Не боится смерти и медведей. Первый из наших на Олимпиаде-2026 – кто он?
Меньше 250 дней осталось до Олимпийских игр в Милане, а до сих пор по участию российских спортсменов ничего непонятно.
Пока возможность отобраться есть только в фигурке (строго в мужской и женской одиночке) и у нескольких спортсменов в коньках и шорт-треке (не более одного на каждой дистанции).
Хоккей и керлинг точно без нас. В лыжах, биатлоне, фристайле, сноуборде и спусковых видах (сани, бобслей, скелетон) шансы остаются, но все зависит от международных федераций. Если осенью зажгут зеленый свет, будут те, кто успеет квалифицироваться.
Из общего ряда жестко настроенных зимних федераций выбивается только ISMF – Международная федерация лыжного альпинизма. В программе Милана-2026 новый для Олимпиад вид спорта – ски-альпинизм, и вот в нем наши выступали весь прошлый сезон. Вы наверняка помните историю Варвары Прохоровой, которой на один из этапов Кубка мира скидывались пользователи Спортса”.
Отбор в ски-альпинизме один из самых жестких: на Олимпиаде выступят лишь по 18 женщин и мужчин.
И единственный из наших, кто прошел эту мясорубку – 22-летний Никита Филиппов.
Несмотря на пропуск одного из этапов Кубка мира прошлого сезона, он в десятке лучших в мире. В четырех гонках Никита забегал в топ-8, а в Шладминге стал 4-м. Пока это главное достижение в истории российского ски-альпинизма.
Мы познакомились с Филипповым поближе. Никита прямо говорит: классный ски-альпинист должен быть отбитым.
Вулканы и медведи – детство на Камчатке
– Ты с Камчатки. Как проходит детство там?
– Отец, не особо спрашивая? хочу ли я этого, с детства меня куда-то вывозил. Часто были походы на беговых лыжах, на первый вулкан я зашел, когда мне было лет 9. Даже фотка есть – стою в огромной батиной куртке и в бафе с Бэтменом. Я в нем лет 10 еще потом ходил.
– Когда увидел первого медведя?
– Занимался биатлоном, мне было лет 8. Но тогда страшно не было, мы ехали по дороге на автобусе, просто остановились и посмотрели издалека.
А вот в дикой природе поначалу, если честно, было волнительно.
– Я думал, страшно всегда.
– Со временем понял, что и медведь нас боится. Плюс я обычно гуляю с напарниками, которые медленнее меня. А это добавляет шансов, ха-ха. Ну и третье: если меня загрызет медведь – это же не самая плохая смерть.
– В смысле?
– Ну, в новостях напишут, и люди потом будут обсуждать: вот этот смельчак бился с медведем, но, к сожалению, проиграл. По-моему, достойно.
– Аргумент.
– Была смешная история. Как-то примерно на одном участке оказались мы, горные бараны, наш пес и медведи. Как в анекдоте.
Пес побежал к баранам, там его увидел медведь – и за ним. А он, пес, довольный – обратно к нам чешет. Куда ему еще-то? Кричим ему, чтоб шел вон, проклинаем, но он, видимо, решил, что мы играем – и только быстрее полетел. И что делать?
Благо, мы оказались медведю неинтересны.
– Есть знакомые, которым повезло меньше?
– Село Мильково, 200 км от города. Оттуда, кстати, Игорь Малиновский (5-кратный чемпион мира по биатлону среди юниоров, в 2022-м разбился на Камчатке на вертолете – Спортс”). Там на 50-летнего лыжника прошлой осенью напал медведь. Руку разодрал, но тот успел достать фальшфейер – и в морду. Медведь убежал.
А что, если выиграть Олимпиаду в ски-альпинизме, и потом уйти в биатлон?
– Если бы ты в детстве не ушел из биатлона, могло там получиться?
– Думаю, да. Но нужны были условия. Это странно звучит, но для ски-альпинизма они на Камчатке были лучше, чем для биатлона. В биатлоне сколько ни выигрывал – так и не добился ни единого выезда даже по России. Я серьезно, их было ровно ноль.
А в ски-альпинизме – сразу и сборы на Эльбрусе, и потом первенство мира в Италии. Меня это захватило.
– Почему тебе кажется, что у тебя получилось бы в биатлоне?
– Приезжал на Камчатку, а там чемпионат края. К тому моменту больше года винтовку не держал в руках, лыжи коньковые не надевал – полностью ушел в ски-альпинизм. В итоге выиграл спринт у пацанов, которые уже начали ездить на сборы. Правда, у меня было 9 промахов.
– Что?!
– Ну, говорю же – год не стрелял. И что-то вроде секунды у второго места урвал.
– Я думал, так умела только Анфиса Резцова.
– У меня где-то глубоко сидит шальная идея. Не знаю, насколько она реализуема и такое точно никто не делал. Короче, если выиграю Олимпиаду в ски-альпинизме, хотел бы уйти в биатлон – и через 4 года выиграть на Олимпийских играх уже там.
