сегодня, 08:50 6 мин.

Болид в искрах от соперника – великое фото «Ф-1». Его история – боевик

Автор

379

Вторая половина 80-х в «Формуле-1» – эпоха яркая и привлекательная.

В борьбе Мэнселла, Пике, Проста и Сенны постепенно выкристаллизовалось противостояние последних двух, ставшее легендарным; «Макларен» и «Уильямс» неустанно выясняли, кто больше достоин звания главного техногиганта серии; чемпионат мира привлекал все большую телеаудиторию, деньги спонсоров и телевизионщиков.

На фоне битв супертопов слегка терялись другие истории: «Феррари» в последние годы жизни своего основателя погрязла во внутренних противоречиях и интригах, знаменитый «Брэбэм» агонизировал, а организаторы Гран-при безнадежно отставали в росте безопасности автоспорта.

Возможно, кому-то могло показаться, что в «Формуле-1» все в порядке – уж, во всяком случае, в сравнении с мрачным периодом начала 70-х. Но на самом деле страшные вещи происходили словно «за кадром» – вроде смертей де Анджелиса на тестах и Беллофа в гонке спорткаров – или без фатальных последствий, как с авариями Бергера и Пике в печально известном повороте «Тамбурелло» в Имоле.

И все же иногда «Ф-1» чувствовала, что стоит на пороге чего-то очень опасного.

Последняя гонка в Австрии на старой трассе начиналась три раза – перебили больше дюжины машин

38 лет назад Гран-при Австрии проходил в предгорьях Штирии в том же самом месте, где сегодня расположен «Ред Булл Ринг».

Старый «Остеррайхринг» был быстрым, извилистым и очень узким. Настолько, что стартовая прямая ограничивалась шириной всего в 10 метров (на треть меньше, чем на большинстве других треков!) при габаритах болидов в 2,15 метра. Об опасностях вроде отсутствия гравийных ловушек в некоторых важных местах и говорить не приходится – трек являлся прямым наследием 70-х, и было совершенно непонятно, как он вообще держится в календаре чемпионата мира.

Уже начало этапа 1987 года не предвещало ничего хорошего: рев моторов в пятничных практиках напугал дикую фауну – на трассу внезапно выбежал олень прямо под колеса «Макларена» Стефана Йоханссона.

Спустя почти 20 лет похожая история случилась с Кристиано да Маттой в серии «Чампкар» – и бразилец после столкновения более месяца пролежал в больнице в искусственной коме. Йоханссону повезло, он отделался полностью уничтоженной передней частью машины и головными болями – так что продолжил уик-энд.

В гонке главная проблема «Остеррайхринга» вылезла наружу: на старте «Цакспид» Мартина Брандла резко повело вбок, но из-за близости ограждения крутящийся болид выкинуло обратно на трек. Последовала волна столкновений, организаторы выбежали на трассу с красным флагом.

На втором старте Мэнселл замешкался с переключением передач из-за тугого сцепления, кто-то попытался объехать «Уильямс» по обочине, но свободного места почти нигде не было – в образовавшейся пробке начались хаос и аварии.

В результате этого замеса пелотон практически уполовинился – к счастью, в те времена у команд были запасные болиды, они и пригодились на третий старт.

Легендарный кадр – искры из-под «Брэбэма». Кое-кто их высекал специально для отвлечения соперников

Спустя два часа «Ф-1» созрела на последний в истории «Остеррайхринга» старт (больше серия сюда не приезжала до 1997 года, когда трек реконструировали, заметно укоротили и переименовали).

Запомнился он, однако, не приключениями и происшествиями, а знаменитой фотографией – борьбой Андреа де Чезариса на бело-синем «Брэбэме» и Стефана Йоханссона на красно-белом «Макларене».

Эпичность снимка, конечно, в искрах, которые высекал итальянец на BT56.

В 80-е искры были визитной карточкой «Ф-1». Инженеры, все сильнее увлекавшиеся аэродинамикой, старались уменьшить дорожный просвет машин, поэтому на трассах с кочками и перепадами высот (как в Австрии) болиды благодаря титановой пластине (она защищала днище) выбрасывали позади себя настоящие фейерверки! Особенно в начале гонок из-за большого количества топлива в баках.

«Я обожал титановую пластину, – рассказывал Найджел Мэнселл. – С ее помощью можно было отвлечь любого преследователя! В практиках я отыскивал кочки недалеко от основной траектории, чтобы использовать их во благо себе в гонке, но так, чтобы не терять скорость. Когда кто-то вплотную преследовал меня – я проезжал по этим кочкам, высекалось множество искр, которые осыпали машину позади. И, конечно, они здорово «коптили» визор шлема».

Знал ли де Чезарис о такой уловке? Трудно сказать, но во время последнего рестарта именно его машина высекла наибольшее число искр на подъеме к первому повороту – и именно этот момент удалось запечатлеть на фотопленке, – Йоханссон тут же отстал. Правда, возможная уловка итальянскому гонщику помогла не слишком сильно: по ходу заезда он все время болтался в конце топ-10 (очки получали только шесть лучших гонщиков), а на 36-м круге сошел из-за отказа турбонагнетателя.

Примечательно, что на одной из самых известных фотографий конца 80-х в «Ф-1» оказались далеко не главные гоночные герои.

Некогда мощный «Брэбэм» под руководством Берни Экклстоуна в 1987-м провел последний сезон (1988-й команда пропустила, а затем пошла по рукам и окончательно сгинула после 1992 года). Йоханссон уступил в «Макларене» место Сенне и распрощался с топ-командами, как и де Чезарис, который, тем не менее, позднее поражал «Ф-1» не только регулярными авариями, но и хорошими гонками за середняков (в том числе за «Джордан», на котором дебютирует Михаэль Шумахер).

С искрами «Ф-1» тоже вскоре попрощалась – в 1994-м вместо титановой пластины стали устанавливать деревянную планку для отслеживания уровня дорожного просвета, и красочные фейерверки исчезли из гонок почти на 20 лет.