«Ты отсюда уедешь на инвалидной коляске». Как избивали хоккеиста в Тамбове

Больница, в которой лежит избитый хоккеист Евгений Музафаров, переживает капитальный ремонт – шумят дрели, кричат рабочие, на стенах висят две большие таблички с эмблемой «Единой России». Внутри приемного отделения – сумрак. Музафаров спускается ко мне после долгих лечебных процедур. Сегодня наконец сняли швы с рассеченной брови, а под глазом по-прежнему желтеет огромный след от удара.

Евгений Музафаров

– Голова кружится, пока состояние не очень – можно сказать, полуобморочное, – скрестив руки на груди, начинает Евгений. – В больнице нужно пролежать еще как минимум 10 дней. Сильное сотрясение мозга.

Впервые Музафарова привезли в больницу еще в день избиения, 26 октября. Врачи провели первичный осмотр и тут же отпустили домой. На официальном сайте «Тамбова» написали, что состояние хоккеиста «нормальное».

– Вместе со мной в больницу приехал начальник команды – как мне говорили, он попросил врачей меня осмотреть, но не госпитализировать – чтобы после осмотра сказали, что все хорошо и по-быстрому все решилось. В итоге я пролежал два дня на базе просто никакой и потом сам пошел в больницу. Мне начальник команды говорил: «Давай сейчас сами со всем разберемся. Не надо идти в милицию». Я ответил, что оставлять это дело не буду.

– И как продвигается?

– Следователи уже приходили, я написал заявление по поводу побоев. Должно быть возбуждено уголовное дело. Вроде уже и личности нападавших установлены, кого-то нашли.

Кстати, мой партнер Павел Тапильский, с которым у нас возникла ссора в раздевалке, тоже написал на меня заявление по поводу побоев. Мол, я на него накинулся. Хотя ребята из команды могут подтвердить, что инициатором драки был именно он, а не я. Конечно, тамбовские хоккеисты могут соврать, что ничего не видели, но приезжие скажут правду.

– Расскажите подробнее.

– Во-первых, легко могу опровергнуть, что конфликт начался из-за моей ошибки в моменте со вторым голом. Меня в тот момент даже на льду не было. Мы зашли в раздевалку после второго периода, Тапильский сразу начал мне что-то говорить в оскорбительной форме. Я тоже ответил. Потом Паша на меня кинулся, ударил. Ну и все, мы подрались. Потом он еще попытался кинуться, партнеры нас разняли. Дальше зашел директор клуба Владимир Виноградов с тренерским штабом. Он пытался нас настроить, про драку не сказал ни слова. Тапильский тут же достал телефон, начал кому-то звонить, пытался даже мне угрожать. Взял телефон и ушел в другое помещение.

Мы стали выходить на третий период. У нас так устроена арена, что перед выходом на площадку нужно преодолеть сквозную раздевалку. Я заметил в углу группу людей, но не придал этому никакого значения. Только я мимо них прошел, как сзади на меня напали. После первого удара слетел шлем, потом было еще несколько ударов. Я растерялся, меня ногами добивали.

Страшный монолог тренера

Что происходило дальше, Музафаров практически не помнит – в глазах помутнело, он потерял сознание, пришел в себя уже около бортика. Шел третий период, вокруг лужа крови, а рядом – только пара сотрудников МЧС, врач команды соперника и тренер Николай Мышагин. Чтобы узнать, что происходило в те минуты, я поехал домой к тренеру «Тамбова».

Для тех, кто не в курсе, поясню: «Тамбов» обитает в РХЛ, это третий (после КХЛ и ВХЛ) и последний по значимости дивизион российского хоккея. По сути, дно профессионального хоккея. Впрочем, Николая Мышагина могут помнить не только те, кто интересуется хоккейной экзотикой. Это тот самый тренер, который возил сборную Казахстана на Олимпиаду-2006 в Турин и занял там с ней 9-е место.

Николай Мышагин

Мы сели на кухне, поставили чайник – и тут же про него забыли. Монолог тренера ужасал.

