Джейми Каррагер. «Величайшие игры»: «Манчестер Юнайтед» - «Бавария Мюнхен» (2:1)
***
Среда, 26 мая 1999 г.
1999 Финал лиги чемпионов УЕФА
«Ноу Камп», Барселона
«Манчестер Юнайтед» - «Бавария Мюнхен» (2:1)
Шерингем 90+1
Сульшер 90+3
Баслер 6
«Я всегда чувствовал, что мы победим в этой игре».
— Дэвид Бекхэм
Финал лиги чемпионов 1999 года закончился пародией на правосудие. Дэвид Бекхэм не был назван лучшим игроком матча, его обошел Марио Баслер из мюнхенской «Баварии».
Я бы рискнул предположить, что Баслер был выбран, потому что в хаосе 101 секунды между сравнивающим голом Тедди Шерингема и победным в дополнительное время от Оле Гуннара Сульшера, высокопоставленные лица, направляющиеся на поле, пропустили голы «Манчестер Юнайтед» и не успели передумать. Самый влиятельный игрок финала, как правило, участвует в параде победы, и когда гравер трофеев приступил к работе, Баслер был преждевременно объявлен игроком, забившим победный гол.
УЕФА допустил прискорбную ошибку.
Баслер не был лучшим игроком матча.
«Бавария» не была лучшей командой.
Бекхэм был заметно лучше, чем кто-либо другой на поле.
«Манчестер Юнайтед» был достойным чемпионом.
Все это может показаться спорным для тех, кто никогда не пересматривал и не изучал то, что сэр Алекс Фергюсон назвал «величайшим вечером в моей жизни». Это, безусловно, противоречит утвержденной УЕФА истории вечера, о которой недавно рассказал руководящему органу европейского футбола бывший капитан «Баварии» Лотар Маттеус. «Очень редко бывает, чтобы команда так незаслуженно проигрывала в финале Лиги чемпионов, — сказал Маттеус. «В течение девяноста минут мы доминировали в матче. Это было одностороннее движение. У "Манчестер Юнайтед" было не так много шансов. Мы по-настоящему контролировали ход матча. Не было ничего, что указывало бы на то, что "Юнайтед" забьет».
Немногие оспаривали эти чувства. Даже некоторые герои «Юнайтед» принимают сложившуюся версию событий. Шерингем описывает триумф как окончательную схему типа «ударь и хватай», «Баварии» не повезло дважды попасть в штангу на заключительных этапах, прежде чем трофей Лиги чемпионов был вырван из их рук благодаря паре хорошо исполненных угловых Бекхэма. Мой бывший товарищ по «Ливерпулю» Маркус Баббель в тот вечер играл за «Баварию» и непреклонен в том, что Маттеус все правильно сказал. «Мы были лучшей командой, — настаивал он. — У нас было так много хороших шансов, и мы попали в перекладину и в штангу».
Я не испытывал никакого желания подвергать сомнению мысль о том, что «Юнайтед» активизировался на «Ноу Камп» лишь в последние три минуты. Лишь пересмотрев все девяносто три минуты для этой главы, я понял, что так много неточных утверждений о финале 1999 года остались непроверенными.
При всем уважении к Маркусу, Маттеусу и всем остальным, кто считает победу «Юнайтед» в Лиге чемпионов 1999 года «незаслуженной», я с ними полностью не согласен.
Для начала, «Баварии» оставалось винить в случившемся только самих себя. Баслер вывел их вперед через 6 минут после начала матча, и они сыграли следующие восемьдесят четыре, как будто оставалось последние десять минут, пытаясь одержать победу со счетом 1:0, а не активно добиваясь второго гола. Впечатляющие попытки «Баварии» забить гол пришлись на беспокойный финал, потому что «Юнайтед» рисковал, гоняясь за тем, чтобы сравнять счет, делая себя уязвимым для контратак.
Возможно, «Юнайтед» потребовалось слишком много времени, чтобы забить, но когда Шерингем послал первый мяч в ворота, это не противоречило ходу игры и не было необоснованным. Оборона «Баварии» в последние десять минут была неуверенной и нервной. Их реакция на пропуск гола на 91-й минуте была катастрофической, они безропотно отдали владение мячом, чтобы позволить «Юнайтед» создать еще одну атаку. Немцы пригласили душевную боль к двери как раз в тот момент, когда их вечеринка только собиралась начаться. Драма последнего акта той ночью в Барселоне создала вымысел о том, что «Юнайтед» украл Кубок чемпионов, но утверждение Маттеуса о том, что игра была «односторонним движением», абсурдно.
Тактически «Бавария» была близка к тому, чтобы довести дело до конца, и если бы они это сделали, то получили бы заслуженную похвалу. Не совершайте ошибку, полагая, что это означает, что они были технически лучше и «контролировали игру». Болельщики «Юнайтед» провели бы последние двадцать один год, корчась от упущенной возможности, если бы их команда не сделала то, что они сделали. Шерингем и Сульшер позаботились о том, чтобы не было никаких сожалений по дороге домой в Манчестер.
«Черт возьми, Карра, сказав это ты, должно быть, думал, что мы хорошо справлялись, — усмехнулся Шерингем, когда я произнес свою переоценку. — Я не знаю никого, кто когда-либо говорил это раньше, даже фанатов "Манчестер Юнайтед"».
На самом деле Фергюсон всегда в это верил. Впервые он произнес это сразу после победы. «Мы не заслуживали поражения , — заявил он на своей послематчевой пресс-конференции. — Большую часть матча мы были лучшей командой».
Во время интервью для этой главы я нашел еще одного человека, с энтузиазмом поддерживающего мою оценку игры «Юнайтед». «Я всегда чувствовал, что мы выиграем эту игру, — согласился Бекхэм. — Несмотря на то, что у них были возможности, когда они могли бы покончить с этим, мы были командой, которая никогда не сдавалась. Независимо от того, проигрывали мы один или два-ноль за пять минут до конца, мы всегда верили. Босс так доверял нам как команде и отдельным людям, что верил — мы все сделаем правильно. Он часто предпочитал не говорить много, но в перерыве финала я помню, как он сказал: "Вы все еще в игре. Просто играйте в свой футбол". Грандиозность финала означала, что мы не создали тех моментов, которые хотели, или играли так хорошо, как могли, но до самого конца у нас всегда был шанс, и по какой-то причине я всегда думал, что мы это сделаем».
Я рад помочь сэру Алексу и Бексу прояснить ситуацию и объяснить, почему они правы.
Карты на столе, я был так же шокирован, как и легенды «Юнайтед» и болельщики. В качестве бывшего игрока «Ливерпуля», это был не первый матч, который я бросился исследовать и пересматривать. И все же это было один из самых захватывающих. Не потому, что матч был высочайшего качества, а потому, что обнажались мои предубеждения.
«Это одна из тех игр, как в Стамбуле для тебя, где все помнят, где они были, когда проходил матч, — сказал Шерингем. — За исключением, может быть, болельщиков "Ливерпуля"».
Я думаю, что они тоже хорошо помнят. Я вот помню.
Я был на послесезонных каникулах в Лас-Вегасе 26 мая того года, сидел рядом с друзьями из Ливерпуля, полагая, что мы собираемся отпраздновать неудачу «Юнайтед» в достижении уникального Требла из побед в Премьер-лиге, Кубке Англии и Лиге чемпионов. Моя реакция на финальный свисток в Барселоне перекликалась со многими из тех, кто не связан с «Юнайтед»: «Везучие ублюдки».
Теперь я вижу это иначе, признавая эти десять дней такими, какими они были — одними из самых необычных в истории любого футбольного клуба. До тех пор ни одна команда из высших лиг Англии, Испании, Италии, Германии или Франции не смогла совершить подобный Требл. Только «Селтику», «Аяксу» и «ПСВ Эйндховен» это удавалось.
«Юнайтед» должен был обыграть «Тоттенхэм Хотспур», чтобы закрепить титул чемпиона Премьер-лиги 16 мая, и они выиграли со счетом 2:1, финишировав на очко выше «Арсенала». Они выиграли Кубок Англии со счетом 2:0 над «Ньюкаслом» 22 мая, а затем отправились в Испанию за главным призом в клубном футболе — трофеем, который ускользал от клуба с тех пор, как сэр Мэтт Басби в 1968 году стал первым английским чемпионом Европы с «Юнайтед».
«К тому времени, как мы добрались до Барселоны, мы были взволнованы больше всех на свете, — сказал мне Гари Невилл. — Я чувствовал большее давление и нервозность перед игрой со "Шпорами". Отчасти потому, что год назад мы проиграли "Арсеналу" в Премьер-лиге, а также потому, что я играл против Давида Жинола».
