Как новый стадион Эвертона связан с Рабством?
В 2024 году Эвертон должен переехать на новый стадион, который будет вмещать 52 000 зрителей и находится на берегу реки Мерси. Он подарит новую жизнь болельщикам одного из старейших клубов Премьер-лиги. Но район, где он строится, док Брэмли-Мур, имеет тревожное прошлое, которое необходимо осмыслить и переосмыслить. Перевод познавательного видео-материала об истории Джона Брэмли-Мура и доков, которые Ириски совсем скоро назовут своим новым домом.
В 2024 году Эвертон должен начать играть на своем новом стадионе, расположенном в доке Брэмли-Мур. Стадион, построенный на реке Мерси и вмещающий 52 000 человек обещает изменить будущее клуба, а также стать источником омоложения клубного сообщества. Но док Брэмли-Мур имеет тревожное прошлое, и с ним нужно бороться.
В расследовании исторического блога, опубликованном в 2021 году, доктор Джо Малхерн, историк и научный сотрудник Даремского университета, описал, как Джон Брэмли-Мур - человек, в честь которого назван док, был не только рабовладельцем, но и бизнесменом, который долгое время получал прибыль от работорговли после того, как оно было объявлено вне закона Великобританией.
Джон Брэмли-Мур всегда отрицал свою связь с работорговлей, но Малхерн смог установить, что он импортировал промышленные товары с фабрик в Манчестере через Ливерпуль. Многие из этих продуктов затем вторично использовались в работорговле - отрасли, которая имеет отличие от рабства, хотя оба эти явления прочно связаны. Малхерн вне всякого сомнения полагает, что Брэмли-Мур был очень близок к ужасам рабства, имевшими место быть в Бразилии.
В 1830 году англо-бразильский договор приравнял рабство к пиратство. Спустя год британская работорговля в Бразилии была объявлена незаконной, но после этого продолжалась более 20 лет. Период, когда торговля рабами увеличивалась, благодаря торговцам вроде Брэмли-Мура, которые помогали бразильцам, на которых не распространялось действие новых британских законов, предлагая им выгодные условия длительного кредитования для фрахтования кораблей, которые продолжали доставлять рабов из Африки в Бразилию.
В 1839 году «John Moore & Co» публично поддержали Мануэля Пинту да Фонсека, который торговал рабами с таким успехом, что позже - в нелегальную эпоху, стал вторым по величине импортером рабов в истории Бразилии.
Вернувшись в Ливерпуль, корабль под названием «Гвиана», принадлежавший Брэмли-Муру и еще одному торговцу, прежде чем был зафрахтован известными работорговцами, которые перевозили табак и алкоголь в Африку, отплыл в Бразилию, где был захвачен британским флотом за помощь и пособничество работорговле.
«Это произошло в разгар подавления британских военно-морских сил в Атлантике, поэтому вознаграждение должно было быть огромным», — говорит Малхерн. «Эти данные напрямую свидетельствую о том, что Брэмли-Мур, среди всех британских торговцев, имел самые прямые связи с работорговлей. У многих были такие же связи, но их корабли не захватывали».
Хотя информация о скандале появилась в парламентских газетах, это тем не менее не повлияло на политическое восхождение Брэмли-Мура. В течение двух последующих лет он был назначен олдерменом, а к концу того же десятилетия стал мэром Ливерпуля.
Последнее его достижение было ускорено занятием им должности председателя правления гавани Ливерпуля, будучи на которой, он расширил доки - это помогло ему управлять еще большим количеством кораблей, транспортирующими большее количество грузов.
Работа и статус Малхерна вызвали изрядное количество дискуссий в социальных сетях среди фанатов Эвертона. Сложилось общее мнение, что клубу необходимо каким-то образом признать историю участка, который он унаследовал.
