16 мин.

Поговорили с русским финном, который пробивается в Европе: дрался с местными из-за России, гонял в футболке Аршавина и отказал «Барсе Б»

99

Объясняет, почему Пукки = козел.

Финны возвращаются на рок-фестивали: сборная впервые в истории вышла в финальную часть Евро (с 33-й попытки), футбол по популярности догоняет хоккей, Теему Пукки зажигает в Англии (11 голов в прошлом сезоне АПЛ), а Лукаш Градецки из «Байера» вырос в одного из лучших голкиперов Бундеслиги (34 матча – 8 сухарей). С ними готово конкурировать прекрасное молодое поколение. Например, 21-летний Тимо Ставицки.

Ставицки родился в одном из крупнейших городов Финляндии – Лахти, в семье выходцев из бывшего Советского Союза – Николая и Натальи Ставицких. В Финляндии его называют одним из самых перспективных футболистов поколения: Тимо уже поиграл за «Кан» в чемпионате Франции, выступает за молодежную сборную Финляндии, а сезон-2020/21 начал в «Маастрихте» из голландской второй лиги.

Павел Поляков поговорил с русским финном о жизни в стране Суоми, детских драках из-за хоккея и дебюте в Лиге 1 в 18 лет.

Родители – выходцы из бывшего Союза, сам считает себя русским, а в детстве из-за этого дрался с финнами)

– Как познакомились твои родители?

– Папа родился в Эстонии, его родители там работали, но он русский, а мама из Казахстана, а ее корни в Финляндии. Познакомились во время учебы в Москве. После института в 1990-м переехали в Лахти. Население 100 тысяч человек, час на машине от Хельсинки – хороший город. Им там все нравилось, но первые годы дались нелегко. Были молодые, языка не знали. Через год освоились. Папа работает программистом, а мама бухгалтером.

– В семье говорите по-русски?

– Дома и с родней мы говорим только на русском. Конечно, я и моя маленькая сестра не в совершенстве владеем русским языком, поэтому иногда в разговоре вставляем финские слова. 

У нас много русских традиций. Обожаю русскую кухню. Все наши женщины в семье отлично готовят. Самое любимое – борщ. Вторым назову куриный плов, если можно его отнести к русской кухне.

– Когда друзья узнавали, что ты говоришь по-русски, что первое они у тебя спрашивали?

– В детстве мы часто играли в футбол и хоккей на асфальте. Около дома не заливали катков, поэтому играли с пацанами на том, что есть: летом на асфальте, зимой на снегу. Чтобы поиграть в хоккей на льду, приходилось ехать далеко от своего двора. 

У нас были вечные споры о том, кто лучше: Россия или Финляндия? Много было драк из-за этого. Я всегда считал себя русским. Всегда этим гордился, а финнам это очень не нравилось. Постоянно надевал русскую майку на все игры. Называл себя Ковальчуком, Дацюком, Малкиным. 

– А как же Ови?

– Овечкин – номер один, но его никогда не любил. Мне всегда нравились игроки топовые, но не те, кого считают однозначно лучшими. Так же, как и в футболе. Не могу сказать, что мой любимый игрок – Месси или Роналду. 

Когда Аршавин перешел в «Арсенал», мне родители подарили его футболку. Помню, как многих это бесило, потому что в Финляндии постоянно борются со Швецией и Россией. Для них это два главных врага. Не сказал бы, что тут было проявление расизма, но если Россия обыгрывала в хоккее или футболе финнов, на следующий день мне приходилось выслушивать очень много нехороших слов в свой адрес.

– Кто из родственников остался в России?

– С папиной стороны в России живет сестра, бабушка, дедушка. Мы с ними переписываемся, держим связь. Стараемся встречаться раз в два года. Мне это сложнее сделать, так как футбольный сезон в самом разгаре, родителям намного легче приехать к ним на дачу в подмосковный Клин.

