запретят играть. Приняв к сведению решение Исполнительного комитета, он и президент «Олбани» Джо Камбрия подали апелляцию судье Лэндису.

Между тем, дело Питтса становилось всё более известным. Макс Бергер, торговец из Отисвилла в штате Нью-Йорк, ввязался из-за него в жаркий спор с одним из клиентов и так разволновался, что получил фатальный сердечный приступ. Питтс получил сотни телеграмм в свою поддержку, в том числе одну от Джона Костелло, управляющего магазином, который был жертвой того самого ограбления в 1930 году. Кинопродюсер Хэл Роуч предложил Питтсу работу на своей студии. Хоуард Миллард, спортивный редактор газеты Decatur Herald-Review, написал, что, по меньшей мере, двум игрокам младших лиг с криминальным прошлым контракты были одобрены. Миллард не назвал их имён, но заявил, что один из них играл в команде из Декейтура, президентом которой он был ранее, а другой выступал в Лиге трёх I, а затем в «Олбани», той же команде, которая предложила контракт Питтсу.  

Оглядываясь назад и отдавая должное достойной восхищения позиции, занятой подавляющим большинством американцев в деле Питтса, можно заметить определённую иронию в широкой поддержке осуждённого, который выплатил свой долг обществу и теперь пытался заработать своё место в профессиональном бейсболе. Это был 1935 год, и в организованном бейсболе не было ни одного чернокожего игрока, причём не было уже много лет. Справедливо задать вопрос: какова была бы реакция прессы и общественности, если бы Питтс был чернокожим?

Как всегда, судья Лэндис действовал быстро. Его решение, датированное 17 июня 1935 года, содержало пространный пересказ деталей преступления 1930 года, за которым следовали похвалы в адрес Брэмхема и Исполнительного комитета Ассоциации («Комиссар полностью согласен с их действиями»). Затем, в самом конце текста решения, он практически развернул всё в другую сторону, добавив: «Однако с тех пор возникла новая ситуация. Были созданы условия, в результате которых не может быть сомнений в разрушительном воздействии на усилия Питтса по реабилитации того, что ему не разрешили работать в бейсболе». И затем, почти извиняясь перед Брэмхемом и исполнительным комитетом, Лэндис написал: «Это не было предусмотрено решением президента и Исполнительного комитета, и не связано с ним». Он постановил, что контракт Питтса должен быть одобрен с одним исключением — ему не разрешалось участвовать в выставочных матчах.

Газета New York Times ответила на это передовицей с заголовком:

  ПО РЕШЕНИЮ ЛЭНДИСА ПИТТС МОЖЕТ ИГРАТЬ

  БЕСПРЕЦЕДЕНТНОЕ РЕШЕНИЕ

  БЫВШИЙ ЗАКЛЮЧЁННЫЙ МОЖЕТ ЗАРАБАТЫВАТЬ НА ЖИЗНЬ

  БЕЗ КЛЕЙМА

В редакционной статье, вышедшей на следующий день, Times назвала решение Лэндиса «великодушным и здравомыслящим постановлением».

Питтс, ожидаемо, был вне себя от радости. Он сразу же позвонил начальнику тюрьмы Лоусу в Синг-Синг. Его не было на месте, но супруга Лоуса приняла сообщение и немедленно озвучила его через тюремную систему оповещения, вызвав одобрительный рёв заключённых. Эверс, участвовавший в знаменитой игре Меркла 23 сентября 1908 года и четырёх Мировых сериях, заявил, что решение Лэндиса стало «самым волнительным событием в его жизни». До его оглашения, Эверс, Питтс и Лоус участвовали в программе The Kate Smith Hour на радиостанции NBC. После публикации решения Эверс снова пришёл на эфир. Оба раза ему предлагали гонорар за выступление, и оба раза он отказался.

Редко какой новичок дебютировал в бейсболе под большим давлением. Питтс дебютировал 23 июня в Олбани перед аудиторией из 7752 человек. Он выбил два сингла в пяти выходах на биту против двух проверенных питчеров высшего уровня младших лиг: Фреда Расселла и Джо Каскареллы из «Джерси-Сити». Он также безупречно справился в четырёх игровых ситуациях в центрфилде. Несмотря на начало с показателем отбивания 40,0 %, вскоре стало очевидно, что уровень AA-лиги не для Питтса. Но отсутствие успеха на поле нисколько не уменьшило его популярности. Во время первого матча в Баффало 5 июля его очень горячо приветствовали трибуны, а после матча он попал в плотное кольцо болельщиков, желавших получить автограф. При этом Питтс был хорошим раннером, в этом не было никаких сомнений. Перед очередной встречей с «Баффало», 25 июля, клуб провёл легкоатлетические соревнования. Питтс победил в забеге по базам с результатом 14,4 секунды.

Безусловно, на результатах Питтса сказалась целая серия травм. Сначала он получил ушиб плеча, из-за которого неделю провёл на скамейке запасных. Затем он заработал серьёзное растяжение пальца, неправильно пытаясь поймать мяч. В конце августа он получил удар шипами в стыке, обернувшийся заражением крови. Менеджер Эл Мамо, а также Эверс и владелец клуба Камбрия, поддерживали Питтса, несмотря на все его проблемы. В номере Sporting News от 8 августа были приведены слова владельца: «В следующем году Питтс будет постоянным игроком команды». В то время он отбивал с показателем 22,5 % и испытывал проблемы с игрой в защите.

Его итоговая статистика за 1935 год была средней. В 43 сыгранных матчах Питтс отбивал с эффективностью 23,3 %, сделав лишь три экстра-бейс-хита, все даблы. Несмотря на свою скорость, он украл всего три базы. Показатель надёжности его игры в защите составил 91,1 % (при восьми ошибках), став самым низким в лиге для аутфилдеров.

