«На первой встрече с Аршавиным понял: вместе мы работать не будем». Интервью бывшего шеф-скаута ЦСКА и «Зенита»
Антон Евменов – о 20 годах в футболе.
Летом 2003-го Антон Евменов пришел переводчиком в «Торпедо-Металлург». Через семь лет он стал шеф-скаутом ЦСКА, а потом работал в «Зените», «Пафосе», «Ден Босхе» и «Енисее».
Сейчас Антон в Сиднее и в большом интервью Денису Романцову рассказывает:
● Что делает в Австралии;
● чего просил Луиш Фигу на переговорах с ФК «Москва»;
● чем запомнилась свадьба Макси Лопеса и Ванды Нары;
● почему Слуцкий прыгал на «Бомбонере»;
● каково в 25 лет вести переговоры с Земаном в Риме;
● как Манчини помог с трансфером Красича в «Юве»;
● за что агент Вернблума назвал Евменова нехорошим человеком.
В 2022-м Евменов привел в «Енисей» из Второй лиги Гаранина и Горлова, который показался Антону чудаковатым
– После 2,5 лет в «Енисее» ты переехал в Сидней. Почему?
– Переехал – громко сказано. Я здесь ненадолго.
Мое сотрудничество с «Енисеем» закончилось, и у меня очередная перезагрузка. Нахожусь в ожидании и осмыслении того, чем дальше заниматься. В Австралии – потому что здесь работает сестра. Мы не виделись с начала пандемии, и появилась уникальная возможность наконец-то сюда приехать.
К тому же последние два с половиной года я не так часто, как хотелось бы, виделся с женой и детьми. Старший сын ходит в хорошую школу, которую не хотелось оставлять, и семейная штаб-квартира осталась в Петербурге, а я как декабрист поехал в Красноярск. Сейчас возвращаю семейные долги.
– С какими эмоциями ты в начале 2021-го вернулся в Красноярск – после Москвы, Аргентины, Нью-Йорка, Кипра, Голландии и Питера?
– Я и раньше часто и с радостью приезжал в родной город – все же там мама и друзья. В «Енисей» звали несколько раз, но как-то не складывалось. В 2021-м я посчитал, что если не сейчас, то, возможно, уже никогда.
– В Красноярске получил больше полномочий, чем в ЦСКА и «Зените»?
– Безусловно, впервые был спортивным директором де-юре и де-факто. Я мог подписывать игроков и выбирать тренера – а это главные инструменты спортивного директора для достижения результата.
В ЦСКА и «Зените» я был винтиком в огромной системе, а в «Енисее» – протагонистом основных футбольных процессов. В первой команде, второй и женской. Было очень интересно.
– О тренерах. Вадим Гаранин пришел из «Твери», Артем Горлов – из «Знамени Труда». После полугода в «Енисее» оба ушли в РПЛ. Как ты их выбирал?
– Про Гаранина узнал до прихода в «Енисей» от коллеги и приятеля – Алексея Панфилова, который сейчас работает спортивным директором в Хабаровске, а раньше был в «Твери».
Гаранин – суперфундаментальный человек с очень хорошим штабом, с пониманием, как выстроить атакующий футбол, приносящий результат. К тому же с его тренировками качества футболистов, которые хотят стать лучше, максимизируются.
В Красноярске я решил, что именно такой идейный тренер должен стать катализатором достижений команды с 6-8-м бюджетом в ФНЛ. Директор клуба Алексей Ивахов меня поддержал. Впервые я пригласил Гаранина летом 2021-го, но он считал «Тверь» перспективным проектом и отказался.
Вскоре мы встретились с его командой в последнем спарринге перед 1-м туром ФНЛ. «Енисей» был в финальной стадии подготовки, а «Тверь» только-только вышла из отпуска, но по-футбольному прилично нас повозила, хотя закончили 2:2.
Я не отказался от идеи приглашения Гаранина и ждал его дальше. Наблюдал, общался, и зимой все получилось.
– Какая команда досталась Гаранину в Красноярске?
– Средненькая – располагала хорошими игроками, но перед зимними сборами шла, кажется, на 11-м месте, и особо ни на что не претендовала. В мощной прорыв вряд ли кто-то верил.
Кроме одного спортивного директора, который хотел именно этого тренера, чтобы он получил более качественный ресурс, чем в «Твери», и показал свои идеи и принципы на более высоком уровне.
Сразу после подписания контракта с Гараниным я говорил и в частных беседах, и публично, что весной «Енисей» станет более качественной и играющей командой.
Футбол Гаранина энергозатратный, сложный для понимания, но футболисты им прониклись – до последнего тура боролись за выход в РПЛ и пробились в полуфинал Кубка России, где первые 20 минут переигрывали «Спартак», но нам банально не хватило ресурсов.
Сейчас понимаю: мы стратегически ошиблись, погнавшись одновременно за выходом в РПЛ и за успехом в Кубке. После уверенной победы над «Рубином» в четвертьфинале нужно было выбирать. Думаю, в следующий раз «Енисей» поборется за финал Кубка лет через 50, а к РПЛ мы тогда объективно были не готовы.
– Почему?
– Какая «Енисею» РПЛ, если единственное поле, на котором можно играть, после одного матча приходило в негодность. Сейчас на Центральном стадионе поменяли натуральный газон на искусственный, но это надо было делать гораздо раньше.
В мае 2022-го региональные спортивные чиновники только хлопали в ладоши и обнимались с футболистами на выходе из автобуса вместо того, чтобы реально помогать. А помощь была нужна.
Нам пришлось потом уйти с Центрального стадиона в манеж, вызвав гнев болельщиков и недоумение футбольной общественности, только чтобы ситуация с полем наконец сдвинулась с мертвой точки.
Только неизвестно, когда в следующий раз команда будет там, где была в мае 2022-го и 2023-го. Возвращаясь к полуфиналу Кубка: видит Бог, «Спартак» Ваноли мы могли проходить, если бы правильно распределили ресурсы и готовились к полуфиналу как к битве года, пожертвовав матчами ФНЛ, которые в итоге и так не выиграли.
Увы, ни в каких университетах Красноярска, Москвы и Нью-Йорка не учат принимать столь неочевидные решения в такой ситуации, причем делать это в моменте, и делать так, чтобы все это приняли. Мы погнались за двумя зайцами и ни одного не поймали.
«Енисей» – не «Реал» и не «Ман Сити», мы не были готовы к двум большим вызовам одновременно, особенно, учитывая, где была команда за несколько месяцев до этого.
Безусловно, это мое как спортивного директора самое большое упущение за время работы в клубе. Жаль. Для «Енисея» финал Кубка России стал бы достижением на все времена, о нем рассказывали бы детям и внукам. А за выход в РПЛ можно бороться каждый год.
– Гаранин начал в «Енисее» с гостевых 4:0 над «Локо» в 1/8 финала Кубка. Как это получилось?
– В начале нам могли забить 2-3 мяча. Если бы мы пропустили – может, и не было бы такой яркой весны. Но нам повезло, ВАР не засчитал гол «Локо» из-за офсайда, мы выдержали натиск и заиграли от себя. Пошли моменты, голы, и после крупной победы в Черкизове мы выиграли 5 матчей в ФНЛ – поднялись с 11-го места на 5-е.
«Рубин» в четвертьфинале мы просто уничтожили. Первые 15 минут приспосабливались к газону, а затем было чистое искусство. Я никогда в жизни не получал такого удовольствия от футбола. Кто не смотрел – очень рекомендую.