О странностях финско-русского перевода: «Лада Калина» – это «грохот», а Пукки = козел

– В России существуют стереотипы про финнов, помоги их развеять или подтвердить. Правда ли, что вы не считаете количество цветов в букете?

– Знаю, что в России принято дарить нечетное количество цветов, но в Финляндии мало кто слышал о таком. Абсолютно не заморачиваемся по этому поводу. 

– Слышал, вы называете «Ладу Калину» по-другому.

– «Лада» – популярная в Финляндии машина. Многие финны ее знают. Иногда мы называем ее «Лада 119» или «Лада 117». Русское слово «калина» созвучно с финским «коолина», что в переводе означает треск, грохот, стук, а это как-то не очень для машины.

– В Финляндии можно пить воду из-под крана?

– У нас вода очень хорошая – даже лучше, чем в бутылках. Поэтому все смело пьют прямо из-под крана. 

– Финны очень ценят личное пространство. В любых общественных местах стараются не подходить близко к другим.

– Люди тут тихие, не такие социально активные, как в России и других европейских странах. Мы стараемся быть подальше друг от друга: и в транспорте, и в ресторане, и вообще везде. Стараемся не разговаривать с незнакомцами. Но в общественных саунах финны всегда разговорчивы, что странно.

– Самый известный в России финн – это актер Вилле Хаапасало. На родине он тоже знаменит?

– У нас он очень знаменит. По финскому телевидению шел сериал, где Вилле показывает Россию. Многие от него в восторге. У моих родителей дома есть русское ТВ, где с детства смотрел российские сериалы и футбол. Вот фильм «Особенности национальной охоты» с участием Хаапасало мне понравился. 

– Теему Пукки – футбольный бог для Финляндии, но для России его фамилия звучит весьма забавно.

– Вообще, слово «пукки» в переводе на русский означает «козел», а в переводе на английский – goat – «стимул». Получается, goat – это комплимент, а вот козел – совсем не комплимент.

В академии ХИКа заплатил 100 евро за красную карточку и чуть не завязал с футболом после первого сезона

– Как получилось, что ты стал футболистом?

– На первую тренировку меня привели в пять-шесть лет. Во дворе всегда играл в футбол с пацанами постарше. Они были намного лучше меня и уже занимались в местной команде. Подошел к родителям и сказал: «Отведите меня на футбол. Хочу быть лучшим футболистом в этом дворе».

В семь лет начал заниматься хоккеем, был вратарем. Мне говорили, что у меня талант, что я очень хорош в своем возрасте, что нужно сосредоточиться на одном виде спорта. Но футбол не бросал. В Финляндии часто дети занимаются футболом и хоккеем параллельно. В конце концов решил, что в воротах слишком скучно, и завязал с хоккеем в девять – не было достаточной мотивации. В футболе получалось намного хуже, но решил, что футбол откроет больше возможностей.

– Твой дедушка играл в футбол в Казахстане. Это как-то повлияло на выбор?

– Он был капитаном команды «Пахтаарал» (советский футбольный клуб из Сырдарьинской области – Sports.ru) во второй лиге. Конечно, он повлиял на мой выбор. Когда маленьким приезжал к нему, там всегда крутился футбол по телику. Много обсуждали с ним футбол и ходили мяч пинать во двор. 

Капитан «Пахтаарала» Владимир Ситников – второй слева в верхнем ряду.

– Как устроена академия: правила, запреты, фишечки?

– В Финляндии академии устроены не совсем так, как в России. Пацаны не переезжают в интернат, а живут дома. Я тогда жил в Киркконумми (час от Хельсинки) и до 13 лет ходил на тренировки в местную команду. Ничего особенного: тренировки – школа. Не было такого, что футбол – будущая профессия. В 14 лет ездил на тренировки в Хельсинки, в одну из лучших футбольных академий страны – ХИК. 

Сначала родители отвозили, а когда начался учебный год, перевели в школу в Хельсинки. Вставал в шесть утра на поезд, тренировка в восемь, после нее бегом в школу, проводил там четыре часа, а потом снова на тренировку и вечером на поезде домой.

