Капитан и Джентльмен
Целый год моей жизни прошел без футбола, но желание играть не покидало меня, и я хорошо помнил все то, чему научился ранее. С физической точки зрения этот перерыв, как ни парадоксально, положительно сказался на мне. Работая с отцом во дворе, я прибавил в мышцах и вытянулся на несколько сантиметров.
Итак, несмотря на критические моменты и продолжающееся переосмысление себя, я решил вернуться в футбол. Даже в самые трудные моменты, мы должны найти в себе силы, чтобы подняться и идти дальше – этот урок я хорошо усвоил именно тогда и уже никогда его не забывал. Мой брат Серхио помог мне сделать шаг на встречу футболу. В то время он сам был начинающим игроком, выступающим за «Тальерес» - небольшой клуб на юге Буэнос-Айреса из местечка Ремедиос-де-Эскалада недалеко от Ланус , где рос Диего Марадона и ставшего много лет спустя эпицентром фонда Пупи.
Мне не хотелось, чтобы люди думали, что мое возвращение на футбольное поле состоялось благодаря родственным узам или, что кто-то попросил кого-то замолвить за меня слово. Поэтому, только после того, как Серхио перешел в другой клуб, я собрал всю свою силу воли, вооружился бутсами и принял мяч. Все было хорошо, меня взяли. Свой первый сезон я провел в молодежной команде четвертого дивизиона, примеряя роль джокера. Ранее в «Индепендьенте» у меня сложилось амплуа, которое прекрасно отражало мои спортивные качества: я был "leggerino" [ловким и шустрым малым], мне нравился дриблинг и игра перед воротами. Я играл в центре поля, иногда – в защите. Смена футбольного амплуа пришла в следующем сезоне, когда я был включен в основную команду. Год в Nacional B – аналог итальянской серии Б, открывший мне дверь в профессиональный мир футбола.
Самой большой трудностью в то время было то, что помимо футбола я должен был приносить деньги в дом. Я всегда помогал семье и тот факт, что я снова начал играть, не мог «освободить» меня от финансовой поддержки семьи. Поэтому я нашел новую работу. И так из каменщика и футболиста я превратился в рабочего парня и футболиста. С четырех до восьми утра в форме молочника, я шел от дома к дому, разнося бутылки с молоком, а когда все было сделано, отправлялся в школу, после обеда была тренировка. Вечером я валился с ног от усталости. Жизнь не из легких, но я охотно и осмысленно шел на это, понимая, что это мой последний шанс достичь чего-либо в футболе. На поезд обычно достается один билет, и если ты настолько удачлив, что смог раздобыть второй, то нужно обязательно им воспользоваться.
Так прошел год пока я играл в молодежке. Но как только я был зачислен в основную команду, тренеры сказали, что больше так продолжаться не может. Или футбол, или работа. Не задумываясь я ответил: «Мне нужно кормить семью». Их ответ тоже не заставил себя долго ждать: «Не волнуйся», и вскоре я подписал свой первый профессиональный (ну или почти профессиональный) контракт. Первый сезон среди опытных игроков был достаточно неплохим. Семнадцать раз я вышел на поле, отметился голом и зарекомендовал себя в качестве одного из лучших молодых футболистов в лиге. Именно в это время меня стали называть «Пупи». Обязан я этим своему брату. Когда он еще играл за «Тальерес», а потом я присоединился к этому клубу, то в команде оказалось сразу шесть Хавьеров, и нас нужно было как-то отличать друг от друга. «Пупи» не переводится, это своеобразное прозвище, которое можно быстро произнести, что особенно ценно на игровом поле, когда скорость решает все.
Со временем вещи стали вставать в правильное русло. Играя за «Тальерес», я познакомился с Паолой, ставшей леди любви всей моей жизни. Завоевать ее сердце мне помог мой друг Роберто, который ходил в ту же школу, что и она, и как в любой сказке у нас был счастливый конец. Однажды мы пошли выпить кофе с Роберто, и вдруг я увидел ее и просто остолбенел. Я стал расспрашивать друга о ней пока не увидел ее снова, играющую в баскетбол, в то время Паола со всем своим пылом защищала цвета спортивного клуба «Тальерес». Кто знает, возможно, спортсмены быстрее находят язык друг с другом. После матча, на котором я оказался с помощью своего сообщника Роберто, я набрался храбрости и подошел к ней. Затем стал устраивать постоянные «засады», подогреваемые целым букетом эмоций, используя любой повод для встречи с ней. В конечном итоге мои старания были вознаграждены. Мы стали встречаться, мне было 18, ей 14, и мы уже не расставались.
Я вернулся в футбол, я мог помогать семье, не вкалывая внефутбольное время, я встретил свою любовь. Наконец был найден выход из темного туннеля, по которому я блуждал два года. Время, проведенное в «Тальересе», дало мне хороший опыт, и в 20 лет передо мной распахнулись двери аргентинского первого дивизиона. Летом 1993 года мне поступило сразу несколько предложений. Многие клубы были заинтересованы мной, в том числе и «Банфилд» из района Ломас-де-Замора Большого Буэнос-Айреса. Когда они решили подписать меня, а мой «ценник» в то время составлял 160 000 долларов, 10 аукционеров клуба собрались вместе и каждый из них пожертвовал на меня одну акцию из своего актива. И уже через несколько дней я оказался в высшей лиге Аргентины, готовый отдать себя без остатка настоящему футболу, о котором так долго мечтал.
Итак, вместо футболки «Индепендьенте» или любого другого клуба с большой историей, я надел форму скромного «Банфилда» (клуба, для которого всегда будет место в моем сердце), чему был несказанно рад, особенно вспоминая прошлые несчастья. Меня захлестнула волна энтузиазма, и я был готов к покорению вершин. Два тренера, Оскар Лопес и Оскар Каваллеро, наградили меня 4-м номером на моей футболке, и с тех пор он всегда со мной. Дебют среди громких аргентинских имен состоялся на величественном стадионе «Монументаль Ривер Плейт». И это стало началом большого подъема. В ноябре 1994 года тренер сборной Аргентины Даниэль Пассарелла впервые вызвал меня на матч. Сначала полгода в первом дивизионе, потом возможность защищать цвета Сборной – это был словно мираж. Свой первый матч за «альбиселесте» я провел 16 ноября против команды Чили, закончившийся со счетом 3 – 0 в нашу пользу. Сезон я завершил, имея в своем активе 37 выходов на поле и один забитый гол. В следующем году я также уверенно двигался вперед, и именно тогда меня стали называть «el Tractor» [Трактор] с легкой руки Виктора Моралеса, легендарного комментатора подвигов Марадоны. Он приметил, что у меня сильные ноги и меня сложно остановить (спасибо тем, кто называл слабым мальчика Хавьера).
Второй сезон в «Банфилде» я провел в стартовом составе, в то время, как в национальной Сборной меня чаще всего выпускали на замену. Я стал играть вместе с Хулио Крусом – перспективным молодым нападающим, только начинающим свой путь в мир профессионального футбола. Кто бы мог подумать, что спустя несколько лет мы встретимся с ним, как солдаты одного клуба, расположенного через океан и на нас будет надета черно-синяя форма....