– Спустились в раздевалку, услышав про драку. Виноградов встал в центре раздевалки и сказал: «Приехали уважаемые люди, нужно побороться, соберитесь». Мимо прошел Паша – он приложил к лицу пакет со льдом и взял в руки телефон. Спросил его: «Играть будешь?». Он ответил, что нет, и пошел кому-то звонить. И при этом он сказал: «Музафаров, ты вообще отсюда уедешь только на инвалидной коляске». Все это слышали, но директор как будто не заметил и продолжил говорить про игру.

Я вышел в сквозную раздевалку и встал у выхода, чтобы подбодрить ребят. Смотрю: в правом углу стоят какие-то ребята. Ну, стоят и стоят. Трое или четверо их было. Знаю только, что они с директором ходят, были на выезде в Липецке. Вдруг – бум. Я повернулся, а там ребята эти били Музафарова. Женька уже летел. Бил его только один парень. Шлем слетел, ему дали с ноги по голове. Я заорал: «Вы чего делаете?» И дальше матом. Виноградов стоял сбоку. Когда я начал орать, бивший отскочил и выпустил Женьку. А я продолжил кричать Виноградову: «Ты, директор, *****, стоишь здесь, а парня нашего убивают. Ты чего творишь? Скажи что-нибудь».

А он мне ответил: «Ты успокойся. Еще не то будет». Я говорю: «Ты чего, меня пугаешь?» А там уже кровища. Половина ребят вышла, а оставлять Женьку было нельзя – что с ним сделали бы еще? Вдруг убили бы?

Владимир Виноградов

Я взял его и вытащил с ребятами из этой сквозной раздевалки. Где-то через три метра он рухнул, потерял сознание. Я кричу: «Врача, врача!» В «Тамбове» вообще нет клубного врача – вернее, по документам кто-то есть, но по факту никто не работает. Я давно предлагал взять хоть студента 5-го курса – лишь бы кого-то.

Прибежал врач из чужой команды, МЧСники. Все тамбовские ребята вышли, приезжие ребята остановились. Спасибо девчонкам из МЧС. Они и спасли Музафарова. На матче не дежурила скорая, а МЧС оказалось на игре совершенно случайно: они были на турнире, где участвовали российские и белорусские команды, и остались на нашу игру. И спасли жизнь парню.

Скорой все не было. Пришла наша девчонка Лена, которая работает на арене, тоже начала ставить ему уколы. Мы его потихоньку раздели: сняли коньки, форму. Скорой все нет, никого нет, игра идет – все как бы нормально. Принесли нам носилки, а МЧСники еще не могли уехать из-за дежурства.

Игра закончилась, ребята уже ушли в раздевалки. И парень из МЧС сказал: «У нас дежурство закончилось, мы можем отвезти его в больницу». И здесь нарисовался начальник команды, который и поехал с Женькой. Сдали его в больницу.

После этого я поднялся к себе в тренерскую, начал собирать вещи. Зашел Виноградов и сказал: «Не кипи, все нормально, разберемся». Я ответил ему по-мужски: «Ты создал себе бандитскую крышу, устраиваешь здесь терки-мерки. Что ты за директор? Я такого не видел никогда, ты поступил низко и подло по отношению к мальчишке. Ни дня меня здесь не будет».

Ближе к ночи ко мне приехал следователь, я рассказал все как было. Потом позвонил начальник команды: «Все нормально». Я спросил, делали ли томографию. Не делали. У пацана же кровоизлияние могло быть – что угодно. Ужас.

Немного помолчав, Мышагин продолжает:

– Да, кстати, откуда корни у этой истории. Директор нашего клуба Виноградов как-то назвал Пашу своим сыном. Он с детства его воспитывал, относится к нему как к сыну. Естественно, у Пашки особенное положение в команде: например, может выйти на лед, может не выйти. Бывало, что он на выездные матчи вообще не ездил – играл только дома. Он на тренировки не приезжал, я докладывал Виноградову, а он мне в ответ: «Пашка – профессионал, Пашка – игрок, все нормально». Еще говорил, чтобы ставили его в первое звено. Ему все дозволено.