«Сэр Алекс думал, что если мы выиграем первый трофей, то все будет в порядке. Финал Кубка Англии был процессией, поэтому, когда мы летели в Испанию, я думал: "Мы находимся на пороге чего-то действительно особенного. Это самое лучшее, что может быть". Будучи игроком ты знаешь, что никогда больше не окажешься в таком положении. Мы шесть лет ждали шанса выиграть Лигу чемпионов. Мы поняли, что это был самый важный футбольный момент в нашей жизни».
Отмахнуться от клубного соперничества и отдать должное там, где это было необходимо для меня в те дни было невозможно. В частном порядке я признал, что «Юнайтед» олицетворял все, чего хотел каждый болельщик в своей команде, и все, чем я хотел, чем бы «Ливерпуль» стал во время моей карьеры на «Энфилде». Футбольный бренд Фергюсона создал династию на «Олд Траффорд». За предыдущие девять лет он выиграл пять чемпионских титулов, четыре Кубка Англии, один Кубок Лиги, один европейский Кубок обладателей кубков и один Суперкубок УЕФА. Он делал Дубли, выигрывая национальную Премьер-лигу и Кубок Англии в 1994 и 1996 годах.
Каковы бы ни были мои аргументы в других частях этой книги о том, кто на самом деле был ответственен за то, чтобы «сбить "Ливерпуль" с их насеста», «Юнайтед» тогда твердо стоял на своем.
У них был один из лучших вратарей в мире Петер Шмейхель, один из лучших центральных защитников Яп Стам, а полузащита, по мнению некоторых, является величайшей в истории Премьер-лиги. Безусловно, не было более сбалансированной четверки игроков, чем Бекхэм, Пол Скоулз, Рой Кин и Райан Гиггз. Дисквалификация Кина и Скоулза и не участие их финале из-за более ранних желтых карточек разорвало сердце команды. «Я не думаю, что какой-либо полузащитник может быть лучше кого-то из них — никогда, — сказал Невилл. — Потеря Скоулза и Кина в финале была огромной проблемой».
У «Юнайтед» также было четыре самых сильных нападающих своего поколения, Энди Коул и Дуайт Йорк — предпочтительное партнерство, поддерживаемое Сульшером и Шерингемом, которые были бы игроками стартового состава в большинстве клубов.
Европа, или, если быть более точным, Лига чемпионов, была единственной территорией, которую Фергюсону оставалось завоевать. Ему нужен был Кубок чемпионов, который поднял бы его на пьедестал к Басби. Тот факт, что финал 1999 года был сыгран в день девяностолетия Басби, создавал впечатление, что звезды сошлись.
«Юнайтед» сигнализировал о возвращении английских клубов после пятилетней дисквалификации УЕФА с Кубком обладателей кубков Европы в 1991 году, но это было за пару лет до того, как Фергюсон построил свою первую команду, выигравшую титул. Легендарный состав с Эриком Кантоной, Марком Хьюзом, Стивом Брюсом и Гари Паллистером никогда не имел шанса блистать на Континенте из-за ограничений УЕФА по поводу иностранных игроков в первой половине 1990-х годов, выбитые «Галатасараем» во втором раунде по возвращении в соревнование в 1993/94 годах.
Когда произошел ребрендинг Лиги чемпионов и были введены групповые этапы, «Юнайтед» изо всех сил старался адаптироваться к более техническому и тактическому качеству футбола, который обычно требуется для того, чтобы стать чемпионами Европы. В 1994/95 они не смогли выйти в плей-офф, и хотя они показали больше надежд в 1996/97 и 1997/98 годах, проиграв в полуфинале дортмундской «Боруссии» и в четвертьфинале «Монако» соответственно, для топ-команды это было посредственное возвращение.
К началу кампании 1998/99 Фергюсон знал, что что-то в его тактическом подходе должно измениться. История повторялась для лучшей команды Англии.
В 1970-х годах «Ливерпуль» преодолел предыдущие разочарования в элитном турнире Европы, внедрив более медленный, более терпеливый пасовый стиль через оборону и полузащиту, на что большое влияние оказал «Аякс» Йохана Кройффа, который доминировал в Кубке чемпионов в начале этого десятилетия. Это принесло «Ливерпулю» окончательный успех в Еврокубках в 1977 году, который продолжался до дисквалификации от УЕФА после катастрофы на стадионе «Эйзел» в 1985 году. До 1999 года «Ливерпуль» оставался последней английской командой, выигравшей Кубок чемпионов (в 1984 году), и последней английской командой, вышедшей в финал (в 1985 году).
Вместо того чтобы повторить то, как «Ливерпуль» доминировал в Европе, Фергюсон пошел по обратному пути. Он отказался от континентального стиля методичной игры от защиты и вместо этого проинструктировал своих игроков направлять мяч вперед так же быстро и прямо, как они делали это в играх чемпионата страны.
«Неудачный опыт сэра Алекса в Европе всегда заключался в том, что команду убаюкивали, заставляя играть прямо от защиты и направлять мяч в центр поля, — объяснил Невилл. — Один неверный пас и соперник убегал в контратаку, мы проигрывали 0:1, и на этом уровне игра, возможно, уже была закончена. В период с 1993 по 1998 год мы пропустили много голов в контратаках. Мы были немного наивны, поэтому в 1999 году сэр Алекс произвел изменения. Он сказал, что хочет большей направленности в европейских матчах. Он сказал, что не хочет видеть, как кто-то играет в обороне или совершает короткие пасы в оборонительной трети поля, и придерживался этой точки зрения. Он абсолютно ненавидел возможность контратаки в Европе, поэтому большая разница в 1999 году заключалась в том, чтобы удостовериться что их больше не будет».
Ретро-подход «Юнайтед» был моим первым сюрпризом при просмотре финала.
В моем анализе матча «Эвертон» против мюнхенской «Баварии» в полуфинале европейского Кубка обладателей кубков 1985 года я писал о прямоте игры, Невилл Саутхолл неоднократно далеко и высоко выбивал мяч, чтобы проверять немецких центральных защитников. Четырнадцать лет спустя Шмейхель использовал аналогичную тактику против «Баварии». За девяносто минут Шмейхель двадцать три раза выбил мяч с рук, в основном в сторону Йорка, а затем на вышедшего на замену Шерингема.
Это безусловно чуждо современному футболу на элитном уровне, и подчеркивает, где и когда были совершены изменения. Скорость эволюции, очевидно, была более драматичной в 2000-е годы, чем в конце прошлого века.
Всякий раз, когда я играл против «Юнайтед», они были кошмаром из-за быстроты своих пасов и выхода из обороны в атаку, скольжения через центр поля и маневрирования мячом на флангах.
Невилл просветил меня о философии Фергюсона. «Как правило, сэр Алекс всегда стремился пораньше доставить мяч нападающим, — сказал он. — Если мне приходилось бросать мяч из-за боковой в первые двадцать минут матча на "Олд Траффорд" или где-нибудь еще, если уж на то пошло, и я бросил бы его назад, то сэр Алекс разозлился бы на меня. "Бросай его нападающим и полузащитникам!" — кричал он. Мы прямолинейно играли от защиты. Я получал мяч на правом фланге и сразу же начинал искать нападающих. Когда мяч был у Бекса, он всегда сразу же начинал искать нападающих. Как только мы выйдем вперед, со Скоулзом и Кином мы еще больше будем контролировать игру, но мы никогда не переходили к стилю владения мячом, пока игра не была выиграна. До тех пор инструкция гласила: "разыграй мяч на нападающих, расширь фронт атаки, а затем ищи комбинации и кроссы"».
Этот метод служил Фергюсону двадцать семь лет. Он был классическим тренером схемы 4-4-2, с двумя ортодоксальными вингерами, преданным бомбардиром и нападающим, способным отойти глубоко и связать игру с полузащитниками, будь то Кантона, Шерингем, Йорк или, в последние его годы у руля команды, Уэйн Руни.
Казалось, что у «Юнайтед» всегда было по крайней мере два игрока, которые могли гарантировать двадцать голов за сезон, а еще несколько забивали где-то между десятью и двадцатью. В 1998/99 году Коул и Йорк забили пятьдесят три гола на двоих. Сульшер забил восемнадцать, что удивительно, учитывая, что он был игроком замены. Трое из четырех основных полузащитников — Гиггз, Бекхэм и Скоулз — на троих добавили еще тридцать голов. Это шесть игроков, забивших в общей сложности 101 гол. Такая грозная голевая отдача в сочетании с надежной защитой — это шаблон для завоевания титула. Подписание Йорка и Стама летом 1998 года вывело «Юнайтед» на новый уровень.