Да-да, это слишком амбициозно и рискованно, и пока все мысли только о Милане-2026. Но кто знает…
В этом виде спорта тренировки могут быть по 7 часов, а конкуренция в мире просто безумная
– Мыслить масштабно ты не стесняешься.
– Я с детства мечтал стать олимпийским чемпионом. И летом-осенью отдам все силы на подготовку. Точно знаю, что где-то в Испании есть паренек, который тоже встает рано, идет на тренировку и, возможно, делает там больше, чем я. Эта мысль мотивирует. Вряд ли он так же думает обо мне. Он абсолютный лидер сезона. Ориол Кардона Кол.
Он уже больше 10 лет в топе, постоянно берет медали (6-кратный призер чемпионатов мира с 2017-го по 2025-й – Спортс”). В прошлом сезоне почти все выиграл. Но я смотрю на него – глаза не горят.
– Не кажется голодным?
– Вообще нет. Он не хищник, он травоядный. Просто у него огромный запас.
– А ты?
– Я точно хищник. И если надо, готов отдать для победы вообще все. Выверну себя настолько, насколько это возможно.
И мне это еще нравится. Спринтерская гонка максимально азартная, там нужен кураж, я обожаю бегать такое. В России как – убежал и выиграл с отрывом. Какая там тактика или техника? В мире совсем другая конкуренция.
– У тебя лучший результат на Кубке мира – 4-е место.
– Совсем немного не хватило до бронзы. Мы шли в одни ноги – и соперник сделал ошибку на транзитке, но я – еще большую. Не сразу встегнулся в крепление. Оно было новое, не успел особо потренироваться. И это стоило медали.
– Ты смело говоришь, что хочешь выиграть Олимпиаду. Но тебе скажут: парень, у тебя даже призов на Кубке Мира не было.
– Я чувствую силу и понимаю, что в следующем году стану лучше. Во-первых, у меня чуть запоздалое развитие – в детстве я всегда догонял сверстников. Но теперь мне 22 – и это оптимальный возраст.
Во-вторых, мы с отцом делали универсальную работу и не готовились чисто под спринт. А к Олимпиаде целенаправленно сужаем подготовку именно туда. У нас микс норвежской и советской систем подготовки, с учетом моих индивидуальных особенностей.
– Всегда, когда вид спорта становится олимпийским, конкуренция там резко ужесточается. Как это было в ски-альпинизме?
– На старте может быть 100 участников, и все они – не туристы. Много людей стало переходить в скимо из других видов: лыжи, биатлон, ски-кросс, трейлраннинг, МТБ.
Пробовали с бегунами, но они менее обучаемы. Почти все боятся быстро ехать вниз, а у нас без этого никуда. Классный ски-альпинист должен быть отбитым. В индивидуальной гонке вообще спуски бывают такие, что там не просто ноги дрожат, а это реально на грани.
Насчет плотности. Вот спринт мы бежим в районе 2:40. Квал проходят 30 человек. И на каком-то этапе между первым и 31-м местом было всего 8 секунд. Прикинь, насколько плотно.
Приехали на первый этап в Азербайджан. Так там Андрюха Федоров, который обычно второй в России, проиграл по времени секунду победителю женского квала. И Варя Прохорова (на фото ниже – Спортс’‘) с девчонками переглядываются: «Это что, нам, чтобы выиграть этап Кубка мира, надо обгонять Андрюху?»
– Ски-альпинизм – очень жесткий по нагрузкам вид спорта. Приведи пример твоей тренировки.
– Меня объемы вообще не пугают. Наоборот, прикольно. Идешь куда-то, исследуешь маршрут. Это не так больно, как на интервальных и скоростных. Вот там бывает жесть, лактат из ушей лезет – под двадцатку. Залетел в гору, нужно нужно имитировать перестежку и сразу прыгать через веревки на уровне колена – будто проходим горнолыжный спуск. После нескольких серий такого на максималках ноги хоть отстегивай и выкидывай.
– А если про объемы?
– На медленных классических роллерах было 100 км с набором 3000 м. Не так трудно – просто ешь и катаешься. По времени это часов 7. На горном велике тоже больше 100 км катали.
Раньше в июне у нас были сборы от Камчатского края. Заезжали на перевал и примерно месяц тренировались на вулкане. Каждый день набор по 2000-3500 м. Кто понимает, оценит.
Таксист назвал Никиту предателем из-за нейтрального статуса. После разговора изменил мнение
– Ты первый из россиян, кто отобрался в Милан. И по состоянию на сегодня, шансы есть только у нескольких фигуристов, конькобежцев и шорт-трекистов.
– До того, как появились новости о нейтральном статусе от ISU, вообще думал: блин, я что, один туда поеду?
Но вроде бы набираем обороты. Да и в мире сейчас все так быстро меняется, что ничему не удивлюсь. Даже если мы вдруг все поедем под флагом. Это было бы круто.
Если у нас так и останется этот суперузкий круг – конечно, жаль спортсменов. У нас много тех, кто по уровню достоин быть на Олимпиаде.
– Ты не переживаешь, что комиссия МОК тебя в последний момент не допустит? Думаешь ли по 10 раз, прежде, чем выложить что-то в соцсетях?
