Джо Познански «Почему мы любим футбол: 100 моментов истории». #2. Тот Самый Розыгрыш
#2. Тот Самый Розыгрыш
«Мы на самом деле выиграли эту игру. Трагично, что матч Калифорнийского университета и Стэнфорда так закончился. В глубине души и разума мы знаем, что выиграли игру».
Тренер «Стэнфорда» Пол Уиггин
—
20 ноября 1982 г.
Вот стенограмма речи ведущего калифорнийского радио Джо Старки, комментирующего «Тот Самый Розыгрыш» [The Play]:
«Ну, это то ещё шоу, скажу я вам. И теперь «Медведи» оказались в совсем безвыходной ситуации. У них остался всего один тайм-аут. Им, по сути, придётся возвращать мяч в зачетку, чтобы спасти игру, чёрт возьми, это такое душераздирающее поражение…»
«Итак, начальный удар. Хармон, вероятно, попытается пробить сквиб-кик [короткий и низкий удар с отскоком от газона], и он это делает. Мяч в игре, и «Медведям» придется идти до конца. Роджерс возле боковой линии... Еще раз… По-прежнему серьёзные проблемы в центре поля. Они пытаются что-то предпринять… мяч всё ещё в игре, когда его передают Роджерсу. Они доводят его до 30-ярдовой. Дошли до 20-ярдовой. О, оркестр уже на поле! Он бежит в зачётную зону. Добрался до зачетки! Будет ли засчитано? «Медведи» набрали очки, но на поле был оркестр.
«Выброшены флаги. Подождём и посмотрим, что будет. Мы не знаем, кто выиграл. На поле флаги. Нужно посмотреть, против кого они – «Стэнфорда» или «Калифорнии». «Медведи» сделали несколько нелегальных пасов вперед. Возможно, тачдаун не будет засчитан.
«Все толпятся на поле… и «Медведи» победили! «Медведи» победили! «Медведи» победили! Боже мой, самый потрясающий, сенсационный, драматичный, душераздирающий, захватывающий финал в истории студенческого футбола. «Калифорния» выиграла «Большую Игру» у «Стэнфорда»! Ой, простите за мой голос, но я никогда, никогда не видел ничего подобного в своей жизни. «Медведи» выиграли!»
А теперь задайте себе вопрос.
Вы хоть представляете, что только что произошло?
Ну, вы, наверное, можете вспомнить, что «Калифорния» победила «Стэнфорд» в так называемой «Большой Игре». Вы можете догадаться, что они каким-то образом вернули кик-офф в зачетную зону. Вы точно знаете, что оркестр был на поле. Но другие вопросы — такие как «Что случилось?»; «Кто занес тачдаун?»; «Как они набрали очки?»; «Погодите, что стряслось?»; и «Как это произошло?» — остаются без ответа.
Когда он вернулся домой после игры, Старки продолжил думать: «Я всё испортил».
«Это меня до смерти напугало», — сказал он SFGate сорок лет спустя. «Потому что я сразу понял, что это важное событие, и оно будет сохранено для истории… Но моё правило всегда было: ты комментируешь игру, а извиняешься потом».
Самое забавное, что этот розыгрыш теперь легендарный, один из самых известных в истории футбола. Думаю, это потому, что, хотя Джо Старки и не раскрыл много подробностей, он донес до нас важную правду своим голосом. Игра была хаотичной. И это был, действительно, самый удивительный, сенсационный, драматичный [1], душераздирающий, захватывающий финал в истории студенческого футбола.
———
ДЛЯ ПРОДОЛЖЕНИЯ ЭКСКУРСИИ по «Розыгрышу» мы берем с собой нашего старого друга Эда Прайса. Эд был студентом Стэнфорда, когда состоялся «Розыгрыш». Он был на игре. У него есть корешок билета, подтверждающий это.
Он хранит этот корешок в сейфе.
«Большая Игра», «Стэнфорд» против «Калифорнии», впервые состоялась в 1892 году [2], что делает ее старейшим футбольным противостоянием на Западе. С 1930-х годов победитель игры получает Стэнфордский Топор, имеющий долгую историю, начинающуюся с того, что похоже он был использован на митинге поддержки в 1899 году, чтобы изрубить соломенное чучело, одетое в сине-золотые цвета «Калифорнии».
Это была восемьдесят девятая «Большая Игра», она проходила на стадионе «Калифорния Мемориал», и «Калифорния» неплохо ее начала. Эд хотел бы отметить, что во второй четверти Мариет Форд из Калифорнийского университета «поймал» тачдаун, выведя «Медведей» вперёд со счётом 10:0. «Мяч прошёл прямо между рук, ударился о газон, и затем он поймал его», — говорит Эд. «Единственные, кто мог ясно видеть, что произошло, находились в секторе «Стэнфорда». Тачдаун был засчитан».
При счёте 19:17 в пользу Калифорнийского университета и всего за 1:27 до конца матча «Стэнфорд» получил мяч на своей 20-ярдовой отметке. Квотербеком «Стэнфорда» тогда был парень по имени Джон Элвей, который… ну, мы не будем вспоминать об Элвее, нет, нет, нет [3]. Но он прошел со «Стэнфордом» один из поистине самых великих драйвов в истории студенческого футбола — драйв, который включал пасовый розыгрыш на 4-и-17 на их собственной 13-ярдовой линии. В этом розыгрыше Элвей отскочил к своей 2-ярдовой отметке и бросил Эмилю Харри убийственный пас на 29 ярдов.