При этом мы располагали ограниченной обоймой игроков, в ФНЛ было много изматывающих перелетов, и нужно было внутри клуба расставить приоритеты. Но мы даже не подумали об этом. Тогда казалось, что нам море по колено. Как говорит Гаранин, мы пребывали в мире волшебных пузырьков. И поплатились за это.
– Как ты назначал Артема Горлова?
– Окончательно выяснилось, что Гаранин уходит в «Сочи», за 48 часов до начала сборов. Я держал в уме четырех потенциальных преемников, но все равно верил, что менять тренера не придется.
Когда все же пришлось, встретился со всеми кандидатами и выбрал Горлова, которого тоже через полгода забрали в РПЛ. И «Енисей», как и за Гаранина, получил компенсацию.
Правда, неделя с того момента, как выяснилось, что Гаранин уходит, была настоящим идеальным штормом.
– Почему?
– Команда собирается в Москве для медосмотра: тренера нет, штаба нет, остался только тренер по вратарям. Основный вратарь Опарин ушел в «Ахмат», лучший крайний защитник Первой лиги Бевеев – в «Урал», мозг и лидер команды, лучший игрок лиги Зотов – в «Рубин». Объявил об уходе и директор клуба.
И ничего, справились. В тот момент я понимал, что нужен клубу и игроки мне доверяют.
Я мог взять более опытного тренера и спрятаться за ним. Но Горлов, хоть и начинающий, ставил ту же схему с ромбом, что и Гаранин, и показался подходящим продолжателем нашем стратегии – развивать игроков через атакующий футбол, без скатывания в примитив.
Я очень сильно сомневался, практически не спал несколько ночей, но в итоге остановился на Горлове. Потом еще два дня просил не объявлять его, хотя он уже приступил к работе – чтобы внутренне смириться, что у команды новый тренер и штаб.
Без денег на трансферы адекватно заменить ушедших лидеров было сложно, но, в целом, мы справились, хотя не со всеми трансферами я попал. Тем не менее, после такой летней турбулентности команда неплохо стартовала и к зимней паузе была в числе претендентов на выход в РПЛ.
Но все же осенью 2022-го у меня возникла ностальгия по Гаранину. Наверное, это не не совсем профессионально, но я сравнивал двух тренеров и понимал: с Горловым наша лодка плывет, но подняты не все паруса, и как спортивный директор я мог и хотел это исправить, чтобы догнать другие, более мощные, лодки.
По уровню Гаранин и Горлов совершенно несопоставимы, это как сравнивать живой концерт на стадионе с прослушиванием радио дома.
Возникла ситуация, при которой Горлов ушел на повышение. Я эту ситуацию всячески создавал, потому что понимал: можем вернуть Гаранина. С его возвращением мы подняли еще один парус, но быстрее, увы, не поплыли.
– «Создавал ситуацию для ухода Горлова» – это как? Ты рекомендовал его «Пари НН»?
– Нет, так это не работает. Дело в другом. С Горловым возникли трения. Я не такой уж и самодур и, если бы видел, что механизм хорошо работает, просто не позволил бы себе что-то менять или кого-то возвращать.
Горлов оказался довольно странным. Я бы даже сказал – чудаковатым человеком. Примерно через неделю после назначения он уже считал себя созданным для этой работы, хотя еще недавно трудился лигой ниже и, если бы не «Енисей», вряд ли так быстро стал главным тренером в Первой лиге.
Через две недели ушел сильный аналитик – не смог с ним сработаться. Иногда Горлов некрасиво отзывался об игроках, которые были в его распоряжении, но добил меня другой момент.
– Какой?
– Я завел традицию – в день матча рано утром бегать с тренером по физподготовке 10, 15 или 20 км – в зависимости от настроения и уровня готовности. Предыдущий специалист уехал с Гараниным в «Сочи», и мы позвали из «Спартака-2» Сергея Клушанцева.
Я его предупредил: «Готовьтесь. Иначе, какой вы тренер по физподготовке, если не сможете со мной бегать раз в неделю».
Бегали мы подолгу (у меня, кстати, через 5 дней марафон в Сиднее) – никого не трогали, просто болтали за жизнь, но однажды Горлов сказал Клушанцеву: «Что-то ты много бегаешь со спортивным директором. Если продолжишь – уволю». Когда я узнал, мне это не очень понравилось, мягко говоря.
Но главное – команда функционировала не на 100% возможностей. Это в том числе подтверждалось многочисленными метриками, абсолютно объективными данными.
Так совпало, что «Пари НН» искал тренера после ухода Галактионова, и в числе прочих кандидатур предложили Горлова. Он оставил о себе благоприятное впечатление на собеседовании и ушел на повышение. Такая задача у меня и была.
После его ухода я договорился с Гараниным, но второе его появление получилось не таким плодотворным.
– Почему?
– Он вернулся немножечко другой. Не в том настроении. Злился на себя, что в РПЛ не получилось. Да и, вероятно, некоторые игроки не простили ему внезапный уход в «Сочи».
К тому же бремя лидерства после ухода Зотова с Опариным перешло к 5-6 игрокам, которые в сложный момент не захотели или не смогли достать свой максимум. А я плохо сработал в зимнюю трансферную кампанию. Вот это, пожалуй, основные причины.
В стыках попали на силовой, эмоциональный «Факел» и не показали свой футбол. А в Воронеже еще и было очень спорное судейство. Мы написали в Экспертно-судейскую комиссию по трем вопиющим эпизодам, но нам даже не ответили.
Как лоббист возвращения Гаранина я разделил ответственность перед красноярскими болельщиками и ушел.
Луиш Фигу сказал про ФК «Москва»: «Мужики, для меня это было бы классное приключение»
– Правда, что в 1998-м ты выбегал на поле после выхода красноярского «Металлурга» в Первую лигу?
– Да, мы с друзьями ходили на матчи, а нормы безопасности были чуть более friendly. Мы были политически активные ребята, и про нас даже писали в газетах. Когда США бомбили Югославию, мы приходили на стадион с плакатами: «Требуем представителей Генштаба», «Билл, ты неправ» и «Руки прочь от Югославии».
Казалось, какую-то важную социальную миссию выполняем. А когда наша команда выходила в Первую лигу, все, кто мог стоять на ногах, двинулись к полю. Вежливо просили игроков дать майки. По-моему, никто не дал, но было весело.
– После переезда в Москву ты готовился к карьере в банковской сфере?
– Я учился в МГИМО и должен был стать скучным банкиром (люблю эту фразу), а после 4-го курса увидел объявление, что «Торпедо-Металлург» ищет специалистов со знанием языков. Решил: о, летняя подработка, попрактикую английский и испанский. Нырнул в это на одно лето, но получилось чуть дольше.
Через неделю после моего прихода купили Эктора Бракамонте. Жизнелюбивый волосатый чувак с гитарой приехал вообще из другого мира. Однажды его остановила милиция: «Ты с Ямайки? Доставай марихуану».
Но для него такие приключения не были стрессом. Эктор не жаловался, не говорил, что в России все хмурые. Наоборот, как-то легко и непринужденно приспособился к российской жизни. Его старшая дочь в какой-то момент говорила по-русски абсолютно свободно, как мы с тобой.
Интересно, что на переговорах с «Торпедо-Металлургом» Брака поставил условие – с ним должен приехать еще один аргентинец, поэтому взяли из «Боки» опорника Густаво Пинто (качественного, но без изюминки).
Так создавалась наша аргентинская банда – потом приехали Баррьентос, Моралес, Макси Лопес. Я проникся их культурой и потом сам уехал в Аргентину на годик – посмотреть, почему у них так все классно получается в футболе и жизни.
