Интервью Туктамышевой о новой жизни: тренерство, работа в медиа, шоу
Елизавета Туктамышева на стартовавшем в Санкт-Петербурге чемпионате России – в новой роли тренера.
Теперь она у борта, рядом со своим шефом Алексеем Мишиным: подсказывает, помогает, держит салфетки... Даже день рождения 17 декабря не помешал быть на катке с утра и до позднего вечера на следующий день.
Мы встретились с Туктамышевой накануне и поговорили о тренерстве, недавнем интервью Вите Кравченко и проблеме насилия в детском спорте.
«Работа в медиа во много раз выгоднее финансово, чем тренером»
– Я видела, как вы вместе с Алексеем Николаевичем стояли у борта во время тренировки Сони Муравьевой. Какова сейчас твоя роль в ее подготовке?
– Я помощник тренера. Всю подготовку курирует Алексей Николаевич, а я иногда подсказываю по технике, регулирую эмоциональные моменты.
– Например?
– Я Алексея Николаевича знаю много лет и лучше понимаю, что он имеет в виду. Он иногда говорит метафорами или на три шага вперед. И бывает непонятно: зачем это делать, если у нас сейчас речь вообще про другое? А он просто видит сразу всю картину и говорит о конечном результате, пропуская первый и второй шаги.
Я, наверное, путано объясняю, но на самом деле у меня правда нет четкой роли. Я просто помогаю там, где вижу, что нужна моя помощь.
– Тебе легче работать с детьми или с уже взрослыми, сложившимися спортсменками, как Соня?
– С детьми гораздо сложнее. Там нужно активно показывать, мотивировать, держать на себе фокус внимания. От этого сильно устаешь физически.
Со взрослыми интересно в том плане, что ты сразу видишь результат. Здесь я могу опираться на собственный опыт взрослой спортсменки, мне понятнее, как выстраивать процесс.
Но в целом, мне нравится везде, просто по-разному.
– Сейчас сезон новогодних шоу, будешь выступать?
– Да, сразу после чемпионата России и до 11 января у меня безумный график. В понедельник у нас уже генеральная репетиция, потом по 5 шоу в день. Выходной будет только один, 1 января.
– Как ты выдерживаешь?
– Это обычная практика, очень многие, кто катаются в шоу, либо профессиональные спортсмены, либо работают где-то еще. Шоу – прекрасно, но это не основная работа.
Тяжело все совмещать, но потерпеть две недели точно можно. Тем более есть мотивация: плотность шоу – это еще и плотность заработной платы, а это не может не радовать.
– Работа телеведущей или в медиа тебя не привлекает так, как тренерство?
– Возможно, я просто предпочла остаться в своей зоне комфорта: у бортика, рядом с Алексеем Николаевичем... В медиа я тоже пробовала – первый год, когда не выступала, часто каталась по соревнованиям, комментировала. Мне это тоже нравилось. Но там все-таки нужно больше времени проводить в Москве, плюс постоянные переезды.
Глобально мне тренерство безумно интересно. Я вижу в нем рост для себя и для других, чувствую, что могу быть полезна. Когда видишь, как спортсмен улучшается и как ты на это влияешь, сразу появляется смысл. Хотя с финансовой точки зрения тренерство и работа в медиа вообще несоизмеримы. Медиа во много раз выгоднее.
Пока у меня получается все совмещать. Недавно съездила в командировку в Японию, вернулась – и сразу на каток. Да, тяжело без выходных, но пока есть молодость и здоровье – нормально. Я люблю путешествовать, мне нравится комментировать, общаться с зарубежными спортсменами. Осталось только английский подтянуть, чтобы чувствовать себя совсем свободно.
– Есть ощущение, что глобально шоу-бизнес – это не твое?
– Раньше мне казалось, что у меня получится. Но смотрю, например, на Лешу Ягудина, который в этом как рыба в воде, и понимаю, что я другая. То ли мне настолько комфортно с Алексеем Николаевичем и нашей группой, то ли еще что-то – но только когда стою у борта, ощущаю себя на своем месте. Ну, и когда есть возможность учиться у такого легендарного человека, как мой наставник, не хочется ее упускать.
Возможно, все еще поменяется, я не зарекаюсь. Кто знает, может, я через год год буду бегать здесь в перьях и развлекать народ?
За кого Лиза поболеет на Олимпиаде? Алису Лью переоценивают?
– Ты ездила на финал Гран-при в Японию и ходила там на шопинг с Каори Сакамото. Как это было?
– Не совсем так. Мы ходили на шопинг с сестрой и встретили на улице Каори. Она тоже шла с огромными пакетами, получилось забавно.