На групповом этапе «Юнайтед» сыграл вничью со счетом 3:3 дома и в гостях с «Барселоной». Датский «Брондбю» был обыгран со счетом 6:2 и 5:0. Первые встречи с «Баварией» в сентябре и декабре 1998 года завершились со счетом 2:2 в Мюнхене и 1:1 в Манчестере. После общей победы со счетом 3:1 над миланским «Интером» в четвертьфинале наивысшее достижение было достигнуто в Турине во втором матче полуфинала. Пропустив два гола, «Юнайтед» выиграл у «Ювентуса» со счетом 3:2, пройдя дальше по сумме двух матчей 4:3. Включая предквалификационный раунд против польского «Лодзя», «Юнайтед» забил тридцать один гол в тринадцати матчах, в среднем забивая больше голов за игру, чем любой победитель Лиги чемпионов между редизайном турнира в 1992 году и «Барселоной» Пепа Гвардиолы в 2009 году.
На фоне этого решительного подхода Фергюсон сделал существенную уступку, уважая огневую мощь европейских противников. «В Премьер-лиге сэр Алекс был рад за всех, когда они добирались до штрафной, поэтому в лиге нам довольно часто противостояли хорошие команды, — сказал Невилл. — В Европе он это изменил. Одна из вещей, которую он ввел в 1999 году, была специально разработана для того, чтобы остановить контратаки против нас. Если Бекс держал мяч справа и собирался делать кросс, мне разрешалось его поддерживать и бежать так далеко, как я хотел. Но с другой стороны, если Гиггзи был высоко в поле, Скоулзу и Кину приходилось оставаться за пределами штрафной, а левый защитник Денис Ирвин смещался в центр, чтобы убедиться, что у нас достаточное количество игроков сзади. Если Скоулз входил в штрафную, Гиггзи приходилось опускаться, чтобы помогать Кину. Таким образом, сэр Алекс гарантировал, что двое всегда будут вне штрафной, чтобы остановить любую контратаку. Это делало команду менее склонной необдуманным действиям, чем как мы обычно выглядели».
Каковы бы ни были намерения в обороне, в том году это не всегда срабатывало, так как многие игры «Юнайтед» превратились в сплошные забитые голы. «Юнайтед» продолжал рано пропускать. Они делали это на групповых этапах в Барселоне и Мюнхене, а также в ответном полуфинальном матче против «Ювентуса». Пропустив шестнадцати голов в соревнованиях означает, что, помимо одной из самых мощных атак, у них был один из худших оборонительных рекордов среди всех европейских чемпионов.
Дурная привычка продолжалась вплоть до финала, разница в Барселоне заключалась в том, что это не привело к захватывающему зрелищу — по крайней мере, до последних десяти минут.
Динамика была определена временем гола Баслера, который идеально соответствовал плану тренера «Баварии» Оттмара Хитцфельда. Немцы подошли к матчу так, как будто признавали, что они технически уступают «Юнайтед», полагая, что их лучший шанс на победу — забить первыми и засушить игру. Откровенно говоря, мышление Хитцфельда напомнило мне мышление аутсайдера, пытающегося добиться шокового результата.
Состав «Баварии» был полон силы и атлетизма больше, чем изящества. Их характеризовал полузащитник Йенс Йеремис. Он был разрушителем и вредителем, заполняя пробелы и мешая творческим игрокам «Юнайтед» завладевать мячом в опасных областях. Штефан Эффенберг был еще одним внушительным центральным полузащитником, способным играть от-штрафной-до-штрафной. Ветеран Маттеус, который на этом этапе своей карьеры обычно играл в качестве последнего защитника, постоянно переключался между позицией дополнительного защитника, когда мяч был у «Юнайтед», и занятием ортодоксальной позиции в центре поля, когда мяч был у его команды. Впереди «Бавария» полагалась на нападающего старой школы Карстена Янкера, а Баслер и Александр Циклер выступали в качестве крайних поддерживающих нападающих.
«Баслер, Циклер и Янкер были большими парнями, — вспоминал Невилл. — 4-3-3, с которыми они вышли, были хорошей идеей против нас, потому что мы были так сильны на краях поля. Благодаря этому мы добивались успеха весь сезон. В четвертьфинале против "Милана" Бекс и Гиггзи насоздавали большие проблемы. То же самое было и в полуфинале против "Ювентуса"».
Тактически Хитцфельд был в нескольких секундах от того, чтобы свести на нет то, что было самой смертоносной атакой в Европе, Йорк и Коул были особенно тихими в том финале.
Я играл во многих матчах, где стратегия главного тренера была похожа на стратегию Хитцфельда, особенно в Европе. Когда ты сталкиваешься с командой, способной причинить вам боль со стольких сторон, вы должны быть компактными. Крайние полузащитники помогают защитникам, центральные полузащитники редко выходят на передовые позиции, и иногда одному из них будет поручено отслеживать самого опасного креативного игрока, как Йеремис это делал с Бекхэмом. В такой системе тебе нужен надежный нападающий, который может удерживать мяч и снижать давление, предпочтительно с помощью скоростной поддержки, которая вызовет расправу на контратаке. Как защитник, ты располагаешься лагерем на краю штрафной и ставишь задачу выискивая шансы атакующей команде. Чем дольше продолжается игра, тем больше расстраивается команда, монополизирующая владение без вознаграждения. Когда ты выходишь с победой с минимальным счетом, это не особенно радует глаз, но ты выходишь с поля довольным профессиональным рабочим днем, и тебе все равно, развлек ли ты своими действиями нейтральных болельщиков.
Эта нестареющая тактика является причиной того, что большинство игр выигрывает команда, забившая первой. Регулярные исследования показали, что 70% футбольных матчей в Премьер-лиге и Лиге чемпионов выигрывает та команда, которая это делает.
«Бавария» может утверждать, что они заслужили победу за выполнение указаний своего главного тренера. Я бы не стал спорить с тем, что вратарю Оливеру Кану до последних минут не требовалось совершать много сейвов.
Если бы «Бавария» довела дело до конца, я уверен, Фергюсон пожал бы руку и признал, что его игроки не нашли тем вечером нужного способа. «Юнайтед» играл ниже своих возможностей. Вот почему так много людей все еще ошибочно полагают, что они заслужили поражение.
Несмотря на все это, чем больше я наблюдал за тем, как играла «Бавария», тем меньше я мог понять, как кто-то может утверждать, что чемпионы Германии играли хорошо, не говоря уже о доминировании. Их лучшим игроком был вышедший на замену Мехмет Шолль, и он находился на поле лишь последние девятнадцать минут матча.
Не поймите неправильно мое утверждение. Я не предполагаю, что «Бавария» победила бы лишь благодаря удаче. Я выступаю против идеи того, что они проиграли есть одна из величайших несправедливостей Лиги чемпионов.
Любой, кто изучит статистику матча, скажет, что я с большой натяжкой могу утверждать, что «Юнайтед» заслужил победу. Мой ответ на это таков: та же статистика не подтверждает преобладающее мнение о том, что «Бавария» была более достойным чемпионом.
Каждая команда нанесла по пятнадцать ударов, у «Юнайтед» было на два больше в створ, и команда Фергюсона подала на пять угловых больше. В первом тайме у «Юнайтед» было 57% владения мячом против 43% у «Баварии», что является огромной разницей в кубковом финале. Как мы можем приравнять этот факт к заявлению Маттеуса об «одностороннем движении»? Хотя значительный разрыв во владении сократился после второго тайма, это произошло потому, что «Бавария» больше владела мячом, когда под конец матча игра раскрылась. Анализ, проведенный аналитиками спортивных данных Opta, показал, что «ожидаемые голы» — показатель качества шансов и передач, которые команда имела в конкретном матче — были у «Юнайтед» в количестве 2,26 по сравнению с 1,54 у «Баварии».
Проблемы «Юнайтед», пытающейся максимально использовать свое владение, возникли из-за отсутствия Кина и Скоулза, что вывело из равновесия проверенную и надежную четверку полузащитников. Стартовый состав «Юнайтед» раньше никогда не выходил в таком сочетании и никогда больше не выйдет. Полузащита была полностью перестроена. Гиггз, обычно сидевший слева, переместился вправо, на его месте играл Йеспер Блумквист. Игра шведу не удалась, так как он не представлял никакой атакующей угрозы. При моем просмотре его вероятная замена была предсказана через тридцать три минуты со-комментатором Ай-ти-ви Роном Аткинсоном, главным тренером, которого Фергюсон сменил на «Олд Траффорд» в 1986 году. Бекхэм, обычно игравший справа, переместился в центр рядом с Ники Баттом.