– Сначала ты зарабатывал в «Москве» $800. Аргентинцы доплачивали за помощь в быту?
– Нет, я же не официант, у меня была нормальная зарплата для 21-летнего парня. Но в ноябре 2004-го Брака с Пинто пригласили за их счет в Аргентину на две недели. [Генменеджер «Москвы»] Юрий Белоус сразу подсуетился: «На футбол там сходи, игроков посмотри».
Мы слетали на водопады, посетили много игр, и началось мое превращение из переводчика-помощника в скаута.
– Главное впечатление от поездки?
– Стадион «Боки». Это ни с чем не сравнится. Ты был на матче «Црвена Звезда» – «Партизан» – умножь это на два. А если дерби с «Ривером» – на четыре. Когда весь стадион скачет и поет, мурашки не просто бегают, а прыгают по тебе.
Успешные футболисты «Боки» – это рок-звезды. Думаю, гол на «Бомбонере» сравним с завоеванием самой красивой девушки в Аргентине. А если ты сделал это раз 20 за сезон, то ты Пол Маккартни и Джон Леннон. Сужу со слов Браки – однажды он сделал хет-трик на «Бомбонере».
– Самая экстремальная ситуация, с которой ты сталкивался в Южной Америке?
– Однажды полиция разгоняла болельщиков и поливала нас из брандспойта. Мы были с [советником Гинера 2012-2014] Непомнящим, и Валерий Кузьмич неплохо ускорился, быстрее меня побежал.
В Колумбии, на молодежном ЧМ-2011, надо было перебраться из города Манисалес в Медельин, но прямого перелета не было, и я решил: «Сяду в машину и поеду по знаменитой Панамерикане». Там всего-то 200 км. Но вся дорога была в фурах: мы ехали со скоростью 30-40 км/ч и вместо двух часов добрались за 7-8.
Потом мне рассказали, что это одно из самых опасных мест в Колумбии, где [боевики] герильяс иногда переходят дорогу и иностранца могут как минимум взять в заложники. Но ничего, мы проехали нормально.
А еще нас со [скаутом ЦСКА] Денисом Машкариным предупредили в гостинице Боготы: «Садитесь только в официальное такси. Тут вчера двое русских сели в левое и никуда не доехали. Их нашли мертвыми».
– В 2005-м ты участвовал в переговорах Юрия Белоуса с Луишем Фигу. Насколько он был близок к «Москве»?
– Это абсолютно не фейковая, не инстаграмная история. Говорили, что Фигу – любимый футболист [гендиректора «Норникеля» – спонсора «Москвы»] Михаила Прохорова. В какой-то беседе всплыло, что у Луиша заканчивается контракт с «Реалом» и как бизнесмен он за хорошие деньги приедет в Россию.
Мы встречались с Фигу три раза. В Мадриде, Таллине, где играла его сборная, и в Москве – сели в ресторане «Марио» и быстро согласовали цифры, космические для чемпионата России. Если не ошибаюсь, $2,5 или 3 млн в год.
Наверху нам эти деньги подтвердили, и [тренер «Москвы»] Валерий Петраков уже раздумывал, как будет заселять Фигу на базу в Мячково за три дня до игры и надо ли его вообще заселять.
Но в последний момент жена Луиша, известная шведская модель, сказала: «Либо едем в Милан, либо я возвращаюсь в Швецию». Он перешел в «Интер», но мы продолжили общаться. Однажды он меня очень мило принял, напоил чаем, познакомил с женой. Так что я не только по фотографиям могу судить, что она очень красивая.
– Если зарплату согласовали быстро, то что обсуждали в трех раундах переговоров?
– Точно не было такого: «Мне нужен самолет, повар, водитель и четыре негрони каждое утро».
Повторюсь, Фигу – бизнесмен. Он хотел не просто получать зарплату. С ним были его партнеры, поэтому обсуждались сопутствующие процессы: «Это мой друг, хочет провести «Формулу-3» в России, но не в силах пробиться. Поможете? А это мой друг-нефтяник, тоже хочет работать с Россией».
Все это обсуждалось, и какие-то из моментов даже согласовывались выше. Я тогда переговоры не вел, только переводил, и для меня это была школа жизни: как общаться со звездами, какие у них запросы.
В конце, уже выбрав «Интер», Фигу сказал: «Мужики, для меня это было бы классное приключение. Россия мне нравится, но семья это святое».
– Ванда Нара участвовала в переговорах ФК «Москва» с Макси Лопесом?
– Нет, их замечательные отношения тогда только начинались. Мы всем селекционным отделом наткнулись на одно видео с ее участием, посмотрели нарезки, обсудили, но в переговорах она не фигурировала.
Импозантная дама и в то же время приземленная. Готовила Макси, ухаживала за ним и, как я уже говорил, с моей помощью сделала ему сюрприз в гостиничном номере. В ноябре 2007-го они пригласили меня на свадьбу в Буэнос-Айресе – в шикарном отеле с шикарной едой.
Ждали Месси, но он не прилетел, и какой-то журналист сказал: «Ой, никого нет. Фуфло, а не свадьба». И уехал. А мне понравилось. Устраивали кучу конкурсов, было весело. К тому же приехал Брака, а он в плане создания атмосферы ничем не хуже Месси.
– Почему в 2007-м ФК «Москва» не дожала трансфер Ди Марии?
– Он принадлежал «Росарио Сентраль», который банкротился и находился под внешним управлением, и для его покупки нужно было договариваться с кредиторами. Очень сложная схема. Надо было нанимать юриста, и все это могло закончиться ничем, поэтому вроде как попытались, но ничего не получилось.
Вместо Ди Марии подписали Макси Моралеса, который шел у нас под вторым номером. Еще далеко продвинулись в переговорах по Лавесси, одному из лучших друзей Баррьентоса. Но на переговорах Белоус предложил $4 млн, а президент «Сан-Лоренсо» ответил: «$4,5 млн – и забирайте». – «Нет, $4 млн».
Так и не договорились. Может, и хорошо, что Эсекиэль не перешел, потому что Лавесси и Баррьентос в одном клубе – могла бы получится «Кофемания», только значительно раньше. Они и по отдельности-то веселые парни, а вместе – думаю, ночная Москва просто пала бы.
Говорят, в «Наполи» Лавесси однажды что-то не понравилось на командном ужине и он бросил в кого-то бутылкой виски.
– Чем запомнился Пабло Баррьентос?
– Бывает, в жизни человек – божий одуванчик, но на поле – зверь. А Пабло – зверь и на поле, и в жизни. Очень своенравный, мог вспылить на ровном месте, не контролировал эмоции. В единоборства вступал чаще, чем мы ожидали, получал карточки, плевался в кого-то в игре с Нальчиком – от обиды, что проигрывали.
В то же время любил потанцевать и красиво отдохнуть – для московской ночной жизни 2000-е были золотым временем: иностранцев везде очень любили. У Пабло появилось много друзей.
При этом он классно играл за «Москву». Ему бы скорость и немного самообладания – выступал бы на принципиально более высоком уровне. Было приятно, когда в дебютной игре за «Москву» он забил и отдал, ведь это первый футболист, которого я нашел как селекционер.
– Как это было?
– Смотрел видеокассеты, которые присылали из Аргентины, летал туда. Бывает, смотришь матч с 22 футболистами, а видишь одного: он обыгрывал, обострял, и я сказал Слуцкому: «Вот четыре видеокассеты. Посмотрите хотя бы одну. По-моему, интересный футболист». Через полгода Баррьентос приехал в Россию.
Тогда я понял, что могу заниматься селекционной работой, и переключился на нее.