Самый большой запрет в академии ХИКа – опоздания. А со мной это бывало довольно часто: то поезд опаздывал, то я сам задерживался. За каждое опоздание приходилось платить штраф около 10 евро. Деньги небольшие, но когда ты молодой и ничего не зарабатываешь – существенная сумма. А самый большой штраф мне прилетел за глупую красную карточку в матче – 100 евро. Это ужас! Пришлось потом родителям как-то объяснять, для чего нужны 100 евро.

– А что в карьере потом?

– В 17 лет из академии перешел во взрослую профессиональную команду «РоПС» (первая лига Финляндии) из города Рованиеми. Подписал контракт 1+1. Из-за тренировок и постоянных разъездов на автобусе пришлось на какое-то время забросить общеобразовательную школу.

Первые игры за «РоПС» провел на хорошем уровне, а потом случился спад. Десять матчей отыграл на ужасном уровне. Меня постоянно убирали после первого тайма. Вроде всю неделю хорошо тренируюсь, тренер снова ставит, а как игра – ничего не получается. Потом в команду пришел новый нападающий, и я окончательно сел на лавку. Про себя подумал: «Все, в этом сезоне больше не сыграю». Просидев три игры на лавке, снова получил шанс.

Поехали в Куопио играть против местной команды «КуПС». Наш новый нападающий получил травму в первом тайме, и тренер выпустил меня. Выхожу, счет 0:0. Первый же угловой, упускаю своего игрока, и нам забивают. А во втором тайме пошли в контратаку, теряю мяч – и забивают второй. В итоге проиграли 0:3. 

Обратно ехать десять часов на автобусе, в голове мысли: «Надо завязывать с футболом». Позвонил домой маме и сказал, что заканчиваю с футболом и возвращаюсь обратно в Киркконумми, чтобы учиться в школе. Родители посоветовали не горячиться, а доиграть сезон: если с футболом не получится, всегда успею вернуться. Они всегда меня поддерживали. Приходили на все игры – даже если они начинались в семь утра. Очень им благодарен.

В следующем матче тренер говорит: «Ладно, поставлю тебя на игру. Про то, что было в прошлый раз, забудь». Выходил на поле абсолютно без нервов, потому что готов был завязывать с футболом, и выдал свой лучший матч за «РоПС». 

Это был переломный момент, после провел все игры в основе. По окончании сезона в клуб пришел запрос из французских «Кана» и «Тулузы», и была возможность перейти в «Барселону Б».

Отказал «Барселоне» ради клуба из Лиги 1, на посвящении спел несуществующую песню

– Изначально ты и собирался уехать в «Барселону». Почему передумал?

– Приехал в Испанию и даже провел там неделю, но я не мог отказать команде, выступающей на тот момент в первой лиге Франции. Тем более «Барселона» хотела взять меня в первый год в аренду, а если все хорошо пойдет – потом купить. «Кан» сразу предложил «РоПСу» 600 тысяч евро, а мне – контракт на четыре с половиной года.

Перед подписанием приехали с отцом на домашнюю игру «Кана» против «Лиона»: трибуны на 22 тысячи человек – забиты полностью, атмосфера – вау, тренер долго в команде. Ощутил себя в одной большой семье. После этого мыслей про «Барселону» не было. Сразу подписал контракт с французами.

– Для финского футбола это был супертрансфер?

– Да, по меркам Финляндии большой переход. Мама шла на работу, брала рядом с газетным киоском кофе – и на обложке одной из топовых газет увидела мою фотку. Я никогда не забуду, как мы тогда радовались. Многие писали мне в директ поздравления – даже те, кто смеялся над моим первым переходом в «РоПС». Думали, что не потяну.

 

– В клубе ты сразу забрал 7-й номер. Не слишком круто для 18-летнего пацана? 