– Не парюсь на этот счет. Я осторожен в высказываниях на политические темы, ни в каких структурах не состою, учусь в универе. Мне кажется, оснований не допустить меня просто нет.
– Наверняка видел вакханалию перед Парижем, не все поддержат твое участие на Олимпиаде в нейтральном статусе.
– К этому тоже готов. По-любому найдется кто-то, кто начнет высказывать какую-нибудь жесть. Особенно люди, которые много смотрят телевизор. Я встречал таких. Вот даже недавно с таксистом разговорились, он включил пластинку про предателей. Так я ему простым языком обрисовал расклады – и он сразу изменил мнение.
Но глобально, мне вообще неважно, что думают другие. Только семья.
– Если фигуристы, шорт-трекисты и конькобежцы отберутся, в горном кластере ты все равно будешь единственным русским спортсменом. У них-то арена в Милане.
– Блин, вот про это не думал. Да вообще, не знал про горный кластер. Я ведь был только на юношеских Олимпийских играх-2020 в Лозанне. И там мы жили со всеми в городе, а на старт добирались около 3 часов на нескольких автобусах и поездах. Я даже официальную тренировку пропустил, потому что 6 часов на дорогу – это жесть.
А если на Олимпиаде буду в горах даже один, меня это не пугает. Отбегу спринт и поеду в Милан болеть за остальных наших. Буду есть итальянское джелато на ледовой арене и кричать громче всех. Правда, не знаю, не отвыступаются ли они к тому моменту.
– У вас старт в конце Олимпиады?
– 19 февраля. Дату давно запомнил. К ней вся подводка.
Пока не знаю, поедем ли мы на Кубок мира в Америку в конце декабря. Вопрос не только в визе, но и в целесообразности – стоит ли так прыгать по часовым поясам незадолго до главного старта. С одной стороны, я с Камчатки и мне не привыкать, с другой – если хочешь выиграть Олимпиаду, мелочей быть не может.
Тем более в Европе тоже будут контрольные гонки – в Австрии, Италии.
Эверест без кислорода и потенциал Камчатки
– У Мартена Фуркада пульс в покое был 29 ударов. Он родился и рос на высокогорье. Камчатка дает какой-то эффект?
– Фуркад, по-моему, из деревни в Пиренеях. Из тех же мест Килиан Жорнет (легенда мирового трейлраннинга – Спортс”). Поэтому, возможно, в этом что-то есть. Но Камчатка-то находится на уровне моря, так что на нас это вряд ли распространяется.
Хотя у меня пульс, кстати, тоже опускается до 33. Но это скорее в силу тренированности.
– Жорнет постоянно экспериментировал с человеческими возможностями, исполняя невероятные вещи. Тебе такое интересно?
– Конечно!
Вот весной ходили с товарищем траверс трех вулканов. Он довольно длинный – примерно 50 км и 5200 м набора. Вышли в 3 ночи из альпинистского домика. Все на лыжах, кроме участков, которые надо было в кошках проходить. За 12 часов управились. Для понимания: обычно столько у людей уходит на один вулкан. А мы собрали три.
В планах много чего, но я оставляю это на потом, потому что сейчас сфокусирован на спортивной карьере. Когда хочешь выиграть Олимпиаду, не место жестким экспериментам.
– А после Олимпиады?
– Очень интересны экстремальные проекты. Когда какие-то фирмы одежды или энергетические напитки спонсируют восхождения или спуски оттуда, где еще никого не было.
Конечно, хотелось бы зайти на Эверест. Само собой, без кислорода. Не уверен насчет рекорда Килиана Жорнета по восхождению, но тоже надо подумать.
Хотя Эверест стал совсем попсовым. Это уже больше про коммерцию, а не преодоление. Смотришь документалки, там предприниматель лет 50-60 из теплой палатки рассказывает: «Ну, спортом я редко занимаюсь, но вот здесь собрался». Думаешь: понятно…
К-2 – тоже классно. Съехать бы оттуда и с Эвереста на лыжах. Хотя с этим могут быть проблемы, снег в тех местах стремительно тает. В общем, вот такое мне нравится. И я не боюсь смерти. По-философски к этому отношусь. Жить скучно – это для меня точно хуже.
– Но у тебя пока нет семьи.
– Это да. Может, с ее появлением что-то изменится. Хотя в ближайшее время не планирую. В приоритете сейчас подготовка к Олимпиаде.
А после завершения карьеры будем смотреть. Помимо проектов, интересно было бы развивать туризм на Камчатке. Сейчас ски-туры набирают популярность. Да и вообще в России хватает классных мест. Вот у меня вся летняя подготовка: Кисловодск, Архыз, Домбай, Роза Хутор. Для лета-осени – отличные условия.
Ну а Камчатка – невероятный потенциал. В апреле у нас была нереально красивая гонка. На ратраках нас завезли на перевал, пару дней жили там, мылись на улице. И потом – гонка на вулкане. Даже не знаю, есть ли где-то в мире что-то подобное.
Фото: РИА Новости/Алексей Майшев; Gettyimages.ru/Francesco Scaccianoce