– Помнишь, как Слуцкий сказал тебе: «Твоя карьера селекционера закончилась, не начавшись»?
– Да, когда я только начинал в «Москве», позвонили знакомые из Красноярска: «Срочно посмотрите одного парня, это будущая звезда». Я – к Слуцкому. Он тогда дубль тренировал – сказал мне: «Ну пусть приезжает». Парень приехал и оказался вообще никаким.
Было обидно: я-то размечтался, что это русский Баджо. Забьет 20 мячей и сделает меня знаменитым селекционером.
– Ты рассказал, как проникся аргентинской культурой. А как это было со Слуцким, который потом назвал волгоградский стадион «Бомбонерой»?
– Работая в «Москве», мы полетели в Буэнос-Айрес. Я уже был там несколько раз, а он оказался впервые. Говорю ему: «Сейчас пойдем на «Бомбонеру» – вы охренеете». – «Да ладно, я был на «Сан-Сиро», на «Бернабеу». – «Ну посмотрим».
В итоге Слуцкий пришел и охренел. Сначала сел, а потом встал и больше не садился. Даже прыгал вместе со всеми во время кричалки: «Кто не прыгает, тот курица». Курицами они называют фанатов «Ривер Плейта».
Когда 50-60 тысяч прыгают, стадион реально вибрирует – как на недавнем концерте Тэйлор Свифт, где зафиксировали мини-землетрясение.
– До «Москвы» Слуцкий в основном тренировал молодых русских игроков. Как он сработался с аргентинцами?
– С Бракой они не сразу друг друга признали, но с моей помощью нашли общий язык. Потом нас качественно усилил Баррьентос. Дальше приехал Моралес – специфический игрок. Появился посреди сезона-2007, под него надо было выстраивать систему, но команда боролась за тройку, и Моралес играл спорадически.
Зато Лопес после переезда забивал почти в каждом матче. Думаю, аргентинцы много сделали для развития карьеры Слуцкого и расширили его кругозор.
– Как вышло, что после увольнения Слуцкого из «Москвы» ты искал в Италии нового тренера?
– Это уникальная история. Только Белоус мог попросить 25-летнего парня составить список тренеров и сказать: «Ну а теперь езжай – общайся». Я поехал и встретился с Марко Тарделли, Зденеком Земаном и Франко Барези, который, как показалось, все еще переживал из-за незабитого пенальти в финале ЧМ-1994.
Барези сказал, что вариант с «Москвой» ему интересен, но был безэмоционален. А с Земаном мы классно пообщались. На смеси итальянского, английского и русского. Сидели в ресторане недалеко от аэропорта – как я понял, он живет где-то рядом. К нему подходили обниматься болельщики «Лацио» и «Ромы», и все звали обратно.
За время беседы он выпил две бутылки вина и выкурил пачку сигарет. Прочитав это в моем отчете, Белоус сказал: «Блин, интересный тренер». Но не помню делали ли предложение кому-то из Италии – вскоре всплыл Блохин и назначили его. Хотя если бы Земан приехал в РПЛ, – было бы интересно.
– Вы с Белоусом встречались с Сакки и Бутрагеньо, когда те работали в «Реале». Это как-то связано с переходом Фигу?
– Никак. Мы летели в Венесуэлу через Мадрид, и Белоус договорился, чтобы нашу делегацию из двух человек приняли в «Реале». Нам показали стадион и много расспрашивали про чемпионат России – особенно про Даниэла Карвальо. Говорили: «Хороший футболист. Мы за ним следим».
Ради Расмуса Эльма Евменов с Бабаевым на двадцать минут прилетали в Амстердам
– В 2008-м ты переехал в Аргентину – в агентство, с которым сотрудничала «Москва». Это компания Марсело Симоняна?
– Да, мне сказали: «Чувак, ты у нас много раз бывал. Приезжай посмотри, как мы работаем, на футбол изнутри. Мясо поешь, вина попьешь – вдруг ты не наелся и не напился». Почти год я ездил по Аргентине, смотрел, как устроен агентский бизнес, помогал им с коммуникациями с Россией.
Симонян – фундаментальный агент. Он не занимается подписанием футболиста, чтобы нажиться, срубить денег и заняться следующим, а ведет игроков с юного возраста.
На тот момент Марсело считался одним из ведущих агентов Аргентины. Десятью годами ранее у него было много футболистов, он дружил с Марадоной, много зарабатывал, летал непонятно куда первым классом и, как сам говорил, обанкротился. Потом начал с нуля, и я застал его перерождение.
Кстати, без поездки в Аргентину в моей карьере не было бы ЦСКА. Вместе с Симоняном мы прилетели в Москву, общались по футболистам, и я чем-то запомнился ЦСКА – вскоре оттуда позвонил скаут Сергей Шестаков и позвал в свой отдел.
– Шестаков мне рассказывал: «Вернувшись из Бразилии, поехал на дачу в Софрино. Только нырнул в водоем – звонок. Оля, секретарь Гинера, спрашивает: «Сергей, ты в Москве?» – «Нет».– «За сколько доедешь?» – «Полтора часа». – «Ждем».
Родственник на бешеной скорости – как в приключенческом фильме – довез меня до электрички. На Казанском вокзале я прыгнул в такси и чудом успел в офис ЦСКА. Забегаю. Секретарь – мне: «Жди».
Я отдышался. Захожу к Гинеру и слышу: «Твое мнение об Эрнанесе?» – «Хороший полузащитник». – «А как он в отборе?» – «Не очень». – «Его же признали лучшим полузащитником Бразилии. Значит, неплохой?» – «Неплохой». – «Ну, все. Свободен».
Разговор продлился две минуты. Таков порядок. Шеф решает глобальные вопросы, и у него в любой момент могут возникнуть вопросы к сотруднику. Поэтому телефон скаута должен быть включен двадцать четыре часа».
У тебя были похожие истории?
– Когда на переговоры в Москву прилетел Хуанде Рамос. Мне позвонили в выходной и сказали что-то вроде: не важно, где ты и что делаешь, через полчаса надо быть на Лужнецкой набережной: «За тобой приедут».
Я быстро собрался, и за мной действительно приехали на больших машинах. На встрече с Рамосом были Евгений Гинер и уважаемые болельщики ЦСКА. Требовался человек, свободно говорящий по-испански.
Это был четвертый или пятый месяц моей работы в ЦСКА. Мне сказали: «Ты же знаешь, что нужно иностранцам. Помоги ему, походи с ним на пресс-конференции». Приходил я скаутом академии и воспринял это как шанс проявить себя. Два месяца провел рядом с Хуанде Рамосом и лучше узнал клуб.
– Почему он проработал только 9 матчей?
– Думаю, стало понятно, что Слуцкий соглашается-таки прийти в ЦСКА, а у Рамоса глобально ничего не получилось. Не было вау-эффекта, чтобы игроки говорили: «Вот это топ. У нас такого тренера еще не было».
После «Севильи» и «Тоттенхэма» он приехал с хорошей мотивацией, не отбывал в ЦСКА номер, но ничего сверхъестественного я, если честно, не увидел. В команде его не особенно заценили, и не думаю, что с ним ЦСКА добивался бы колоссальных результатов.
Но это мое мнение, которое сформировалось в моменте. Быть может, сейчас я бы его работу оценил более осознанно и профессионально.
А тогда было понятно, что это временный тренер между Зико и Слуцким. Леонид Викторович раньше освободился, и его назначение не стали откладывать. Расставание с Рамосом постарались обставить красиво, но ему все равно было обидно.
– Как ты относился к рвению Слуцкого, который после тренировок ехал в офис, чтобы просматривать и обсуждать игроков?