Эвертон уже давно работает с местными властями над тем как решить этот вопрос. Ливерпуль - как город, наконец столкнулся со своим прошлым. Семнадцать из 43 доков названы в честь известных людей, а семь из них связаны с работорговлей. Ливерпуль был построен на кровавых деньгах, полученных узким кругом бизнесменов - эта мрачная реальность впервые, должным образом, была осознана только тогда, когда в 2007 году открылся Международный музей рабства. С тех пор многие улицы, названные в честь рабовладельцев и торговцев, были отмечены специальными табличками, в которых подробно описывается вся правда.
Рабства не было, как утверждают некоторые даже сегодня, это просто закономерное явление своего времени. Свидетельством тому является аболиционистское движение: многие были потрясены происходящим, и это объясняет, почему в 1833 году оно было запрещено Великобританией. Это, однако, не остановило Джона Брэмли-Мура. Если бы не расширение дока, произошеднее в 1840-м году, вдохновленное Джоном Брэмли-Муром, то, возможно, Ливерпуль не превратился бы в то место, которым он стал сейчас. Это доходит до сути неудобного разговора для города и жителей Ливерпуля, потому что без таких людей, как Брэмли-Мур, этот город не был бы там, где он сейчас. Хотя жители города не могут — и не должны — признавать вклад Джона Брэмли-Мура в рост города с какой-либо гордостью, они все же должны быть в состоянии сказать об этом. Так же, как Ливерпуль не был в его мыслях, когда он отправился в Бразилию, полный решимости сделать себе имя в 1828 году, он знал, что продвижение доков 20 лет спустя на север поможет набить его собственные карманы, сделав его политическую карьеру, на которой он, кажется, намеренно сделал очень мало для жителей Ливерпуля.
По словам Малхерна, Брэмли-Мур «намеренно запутал» свои связи с работорговлей. Он родился Джоном Муром, но тот факт, что позже он стал Джоном Брэмли-Муром, был частью этого процесса и это было связано не только с его новой фамилией. Позже, когда его вызвали в парламент для дачи показаний о работорговле, он продолжал отрицать свою причастность «не только в отношении себя, но и к любым другим британским купцам, что, как мы знаем, не соответствует действительности», — говорит Малхерн.
В 1901 году Брэмли-Мур стал достаточно важной личностью, для того чтобы иметь запись в Национальном биографическом словаре, где он определяется как «молодой человек, который отправился в Бразилию, чтобы заниматься торговлей». «Описание может показаться безобидным, если только не знать, что Бразилия получила больше африканцев, чем любая другая страна за всю историю трансатлантической работорговли», — говорит Малхерн.
В 1888 году Бразилия стала последней страной в западном полушарии, отменившей рабство. Более 45 процентов рабов мира сменили прописку, и еще долгое время после того, как Брэмли-Мур переехал в Ливерпуль, продолжали там работать. В своих офисах на берегу Мерси он продолжал зарабатывать много денег, став одним из крупнейших экспортеров кофе. Выращивая бобы в своем поместье в Рио-де-Жанейро, он имел непосредственное представление о том, что мировая индустрия появилась благодаря труду и страданиям других. История никогда не должна быть забыта. Справедливо и достойно признать жестокое прошлое, раскрыть правду и научиться принимать себя.
Отрадно наблюдать за тем, что Эвертон работает над поиском решения, чтобы признать роль рабства в судьбе Джона Брэмли-Мура, в честь которого назван док, где строится их новый стадион.
В более широком смысле богатство и процветание таких мест, как Ливерпуль и Глазго, были основаны на исследованиях и страданиях колониализма и рабства. В еще более широком смысле капитализм вплоть до наших дней следует той же модели, в которой привилегированное меньшинство обогащается за счет эксплуатации и подчинения многих нижестоящих.
Самое меньшее, что мог сделать Эвертон, — это признать темное прошлое Брэмли-Мура, которое он пытался обелить на протяжении всей своей жизни. На самом деле не прославляя его и то, что он сделал (что-то вроде того, что в его честь назвали док).
Не на то обращаете Внимание