Потом я в магазине еще встретила знакомого, которого не видела лет десять. Он приехал как тренер спортивной пары, причем это было в городе, далеко от катка. Мы даже не в курсе были, что оба в Японии. Удивительная встреча!
– Ты любишь Японию?
– Очень. Любой японский город – это прекрасно, и Нагоя не исключение. Рядом парк, прекрасная погода, магазины... Жаль, времени погулять оставалось мало, потому что мы очень много времени проводили на катке.
Я ходила и на тренировки, и на соревнования. Нужно было снимать влоги, интервью, готовиться к ним, а смотреть соревнования и брать интервью одновременно оказалось совсем не просто. Особенно когда с каждым из разминки хочется поговорить.
Я впервые работала в таком объеме и даже немного устала. Хотя смотреть фигурное катание обожаю, тем более в такой атмосфере. Там получился настоящий праздник.
– Давай поговорим про женское катание. У нас не пощадили Алису Лью – мол, она ничего нового не показывает, программа прошлогодняя, контент легче того, что ты сама исполняла... Ты с этим согласна?
– Мне у Алисы нравится внутренний стержень, то, как она себя ощущает на льду. Уже из-за этого я не могу плохо к ней относиться и называть ее катание недостаточно сложным.
Почему она выигрывает даже без ультра-си? Потому что все элементы исполняет очень легко, будто ей это ничего не стоит. Я не считаю, что нужно обесценивать ее мастерство. Да, отчасти я согласна с тем, что ее программа не самая сложная. Но выйти и вот так откатать – это уже большая работа, стоит об этом помнить.
– То есть не надо думать, что Аделия Петросян сейчас выйдет и на одной ноге у всех выиграет?
– Конечно. Сейчас очень сильно придираются к недокрутам, ставят «кьюшки» даже там, где раньше был бы чистый прыжок. Ценится чистое катание с правильными ребрами.
Мне лично нравится, что у девушек в мире сейчас нет явного лидера, но есть очень интересная конкуренция. Наверное, это и делает спорт спортом.
– Ты поедешь на Олимпиаду в Милан?
– Пока не знаю, в каком качестве, но я очень хочу. Виза есть.
– За кого будешь болеть?
– Мне хочется, чтобы Каори хорошо выступила. Неважно даже, какая медаль, но чтобы чисто проехала обе программы. Мы с ней ближе всего знакомы, еще соревновались вместе.
Но в целом, мне кажется, есть как минимум четыре спортсменки, которые достойны первого места на Олимпийских играх. И наша Аделия, конечно, в их числе.
«Не простила бы себе, если бы у Вити Кравченко вышло интервью с другой фигуристкой»
– Ты недавно дала большое интервью Вите Кравченко. Знаю, что очень долго не могла на него решиться.
– С тех пор как он мне впервые написал, я год сомневалась. Все это время я нахожусь в терапии, работаю с психологом, пытаюсь нащупать внутреннюю свободу...
И когда Витя написал второй раз, поняла, что если сейчас не дам это интервью, то уже никогда не дам. Весь этот год думала, что если сейчас у него выйдет интервью с другой фигуристкой, ни за что себе не прощу. И видимо, он услышал мои мысли.
Мне давно хотелось поговорить именно в таком формате. Показать Глазов, рассказать обо всех трудностях, через которые мы проходим, о своей истории...
– Ты же смотрела другие интервью на канале и понимала, о чем пойдет речь?
– Конечно. Видела выпуски с Ритой Мамун, Екатериной Гамовой, Александром Бубликом, многие другие.
У меня был друг, который очень любил смотреть Витю. И вот он меня подсадил. Считаю, что Витя очень глубокий интервьюер, классно раскрывает собеседников. У него талант прочувствовать то, что действительно важно. И мне показалось, что пора уже начинать говорить о важном и в фигурном катании. Затронуть проблемы, которые не принято обсуждать, но они есть.
– Тебе понравился результат?
– Очень. Мы снимали много, говорили на самые разные темы, и в фильм в итоге вошла только малая часть. Отчасти Витя меня пожалел, не взял яркие фразочки, которые могли бы быть резонансными.
– Как тебе реакция на твой выпуск?
– Приятно, что когда ко мне подходят фотографироваться, часто говорят, что смотрели интервью и им очень понравилось. Многие писали, в том числе из-за рубежа.
Писали не только болельщики, но и спортсмены, мои знакомые и друзья. Мне приятно, что в них «попали» мои мысли. Может, кто-то порефлексирует, вспомнит, что он не один, захочет переосмыслить и проработать старые травмы... Тогда мы все сделали не зря.
– Одна из важных тем выпуска – про насилие в детском спорте. Что с этим можно сделать?