– Он, как и я, хотел проявить себя. В тот момент Слуцкий жил только футболом и даже не раздумывал – ехать с базы домой или в офис. Он понимал, что от работы селекционного отдела зависит его результат, поэтому участвовал во всех наших активностях.
Скажем, в выходные запросто летал со мной на два дня в Бразилию – на переговоры с Паулиньо. Понимал, как важно самому посмотреть на игрока, пообщаться вживую. Он внимательно изучал всех футболистов, которых при мне купил ЦСКА.
– Как летом 2010-го ЦСКА продал Красича «Ювентусу» с помощью «Ман Сити»?
– «Сити» тренировал Роберто Манчини, на которого был выход через [матч-агента ФИФА и жену Оресте Чинквини, работавшего в сборной и «Зените»] Элизабет Бартоше. Через нее попросили, чтобы Манчини где-то вскользь сказал: «Нам интересен Красич. Он в наших списках».
Я не участвовал в этом маневре, но ЦСКА поступил абсолютно разумно. Это легальный способ устроить мини-аукцион и заработать на футболисте больше.
– Как ты стал шеф-скаутом ЦСКА?
– Спортивный директор Виктор Панченко покинул клуб, Сергей Шестаков уехал в Казахстан, и мне поручили создать селекционный отдел. Так в ЦСКА появились [будущие спортивные директоры клуба] Максим Дюков и Андрей Мовсесьян, а также Антон Чистяков, который потом работал у Цорна спортивным директором «Спартака».
Первое время я активно занимался скидыванием балласта – Янчика, Маазу, Калоуды, Рикардо Жезуса и других. Прямо вгрызался в эти ситуации и проделал очень хорошую работу. Например, Карвальо через знакомых знакомых отправил в «Аль-Араби». Он отказывался ехать, но там был бразильский физиотерапевт, который уговорил Даниэла.
В итоге удалось скинуть игроков с большой зарплатой и даже получить для клуба немного денег. До сих пор горжусь той работой, но, конечно, проделал ее не один – Роман Бабаев участвовал по мере возможностей.
– Почему летом 2013-го ты настаивал на продаже Вагнера в Китай?
– От таких денег не отказываются. Помню, что прилетели представитель китайского клуба и агент Вагнера – мы двое суток обсуждали в офисе этот трансфер. Эвандро, агент Вагнера, видел, что из китайцев можно выжимать вообще все, и активно этим пользовался.
Китайцы понимали, что с русскими договорились, и уже нельзя съезжать. Эвандро – молодец, прочувствовал ситуацию, выжал максимум. Когда через несколько дней на счет ЦСКА упала огромная сумма, главный бухгалтер был очень доволен.
Но нельзя говорить, что Вагнера продал я. Просто в разговоре с Бабаевым я высказался за продажу. Сказал, что это правильная, классная сделка и убедил. А может и не убедил, а просто так звезды сложились. В любом случае, я сделал все от меня зависящее, чтобы трансфер состоялся.
Также мы встречались в центре Москвы с директором «Лацио» Игли Таре, который предлагал 7 или 8 млн евро за Хонду, а мы хотели 12. Я тогда тоже считал, что нужно продавать, потому что за ним могут больше не прийти. Не убедил.
– Есть брать все покупки, в которых ты полноценно участвовал, – от Мусы до Витиньо. Какой трансфер на начальной стадии казался наименее реальным?
– Эльм. Мы всем клубом в него влюбились – селекционный отдел, Слуцкий, Бабаев, Гинер. А он прямо ни в какую к нам не хотел. Я даже летал к его маме. Показывал фото самолета ЦСКА – что это эйрбас, а не Ил-76 (переговоры начались вскоре после трагедии с ярославским «Локомотивом» – Sports.ru).
Мы говорили, что Москва – суперсовременный город, но Эльма это скорее пугало. Он из маленькой деревни, и для него даже переезд в Алкмар стал шоком.
В общем, Расмус упорно отказывался, но агент Патрик Морк хотел, чтобы его клиент оказался в ЦСКА, большом клубе, игравшем в плей-офф ЛЧ, и сказал: «Мужики, уже не знаю, что придумать. Может, посмотрите Вернблума? Это друг Эльма, тоже за АЗ играет». Мы решили: «Три миллиона? Ну давайте купим этого Вернблума».
Из полусумасшедшей идеи получилась история, по которой можно снять если не кино, то мультфильм. Понтус отыграл в ЦСКА 6,5 лет. Забивал, выгрызал, кусался. Вскоре после его перехода появились сигналы от Эльма: «Парни, вы такие настойчивые – давайте еще раз встретимся. Готовы прилететь в Амстердам завтра?» – «Да!»
Мы с Бабаевым приземлились в аэропорту Схипхол и встретились с Расмусом на улице, прямо на выходе из аэропорта. За 20 минут сказали все, что хотели, и улетели обратно тем же самолетом.
– А что сказали-то?
– Что больше пяти лет не были чемпионами и нам не хватает именно его, чтобы бросить перчатку «Зениту».
У Эльма получилось не так удачно, как у Вернблума, но, считаю, именно эти двое вернули ЦСКА чемпионство. Очень мощная и современная пара центральных полузащитников.
В сезоне-2012/13 в Москву приезжал скаут «Реала» Луиш Кампуш – друг Моуринью, который потом стал спортивным директором «ПСЖ». Он в очередной раз просматривал Марио Фернандеса, но я попросил поделиться мнением о Эльме.
Уезжая, Кампуш сказал: «Я вношу его в наши списки. Будем следить». Увы, здоровье Расмуса подвело. [Заболевание кишечника] целиакия – это то, чего даже врагу не пожелаешь. Мы недооценили эту болезнь. Если бы понимали, что она настолько тяжелая – может, и не купили бы его. Но тогда прямо очень хотелось.
После стольких отказов хотели уже назло всему доказать: нет, мы хотим – и мы тебя привезем.
– Правда, что во время Евро-2012 в клубе радовались ошибкам Эльма, потому что это отдаляло его от европейских клубов и упрощало трансфер в ЦСКА?
– Думаю, нет. По-моему, это деструктивное поведение. Не знаю, кто тебе это рассказал, но это fake news.
– Нашел цитату: «С Эльмом переговоры шли очень тяжело. Помог чемпионат Европы, где швед сыграл не очень удачно. На Евро я просто держал кулаки, когда он ошибался, потому что понимал, какого уровня игрок может к нам прийти». Это сказал Слуцкий после чемпионства-2013.
– Ну, окей. Возможно, кулаки Леонида Викторовича стали решающим фактором.
– Вернблум в шутку называл жену боссом. Или не в шутку?
– Не могу представить, чтобы Понтус не был главным в семье. Думаю, он шутил, или таким образом технично тянул время. С Вернблумом, кстати, связана забавная история.
При его переходе из АЗ мы договорились о контракте на 3,5 года, но по какой-то технической ошибке указали в контракте 4,5 года, и Понтус это подписал.
Через 2,5 года я уже в Нью-Йорке, никого не трогаю, звонит агент: «Как же так? Мы договаривались на 3,5 года» – «Вы контракт читали? Не я же за вас его подписал. Извини, Патрик».
Эта техническая ошибка подарила ЦСКА лишний год и спокойствие при следующих переговорах. Правда, агент на меня обиделся. Назвал нехорошим человеком. Но эта история с контрактом – правда случайность.
– Твой первый трансфер в основу ЦСКА – Ахмед Муса – сначала мне казался полуфабрикатом. Ты уже видел в нем готового игрока?