«Когда Бекс был в середине, он бегал повсюду и раздавал пасы по всему полю, - сказал Невилл. — Сэр Алекс знал, что Бекс будет усердно работать, но он не стал бы разыгрывать 10-метровый пас, если бы увидел возможность убийственного паса вперед. Он всегда хотел разыгрывать голливудские пасы, поэтому сэр Алекс беспокоился о том, хватит ли нам комбинаций в центре поля?»
«Когда Бекс играл на фланге, у него была такая способность доставлять мяч в те места, где он мог вонзить его прямо в ноги нападающего. Какое это было оружие». Как у соперничающего с его командой защитника, у меня много плохих воспоминаний об этом. Он был убийцей, и каждый угловой или розыгрыш стандарта возле штрафной вызывали предвкушение голевого момента или гола.
«Юнайтед» неизбежно утратил силу из-за этих вынужденных изменений.
Но каковы бы ни были тактические последствия смещения Бекхэма в центр, я хочу подчеркнуть, насколько выдающимся он был в своей более глубокой полузащитной роли. Он преуспевал благодаря ответственности, точности своего паса и энергии, которую он давал, заводя мотор «Юнайтед» до самого конца.
«Когда в команде нет такого человека, как Рой, это меняет то, как ты играешь, и обязанности каждого игрока, — сказал мне Бекхэм. — Мы все должны были активизироваться. Когда тренер попросил меня сыграть там, я был взволнован. Несмотря на то, что моя любимая позиция была справа, мне нравилось играть в центре полузащиты. Я знал, что буду больше владеть мячом и смогу передвигаться по полю. Справа у меня было более ограниченные касания мяча».
Была ли эта позиция, которого он жаждал больше всего?
«Нет, — ответил он. — Я знал свое место. Ты же знаешь, каков босс! Я знал, каким будет его ответ. Ты был просто счастлив находиться в команде. Я вообще не собирался идти к нему и говорить: "Могу я сегодня сыграть в центре?", потому что у нас были Рой, Скоулзи и Ники Батт, все они были отличными полузащитниками. Я в принципе не ожидал, что сыграю вместо кого-то их них. Я был счастлив играть справа, и, как бы хорошо я ни играл в середине, это никогда не обсуждалось».
Вклад Бекхэма в европейский успех «Юнайтед» на пути в Барселону и в самом финале не следует недооценивать. Я верю, что это так. Он был звездным игроком Лиги чемпионов в 1999 году. Это справедливо завоевало признание в то время. Бекхэм почти выиграл Золотой мяч и Игрока года ФИФА, заняв второе место после Ривалдо из «Барселоны» в обоих из них. Вместо того чтобы посочувствовать Бекхэму за то, что он почти выиграл, некоторые болельщики спросили, почему выбрали его, а не кого-то другого из «Юнайтед».
Эта точка зрения преобладает. Всякий раз, когда болельщики «Юнайтед» говорят о 1999 годе, я редко, если вообще когда-либо, слышу, чтобы упоминалось выступление Бекхэма на «Ноу Камп». Шмейхель, Стам, Кин и Йорк признаны самыми влиятельными игроками сезона. Полуфинальная игра Кина на стадионе «Делле Альпи» стала частью фольклора «Юнайтед» и отмечается как главная причина, по которой «Юнайтед» выиграл соревнование в том году. «Игра Роя на выезде против «Ювентуса» — то, что он собой представлял. Мы выглядели подавленными и вылетали, а он вытащил нас», — повторил Бекхэм. Он слишком скромен в отношении своей роли в тот вечер и в ходе кампании. Его статистика показывает, что никто не был более полезен, чем он».
На групповых этапах Бекхэм отвечал за результативные передачи на выезде в Мюнхене и Барселоне, заработав «Юнайтед» очко в каждом из матчей. Он виртуозно сыграл дома против «Барселоны», забив 25-метровым ударом со штрафного и сотворив два гола «Юнайтед» в результативной ничейном матче, который закончился со счетом 3:3. Его два кросса на Йорка дали «Юнайтед» решающее преимущество в первом матче над миланским «Интером» в четвертьфинале (2:0). Это был кросс Бекхэма, который привел к тому, что Гиггз сравнял счет в матче с «Ювентусом» в первом матче полуфинала, а угловой Бекхэма на Кина положил начало камбэку, когда «Юнайтед» проигрывал со счетом 0:2 в Италии. В сочетании с обоими голами в финале это означает, что Бекхэм принимал непосредственное участие в шести из девяти последних голов «Юнайтед» в том году.
— Я вижу, что ты был на пике своей игры в этом турнире и стал лучшим игроком на поле в финале, — сказал я ему.
— Это был один из лучших сезонов в моей карьере, — признал он.
Так почему же это так редко попадает в центр внимания?
Отчасти потому, что в праздновании забитых мячей на «Ноу Камп» больше драматизма, особенно когда они пришли от игроков, сошедших со скамейки запасных. Не должно остаться незамеченным, что футболист, который подавал угловые, был первым, к кому подбежали Шерингем и Сульшер.
Я также считаю, что это связано с тем, что знаменитость Бекхэма — или реакция общественности на нее после его женитьбы на Спайс Герл Виктории Адамс — несправедливо упоминается, когда суждение о его футбольных способностях должно основываться исключительно на играх. В конце девяностых и в начале нового тысячелетия вершину футбольной пирамиды занимали легендарные полузащитники Зинедин Зидан, Луис Фигу и Роналдиньо; Бекхэм по праву входил в число множества великих игроков на уровень ниже. Возможно, у него не было такой же связи с истинными фанатами «Юнайтед», как у местного парня Скоулза и откровенного Кина, выступающего против истеблишмента.
Правда в том, что это привело к тому, что Бекхэма недооценивали, критики слишком быстро начали спорить, вместо того чтобы признать, насколько он был хорош.
«У меня такое было с самого начала моей карьеры, — сказал он мне. — Как только я встретил Викторию в двадцать один год и направился к своему пику, это означало, что люди начали сомневаться не в моих способностях, а в моем профессионализме. Люди, которые имели значение, те, кого я уважал больше, чем кого-либо в игре, увидели реальность. Спросите босса, Роя Кина, Стива Брюса, Брайана Робсона и всех моих товарищей по команде, что они видели. Они бы никогда не усомнились в моем профессионализме. Люди, которые важны для меня — это те, с кем я играл, и те, кто понимает игру. Это означает, что больше исходит от Роя, Газа или таких людей, как ты. Это те люди, которые захотят поговорить о моем футболе. Рой скажет: "Никто никогда не мог усомниться в его приверженности команде". Для меня этого достаточно. Все те, кто говорит: "О нем говорили больше за то, что он был знаменит вне поля, чем за его способности на поле", для меня ничего не значат. Нет никого честнее Кини. Возможно, он не соглашался с тем образом жизни, который я вел вне поля — и это было очень восприимчиво, потому что каждую неделю не было сплошных красных дорожек, как, казалось, полагали некоторые люди — но всегда речь шла о том, что я делал на тренировочной площадке и что я воспроизводил в матчах. Ни один игрок или тренер никогда не расспрашивал меня об этом».
Пойми правильно. В расцвете сил Дэвид Бекхэм был одним из лучших полузащитников, которых когда-либо выпускала Англия. Постоянство его кроссов, пасов и ударов с дальних дистанций — эта способность многократно находить вратарскую площадку или верхний угол ворот в самые важные моменты в некоторых из самых серьезных игр — была несравненной среди нашего поколения.
Только те две его голевые передачи должны были сделать его Игроком матча в 1999 году, но в его игре на «Ноу Камп» было гораздо больше.
Предыстория сезона Бекхэма 1998/99 примечательна. Его сделали козлом отпущения и поносили СМИ и болельщики соперников после поражения сборной Англии в 1/8 финала от Аргентины на чемпионате мира 1998 года, когда его удалили за то, что он ногой отмахнулся от Диего Симеоне.
Первая выездная игра «Юнайтед» в рамках кампании Премьер-лиги состоялась против «Вест Хэма». Болельщики сжигали его чучела. В автобус «Юнайтед» бросались камни и бутылки. Каждое касание Бекхэма вызывало насмешки, оскорбления выходили далеко за рамки футбольного соперничества. В то время это было позорно, и выглядит еще более позорным сейчас, когда ты понимаешь, как мало действий было предпринято Футбольной ассоциацией для защиты молодого игрока, который станет капитаном своей сборной.