– После того, как сообщил, что готов подписывать контракт, у меня спросили: «Какой хочешь номер?» Сначала хотел 77-й, под ним выступал в Финляндии, но такие номера в основе нельзя было брать. Предложили номера с 16-го до 27-го. Спросил: «Это все?» – «Ну есть, еще свободная семерка, но на нее не смотри». – «Почему?» Они засмеялись, и мы ушли обедать. Возвращаемся, а администратор выносит футболку, там моя фамилия и 7-й номер.

– Было ли посвящение в команду?

– Перед игрой с «Марселем» у нас был командный ужин: мне сказали, что нужно исполнить песню. Я тогда не знал, что такая традиция вообще есть. В Финляндии с таким никогда не сталкивался. Так как по-французски не разговаривал, а английский в команде понимали только двое, решил петь на финском. Спел какую-то несуществующую песню, все равно никто язык не понимал. Мне, конечно, поаплодировали, но сказали, что могло быть и лучше. 

 

– Три вещи, по которым скучал, когда уехал из Финляндии?

– В первую очередь сильно скучал по семье и близким друзьям. Второе – язык. Перед переездом во Францию мне говорили, что там на английском практически не говорят, но я в это не мог поверить. Всегда считал, если играешь в профессиональном клубе, не важно в какой стране, ты должен знать английский. Пришел в «Кан», а там почти все кроме тех пары человек говорят только на французском. Но лучший способ научиться языку – как раз общение с партнерами.

В клубе мне нашли учительницу французского. Три-четыре раза в неделю проходили занятия. Поначалу не особо сильно был сосредоточен на этих уроках, а когда через пару месяцев понял, что я и так ничего не умею, еще и язык не понимаю – включился на полную. Через четыре месяца более-менее неплохо разговаривал.

Третье – еда. Во Франции совсем по-другому питаются. Например, в Финляндии, когда завтракали, всегда ели плотно – каши, хлеб с колбасой. Необходимо перед тренировкой много протеина получить. А тут на завтрак: батон, полпачки джема и какой-то сладкий сок. Очень непривычно. 

– Самый странный игрок того «Кана»?

– Реми Веркутр – знаменитый вратарь во всей Франции. На тот момент ему было 37 лет. Он проводил последний сезон. Кстати, хорошо говорил по-английски, многому меня учил, но и проблемы с ним возникали. Одну неделю учит, можно сказать, заботится обо мне, а другую только орет на тренировках. 

Первые три месяца жил в общежитии клубной академии, по вечерам играли с пацанами в PlayStation. Из-за того, что телик висел на стене – неудобно играть, шея сильно болела. Я взял отвертку, открутил пару шурупов и поставил телик себе на стол. Кто-то из уборщиц рассказал про это администрации, это дошло до Веркутра. Прихожу на тренировку, а он в бешенстве орет мне: «Кто ты такой, чтобы ломать комнаты в общежитии?» – «Не понимаю, о чем ты?» – «Мне сказали, что ты выкинул телевизор». – «Спокойно, ничего не выкидывал, а просто поставил на стол». Короче, как говорят в России, сработал испорченный телефон. 

Сейчас Реми тренирует вратарей в «Монреаль Импакт», там играет мой друг. Попросил передать привет Веркутру, а тот сказал, что ему было весело со мной. Так что отличные отношения и никаких обид – классный чувак.   

Творил историю «Кана» в деревянных бутсах и кайфовал от Промеса в чемпионском «Спартаке»

– Какой матч лучше всего запомнился?

– 1/8 финала Кубка Франции против «Метца» в 2018-м. Я забил свой первый гол, но «Метц» на последних минутах отыгрался. Игра перешла в экстратайм, там уже нам пришлось отыгрываться. С моей передачи забили гол за десять минут до конца. В итоге прошли «Метц» в серии пенальти.

– Твой гол помог «Кану» впервые за 20 лет выйти в четвертьфинал Кубка Франции.

– Между прочим, забил его в деревянных бутсах. Тогда экипировочным спонсором в «Кане» была фирма Umbro. Редко когда ты у футболиста увидишь умбровские бутсы, потому что в них не особо комфортно играть.

У меня был персональный контракт на обувь с Nike, но посылка с бутсами задерживалась. Поэтому доигрывал в стареньких найках, которые должны были порваться со дня на день. И вот последняя тренировка перед игрой в Кубке, а у меня рвутся бутсы. Попросил у администратора на время умбровские. Он засмеялся, но дал мне ужасные розовые бутсы. 

Выхожу на тренировку в них и вижу, что у тренера точно такие же. Все начинают дико смеяться. Тренер говорит: «Ты что, серьезно? Собираешься в них тренироваться?» Объяснил ему ситуацию, что мои задерживаются, а эти взял на время. В итоге до матча с «Метцом» бутсы не приходят. Перед выходом на поле тренер всем игрокам желает удачи и видит меня: «Ты опять в них? Срочно иди меняй. На поле скользко, а у тебя даже шипов нормальных нет». Говорю: «Тренер, у меня только одна пара». Он на меня сильно накричал, но выпустил на поле, и мы победили.

– Почему после вылета «Кана» в Лигу 2 тебя не оставили в команде?

– После первого сезона во Франции «Кан» остался в Лиге 1, но поменялось все руководство, ушел главный тренер (Патрис Гаранд – Sports.ru), который меня подписывал. Новый не ставил в старт, изредка выпускал на последние минуты. Мы с агентом посовещались и решили, что нужно уходить в аренду. Был вариант с хорватским «Осиеком», чтобы получать постоянную игровую практику – решили, что плохой.

Перед зимней паузой травмировал паховые мышцы. Пришлось делать аж две операции, потому что первая прошла неудачно – на восстановление ушло больше года. Вернувшись в «Кан», услышал от тренера, что после такой долгой паузы он не особо рассчитывает на меня. Контракт со мной не расторгли, а отправили в «Маастрихт», во вторую лигу Голландии.

Сезон только начался. Провел пять игр, одну пропустил из-за вызова в молодежную сборную Финляндии – все нравится. Тренер старается меня беречь, все-таки много пропустил из-за травмы, но к разгару сезона наберу форму и постараюсь радовать забитыми мячами и ассистами.  

– Про российский футбол что-нибудь знаешь?

– Очень много слежу за российским футболом. Сейчас игры не очень часто вижу, так как в Голландии нет русского телевидения. Смотрел все матчи, когда «Спартак» стал чемпионом в 2017-м. Тащился от Квинси Промеса, до сих пор его фанат. Надеюсь, если все будет хорошо, когда-нибудь поиграю в РПЛ. Знаю семью Еременко, а младший брат Сергей – мой хороший друг (сейчас он в «Спартака» из Юрмалы – Sports.ru). 

– Кем бы ты хотел себя видеть к тридцати годам, чтобы мог сказать: это крутая карьера, я доволен собой? 

– Хочу провести долгую карьеру в лигах топ-5. Не стану сейчас говорить, что следующие 10 лет проведу в «Барселоне» и буду как Месси. Все знают – этого не произойдет. Я – реалист. Возможно, это не будут ведущие команды, но считаю, что шесть-семь лет на высоком уровне – это достойная карьера.

Последние материалы блога: 

Мальчик из Саянска пишет письма футболистам. Уже получил совет от Дзюбы, автографы Де Хеа и Ван Бастена – и ждет ответа от Пеле и Акинфеева

Воспитанник «Зенита», который сломался в шаге от основы и уехал в слабые лиги, а потом нашел новую жизнь в Германии

Мой инстаграм: _pavlique  

Телеграм-канал: t-do.ru/vospitannik

Фото: Samppa Toivonen/AOP, instagram/timostavitski/

logoКан
logoлига 1 Франция
logoТеему Пукки
logoТимо Ставицки
logoРоПС
logoсборная Финляндии по футболу