Эд настаивает, что Харри не смог бы выронить мяч, даже если бы захотел.
«Если бы он не поймал его, — говорит Эд, — мяч всё равно застрял бы у него в щитках или где-нибудь в животе».
Этот драйв завершился филд-голом Марка Хармона [4] с 23 ярдов за восемь секунд до конца. Это должно было окончательно отдать кубок «Стэнфорду». Возможно, это принесло бы Элвею Трофей Хейсмана. Но, как уже упоминалось, оставалось восемь секунд.
Хармон приготовился к кик-оффу. Калифорнийцы были настолько ошеломлены произошедшим, что на поле оставалось всего девять игроков. В панике они выпустили ещё двоих в последнюю секунду, но в спешке не смогли поставить пятерых на линию. Судьи пропустили это.
Хармон сделал сквиб-кик, и Кевин Моэн из Калифорнийского университета поймал мяч на 45-ярдовой отметке. Он сделал около трёх шагов, понял, что дальше бежать некуда, и бросил боковой пас Ричарду Роджерсу.
Роджерс не ожидал этого мяча. Но он был принимающим, поэтому инстинктивно поймал его и оказался в окружении трёх игроков «Стэнфорда». Он услышал своё имя — «Эй, Рич» — повернулся и бросил мяч обратно на голос, который принадлежал первокурснику Калифорнийского университета по имени Дуайт Гарнер.
Гарнер мечтал занести победный тачдаун. Эти мечты разбились, когда он, как потом вспоминал Гарнер, столкнулся по меньшей мере с двадцатью игроками «Стэнфорда». Все-таки на самом деле их было шестеро, и один из них, Дэйв Уайман, был настолько уверен, в том что колено Гарнера коснулось земли, что побежал с поля с криком: «Боул, детка!» Его товарищ по команде Кевин Ламар ударил кулаком в воздух.
«Игра окончена после захвата в центре поля», сказал своим радиослушателям диктор Стэнфорда Рон Барр.
В этот момент оркестр Стэнфорда начал продвигаться на поле.
Гарнер, однако, бросил мяч обратно Роджерсу... и свистка не последовало.
Именно тогда Джо Старки крикнул: «Мяч всё ещё в игре!» Роджерс оказался на открытом пространстве и добежал до 45-ярдовой отметки «Стэнфорда». Когда защитники окружили его, он сделал плавный пас Мариету Форду — тому самому, который дропнул/поймал тачдаун во второй четверти, — и тот свободно добрался до 27-ярдовой отметки.
Затем Форд, как раз когда его собирались схватить трое игроков «Стэнфорда», вслепую бросил мяч через правое плечо. Кевин Моэн поймал мяч на 25-ярдовой отметке. Можете посчитать: один бросил мяч на 27-ярдовой отметке, другой поймал на 25-ярдовой отметке — похоже, это был пас вперёд.
Но никто из судей не смотрел за пасами вперед.
Потому что к этому времени на поле уже во всей красе был оркестр «Стэнфорда».
«Я видел оркестр», — говорил Моэн. — «А зачётной зоны я не видел».
Между Моэном и зачётной зоной находился один игрок «Стэнфорда», второкурсник Даррелл Гриссум, и, примерно, сотня участников оркестра. Гриссум, будущий пастор, был сбит с пути игроком Калифорнийского университета Уэсом Хауэллом, вероятно, это был нелегальный блок, но, знаете ли, в тот момент правила уже не действовали.
Моэн побежал к зачётной зоне, пока паникующие музыканты оркестра «Стэнфорда» пытались увернуться. Это было похоже на сцену из фильма о Годзилле.
Наконец, Моэн пересёк гоал-лайн и подпрыгнул в воздух – он, наверное, думал, что может летать, но у него не получилось – и рухнул на тромбониста по имени Гэри Тиррелл ростом 160 см и весом 68 кг [5].
Судьи долго не могли понять, что произошло.
Справедливо будет сказать, что они так и не поняли. Калифорнийский университет всё равно выиграл.
Снова Эд: «Я помню, как судьи собрались в круг в центре поля, и стадион затих, ожидая решения. Затем вышел судья и сигнализировал о тачдауне. И стадион сошел с ума. Мы с другом просто выскочили оттуда и, минуя пробки, добрались до станции BART, потому что остальные фанаты «Стэнфорда» просто стояли там с открытыми ртами ещё пять минут».
Были и другие удивительные розыгрыши, другие сенсационные возвраты начальных ударов, другие драматичные, душераздирающие, захватывающие концовки футбольных матчей. Но Джо Старки сказал всё правильно с первого раза. Это вершина. Вершина чего? Абсолютно всего.
1 - Некоторые слышали «травматичный» вместо «драматичный», и знаете что? «Тот Самый Розыгрыш» тоже был таким, особенно для болельщиков «Стэнфорда».
2 - Менеджер по работе со студентами Стэнфорда на той первой игре? Будущий президент Герберт Гувер.
3 - Подробности см. в главе 13.
4 - Это не тот Марк Хармон, который играл квотербеком за УКЛА в начале 1970-х, а затем стал популярным актёром, наиболее известным по роли специального агента Гиббса в телесериале «Морская полиция: Спецотдел».
5 - Тиррелл впоследствии стал своего рода легендой Залива Сан-Франциско благодаря своему чувству юмора по отношению к «Тому Самому Розыгрышу». Годами он варил пиво под названием «Светлый эль от парня с тромбоном».
Раньше завтра не публикуй. Я # 3 и # 2 сегодня хочу прочесть :)