«Вступая в тот сезон сразу после чемпионата мира, я в принципе не чувствовал, что мне нужно что-то доказывать, — сказал Бекхэм. — Такие вещи мне и в голову не приходили. Только когда я оглянулся назад, я начал понимать, насколько большим был для меня этот год. Это было такое разочарование в сборной Англии и то, что меня так оскорбляли в матче против «Вест Хэма». Даже если я не думал, что доказываю людям их неправоту, это было очевидно, что я что-то должен был сделать, потому что люди во мне сомневались. Может быть, они сомневались не в моих футбольных способностях, а в моем темпераменте. Они сомневались, смогу ли я продолжать играть в свой футбол на должном уровне, а некоторые даже спрашивали, могу ли я продолжать играть за сборную Англии. Если бы я тогда больше думал об этом, то слишком много было бы у меня всего в голове, и, возможно, у меня не было бы такого сезона, который я тогда провел».
Поднятие трофеев через одиннадцать месяцев после той передряги в Сент-Этьене вызвало символический отклик. Пройдя через этот опыт, лидерские качества вышли на первый план.
«Во многих наших играх я заставлял Бекса шевелиться, — сказал Невилл. — В конце того турнира в Лиге чемпионов все было наоборот. В полуфинале, когда мы проигрывали 0:2 "Ювентусу", я был подавлен, а Бекс кричал мне: "Давай, мы его выиграем!" В финале было точно так же».
«Это произошло естественно, — сказал Бекхэм. — Я совсем не думал про себя: "Мы переживаем плохие времена, мне нужно активизироваться". Я не думал: "Я тот, кто может что-то изменить, я тот, кто сделает разницу" в ответ на конкретную ситуацию. Я все время так играл. Меня воспитывали таким образом, начиная с матчей в воскресной лиге и заканчивая молодежными командами и работой с Эриком Харрисоном, а затем и с Нобби Стайлзом в академии "Юнайтед"».
«В течение всего этого сезона были случаи, когда мы играли не так хорошо, но всегда был кто-то, кто мог выйти вперед. В нашей команде было так много игроков, которые могли это сделать. Если бы я плохо играл справа, это, вероятно, сделал бы Гари, или у нас были Рой или Скоулзи и все остальные».
Превосходство Бекхэма обеспечило явные предостережения для «Баварии» на протяжении всего финала. Я никогда не чувствовал, что они так долго продержались из-за качества индивидуальных выступлений. За почетным исключением центрального защитника Сэмюэла Куффура, мало кто из игроков «Баварии» блистал. Для такой внушительной команды в подкатах «Баварии» не было никакой жестокости. В матче была лишь одна карточка Эффенбергу через час игры.
Эффенберг не имел никакого влияния, и в свои тридцать восемь лет Маттеус, по понятным причинам, был тенью того, каким он был полузащитником раньше. Вот почему в том сезоне он, как правило, играл либеро, и, несмотря на смену позиций в финале, его инстинкт всегда состоял в том, чтобы помогать своим защитникам, а не угрожать или проникать, проходя и нанося удары по воротам, как он делал в расцвете сил. У него не было той же способности передвигаться по полю и доминировать.
Хотя Йеремис постоянно преследовал Бекхэма, ему особо не удавалось быть рядом с ним, не сумев помешать «Юнайтед» диктовать свою волю в центре поля. Бекхэм совершил множество пасов из глубины на своих нападающих и фланговых игроков, которые следовало использовать более продуктивно. «Юнайтед» не плохо играл. Им не хватало той атакующей искры, которая была у них в предыдущих раундах. Все это было бы забыто или сочтено неуместным, если бы победила «Бавария». Я не осознавал до тех пор, пока не пересмотрел матч, насколько это было проигнорировано из-за того, что они проиграли.
Что подтолкнуло «Баварию» вперед, так это их небольшое преимущество в сочетании с беспокойством «Юнайтед» по поводу того, что им надо отыгрываться. Это произошло из-за плохого старта «Юнайтед», когда первоначальная непринужденность «Баварии» в их окружении контрастировала с нервозностью их соперника.
Первый гол был забит, когда Ронни Йонсен был признан виновным в том, что сфолил на Янкере на краю штрафной «Юнайтед», что было суровым решением итальянского судьи Пьерлуиджи Коллины. Янкер упал на газон не более чем после контакта с плечом соперника. Тем не менее, Йонсен потерял позицию после наброса мяча от Циклера.
Удар Баслера со штрафного, который вывел «Баварию» вперед, был скорее странным, чем впечатляющим. Он был нанесен низко и сильно, переиграв Шмейхеля таким образом, что большинство зрителей предположили, что мяч в ворота по дороге кого-то задел. Проблемой «Юнайтед» была их стенка. Шмейхель расположил шестерых защитников, чтобы блокировать удар, но Баббель занял позицию слева от нее, как это увидел вратарь «Юнайтед». Это означало, что вместо того, чтобы стоять рядом со своими товарищами по команде, Батту мешал игрок «Баварии». По сегодняшним правилам это было бы недопустимо. Баббель находился там, чтобы создать зазор для удара по воротам, готовый отступить к остальной части стенки и создать отверстие для своего товарища по команде. Когда Баслер показал удар, Батт отчаянно попытался встать перед Баббелем. Он опоздал.
Позиция Шмейхеля выглядела неправильной. Он стоял посередине своих ворот, ожидая, что прямой удар по воротам придется в защитников, таким образом, предполагая, что Баслер попытается перекинуть мяч через стенку в верхний угол ворот. Баслер мощно ударил щекой в левую от вратаря сторону, и Шмейхель не видел удара, поэтому и не двинулся.
Учитывая его опыт, запасной капитан, игравший в своей последней игре за «Юнайтед», Шмейхель в первые десять минут выглядел новичком. Его игра ногами была наудачу, так как он продолжал находить мячом трибуны, и, казалось, он делал все в два раза быстрее, чем это было нужно. Через три минуты после гола он выскочил из своей штрафной и чуть не столкнулся с Йонсеном, что привело бы к комичному второму голу «Баварии».
«Юнайтед» вел игру с такой поспешностью, что создавалось впечатление, что у них осталось всего несколько минут для того, чтобы сравнять счет. «Баварии» шло на пользу то, что она ограничивала явные моменты соперника. Вот почему болельщики и игроки «Баварии» утверждают, что им было комфортно, и ничто не указывало на то, что должно было произойти. «Все начиналось хорошо, — сказал Баббель. — Мы над ними доминировали, и я как раз думал о том, чтобы "спокойно довести игру до конца"».
Но по мере приближения финишной черты роли поменялись с тех, что были с самого начала матча. «Бавария» заметно нервничала, в том числе их центральные защитники, которые до последних десяти минут казались наиболее спокойными. У них были веские причины для беспокойства.
Несмотря на то, что они преследовали исторический Требл, как и «Юнайтед» (они уже выиграли Бундеслигу), «Баварию» тяготил груз Европы.
Это было их первое выступление в финале с 1987 года, когда, обыгрывая «Порту» со счетом 1:0 за оставшиеся тринадцать минут, они проиграли со счетом 1:2. Маттеус тоже был в составе «Баварии» в тот вечер, в поисках единственного серьезного трофея, который ускользнул от него. Должно быть, это было у него в голове.
Несмотря на успех на внутренней арене, все команды «Баварии» в восьмидесятые и девяностые годы находились в тени команды, возглавляемой Францем Беккенбауэром, который в период с 1973 по 1976 год сделал хет-трик в еврокубках. Тяжесть истории взяла свое.
«Я не мог наслаждаться игрой, потому что просто думал: "Не соверши глупой ошибки, не сделай ничего глупого", — признался Баббель. — Это была моя самая большая проблема. Из-за этого у меня в голове была такая хрень. Это было по-настоящему грустно, потому что во всех других финалах я никогда не чувствовал себя так. Если бы мы играли в кубке Германии или Лиге Европа, которую мы выиграли с мюнхенской «Баварией», у меня вообще не было такой проблемы. Я никогда не чувствовал себя так со сборной Германии, когда мы выиграли чемпионат Европы [в 1996 году]. Да, я был сосредоточен, но я наслаждался игрой и впечатлениями. Тот финал Лиги чемпионов был единственной игрой в моей карьере, когда я чувствовал себя не так. Я должен был сказать себе: "Эй, давай, мы выиграем ее. Я лучше, чем Блумквист, тот парень, против которого я играю. Я переиграю его. Я заставлю его совершать ошибки, потому что я слишком хорош сегодня". Я так не думал, потому что всегда мечтал выиграть Лигу чемпионов. Все было так, потому что для меня это был самый большой трофей, который только можно выиграть».
Это страх проиграть, о котором я подробно говорил в другом месте книги. Хотя «Юнайтед» не создал явных шансов до конца матча, то, что игроки «Баварии» испытали в 1999 году, было точно таким же, как и то, что игроки «Ливерпуля» пережили в последние несколько минут против «Арсенала» на «Энфилде» в 1989 году.
