Зеленая ветка
Сентябрь-2011. Осень вовсю качает права в столичном регионе, нахмуренные тучи рассеивают остатки августовского тепла. Дождь вот-вот грянет, а пока проказничает холодный порывистый ветер.
Эйден Макгиди разбавляет депрессивный пейзаж байками о своем московском быте:
— Однажды я стоял в пробке, вокруг была куча машин, и, прикинь, на тротуаре появилась женщина с коровами. Я в жизни такого не видел! Неужели для Москвы это нормально? А в другой раз я ехал домой, и меня остановили за превышение скорости. Полицейский увидел меня за рулем и сразу закричал: «Макгиди! Макгиди! «Спартак»! Ого!» Я спрашиваю: «Вам дать мои документы?» А он такой: «Нет, не надо. Езжай». А еще для меня было действительно странно, что в России считается нормальным давать полицейским взятки.
Мы бродим с Эйденом вокруг одного из тренировочных полей Тарасовки, где полчаса назад завершилось пятничное занятие «Спартака». Куртка Barbour, сорочка Fred Perry, кеды Vans — специально для фотосессии ирландец ряжен под футбольного хулигана из 80-х, но торчащие из-за шиворота бирки делают его похожим скорее на тоттенхэмовского мародера из августа 2011-го.
— Мне не очень нравится, как одеваются русские. Здесь D&G, тут тоже, — Эйден показывает на ремень, — и здесь, и здесь. Везде. Разве это стильно?
— Ты ведь сейчас ни на кого не намекаешь?
— Нет-нет. Слушай, а где ты кеды Vans нашел? Я всю Москву облазил, нигде не нашел. Неужели они здесь продаются?
Сентябрь-2010. Макгиди в России всего месяц и не считает себя вправе игнорировать фанатский зов. «Спартак» громит «Жилину» в первом домашнем матче Лиги чемпионов, и одной из самых заметных его фигур становится ирландский вингер. Выйдя из VIP-отсека «Лужников» и забросив вещи в машину, Эйден подходит к ограждению, отделяющему клубный автопарк от зевак, и принимается удовлетворять нужды автографоманов. Ирландский футболист и русские болельщики легко находят общий язык. Животрепещущий диалог идет на ура.
— Thank you, thank you, — говорят Эйдену.
— Спасибо, спасибо, — парирует Эйден.
Сентябрь-2011. На просьбу сказать что- нибудь по-русски Эйден выдает тираду, которую Сергей Шнуров обычно заряжает после слов «А я день рожденья не буду справлять». А потом интересуется: «Кстати, а что означают эти слова?» Макгиди признается, что берет уроки языка, и просит задать хотя бы один вопрос по-русски.
— Эй, только помедленней! — сразу же просит он почти без акцента.
— Здешние иностранцы часто жалуются на недостаток общения. Как у тебя с этим?
— Ну, иногда возникают определенные сложности. Но я немного говорю по-русски и общаюсь с парнями из команды без проблем. Так что все не так уж и страшно.
— А как с Карпиным общаетесь?
— Чуть-чуть на русском, чуть-чуть на английском, но чаще всего — через переводчика.
— Сколько игроков «Спартака» говорят на английском?
— Мало. Немного знают язык Ари, поигравший в Голландии, и Макеев, хорошо говорят Паршивлюк и Сухи. Ну и, естественно, де Зеув с Эменике.
Октябрь-2010. Реализовав пенальти на второй добавленной минуте игры с «Ростовом», ирландец утверждает на табло победный для «Спартака» счет — 2:1. После матча Веллитон и Ибсон отделываются взмахами рук в сторону болельщиков, скопившихся на улице, и только Макгиди снова охотно вливается в толпу. Эйден в «Спартаке» всего пару месяцев, но люди в красно-белых шарфах уже не жалеют ради него самого дорогого.
— Эйден, зачетно сыграл! — и вручают на подпись зачетку. — Эйден, файр ин Ландон! (видимо, имеется в виду «Отожги в Лондоне». — PROспорт) — и протягивают вместе с маркером загранпаспорт с открытой британской визой.