– Нет, это был суперполуфабрикат. Нереальная скоростища, проблески работы с мячом – и все. Но Слуцкий сделал из него футболиста, и на пике Мусу продали «Лестеру». Отличная сделка – он хороший игрок, но не настолько. Считаю, «Ниссан» продали по цене «Мерседеса».
Купили мы Ахмеда потому, что голландский рынок после трансфера Хонды казался очень перспективным, а Муса был относительно недорогой. Президент «Венло» – местный владелец заводов и пароходов. Миловидный дедушка. Не было ощущения, что у него железная хватка и он из нас все соки высосет.
Он назвал цену. Мы ему: «Что-то много». Дальше делается так – выходишь на агента футболиста, и, если тот заинтересован, уже совместными усилиями оказываете давление. В итоге достаточно быстро договорились.
– Купить Марио Фернандеса помогла травма плеча, которая вывела его из строя на несколько месяцев. Не боялись, что окажется таким же травматичным, как Марк Гонсалес?
– После операции Марио на плече нам предоставили документы, что проблема решена и глобальных сложностей нет. Больше опасений вызывало то, что до приобщения к религии он был довольно гулящим парнем. Однажды набухался и не поехал в сборную, в другой раз убежал из «Гремио» в родной «Сан-Каэтано».
Но мы много с ним общались и видели в глазах осмысленность. Это уменьшило опасения. Остальные претенденты на него решили: «Когда поправится – вернемся к переговорам». А мы воспользовались этим и в третий или четвертый приезд к Марио сказали: «Сейчас или никогда».
Когда договорились, но еще не подписали документы, «Реал» предложил больше – и ему, и «Гремио». Но Фернандес ответил: «Я уже дал слово русским». Через шесть лет я находился за воротами стадиона «Фишт», в которые забил Марио, и испытал колоссальные эмоции.
– Переход Марио в «Зенит» во многом инициирован его агентом Машаду. Что о нем скажешь?
– Достаточно одиозный, очень любит деньги. Насколько могу судить, для него каждый доллар – это маленькая победа. Я убежден, что переход в «Зенит» – это на 90% дело агента.
До конца всего не знаю, но, поработав в обоих клубах, думаю, имею право предположить, что это была важная история для «Зенита». Может быть, кому-то что-то показать. Может, за какие-то старые обиды кого-то щелкнуть по носу.
Для ЦСКА я не вижу тут глобальной проблемы. Думаю, ЦСКА сделал все для возвращения Фернандеса, но, когда это перешло рамки приличия, когда стали выкручивать руки, решили: да пошел он в жопу.
Если бы знали, что появится «Зенит» и будет такой резонанс, может, и сказали бы: «Ладно, заплатим 150-200 тысяч, лишь бы туда не пошел. Все же легенда клуба». Но, видимо, не знали.
Предательством поступок Марио не считаю – это же не прямой переход из ЦСКА в «Зенит». Тут сочетание нормальных для футбола бизнес-процессов и политики: возможно, кто-то кому-то хотел насолить. Игрок он все еще качественный. Это тоже важнейший фактор.
Конфликт со Слуцким привел к тому, что Евменов окончательно решил уйти из ЦСКА
– После ухода из ЦСКА ты назвал одним из самых приятных моментов за 5 лет в клубе – гол Базелюка «Ростову» в дебютной игре. Почему?
– Всегда приятно, когда воспитанник получает шанс и пользуется им. Увы, много он не забил и поехал по арендам. Сейчас – в «Нефтехимике».
Мне было гораздо приятнее, когда – уже после моего ухода из ЦСКА – Головин начал поднимать голову. Все-таки я непосредственно участвовал в том, чтобы он оказался в ЦСКА. Андрей Мовсесьян в интервью немного драматизировал ту историю. Все было чуть менее драматично.
На юношеский турнир в Крымск мы поехали с четкой целью – подписать Рамиля Шейдаева. И услышали:
– Ой, а меня уже в основу «Зенита» берут.
– Тебе 17 лет, какая основа «Зенита»? Ты всерьез считаешь, что там до тебя?
– Да.
– Мы тоже можем многое пообещать, но говорим честно: берем в команду 1996 года. Вот и тренер Андрей Аксенов здесь. Докажешь, что сильнее наших игроков – сразу попадешь в дубль. Когда выиграешь там конкуренцию – вероятно, будет основа.
– Нет, мне это не интересно.
Следующей нашей целью был Джамалдин Ходжаниязов, но он ответил так же, как Шейдаев. Потом встретились с чертановской плеядой – Зуевым и другими. Короче, ничего не получилось.
И Мовсесьян сказал: «Эх, но вот за сборную Сибири бегает интересный парень». Мы посмотрели: и правда хороший, очень ярко выглядел. Настоящий талант. Привезли Сашу на просмотр.
Сижу на игре с «Чертаново» в манеже, Слуцкий был в офисе неподалеку и тоже зашел. Говорит: «Игроков в сборную вызвали, молодежка в Турции, осталось 7 человек – не кем тренироваться. Видимо, сделаю несколько дополнительных выходных».
Я ему: «А вот команда 1996 года – Макаров, Чернов и Головин, которого привезли на просмотр. Возьмите их». Слуцкий взял и сказал: «Макаров прямо выделяется, а Головин что-то скромничает». Зато потом перестал скромничать.
Головин полгода отказывался подписывать с ЦСКА контракт, хотя через два месяца после приезда уже получил десятку в сборной Хомухи и феерил в молодежке у Гришина.
На него облизывались половина клубов Москвы, но родители и он сам оказались исключительно порядочными: увидев, что им занимаются и что он в ЦСКА не для количества – сразу подписали первый контракт.
Я общался с мамой Саши не реже раза в неделю. Мы заплатили за него двумя сумками со старой футбольной формой. Знаешь, какой человек больше всего повлиял на карьеру Головина?
– Роман Еременко?
– Верно, он был железобетонным игроком основы. Если бы не его приключения, мало тренеров на свете поставили бы Головина, а не Еременко. Но Роман выпал, и Саша воспользовался шансом.
Когда я ушел из ЦСКА, через какое-то время мама Головина позвонила мне в панике: «У нас заканчивается контракт, предлагают новый. Что делать?» – «Конечно, подписывайте».
– Правда, что летом 2013-го тебя отправили в Бразилию со словами: «Без Витиньо не возвращайся»?
– Слуцкий с Бабаевым так и сказали. Когда я вернулся с Витиньо, меня целовали, обнимали и говорили: «Ты лучший. Сильнейший. Давай тебя спортивным директором назначим».
Потом Слуцкий в интервью сравнил Витиньо с Вагнером Лавом. А это 19-летний парень из не самого благополучного района, который получил первые большие деньги. Не факт, что он будет ответственный, вовремя ляжет спать и быстро адаптируется. Требовались терпение и усилия, но у многих появились завышенные ожидания.
Появились деньги от продажи Вагнера, и клуб готов был немедленно потратить их на усиление. Нашему отделу надо было лучше подготовиться к уходу Лава и найти больше вариантов. Мы рассматривали Анхеля Корреа, но с ним возникли какие-то сложности, и Слуцкий сказал: «Хочу только Витиньо. Больше никого».
Я тоже многого от него ждал, ведь до этого все трансферы попадали в цель: Муса, Вернблум, Марио, Эльм. Моя уверенность переросла в самоуверенность и я думал, что привез мировую звезду. Но сразу Витиньо не заиграл, а это имя принес я, и привез его тоже я, поэтому осенью 2013-го появилась напряженность.
Добавилась проблема с юристом, которого я привлек для осуществления этого очень сложного трансфера. С ним долго не могли рассчитаться, и он мне немножечко предъявлял. Короче, много всего накопилось, и Витиньо стал моим последним трансфером в ЦСКА.