Игроки начали следить за мячом вместо того, чтобы поддерживать командную формацию, занимать необычные позиции и принимать поспешные решения во владении мячом, которые они бы не сделали в менее напряженном матче.
Даже Маттеус до своей замены в этом был замечен. На 65-й минуте он бежал по левому флангу, атакуя Невилла, только для того, чтобы впустую навесить в штрафную. Он сказал своему тренеру, что у него не осталось сил, и вскоре его сняли с игры. «Тот факт, что меня заменили, возможно, был сигналом для наших противников, — заметил Маттеус. — Заменив такую личность, как я, они обрели уверенность в себе. Может быть, нам следовало поступить иначе, включая решение по моей замене. Я был измотан и подал знак, чтобы выйти из игры».
«Конечно, в тот момент я думал: "Какого черта он делает? Почему он уходит?» — сказал Баббель. — Он сказал, что устал и больше не может играть, и не хотел совершать глупых ошибок, потому что обычно, когда ты устаешь, это и происходит, понимаешь? Теперь я это понимаю. Но это было проблемой, потому что до тех пор у "Ман Юнайтед" не было ни единого шанса; мы были сильны в защите».
Что потеряла «Бавария», так это опыт человека, который мог бы вывести их из последовавшего хаоса, давая инструкции на поле и успокаивая встревоженных товарищей по команде.
Партнерам «Юнайтед» по нападению потребовалось семьдесят минут, чтобы поработать в тандеме и создать открывание, удар головой Йорка без опеки с дальнего взброса из-за боковой от Невилла позволил Коулу попытаться нанести амбициозный удар через себя. Опека «Баварии» была плохой, но они спаслись.
К тому времени «Юнайтед» внес свои первые изменения.
Вышел Тедди Шерингем.
Предыдущие два года принесли форварду «Юнайтед» массу эмоций. Когда я поговорил с ним, он признался, что последние десять дней сезона скрыли то, что было его самым трудным периодом в клубе.
Несмотря на его полезное возвращение с четырнадцатью голами, «Юнайтед» не смог выиграть главный трофей в первом сезоне Шерингема после его перехода из стана «Шпор». «Из меня сделали козла отпущения, — сказал он. — Мы оторвались на двенадцать очков и легко выигрывали, а затем травмы получили Гиггз, Кин и Паллистер. Это то, что причинило нам боль, но Ферги привел Йорки в начале сезона [1998/99]. Я мог бы уйти, но я все еще чувствовал себя достаточно хорошо и думал, что смогу доказать свою ценность.
«То, что произошло в конце сезона, было совершенно сюрреалистичным. Когда люди говорят о 1999 году, они думают, что я провел отличный сезон. Они думают, что я, должно быть, забил около пятнадцати голов или около того. Я забил только пять. Но последние два — самые важные, которые только можно забить, в финалах Кубка Англии и Лиги чемпионов».
Даже эти величественные последние десять дней прошли не так гладко, как кажется. «Я был потрясен, начав последнюю игру сезона Премьер-лиги против "Тоттенхэма", — сказал Шерингэм. — Но когда я получил желтую карточку как раз перед перерывом, главный тренер сказал мне, что не может рисковать, и снял меня с игры. Так что я перешел от той высоты, что меня выбрали в стартовый состав на, к тому времени, самую большую игру сезона, к тому, что меня заменили в перерыве».
Поскольку время было врагом «Юнайтед» на «Ноу Камп», Шерингем был одним из немногих игроков «Юнайтед», довольных тем, что «Бавария» сохранила лидерство в начале второго тайма. «Главный тренер сказал мне в перерыве, что, если все останется по-прежнему, я выйду на поле в течение следующих пятнадцати минут. Очевидно, я надеялся, что это произойдет».
До его выхода единственным вкладом Шерингема было направление словесного залпа в адрес пары игроков «Баварии», пока он разминался, что потребовало вмешательства Коллины. «Один из немцев посылал воздушные поцелуи своим болельщиками, так что я перекинулся с ним парой слов. "Во что ты, черт тебя дери, играешь? Кем ты себя возомнил?" Во всяком случае, так я это помню. Я думал, они немного выпендриваются».
Когда Шерингем заменил Блумквиста, его влияние поначалу было негативным. «Юнайтед» временно перешел на ромб в центре поля. Шерингем присоединился к Коулу впереди, а Йорк опустился позади них. Это не сработало, что привело к самому обнадеживающему атакующему периоду «Баварии».
То, что произошло между 73-й и 84-й минутами, является причиной того, что теория «ударь и хватай» сохраняется, и почему те, кто никогда не пересматривал финал 1999 года, считают, что «Бавария» переиграла «Юнайтед».
Шолль вышел на замену Циклеру на 71-й минуте. Две минуты спустя неудачный пас вперед от Шерингема позволил «Баварии» контратаковать, полузащита и защита «Юнайтед» были открыты, когда Эффенберг заставил Шмейхеля совершить свой первый значимый сейв, переведя мяч через перекладину.
Следующий вздох облегчения «Юнайтед» раздался на 79-й минуте, когда после забега Баслер подал на Шолля, и его прекрасный удар над Шмейхелем заставил последнего лишь стоять и смотреть, как мяч отскочил от перекладины и упал ему в руки.
На 84-й минуте Шоллем была предпринята еще одна попытка, и через минуту Янкер с близкого расстояния попал в перекладину, когда «Юнайтед» не смог выбить мяч после углового от «Баварии». Это были великолепные индивидуальные усилия, которые с тех пор были описаны как «серьезные шансы». Есть разница между замечательной командной игрой, регулярно вскрывающей соперника, и нападающим, почти забивающим из ничего.
К тому времени игра раскрылась. Фергюсон отказался от ромба и отправил Сульшера на замену Коулу, при этом Йорк переместился из центра вправо, а Гиггз занял более удобную позицию на левом фланге. Обширный список моментов «Юнайтед» по мере приближения девяностоминутной отметки создавал ощущение, что гол назревает.
Восемьдесят седьмая минута: Длинный заброс от Стама в штрафную направлен на Шерингама. Куффур бросился в ужасное, паническое единоборство, промахнувшись головой, и мяч упал к Сульшеру. Томас Линке был недостаточно близок к норвежцу. Сульшер сбросил мяч на Шерингема, который нанес удар во вратаря «Баварии» Кана. Тот подобрал мяч и выбил далеко ногой аккурат на игрока «Юнайтед», который тут же снова пустил мяч в атаку.
Восемьдесят восьмая минута: Диагональный пас Бекхэма застал Йорка на пространстве в штрафной. Йорк головой отправил мяч в сторону Шерингема. Тот не смог добраться до мяча, чтобы реализовать то, что было бы легкой возможностью забить гол.
Восемьдесят девятая минута: Невилл хорошо продвинулся на правом фланге и отпасовал на Йорка, который снова находился без опекуна, но промахнулся с близкого расстояния.
Восемьдесят девятая минута: Сульшер головой пробил прямо в Кана после того, как кросс Гиггза застал его без опеки между двумя центральными защитниками «Баварии».
«Теперь они создают возможности ради удовольствия», — сказал комментатор Клайв Тилдесли.
Девяностая минута: Баббель не достаточно сильно отправил пас назад, и Линке под давлением Сульшера был вынужден выбить мяч за боковую линию. Гиггз уже собирался быстро его вбросить, когда ему приказали подождать. У Невилла хватило ясности мысли пробежать по полю с правого фланга на левый и совершить длинный бросок. «Это была просто инстинктивная реакция, — сказал Невилл. — Я увидел это и подумал, что мы просто должны как-то загнать мяч в штрафную».
Из-за таких мелких деталей ход истории меняется.
Куффур из своей вратарской выбил головой мяч после броска из-за боковой, но лишь на Бекхэма. Он приступил к великолепному забегу и отпасовал мяч на Невилла, все еще находящегося слева, чей кросс не со своей рабочей ноги был заблокирован Эффенбергом и ушел на угловой для «Юнайтед».
И Невилл, и Бекхэм заверили меня, что обнадеживающий натиск «Юнайтед» произошел, когда Бекхэм перешел на свой знакомый правый фланг. Я продолжал перематывать и пересматривать, чтобы увидеть эту смену позиции. Насколько я понимаю, этого не случилось. Бекхэм все еще играл в центре, скорее всего, как слева, так и справа, о чем свидетельствует то, что привело к сравнивающему счет голу.
