Похороны Бобо

Про этого улыбчивого южноафриканца всегда рассказывали небылицы. А потом их опровергали. Говорили, например, что Яша (так его называли болельщики «Локо») последователь культа вуду, хотя сопоставить добродушного парня с мрачными ритуалами было непросто. Причину ухода футболиста из «Локомотива» в 2004 году увидели в болезни жены, вот только Джейкоб не был женат. Просто травмы и постоянные перелеты из России в ЮАР не давали ему играть также хорошо, как раньше, а плохо он не хотел. За самую главную сплетню про смерть в автокатастрофе новостные сайты извинялись уже на следующий день – Джейкоб был жив и здоров.

Впрочем, неясного по-прежнему много. Что, например, за долгая и тяжелая болезнь, о которой уже после смерти Лекхето сообщил сайт его бывшего клуба «Морока Своллоус». И почему казавшийся двужильным футболист, игрок сборной ЮАР, закончил карьеру уже в 30 лет. Тот его отъезд из Москвы домой выглядел полной неожиданностью: Юрий Семин объявил, что клуб не имеет права удерживать Лекхето, поблагодарил за все, что он сделал для команды, и рассказал, что Джейкоб стал для «Локо» родным. Контракт разрывать не стали, поэтому за местные команды в ЮАР футболист играть не смог, а когда его обязательства перед «Локомотивом» истекли официально – уже не захотел. Занимался бизнесом: сдавал дом, купленный на московскую зарплату (весьма по меркам Южной Африки внушительную), открыл сеть заведений быстрого питания, добавив к курице, приготовленной по традиционному рецепту, полюбившуюся в Москве картошку. И все это время, по мере возможностей, следил за судьбой железнодорожников и особенно Семина, которого называл «Uncle» – дядя.

Без Семина, пожалуй, не было бы лучшего левого защитника чемпионатов России 2001-2003. Клуб «Морока Своллоус» к числу тех, за кем следят скауты, не относился. В отличие, например, от «Кайзер Чифс» или «Орландо Пайрэтс». Лекхето был там лучшим, ездил в сборную Южно-Африканской республики, и в историю «Ласточек» он вошел как футболист, чаще всего вызывавшийся из этого клуба в сборную страны (8 раз за полтора года). Левый защитник «Бафана Бафана» (так называют сборную ЮАР) приглянулся скаутам и приехал на просмотр в Москву. Цена в 140 тысяч долларов даже по меркам 2001 года большой не считалась, но поверить в то, что не знающий русского, слишком увлекающийся атакой темнокожий парень станет одним из ключевых игроков «Локомотива» мог только тренер уровня Юрия Павловича Семина.

В 2001 году Лекхето с ходу стал серебряным призером Чемпионата России и сыграл в Лиге чемпионов. Русский он стал с энтузиазмом учить сам, а футбольной грамотности добавил Игорь Чугайнов – защитник-ветеран всегда отличался пониманием игры и способностью донести это до партнеров по обороне. Джейкоб перестал «привозить» пенальти (в 2001 – 3, в 2002 ни одного), и 2002 год стал бенефисом линии обороны «Локо»: все 4 лучших защитника сезона играли в этом клубе (справа Евсеев, в центре Игнашевич и Нижегородов, слева Лекхето). Руководил квартетом, пропустившим в 30 матчах 14 мячей, вратарь Сергей Овчинников. Евсеев и Лекхето в той семинской схеме должны были не только надежно обороняться, но и регулярно подключаться в атаку. В том же году Джейкоб сыграл на чемпионате мира и залез на крышу базы в Баковке с кубком. Этот его поступок болельщики «Локо» вспоминают до сих пор. Кстати, Бобо (еще одно прозвище) предлагал тогда лезть на крышу и Семину.

В 2003 году железнодорожники стали в чемпионате лишь 4-ми, что не помешало Евсееву, Игнашевичу и Лекхето вновь быть признанными лучшими защитниками. К тому же в эти годы «Локомотив» дважды выходил из группового раунда Лиги чемпионов.

А потом Джейкоб был вытеснен из состава Дмитрием Сенниковым, сменившим правый фланг на левый, загрустил и уехал домой. В футбол он больше не играл. В Южной Африке вспоминают в первую очередь мастерство Бобо, тренер «ласточек» в сегодняшнем интервью сказал, что такого защитника у них в клубе больше не было. В России говорят о характере: Лекхето никогда не щадил себя, всегда выкладывался от и до, старался стать своим для болельщиков и партнеров по команде. Не зная русского, смотрел вместе со всеми на базе кино (не отрываться же от коллектива), никогда не отказывал в автографе или фото на память. Ну и тот памятный момент, когда длинноволосый африканец стоял на крыше с кубком, тоже добавил ему любви и популярности. Хорошая игра запоминается, но хороших футболистов много, своим отношением к клубу, футболу и России Яша запомнился куда больше. Когда его спросили в интервью, о том, почему его считают русским, он ответил, что нужно привыкать к людям, не отгораживаться от них, перенимать язык, традиции, образ жизни.

155 матчей за «Мороку Своллоус» (Йоханнесбург, ЮАР) и 78 за московский «Локомотив» сделали его своим в двух странах, на двух родинах. Все потому, что Джейкоб Лекхето был из тех, кто не умеет давать поблажки, из тех, кто выходит на поле биться не на жизнь, а на смерть – так как выходили его зулусские предки на поле битвы. Отдав всего себя футболу, он умер в другой, обычной, нефутбольной жизни, всего-то в 34.