Как оказалось, не самым плохим. В итоге-то все закончилось хорошо. После аренды он пару раз помог ЦСКА забраться в Лигу чемпионов, и продали его удачно.
– Ты спорил со Слуцким?
– Мы нормально взаимодействовали, но, конечно, спорили. Один спор закончился тем, что мы поругались очень серьезно.
Я прекрасно помню суть спора, но сейчас уже нет смысла это вспоминать. Я был абсолютно прав по сути (что доказало время), но безусловно не прав по форме. Этот конфликт уже окончательно привел к тому, что я решил уходить. Дальше процесс стал необратимым.
Мне показалось, что по Витиньо Слуцкий меня не поддержал, когда меня потихонечку начали делать виноватым. Но сейчас меня это уже никак не заботит. Мы же со Слуцким никогда не были друзьями. Когда у него появилась возможность работать с другом, он ей воспользовался.
Думаю, могу сказать, что в «Москве» и ЦСКА я для карьеры Слуцкого сделал очень многое. Вероятно, сильно больше, чем он для моей. Потом мы виделись в Голландии и когда он тренировал «Рубин» – мило общались. В целом-то наше сотрудничество было плодотворным, а ЦСКА я особенно благодарен, ведь нашел там больше, чем работу.
Я оставил после себя качественно работающий отдел. Просто тихо ушел и все. Учитывая, как позитивно закончилась история с Витиньо, никто не может меня ни в чем упрекнуть по итогам работы в ЦСКА.
– После отъезда на учебу в США ты предлагал себя ЦСКА в качестве удаленного скаута. Почему не сложилось?
– Меня сначала проигнорировали, а потом сказали, что им это не интересно. Да со мной и на сайте-то не попрощались. Но я не обижаюсь, спокойно к этому отношусь. ЦСКА – все-таки армейский клуб.
В отличие от ЦСКА, «Зенит» заинтересовался. Я не получал большого удовольствия от учебы в Нью-Йорке, к тому же доллар подскочил, стали заканчиваться деньги и, когда «Зенит» позвал на постоянную работу, я вернулся в Россию.
После ухода Евменова из «Зенита» Радимов сказал Сазонову: «Твое лобби закончилось. Ты у меня играть не будешь»
– В первый заход ты застал кризисный, перестроечный «Зенит» Луческу. Во второй – клуб-гегемон Семака и Рибальты. Когда работалось комфортнее?
– Когда приехал впервые, было максимально интересно. Я окунулся в «Зенит-2», который шел на последнем месте в ФНЛ, и сказал: «Дайте мне одно трансферное окно, и постараюсь спасти команду». В том числе благодаря моей работе «Зенит-2» уцелел. И на следующий сезон – тоже.
Хотя, конечно, стыдно должно быть самой богатой академии страны, когда команда болтается в хвосте таблицы и спасается только за счет трансферов, а потом все равно вылетает.
Что же до первой команды, то Луческу просто говорил, какие игроки ему нужны. Любой ценой. Сын посоветовал ему Мака, юный Хаким Зиеш его не заинтересовал. Мне поручили переговоры, и я успел вытащить Мака прямо с медосмотра в «Андерлехте».
Знакомый бразильский агент посоветовал Мирче Жулиано с Эрнани. Окей, я слетал в Бразилию и договорился. Было не то чтобы неинтересно, но от меня мало что зависело.
Получалось только молодых игроков подписывать, там была относительная свобода – с кровью и боем добился трансфера Даниила Лесового из киевского «Динамо». Кирилла Капленко за бутерброд с колбасой привезли. Вратаря Гойло. На этих игроках клуб потом заработал.
А, ну и еще из положительного – Бранислав Иванович. Без него бы «Зениту» было сложнее стать чемпионом после 4-летнего перерыва.
Во второй приход Рибальте требовался человек, с которым он говорил бы на одном языке. Мой круг обязанностей ограничивался анализом и подготовкой имен для спортивного директора.
В общем, нужно было создать селекционный отдел заново, потому что его, по сути, не существовало. Был только Хавьер и все. Появились скауты, в том числе международные. Всю эту структуру курировал я. Дальше информация шла Хавьеру.
– Кого советовали?
– Назову только Вендела с Ловреном, которые шли в наших списках не под первыми номерами, и Одоевского в молодежку. Остальные трансферы – креатуры Рибальты или Семака.
Кстати, о молодежке. Саба Сазонов, который сейчас в «Торино», в «Зените» никому нафиг был не нужен. Его чехлили в своем возрасте, не брали в молодежку, не предлагали профессиональный контракт.
Мы с Арменом Маргаряном, самым сильным российским скаутом по детско-юношескому футболу, с боем добились, чтобы с Сабой заключили контракт. Потом, понимая, что в молодежке у Зырянова не будет шансов, сделали так, чтобы он перепрыгнул ступеньку и сразу попал в «Зенит-2».
Всячески его продвигали. Я говорил Радимову: «Понятно, что Саба – еще совсем сырой, но где ты найдешь центрального защитника с такой скоростью и мощью». Я к Радимову хорошо отношусь, но после нашего ухода из клуба он сказал Сазонову: «Твое лобби закончилось. Ты не футболист и у меня играть не будешь».
В итоге Саба ушел бесплатно, а сейчас поехал в Серию А. В «Зените» всегда было сложно молодым игрокам. Слишком много разных течений и личностей в лице бывших футболистов клуба.
– Еще ты отвечал за массовую продажу зенитовцев в «Сочи».
– Председатель совета директоров Елена Илюхина сказала мне: «Надо сделать так, чтобы как можно больше игроков, которые нам не нужны, но интересны «Сочи», уехали туда».
Легко сказать – 8 человек отправить в другой клуб. Нужно было расставить приоритеты, чтобы сначала один уехал, потом второй, третий и так далее. Нужно было сформировать экономические условия по трансферам, чтобы никого не обидеть. Это же не просто – в поезд на Адлер посадил и ручкой помахал.
Каждый игрок – отдельная история. У Нобоа была сложная ситуация с разводом, Заболотный отказывался переходить и его отправляли в «Зенит-2», но в итоге все выполнили в лучшем виде.
– Почему ты ушел из «Зенита» в 2020-м?
– Андрей Сергеевич [Аршавин] в Питере главная рок–звезда, и в родном клубе ему стало тесновато. Потребовалось освободить для него пространство. Я не в претензии.
На первой же встрече с Аршавиным стало понятно, что вместе мы работать не будем. При этом недавно мы созванивались по одному футболисту, которого я хотел арендовать в «Енисей», и нормально поговорили.
Он даже вспомнил один из наших многочисленных споров по одному из игроков Академии: «Я помню, ты говорил что такой-то футболист – дрова, и он действительно оказался дрова». Запомнил ведь, и потом признал, что был не прав. Мелочь, а приятно.
Если подытожить оба моих периода в «Зените», то глобально хвастаться особо нечем. Можно и нужно было сработать лучше.
– После первого ухода из «Зенита» тебя звали в «Локомотив»?
– Я встречался с Геркусом и Байерсдорфером. Мы пообщались, познакомились, но это ни к чему не привело.
– После 2013-го ты не работал в московских клубах – сказалась обида Гинера на то, что ты писал о селекции ЦСКА в блоге на Sports.ru?
– Не знаю. Надо в ЦСКА спросить. Наверное, сейчас бы я блог не завел, но тогда мне казалось это безобидной забавой. Я просто описывал селекционные процессы и нигде не выставлял ЦСКА в плохом свете.