Через несколько дней Макгиди с партнерами переносится в Лондон на игру с «Челси». Накануне встречи — дежурный брифинг в пресс-центре «Стэмфорд Бридж». Стены помещения увешаны заботливыми предупреждениями для приезжих журналистов — выясняется, что в «Челси» по- русски говорит только Google Translate. Реляция гласит: «Никакое курение, разрешенное внутри».
В пресс-центре толкучка — среди спикеров заявлены не только Валерий Карпин, но и Макгиди. Первый же вопрос следует Эйдену — зачем он поехал в Москву и как ему там.
— Британцы — домоседы, не очень-то любят покидать свою страну, таков их менталитет, — объясняет Эйден. — Так что мой переход в «Спартак» восприняли не слишком позитивно. Но на мне это никак не сказывается. Мне хорошо в России, уютно. У меня есть возможность выступать в Лиге чемпионов и совершенствоваться в футбольном плане.
Предматчевая пресс-конференция окончательно превращается в интервью Макгиди британским СМИ.
— Давайте все же по игре вопросы, — вмешивается Валерий Карпин. — Если хотите сделать интервью с Макгиди, встретьтесь с ним отдельно.
Вопрос по игре у лондонских репортеров возник такой:
— Что вам дало приобретение Макгиди?
— Что дал Макгиди? — переспрашивает Карпин. — Ну что, пару пасов дал, гол забил.
Следующий игровой вопрос звучит так:
— Каков Макгиди как человек?
— Как человек? Ну, хотелось бы лучше, конечно, — с серьезным выражением лица выпаливает Карпин. — Шутка-шутка!
Спросить, каков метраж московской квартиры Макгиди и сколько он зарабатывает в рублях по ноябрьскому курсу, английские журналисты уже не успевают.
Сентябрь-2011. Фотограф просит Макгиди немного почеканить мяч, но Эйден приподнимает левую штанину, демонстрирует совсем свежий синяк и выдает по-русски:
— Это Рохо, Рохо! Он меня вот так, — и рубит ребром правой ладони по левой. — Рохо всегда так. Он меня вот так, а я его — вот так, — и снова повторяет то же движение руками.
Пройдет 48 часов, и Макгиди забьет по- врежденной ногой один из мячей в ворота самарских «Крыльев» в прощальном матче Андрея Тихонова.
— С кем больше всего сдружился в команде?
— С Деми, Мареком, Ари. Как видите, я многих могу назвать друзьями. Часто общаюсь с Люком Уилкширом из «Динамо». Еще у меня есть кореш-журналист, работает на Russia Today.
— Чем занимаешься в свободное время?
— Как и все футболисты. После тренировок возвращаюсь домой, там сплю, смотрю телевизор. У меня настроены английские каналы. Еще я нашел в Москве кинотеатр, где показывают фильмы на английском. На самом деле ничего сверхъестественного нет.
— Какие у тебя любимые места в Москве?
— Мне очень нравится японская кухня, так что я часто хожу в Nobu. Там подают очень вкусные суши. А за китайской кухней хожу в Mr. Lee. В центре Москвы много хороших ресторанов. Еще вот в «Гараже» очень нравится.
— О, в центре современной культуры?
— Да нет. Это ночной клуб.
— Чего тебе больше всего не хватает в Москве?
— Друзей, родственников. Мы далеко друг от друга, но они без особенных проблем могут получить визу и навестить меня. Так что все в порядке.
— Прошлым летом ты говорил, что хотел бы играть в Англии. Как «Спартаку» удалось уговорить тебя переехать в Москву?
— Сначала я сомневался. Думал: «Хм, Москва? Это далеко, я практически ничего не знаю про российский футбол». Потом начались серьезные переговоры, я приехал в Москву на три дня, чтобы посмотреть, как проходят тренировки, какие здесь условия. И понял, что все в порядке.