Несмотря на всю его прекрасную работу в полузащите, феноменальное исполнение Бекхэмом стандартных положений выиграло игру. Он подал все двенадцать угловых «Юнайтед» на «Ноу Камп», по шесть в каждой половине матча. «Юнайтед» забил с двух из них. Вполне возможно, что они могли забить и с пяти. В моментах, которые он создавал во время добавленного времени, не было ничего непредсказуемого.
«Я практиковал подачи с угловых не меньше, чем удары со штрафных, — сказал Бекхэм. — У нас было много стандартов, и с тех пор, как я был ребенком, я всегда старался подать в нужную точку. Когда я дебютировал за старшую команду «Юнайтед», Петер Шмейхель идеально подходил мне для тренировок. Он убил бы меня, если я доставлял мяч не в ту область. Это помогло мне в моей карьере. Я всегда практиковался».
У «Юнайтед» также была недавняя история победы в конце финала кубка из-за углового от Бекхэма. «Финал Кубка Англии 1996 года против твоей команды, когда забил Эрик, — со смехом вспоминал он. — Босс повернулся к [помощнику тренера] Брайану Кидду как раз перед тем, как я подал его и сказал: "Если он еще раз вложит мяч в руки Дэвида Джеймса, я сниму его"».
Посыл для «Баварии» был ясен. Во-первых, угловой «Юнайтед» был всегда опасен. Во-вторых, угловой «Юнайтед», когда уровень концентрации твоих защитников не был 100-процентным, был катастрофой.
Когда Бекхэм подал свой одиннадцатый угловой в финале Лиги чемпионов 1999 года, Шмейхель взял на себя смелость пробежать по всей длине поля в штрафную соперника. Его единоборство против центрального защитника Линке помогло его отвлечь, остановив центр-хава в исполнении простого удара головой. Свободный мяч достался Торстену Финку, человеку, заменившему Маттеуса. Он ошибся в своей попытке вынести мяч подальше, и мяч попал к Гиггзу на краю штрафной, на позиции, которую он занимал весь сезон, чтобы в зародыше гасить контратаки соперника. Его кривенький удар пришелся на Шерингема, чей удар с блеском сделал счет в матче 1:1.
«Я подумал: "О нет, только не дополнительное время, я так устал. Я больше не могу играть, потому что больше не могу наслаждаться игрой", — сказал Баббель. — Я устал не физически, я устал психологически».
Несмотря на свое облегчение, Невилл чувствовал то же самое. «Я был в смертельно усталым. Мои ноги отнялись десять дней назад. Я по-настоящему устал и думал, как бы мне пережить дополнительное время. Никакого тебе удовольствия будучи защитником».
Между тем, как «Бавария» возобновила игру и допустила еще один угловой, прошло двадцать пять секунд. Ты никогда не увидишь более яркого примера того, как команда рушится под давлением, что удивительно, учитывая репутацию немецкого футбола, обладающего психологически сильными игроками. Что должна сделать любая команда в их ситуации, так это переоценить ситуацию, попытаться удержать мяч в течение следующей минуты и погасить импульс. Обычно обе команды довольствуются дополнительными тридцатью минутами дополнительного времени. То, что при данных обстоятельствах в первую очередь сделала «Бавария», сразу же вернув мяч своим помолодевшим соперникам, является экстраординарным. Йеремис сделал пас в левую бровку, где Шолль бесцельно отправил мяч высоко в сторону обороны «Юнайтед», Стам выиграл верховую борьбу, а Гиггз стряхнул с себя Эффенберга, отвоевав отскок. Когда Ирвин сыграл по бровке в сторону Сульшера на левом фланге «Юнайтед», Баббель и правый центральный защитник оказались не на своих позициях. Сульшера сопровождал один только Куффур. Это создает ошеломляющий вид, у норвежца есть такое пространство, которое только можно себе представить при контратаке. Он повернулся и выиграл последний угловой. Игроки «Баварии» выглядели так, словно находились в трансе, наблюдая, а не участвуя.
Двенадцатый угловой удар Бекхэма не мог быть подан лучше. Разум Линке явно был взбудоражен, поскольку он находился в 5 метрах от Шерингема, когда нападающий без опеки получил возможность пробить головой, смахнув мяч во вратарскую. Сульшер был хищником на нужном месте, опередив Кана, и Тилдесли воскликнул: «"Юнайтед" победил!»
«Я нарушил главное комментаторское правило, — признался Клайв. — Я выкрикнул о победном голе еще до того, как мяч пересек линию ворот, но это были самые драматичные и эмоциональные пять минут футбольного театра, которые я когда-либо видел».
«Это был бедлам, — сказал Невилл. — Все произошло так быстро. Я лежал на земле, смотрел в небо и думал: "Что, черт возьми, только что произошло?" Я и близко не был к тому чтобы праздновановать».
Коллина почти сразу же закончил игру. Нет худшего способа проиграть финал. Никогда не будет лучшего способа выиграть один из них, имея слишком мало времени, чтобы переварить важность момента или позволить волнению повлиять на оборону твоей собственной команды.
«Я сказал Оле: "Ты не понимаешь, что только что сделал. Это будет жить вечно", — сказал Невилл. — Я знал историю — день рождения Мэтта Басби, Требл, идеальный шторм. В ту ночь я не ложился спать. Я вообще не хотел, чтобы этот день заканчивался. Я знал, что этот момент больше никогда не наступит».
Только на самое холодное сердце не мог подействовать образ Куффура из «Баварии», в слезах бьющегося в отчаянии о землю, в то время как его товарищи по команде парализованные шоком стояли рядом. Эти сцены завоевали симпатии нейтральных болельщиков и, вероятно, способствовали мысли о том, что «Бавария» — самые неудачливые проигравшие в истории турнира.
«Дело не в том, что мы проиграли игру, — сказал Баббель. — Мы, конечно, можем проиграть "Манчестер Юнайтед". Тяжело было именно из-за того, как это произошло».
«Это было ненормально. Несколько недель после этого я был психически засрат. Сразу после игры мне показалось, что кто-то умер. Тишина. Никто не говорил, потому что все были шокированы. Не только игроки; тренерская команда, персонал, такие большие легенды, как Ули Хенесс, [Карл-Хайнц] Румменигге. Никто не мог понять, что произошло. Если ты проиграешь в последние две минуты игры, это худшее, что может случиться с тобой как со спортсменом».
Что еще хуже, «Бавария» должна была присутствовать на заранее запланированном послематчевом ужине. «Там было около тысячи человек, болельщиков и спонсоров, — сказал Баббель. — В первую минуту было тихо. Затем снова тишина. А потом — я не знаю почему — через некоторое время шесть или семь игроков решили начать праздновать, как будто это была вечеринка, танцевать на столах; Марио Баслер был там, Йенс Йеремис был там, Мехмет Шолль был там, Алекс Циклер, Карстен Янкер… Я никогда раньше не испытывал ничего подобного. Это была лучшая вечеринка в моей жизни. Она была невероятной. Ты знаешь, что мы проиграли игру, крупную игру, которую обычно ты не можешь объяснить, а после у тебя вечеринка. Лучшая вечеринка в моей жизни. Она была невероятной. Она продолжалась до шести часов утра. Все были пьяные».
Возможно, она способствовала их поражению в кубке Германии от бременского «Вердера» две недели спустя.
Возможно, это единение помогло «Баварии» восстановиться и стать чемпионами Европы в 2001 году, победив «Валенсию» в серии пенальти, что включало победу в четвертьфинале над «Юнайтед». Семь игроков, участвовавших в матче против «Юнайтед» в 1999 году, участвовали в этой победоносной погоне за искуплением.
«Манчестер Юнайтед» и мюнхенская «Бавария» входят в число немногих клубов, которые всегда будут определять себя по успеху в Еврокубках. Турнир тесно связан с наследием «Юнайтед» и имеет основополагающее значение для того, почему клуб стал настолько популярным во всем мире, начиная с трагических событий мюнхенской авиакатастрофы в 1958 году, когда восемь молодых игроков Басби погибли, возвращаясь с европейской игры.
В том, чтобы держать этот конкретный трофей, есть что-то такое, что заставляет тебя мгновенно осознать, что ты прикасаешься к истории. В некоторых клубах ты делаешь больше, почитая наследие легенд и создавая свое собственное.
«Мы знали, что только что сделали, но чудовищность этого действительно утонула через несколько недель — матчи, в которые мы играли, то, как мы их выиграли, — сказал Бекхэм. — Мы все были так молоды, росли под руководством этого главного тренера, и достижение того, что мы сделали, было столь велико. Морально и физически мы были измотаны, но понимали, что ничто из того, что мы сделали, за исключением победы на чемпионате мира со сборной Англии, не могло бы перебить это. Даже если бы мы выиграли еще один Требл, он был бы не лучше. И делать это с командой, за которую я болел, с друзьями, которых я знал с тех пор, как переехал в Манчестер, когда мне было четырнадцать, делало это более особенным».