Думаю, Гинер даже не читал. Ему, наверное, кто-то что-то рассказал, и он заявил, что у меня нет совести. Чего-чего, а как раз совести у меня очень много.
Мне нечего стыдиться. В одном из последних постов я оставил e-mail, и мне еще года два писали по 100 писем в день с вопросом: «Как попасть в футбол?» Первые несколько месяцев я всем добросовестно отвечал, пока не надоело.
Многие футбольные люди говорили, что было безумно интересно читать, и какие-то вещи сформулированы интересно. Стремился я в первую очередь к тому, чтобы упорядочить и зафиксировать определенные сюжеты и решения, которые приходилось принимать. Без реваншистских настроений.
В «Пафосе» Евменов столкнулся с дичайшим бардаком, зато в «Ден Босхе» было захватывающе
– Сезон-2018/2019 ты отработал в голландском «Ден Босхе». Что там удивило, кроме того, что бизнесмену, который тебя звал, в итоге не продали клуб?
– Когда я приехал знакомиться с командой, на товарищеский матч набралось только 14 игроков. В запасе: один вратарь и два полевых. И тренер, чтобы снизить нагрузку на защитников, после первого тайма поставил фланговых в центр, где меньше беготни, а центральных на фланги.
И все отлично получилось. Не было ощущения, что игроки на чужих позициях. Изящное решение в голландском стиле.
Потом я подписывал игроков из разных стран – из Финляндии, Италии, Бельгии, Австрии и Аргентины. В моих командах почти всегда были аргентинцы, с которыми можно было попить мате и обсудить, за кого болеем – «Ривер» или «Бока». Я за «Боку».
В общем, было очень любопытно и захватывающе. Мне поставили задачу выйти в Эредивизи, и мы шли в топ-3, но проиграли стыки. Голландия и Красноярск – самые цельные на сегодня этапы моей карьеры.
– Тренеры того «Ден Босха» Ван дер Вен и Боссен работают сейчас в молодежках «Фейенорда» и ПСВ.
– Я за ними особо не следил. Важнее, что Лука Элснер, с которым я работал в «Пафосе», сейчас тренирует Кузяева в «Гавре». Я Луке сразу написал: «Поздравляю с новичком, он тебе точно поможет» .
На Кипре у него были хорошие тренировки и штаб, он четко делегировал полномочия. Понимал, что тренер по физподготовке – самостоятельная боевая единица, которая контролирует нагрузки. Лука участвовал в селекции, индивидуально развивал футболистов, находил им новые позиции.
При этом в «Пафосе» был дичайший бардак. Это был первый год при новом владельце – в наследство ему достался совершенно больной на всю голову генеральный директор, с которым я, мягко говоря, не сработался. Коллеги рассказывают, что сейчас там получше.
– Что привело к твоему уходу из «Енисея» – поражение в стыках или желание отдохнуть?
– Посчитал необходимым понести ответственность за зимнюю рокировку тренеров. Но все еще убежден: если бы остался Горлов, было бы только хуже, и никто меня в этом не переубедит. Я сам Горлова откопал во Второй лиге и имел право принимать решение о его замене.
И главное – сделал бы это снова, даже если бы понимал, что ничего в итоге не получится. Потому что весной 2022-го был абсолютный футбольный экстаз, который захотелось повторить. Но клуб не вышел в РПЛ, задача, к которой стремилась очень ограниченная группа людей, не выполнена.
Очень хочу ошибиться, но, думаю, для этого набора игроков сезон-2022/23 был последним шансом выйти в РПЛ. Я был очень разочарован отдельными игроками, больше как личностями, здесь даже не о футболе речь. Я понял, что больше не могу и не хочу ничего дать команде и написал заявление.
Но основная причина ухода – невыполнение задачи. После увольнения Гаранина я отчетливо понимал, что ухожу вслед за ним.
– Как в Австралии соприкасаешься со спортом, кроме подготовки к марафону?
– С большим удовольствием сходил на женский чемпионат мира. Полный стадион, на первых минутах девчонка из сборной Панамы как даст в девять со штрафного, но ее команда в итоге проиграла Франции 3:6. Для Австралии этот ЧМ – грандиозное событие. Все прямо жили футболом.
– 10 лет назад ты собирался два года отучиться в Нью-Йорке. Сейчас какие планы?
– Цель – пробежать мой седьмой марафон. Дальше не думаю. Понятно, что мои навыки в первую очередь могли бы быть востребованы в России. Раньше работа сама меня находила – может, и сейчас найдет. Не найдет – может, буду книгу писать. А может, все-таки стану скучным банкиром, но это вряд ли.
– После ЦСКА ты в плане функций пошел в «Зенит» на понижение. Сейчас готов к такому?
– Нет, никакая другая роль, кроме спортивного директора, меня не интересует. Хочу полноценно влиять на спортивную политику клуба и нести за это ответственность.
После «Енисея» меня звали на собеседование шеф-скаутом в клуб РПЛ, но я отказался. Опять летать, смотреть, продвигать и не принимать финальных решений – уже неинтересно. В «Енисее» я получил колоссальный опыт, который, возможно, еще будет востребован.
Фото: РИА Новости/Алексей Филиппов, Александр Гальперин, Владимир Федоренко, Алексей Беликов, Александр Вильф, Владимир Песня, Максим Блинов, Михаил Шапаев, Александр Вильф, Василий Пономарев, Михаил Куравлев, Виталий Тимкив, Илья Наймушин; фк-енисей.рф; Gettyimages.ru/Julian Finney, Dima Korotayev/Epsilon; личный архив Антона Евменова
ЧСВ у этого хипстера как у Лучано Моджи ))
Мне кажется по не подписанным контрактам Белоус сборную Мира собрал. Там постоянные звёзды всплывают в рассказах скаутов, уборщиц, поваров
Я его предупредил: «Готовьтесь. Иначе, какой вы тренер по физподготовке, если не сможете со мной бегать раз в неделю».»
……
🤦🏻♂️🤦🏻♂️🤦🏻♂️ рука лицо - сука, Как же он себя любит
И так во всех историях, Евменов, конечно, неплохой скаут, но далеко не того уровня, кем он себя считает
Первый фрагмент:
"Какая «Енисею» РПЛ, если единственное поле, на котором можно играть, после одного матча приходило в негодность. Сейчас на Центральном стадионе поменяли натуральный газон на искусственный, но это надо было делать гораздо раньше.
В мае 2022-го региональные спортивные чиновники только хлопали в ладоши и обнимались с футболистами на выходе из автобуса вместо того, чтобы реально помогать. А помощь была нужна."
Какие могут быть претензии к спортивным чиновникам в мае 2022, если они зашли в министерство только в феврале 2022, а в мае уже разрабатывали проект по замене газона, которая в любом случае могла произойти только в 2023? Где претензии к тому, кто возглавлял министерство до Петровского?
Второй фрагмент
"Возникла ситуация, при которой Горлов ушел на повышение. Я эту ситуацию всячески создавал, потому что понимал: можем вернуть Гаранина."
Просто признался, что выдавил Горлова (дававшего результат - 4-е место) и вёл на живое место Гаранина.
ПС Аршавину отдельное спасибо
Кому интересны похождения этого ноунейма?
Не люблю таких людей, нарцизизмом аж заваняло через экран...
Так и здесь - и переводчик, и скаут , и спортивный директор. Пока герой не возьмётся, все остальные и сделать ничего не могут. белоусы со слуцкими. Ах, этот ещё пробегал, аршавин. Ну знаете, самовлюблённый, выжил из клуба. Если бы не он, пипец Ман Сити и Барсе были бы