После завершения сезона Питтс переключился на другие виды деятельности. Его тренер Мамо, обладавший некоторыми способностями к пению, планировал провести гастроли водевиля с участием Питтса, но начальник тюрьмы Лоус, лично следивший за своим бывшим подопечным, благоразумно наложил вето на эту идею. Вместо этого, с одобрения Лоуса и Совета штата Нью-Йорк по условно-досрочному освобождению, 9 сентября Питтс подписал контракт с Бертом Беллом, владельцем клуба НФЛ «Филадельфия Иглз». Ему должны были заплатить 1500 долларов за участие в четырёх предсезонных матчах и четырёх играх чемпионата.

В «Иглз» Питтса, игрока бэкфилда, действовавшего как было принято в те годы и в защите и в нападении, задействовали редко. В конце игры против «Чикаго Беарс» 13 октября болельщики начали скандировать: «Мы хотим Питтса! Мы хотим Питтса!» Тренер команды Лад Рэй, наконец, выпустил на поле бывшую звезду тюрьмы Синг-Синг. В первом же розыгрыше он остановил игрока «Чикаго» Джина Ронцани, вырвавшегося на простор и готового занести тачдаун. Позже Питтс поймал 20-ярдовый пас от квотербека Эдди Сторма. Этот приём стал самым крупным в матче набором ярдов для Филадельфии, проигравшей 0:39. В октябре, когда квота его матчей была выполнена (хотя на самом деле он сыграл только в двух выставочных и двух официальных играх), Питтса исключили из команды. «Нам он нравится, мы хотим, чтобы он остался, и мы оставим его, если он согласится на зарплату, разумную для человека с его опытом и способностями», — сказал президент Белл. Питтс на понижение заработной платы не согласился и уехал на родину, в Опелику в штате Алабама, чтобы повидать семью и друзей. Затем он вернулся в Оссининг, чтобы обсудить своё будущее с Лоусом, которого он называл «своим верным другом».

Приехав в тренировочный лагерь в Олбани весной 1936 года, Питтс заявил, что бросает футбол, чтобы полностью посвятить себя бейсболу. Он также сообщил журналистам, что в 1935 году в обоих видах спорта заработал 5000 долларов, что было неплохой зарплатой в годы Великой депрессии. В начале апреля Мамо (Эверс, бывший ярым сторонником Питтса, в клубе уже не работал) решил, что ему нужно больше опыта и отправил его играть в «Нью-Йорк», принадлежавшую Камбрии команду из Лиги Нью-Йорка и Пенсильвании. За клуб класса A Питтс сыграл 41 матч, отбивая с показателем 22,4 %, выбив шесть даблов и два хоум-рана. В защите его надёжность улучшилась до 96,2 %.

В 1937 году он попал в команду «Уинстон-Сейлем» из Пидмонтской лиги, где его атакующая эффективность выросла до 27,8 %, правда по итогам всего 23 матчей. В 1938 и 1939 годах он не играл, а затем предпринял последнюю попытку в команде из Хикори в Северной Каролине. Его уволили 1 августа, несмотря на показатель отбивания 30,2 % и 14 выбитых даблов. К этому времени он жил в Валдезе, небольшом городке между Ашвиллом и Хикори. Здесь Питтс нашёл работу на трикотажной фабрике и женился на своей коллеге. Он продолжал играть в полупрофессиональный бейсбол, занимался футболом и баскетболом, тренировал школьную бейсбольную команду.

Шестого июня 1941 года (ровно через шесть лет после освобождения из тюрьмы Синг-Синг) Питтс, по трагической случайности, снова попал на страницы газет. Заголовки в New York Times метко охарактеризовали короткую и злосчастную историю его жизни:

   УДАР НОЖОМ СТАЛ СМЕРТЕЛЬНЫМ ДЛЯ АЛАБАМЫ ПИТТСА,

  ВЕЛИЧАЙШЕГО АТЛЕТА В ИСТОРИИ ТЮРЬМЫ СИНГ-СИНГ,

  ВОЗГЛАВИВШЕГО КРЕСТОВЫЙ ПОХОД ЛОУСА,

  ЧТОБЫ ДАТЬ ШАНС РЕАБИЛИТАЦИИ

Трагедия произошла в ставшем для Питтса родным Валдезе, всего в нескольких милях по шоссе от Хикори, где он последний раз выходил на поле в игре за профессиональную команду. Вечером 6 июня он поехал на заправочную станцию с баром. Там Питтс попытался вклиниться в танцующую пару, после чего мужчина, некий Ньюленд Лефевр из Моргантона, достал нож. Его удар перерезал артерию в плече Питтса. Он дожил до следующего дня и смог дать показания полиции.

Такой была печальная развязка драмы, начавшейся в бакалейной лавке в Нью-Йорке одиннадцать лет назад. Питтс не добился успеха ни в бейсболе, ни в жизни, но благодаря ему, начальнику тюрьмы Лоусу, Джонни Эверсу и судье Кенисо Лэндису, была проложена тропа, открывшая другим осуждённым путь к игре в профессиональный бейсбол. 

Ньюленд Лефевр был судим и признан виновным в убийстве, но отсидел всего несколько месяцев, прежде чем получил помилование от губернатора Северной Каролины Джозефа Бротона. Изучение протокола судебного заседания, показавшего, что Питтс находился в состоянии сильного опьянения, схватил девушку и замахнулся кулаком на Лефевра, убедило губернатора в том, что была допущена судебная ошибка.