— Как отнеслись к этому переходу болельщики «Селтика»?
— Они все восприняли нормально, ведь этот трансфер оказался выгодным для всех. Для меня это был новый вызов. «Селтик» получил за мой переход большие деньги, и тут же в команду пришли семь новых игроков. Поэтому болельщики должны были остаться довольны.
В сентябре Макгиди оказался в «Лужниках» в качестве гостя — и в то же время единственным футболистом в матче Россия — Ирландия, имеющим регулярную практику игры на искусственном газоне.
— Трапаттони наверняка обращался к тебе за консультацией перед игрой?
— Нет, он готовился сам, просматривая записи игр вашей сборной. Все, о чем он меня просил, — сказать, как правильно по-русски звучит фраза «Добрый вечер».
— Трап — самый великий тренер в твой карьере?
— Сложно сказать. Все-таки мы работаем вместе не так уж и часто — всего четыре-пять раз в год. Но всем понятно, что это глыба, очень сильный тренер.
— Кто самый эмоциональный тренер из тех, с кем тебе довелось поработать?
— Думаю, все же Гордон Стракан.
— А самый требовательный? Карпин, О’Нил, Стракан?
— У каждого тренера своя манера работы. Например, перед матчем с ЦСКА мы вообще жили на базе три дня. Раньше я с таким не сталкивался, но для России это, видимо, нормально.
Когда Эйдену было 11, к нему подбивали клинья скауты «Арсенала», который тогда как раз стал чемпионом Англии. Однако школьник Макгиди, выступавший за «Куинз Парк» из Глазго, предпочел остаться в Шотландии и вскоре перебрался в «Селтик».
— Мой папа, который тоже был футболистом и в 16 лет уехал из дома в «Шеффилд Юнайтед», сказал, что лучше остаться в Шотландии. Он убедил меня, что в «Селтике» у меня будет больше шансов попасть в основной состав. Я остался и сейчас понимаю, что это было правильное решение. Ведь далеко не все молодые игроки, которых приглашают «Арсенал», «Манчестер Юнайтед» или «Челси», вырастают в профессионалов.
— Можешь сравнить шотландское и российское дерби?
— Могу сказать, что в этих матчах команды играют с одинаковой страстью. Что касается болельщиков, то фанаты «Селтика» и «Рейнджерс» ненавидят друг друга так же сильно, как фанаты «Спартака» и ЦСКА.
— Как в Шотландии относятся к Владимиру Романову, владельцу «Хартса»?
— Ха-ха, ну, он сумасшедший, конечно. Он постоянно мелькает в шотландских газетах. Примерно пять лет назад про него писали каждый день: то он скажет что-нибудь о судьях, то о «Селтике» с «Рейнджерс», то о каких-то заговорах против его команды. Сейчас про него пишут уже не так часто.
— Как бы шотландские судьи наказали Веллитона за фол против Акинфеева?
— Обычной желтой карточкой, которую он изначально и получил. То, что его затем дисквалифицировали, — это очень-очень несправедливое решение. Мне кажется, это произошло только потому, что травму получил Игорь Акинфеев, игрок сборной. Сам эпизод уж точно на такое жесткое наказание не тянул.
— Ходили слухи, что «Зенит» предлагает за Макгиди €30 млн. Можешь представить себя в другой российской команде?
— Нет, я только в «Спартаке». Я знаю о напряженных отношениях между «Зенитом» и «Спартаком», к тому же мне рассказывали историю про переход Быстрова и про то, как к нему отнеслись болельщики его родной команды. Нет уж, мне незачем уходить из «Спартака».
— Самое яркое житейское событие, которое случилось с тобой за год жизни в Москве?
— Моя девушка ждет ребенка, и скоро я стану отцом. Конечно, это лучшее, что случилось за год.
Дождь переходит от угроз к делу, пронизывающий ветер усиливается. Эйден, дотоле державшийся бодрячком, раздраженно ежится.
— The wheather — п…ц, — заключает ирландец.