– Как минимум – начать об этом говорить. Я выросла в системе, где результаты достигаются, скажем так, под давлением. И мне долго казалось, что иначе нельзя, что так правильно.
А потом я стала смотреть на других людей, обсуждать свои сомнения, в том числе с психологом. И через внутреннюю работу, через чужой положительный опыт поняла, что можно и иначе. Сейчас я сама работаю с детьми и вижу, что помимо опыта кнута и пряника, есть и только метод пряника. Когда дети тебя слушают, потому что уважают или хотят тебя порадовать. Им интересно, им нравится заниматься, но они работают не из страха, что произойдет в случае ошибки.
– Какой ты тренер?
– Пытаюсь работать из позиции, что я друг, что мне можно доверять. Поначалу были опасения, что дети сядут на шею и начнут пользоваться. Но может, мне дети хорошие попались, но пока такого нет. Работать правда одно удовольствие.
Иногда, например, у ребенка не получается какой-то элемент, и думаешь: «А вот я сейчас могла бы так наорать за это!» А на самом деле у него не получается, потому что он не чувствует, не понимает, как нужно сделать. И можно раз за разом отправлять его туда, ставить в ситуацию, когда он заведомо проиграл. А можно спокойно сказать: «Ну окей, значит, не сегодня, давай позанимаемся чем-то еще».
Это мой эксперимент: постараться быть не начальником, а другом. Посмотрим, что из этого выйдет.
– А если кто-то ленится, хулиганит, сидит в телефоне? Может тренер вообще никогда не применять кнут?
– Хороший вопрос. Пока у меня таких сложностей не было, возможно, потому что детям по 7-8 лет. Как только нашел контакт, у них глаза начинают блестеть. С подростковым возрастом я еще плотно не работала.
Но в целом, конечно, тренер может и надавить, и привести в чувство. Я не говорю, что вообще нельзя повышать голос или проявлять жесткость. Иногда взбодрить ребенка можно и нужно. Но тут важна грань: не унижать, не оскорблять, не применять физической силы. Пытаться понять, что чувствует твой спортсмен и как правильно с ним взаимодействовать. Кого-то нужно похвалить, другого, наоборот, нельзя лишний раз хвалить и нужно сухо, строго все говорить... В этом, наверное, и сложность работы тренером.
– Бывало такое, чтобы ты выходила из себя на тренировке?
– Пока нет. Повысить голос, прикрикнуть – было, но так чтобы меня вывели на эмоции и стала орать – нет. Пока я себя контролирую. Возможно, потому что не главный тренер и это не только моя зона ответственности. Или времени мало прошло, плотно работаю всего около полугода. Или просто человек такой.
– Как ты взаимодействуешь с родителями маленьких спортсменов?
– Это не моя зона ответственности, обычно с ними разговаривает главный тренер. В принципе, если ребенку комфортно в присутствии родителя на тренировке, я не против. Главное, чтобы не отвлекался.
– Мы разговаривали с Даниилом Глейхенгаузом про историю Елены Костылевой, и он сказал: «Между очень талантливым ребенком и своим счастливым спокойным тренерством я однозначно выберу счастливое тренерство». Ты согласна?
– Конечно. Я с таким еще не сталкивалась, но тоже считаю, что какой бы ни был талантливый ребенок, работать с ним под давлением невозможно.
Я слежу за историей Лены, это очень страшно. Никто не знает, как потом скажется на ней такая эмоциональная нестабильность, неуравновешенность самого близкого человека.
Мне кажется, такие методы могут работать только до определенного возраста. Пока ребенок не вырастает и не обретает собственный голос.
– Ты ездила в США на стажировку к Рафаэлю Арутюняну. Расскажи о ней?
– Мне было дико интересно, слушала каждое его слово. Он очень детально объясняет, зачем нужно то или иное движение, смысл каждой тренировки и так далее.
К Алексею Николаевичу я за много лет уже привыкла, а тут совсем другой подход. Когда вернулась, поймала себя на том, что и Алексея Николаевича стала лучше понимать уже как тренер, а не как спортсменка. Так же стараюсь вникать в каждую его мысль.
Да и сам Рафаэль – классный, простой, человечный. Мне, видимо, везет на хороших мужчин-тренеров, ха-ха.
«Он нашел мою квартиру». Туктамышеву преследует сталкер, а защиты нет
Фото: Naoki Nishimura/AFLO/Global Look Press/Global Look Press; РИА Новости/Александр Вильф; instagram.com/liza_tuktik; instagram.com/p/DRb8ZGCgGMl/скриншот видео
Верится, что вырастет в большого тренера!
Фото с Каори очень милое)
Удачи ей
У нее позитивный настрой
Она профи и супер актриса
А характер какой боевой!