«Босс не позволил бы нам увлечься. Мы были столь доминирующими, потому что он не хотел долго ликовать. Он хотел, чтобы мы собрались и сделали это снова. Он вообще не хотел, чтобы кто-то чувствовал себя слишком комфортно. Это было одним из его величайших качеств как менеджера. Он хотел, чтобы ты наслаждался моментом и получал больше. В мои годы, когда мне уж за сорок, я вижу, что это было лучшее время в моей карьере».
Если и есть какое-то сожаление по поводу класса «Юнайтед» 99-го года, так это то, что они не смогли развить свой европейский прорыв, вместо этого вернувшись к своей привычке терять выигрышные связи на этапах плей-офф.
«После того, как мы проиграли леверкузенскому "Байеру" в полуфинале в 2002 году, Кин упомянул о людях, которые сбросили газ и заговорили о Ролексах, — сказал Невилл. — После победы в ЛЧ мы почти забыли, как это было тяжело. Мы не стали вкладывать большие средства после Требла 99-го года. Год спустя мы были более плохой командой, потому что потеряли Шмейхеля. Мы должны были привлечь пару игроков, но у сэра Алекса была проблема, потому что кого привести, кто сможет заменить сердце этой команды? Кто возьмет это на себя? Тот, кто присоединился к команде должен был быть готов сесть на скамейку запасных».
«Юнайтед» обыграл «Челси» по пенальти, чтобы вернуть себе Лигу чемпионов в 2008 году, и команде не повезло встретиться с одной из величайших клубных команд всех времен, «Барселоной» Пепа Гвардиолы, в финалах 2009 и 2011 годов. Большинство сходится во мнении, что «Юнайтед» с Руни, Криштиану Роналду и Карлосом Тевесом был лучшей командой правления Фергюсона.
«Я всегда чувствую, что немного суров к этой команде 99-го года, когда сравниваю их с другими командами, созданными сэром Алексом, — сказал Невилл. — В период с 1996 по 1999 год мы выиграли три чемпионских титула, два Кубка Англии и Лигу чемпионов, но другие составы «Юнайтед», такие как команда Кантона, вспоминаются с большей теплотой. Теперь я вижу, что сэр Алекс воссоздал то, что сделал сэр Мэтт. У нас в составе было восемь из восемнадцати доморощенны игроков. Это вершина для любого клуба, когда твои ребята из академии проходят через такое. Сэр Алекс разделил команду 1994 года, продав Пола Инса, Пола Паркера и Марка Хьюза, чтобы дать нам шанс. Это было оправдано той победой в Кубке чемпионов».
Помимо их мастерства и способностей, я аплодирую характеру «Юнайтед» 99-го года. Одним из самых недооцененных качеств в величайших командах является сила их личности, в то время как одно из самых преувеличенных — случайные удачи. Эти атрибуты не являются несвязанными. Не случайно, что команды, обладающие волей к победе, независимо от обстоятельств, часто выигрывают от шероховатости на поле в критические моменты матча или сезона.
Несмотря на всю заслугу, которую получают самые успешные команды, удивительно, как часто недоброжелатели пытаются принизить их достижения, ссылаясь на удачу. Это, безусловно, доминирует во многих анализах Требла «Юнайтед» 1999 года, на который сильно повлияли воспоминания о финале Лиги чемпионов.
Это чепуха.
Удача неизбежно играет вспомогательную роль в успехе, особенно в таком редком, как победа в трех главных трофеях за сезон. Любой, кто занимался спортом на элитном уровне, понимает, что есть инциденты, которые могут перевернуть ход игры или кубка, и в 1999 году у «Юнайтед» их было много. По моему опыту, роль удачи сильно преувеличена, особенно в контексте сравнивающих или победных голов на последних минутах матча.
Очевидно, что в футболе ты можешь забивать случайные голы, или ты можешь пострадать от плохого судейского решения или невероятной травмы, разрушающей шансы твоей команды. Но ни один подъем трофея никогда не может считаться случайностью, учитывая подготовку и сосредоточенность, необходимых для того, чтобы ты мог выиграть, независимо от того, как ты перейдешь эту черту.
Когда такой игрок, как Дэвид Бекхэм, посвятил годы совершенствованию своей техники исполнения стандартных положений и обеспечивает оптимальную производительность на последних секундах в самой крупной игре своей карьеры, как это можно охарактеризовать как удачу?
Я никогда не понимал, почему поздний гол регулярно описывается в терминах случайности. Это удачное время для голов, а не удача. Когда у команды появляется привычка забивать такие поздние голы, это говорит об их менталитете. «Юнайтед» сделал это своей сильной стороной.
«Сэр Алекс говорил: "Вы сумасшедшая команда, ребята", — вспоминал Невилл. — Казалось, что нам было скучно в первой части сезона, пока все не стало достаточно серьезным, и нам было скучно в первой части матча, пока нам не пришлось играть. Он всегда говорил, что знал, что мы забьем. "Даже если у нас останется десять минут, мы забьем", — говорил он нам».
Неслучайно так много клубов со средними командами и неэффективными тренерами постоянно осуждают свое несчастье, намекая при этом, что любая удача, которая выпадает, делает это на пути лучших команд. В этом есть своя логика.
Я пострадал во время Требла «Юнайтед» в феврале 1999 года, когда «Ливерпуль» выигрывал в четвертом раунде Кубка Англии на «Олд Траффорд» до 88-й минуты, когда Йорк сравнял счет, а Сульшер в добавленное время забил победный гол.
«Типичный, удачливый "Юнайтед"», — проклинали все мы в автобусе, возвращавшемся домой в Мерсисайд.
До этого момента это было мое худшее поражение в футболе.
Время получения такого исхода причиняет больше боли, и есть ощущение, что судьба работает против тебя, когда ты так близок к победе. Затем ты припоминаешь и вспоминаешь, как долго мы держались за наше лидерство в счете. Кин дважды попал в штангу перед первый голом «Юнайтед», Дэвид Джеймс сделал множество сейвов, а Сульшер был на поле, потому что Фергюсон снял Ирвина, играя лишь в три защитника в течение последних десяти минут. Ты неохотно признаешь, что игра шла в этом направлении, игроки «Юнайтед» в конечном итоге воспользовались нашей неспособностью довести игру до конца, когда давление усилилось перед враждебной домашней толпой. Невилл сказал мне, что это был поворотный момент сезона с Треблом «Юнайтед», отчего я почувствовал себя еще хуже.
Когда мы совершенствовались в «Ливерпуле», такие трудности на последних минутах случались реже. Два года спустя мы сами забили подобные голы «Арсеналу» и «Алавесу», чтобы завершить наш собственный Требл.
«Юнайтед» делал это так часто на протяжении всего правления Фергюсона, что к концу игр, в которых они проигрывали, ожидалось, что они всегда создадут шанс или забьют гол, чтобы вытащить их из беды. Это поселилось в головах их противников и стало самореализующимся пророчеством. Если все остальное не удавалось на последних этапах матча, у «Юнайтед» было «Время Ферги» в качестве главного психологического оружия, чтобы проверить нервы и решимость противников, когда они продвигались вперед, опираясь на то, как часто они находили способ спасти или выиграть матчи. Задача была поставлена перед теми, кто пытался защитить победу или ничью, чтобы показать, что у них есть психологическая способность , а также способность довести дело до конца. Если они терпели неудачу, им приходилось смотреть на себя, а не на судью, который добавил лишнюю минуту или две добавленного времени.
Ищи величайшие команды, которые доминируют в ту или иную эпоху, в любом командном виде спорта, и ты гарантированно найдешь множество примеров, когда они боролись против времени и все же нашли способ победить. «Манчестер Юнайтед», казалось, всегда обладал такой способностью при сэре Алексе Фергюсоне, и «Ноу Камп» олицетворял ее больше, чем любая другая игра, в которой он управлял этой командой.
Когда люди вспоминают о непосредственных последствиях, они чаще всего цитируют проникнутый благоговением ответ Фергюсона репортеру Ай-ти-ви Гари Ньюбону: «Футбол, черт возьми».
Что было забыто, так это то, что он сказал после «Они никогда не сдаются. Именно это и выигрывает матчи».
Вот почему я считаю уместным оставить последнее слово за настоящим Игроком матча финала Лиги чемпионов 1999 года.
«Ты сам создаешь свою удачу, — сказал Бекхэм. — Я никогда не верил, что нам в каком-то смысле повезло выиграть ту игру».
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал
