«Медсестра измеряла давление и смотрела мне в глаза, потягивая сигарету». Как Райану Уитни жилось в России

«Хоккейный уголок» переводит свежий рассказ бывшего защитника «Питтсбурга» и «Сочи» о приключениях в КХЛ.

У меня была прическа в стиле «афро». Настоящая, как из 1977 года.

Кудрявая. Пышная. Не поддающаяся причесыванию. Я не стригся шесть месяцев. Я выглядел так, будто вернулся с войны.

И вот я сижу в кресле парикмахерского салона, смотрю на свое отражение в зеркале и вижу, что с моих уст не сходит самая большая и глупая ухмылка, какую только можно представить.

Мой мастер надел на меня пеньюар и стал болтать о спорте и на всякие другие темы. Я же просто хихикал от удовольствия. Я был так, так, так счастлив.

Мой парикмахер спросил: «Бро, какого хера с тобой случилось?» Я мог только сказать: «… Россия».

***

В 2013-м я знал, что моим лодыжкам конец. Моей карьере в НХЛ конец. Мне повезло заработать хорошие деньги в лиге (спасибо, Сид), и я мог вешать коньки на гвоздь. Но мне было всего 30 лет. И пусть я уже не мог кататься достаточно хорошо, чтобы выступать в НХЛ, но я все еще любил игру и был уверен, что смогу играть в Европе. Представьте вашу карьеру бухгалтера, IT-специалиста или какую-то другую профессию, которая обрывается, когда вам исполнилось 30 лет. Большинство моих друзей, не связанных с хоккеем, только начинают жить в это время.

Для парней в моей ситуации – а таких полно – есть два варианта:

1. Принять свою судьбу, вернуться к учебе или получить настоящую работу. Нельзя все время играть в гольф.
2. Собрать свою сумку и на пару лет перебраться в другую страну.

Если у вас нет детей, то второй вариант выглядит очень заманчиво. Так что я открыл Google и стал мечтать о том, какие прекрасные места я смогу посетить.

Швеция. Чехия. Швейцария.

Альпы, мужики. Это будет здорово. Я должен это сделать.

Как-то мне позвонил мой агент.

«Эй, у нас есть хорошее предложение из Сочи». – «Сочи… Олимпийские?» – «Ага. Россия. КХЛ».

(Долгая пауза).

«Россия». – «Россия». – «Команда хорошая?» – «Нет. Не особо. У них где-то 3 победы при 13 поражениях».

(Долгая пауза).

«Россия???» – «Россия».   

Позвольте мне предварить дальнейшую историю тем, что я – парень из Бостона, которому предстояло погрузиться на самолет и отправиться в неизведанное путешествие на другой край света. Возможно, вы столкнетесь в этом тексте с грубыми выражениями. Не рекомендуется к просмотру детям и лицам с неустойчивой психикой.

Самолет приземлился в 4 утра. Мне пришлось совершить перелет из Бостона до Турции, а только потом добраться до Сочи. У меня голова шла кругом. Красные глаза. Я нахожусь в исступлении. Парень, который приготовил табличку с именем, как в фильмах, подбирает меня рядом с выдачей багажа. Он с трудом говорит по-английски.

Слушайте, я не так наивен. Я раньше бывал за границей. Но моими первыми мыслями в аэропорту были: «Вот черт! Почему буква «H» написана набекрень? Все на русском. Вообще все».

Парень отвез меня в мои апартаменты. Очень занятно и одновременно нервозно ожидание приземления в новом городе и поездка к твоему новому месту проживания. Вскоре повсюду я стал видеть Олимпийские кольца. Мы приехали на место, где располагалось множество свежепостроенных домов. Прекрасные вымощенные улицы. Красивое уличное освещение.

Но поблизости ни одной живой души. Нет машин. Ничего.

Я спросил: «Погоди секунду, это настоящая Олимпийская деревня?».

Здорово, разве что Олимпиада уже закончилась.

Парень притормозил у одного из зданий. Он указал: «Хорошо. Жилье».

Я вылез из машины и огляделся. Казалось, что город пережил зомби-апокалипсис. Я заселился в апартаменты, а там одна лампочка и кровать.

Мой водитель собрался уходить и предупредил: «10 утра. Больница. Тесты. Я вернусь. 10 утра».

Я просто улегся в постель, стал пялиться в потолок, повторяя про себя: «Какого черта ты натворил? Какого черта ты натворил?».

Конечно, на следующий день в 10 утра на пороге появился мой водитель и через 45 минут мы уже были в ближайшей больнице. Поездка помогла успокоить мои нервы. Я даже вздремнул. Я повторял про себя: «Все хорошо. Это будет весело. Это новый опыт. Принимай вещи такими, какие они есть. Ты найдешь новых друзей в команде».

Я вошел в больницу и первым делом услышал истошный крик: «АААААААААААААААААААААА!».

В приемном покое лежал парень и просто бился в агонии. Ни о какой отдельной комнате для оказания первой помощи не было и речи. Все в одном месте. Понимаете, парень истекает кровью. Просто сидит в кресле и истекает кровью. Его рука замотана в полотенце, которое выглядит так, будто еще Слава Фетисов вытирал им пот со лба в 1980 году на Олимпиаде в Лейк-Плэсиде.

Я подошел к медсестре: «Как это? Что это? Я нахожусь в правильном месте?».

Ничего. Безучастный взгляд. Ни слова по-английски. Я уселся на место. Что я мог сделать? Ждать.

Теперь я уже паниковал.

Через час медсестра позвала меня: «Уиит-ни».

Учтите, что кровоточащий парень все еще там, что, наверное, не очень хорошо, но что я могу сделать? Я захожу.

Несмотря на языковой барьер, мы поняли друг друга. Я проделал стандартный набор. Пописать в стаканчик. Глубокий вдох. Покашлять. И всякое такое.

Сестра надела на меня манжету и стала измерять давление, я посмотрел на нее…

Она курит сигарету.

Нет слов. Безучастное лицо. Измеряет давление. Смотрит мне прямо в глаза. Потягивает папиросу.

Это мое первое столкновение со столь курящей культурой. Будучи молодым игроком, попадающим в НХЛ, там всегда слышишь истории о парнях из 70-х и 80-х, которые устраивали перекур и ели чизбургеры в перерыве между периодами. Сейчас же новички появляются в тренинг-кэмпе со своими личными соковыжималками. В России курение все еще в моде. В командном самолете каждый из членов тренерского штаба курил, словно паровоз, на протяжении всего полета.

Сейчас возьмем небольшой перерыв. Наверное, вы уже думаете, что я не приемлю другие культуры или не люблю Россию. Но послушайте меня еще хотя бы минутку.

Понимаете, вы должны осознать, что играть в НХЛ – это попасть в фантастический мир. Мечта стала явью. Но, к сожалению, ты начинаешь принимать это как данность. Уверен, что не все так делают, но со мной случилось именно это. И я всегда буду сожалеть об этом.

Ты любишь это и одновременно ненавидишь. Это просто ошеломляет. Все жалуются. Даже суперзвезды. Даже парни, которые, как ты думал, живут и дышат хоккеем, жалуются.

Почему? Это похоже на Стокгольмский синдром. То, что вам не нравится, и создает тесную связь между парнями, сидящими в одном окопе. Но в один день ты просыпаешься, а ты уже стар и все кончено. Тебе не о чем жаловаться. Выпей кофе, залезь в Twitter, расскажи о своем дне.

Это ужасно.

Именно поэтому я не променяю опыт пребывания в России ни на что. Потому что, войдя в раздевалку в первый раз, вот что я увидел. Шесть иностранных хоккеистов сидят плечом к плечу: два финна, парень из Швеции, вратарь из Чехии, центрфорвард из Канады. И еще один защитник из Америки.

Помните сцену из сериала «Братья по оружию», когда на фронт присылают юнцов, а мимо проходят ветераны, которые уже два месяца провели в этом дерьме? Именно так все выглядело для меня в тот момент.

Настоящий шок. Белые с лица. Ошеломленные. Глаза по пять копеек. И тут вхожу я посредине сезона: «Эй, как дела, парни?».

В другом углу комнаты русские игроки беснуются под какой-то техно ремикс песни Барбары Стрейзанд.

«О мой Бог. Да. Теперь я вспоминаю. Я знаю эти страдания. Я вернулся, детка!».

Мы вышли на лед, и все стало просто неописуемо ужасно. Любой парень из НХЛ, который читает это сейчас, позволь рассказать кое-что: ты не осознаешь, насколько тебе повезло. Обычная тренировка в Сочи была тяжелее любой, в которой я когда-либо участвовал в Америке.

В России они катаются. Потом катаются еще. Ты умираешь. Ты валишься с ног. Тренер орет. Ты смотришь на своего российского партнера и спрашиваешь: «Что сказал тренер?».

Он отвечает: «Это разминка».

Чувствуешь себя не очень хорошо? Мышцы перегружены? Забудь. Ты можешь покинуть тренировку, только если твоя нога оторвется. В дни, когда кто-то из твоих приятелей покидает тренировку пораньше из-за травмы, ты смотришь на него взглядом Джека Николсона из фильма «Сияние».

У нас был помощник тренера, который вел себя точно так, как персонаж из фильмов 80-х. Безумный, жесткий боец Красной армии. Его фамилия была Кравиц (прим. – видимо, речь идет о тренере ХК «Сочи» Михаиле Кравце). Я не мог выговорить его имя, поэтому стал называть его «Ленни»: «Эй, что происходит, Ленни?».

Я решил, что он не поймет аналогии.

Так что я пришел как-то на тренировку, а он стал называть меня «Обама»: «Катайся! Катайся, Обама! Катайся».

Я неправильно выполнил упражнение и он начал орать: «Какого х** ты творишь, Обама?».

Половину времени я даже не понимал, какое упражнение мы должны выполнять. Принимай вещи такими, какие они есть.

Я быстро выучил, что в России ты не спрашиваешь: «Почему?». Даже у российских игроков, которые говорят по-английски, на вопросы «Зачем мы делаем это? Это не имеет смысла» ответ всегда был одинаков. Пожимание плечами, а затем: «Это Россия».

Языковой барьер все делал забавным. В нормальной раздевалке все орут что-то друг другу, прикалываются. В России языковой барьер все осложнял, но ты все равно стараешься. Перед игрой я мог только сказать: «Da-VAI! Da-VAI!», – что на русском означает: «Погнали, парни».

Кравиц был переводчиком для иностранных игроков, когда тренер говорил с командой. Очень часто главный тренер слетал с катушек и орал добрых минут 10. Каждые 30 секунд Кравиц поворачивался и только говорил: «Очнитесь, бл***. Вы ужасны».

На каждом собрании я прикусывал губу, чтобы не рассмеяться. Сколько я раз я говорил про себя: «Эх, жаль мои друзья не могут видеть всего этого, ведь они не поверят в эти истории, когда я буду их рассказывать».

Думаете, я преувеличиваю?

Однажды я сидел на балконе своего дома, когда случилось следующее:

Не знаю, выжили ли эти парни, что на воде.

Просто еще один обычный день в России.

Это был для меня такой непередаваемый опыт. Ты даже не осознаешь, в какой изоляции в НХЛ ты находишься, пока не познакомишься с совершенно иной культурой. Это клише, но по-другому сказать невозможно: «О МОЙ БОГ!». Это заставляет совсем по-иному взглянуть на твою карьеру, на твою жизнь.  

Интересный круговорот вещей в природе. Ты попадаешь в высшую лигу, получаешь все эти привилегии и частные самолеты, но это не настоящая жизнь. А затем, в конце карьеры, ты практически возвращаешься туда, откуда начинал. К тому, как было в колледже или АХЛ, с длинными переездами на автобусах и вонючими номерами в гостиницах.

Другие иностранные хоккеисты «Сочи» и даже несколько российских парней стали моими «Братьями по оружию». Мы все оказались в одном окопе и были вынуждены стать друзьями. Мой партнер Кори Эммертон и его жена оказали мне неоценимую поддержку. Они сводили меня в продуктовый магазин и пробежались по списку: это неплохо; не ешь это; это нечто странное; это тоже нечто странное, но на это можно подсесть.

Будто я вернулся в студенческое общежитие. В НХЛ парни любят зависать друг с другом на выездах, особенно молодежь, но это все равно не то. У парней есть подруги. Семьи. Есть дела.

В России мы могли сидеть у кого-то, есть жевательные конфеты и смотреть Netflix, обсуждая, насколько дерьмовая тренировка ждет нас на следующий день.

Это может прозвучать безумно, но это напомнило, почему ты влюбился в хоккей.

Так что позвольте сказать всем, кто рассматривает вариант выступлений в другой стране: в конце концов, стоит сделать это ради того, чтобы испытать истинное счастье, когда ты вернешься домой.

Сезон в КХЛ закончился в начале марта. Я приземлился в Бостоне, когда в городе бушевала настоящая снежная буря. Все эти парни из колледжей ходили вокруг меня и что-то ворчали. Я же носился, будто под кайфом.

Я выглядел… знаете этот счастливый, улыбающийся смайлик с красными щечками?

Таким было мое лицо 10 дней подряд. Улыбка не сходила с моих уст. Я хотел заговорить с каждым, кто встречался мне на улице, словно маньяк: «Здравствуйте! Привет! Какой прекрасный день, а? Какой день!».

Люди смотрели на меня: «Какого черта происходит с этим мужиком?».

Удивительно, сколько вещей вы принимаете за данность. Курица пармезан. О мой Бог. Куриные палочки. Молоко. Теплые, вкуснейшие сэндвичи на завтрак.

Но первым делом мне нужно было постричься.

Я уселся в кресле. Хихикая, словно лунатик.

Мой парикмахер посмотрел на меня.

«Какого хера с тобой случилось, мужик?» – «Россия». – «Россия?» – «Россия». – «Как все прошло?» – «Это был ад. Мне очень понравилось».

Источник: The Player’s Tribune.

Фото: РИА Новости/Александр Вильф (1); twitter.com/ryanwhitney6 (2,4); globallookpress.com/Alexander Valov/Whitehotpix (3); twitter.com/HCSOCHI (5)

«У воров был свой источник в команде. Они знали, что у меня будут деньги». Как суперлига встречала легионеров в нулевых

«По нашей раздевалке бегали скорпионы». Как хоккеист из Канады играл в Казахстане

P.S. VK сообщество | Блог «Новый Уровень»