Павел Тапильский

Услышав эту историю, я попытался поговорить с самим Тапильским. Только услышав, что я журналист из Москвы, Павел прочеканил: «Про ситуацию с Музафаровым ничего говорить не буду». Вопрос «Почему?» остался без ответа. Мышагин тут же вспомнил историю, которая, предположительно, все объясняет:

– После игры я собрал всю форму Женьки, понес в раздевалку, чтобы не растащили. Захожу, а там Виноградов собрал всех ребят: «Никто ничего не видел, никто ничего не знает. С ментами я разберусь. Мы же одна банда». Мы банда, представляете? Банда на бюджетные деньги. Я только сейчас начинаю осмысливать эти слова.

Впрочем, сам директор «Тамбова» Владимир Виноградов рассказал об этой ситуации в совсем других тонах. Телефон директора скандального клуба не отвечает уже несколько дней, поэтому мы приводим его слова нашим коллегам из газеты «Коммерсант»:

– Музафаров отделался небольшими травмами, а Тапильскому наложили четыре шва. 4:0 в пользу Музафарова. Никакие бандиты его не трогали. Музафаров – парень не местный, в команде недавно, на мой взгляд, самый слабый защитник в клубе. Так как главный тренер у нас тоже приезжий, он посоветовал парню после инцидента в раздевалке притвориться, полежать возле площадки, чтобы избежать гнева болельщиков после игры.

Что было через несколько дней после избиения

Музафаров сидит на небольшой скамейке в приемном отделении больницы в шортах и ветровке. Я спрашиваю у него, могли ли нападавшие действительно быть связаны с Павлом Тапильским:

– Да, вполне допускаю. Сейчас я, естественно, опасаюсь давления со стороны тех людей. Хотя, думаю, пока ничего не будет: дело все-таки громкое, все уже на виду. Но все равно опасения есть. Раз такое произошло прямо в раздевалке, то, наверное, от этих людей можно ждать чего угодно. Но если местный суд не станет рассматривать дело, я готов идти в прокуратуру, выходить на федеральный уровень. Такое может повториться с кем-то другим, так что это дело никак нельзя просто так спускать. Надо, чтобы виновные были наказаны по закону.

Несколько дней назад в Тамбов приехал президент РХЛ Александр Стеблин, чтобы на месте провести экспресс-расследование и решить, что же будет дальше. К пострадавшему хоккеисту никто из высокопоставленной делегации так и не заехал: «Я бы хоть что-то им рассказал. А то им сейчас Виноградов навешает лапши на уши. Никакой помощи от клуба и администрации тоже не поступает – навещают несколько ребят приезжих, еще тренер беспокоится за меня».

Между тем со Стеблиным пересекся тренер «Тамбова» Николай Мышагин – пытаясь найти Виноградова, он приехал на ледовую арену и неожиданно столкнулся в дверях с группой крупных чиновников. Далее следует красочный монолог тренера:

– Я говорю: «Хочу объяснить, как все было». Его помощник, друг Виноградова, отвечает: «Да нам все ясно, все понятно». Что ясно-то? Повел их в раздевалку, все показал. Я все рассказал, и Стеблин такой спрашивает у Виноградова: «Вова, а ты чего мне врал? Говорил, что ничего не было». Виноградов преподносил все так, будто все завершилось на драке в раздевалке между Музафаровым и Тапильским. Мол, Музафаров пошел на игру и уже там упал.

Стеблин сказал: «Что делать, снимать вас, что ли? Будем разбирать эпизод». А у меня одна задача – пусть руководство просто подпишет мне заявление об увольнении. Виноградов отвечает: «Езжай в «Кристалл», сейчас и мы туда. Приехал – никого нет. Уехал на стадион «Спартак». А Виноградов там закрылся и уже дает пресс-конференцию со Стеблиным, где они официально объявили о моем отстранении от команды. Сел на диванчик. Через несколько минут они вышли. Я сказал Виноградову: «Подпиши уже заявление». Он такой: «Нет, ты че? Там высокие чины будут замешаны в МВД, ты че. Пока проверка идет…» Я просто в шоке: «Я тут при чем? Мне что, надо было через парня перешагнуть? Ты бы мог, я – нет».

Пока в бухгалтерии лежал один лист с заявлением об уходе, Мышагин ездил со вторым по всему городу – Виноградова было не застать ни в одном офисе. Бумаги до сих пор не подписаны – даже несмотря на то, что директор уже дважды давал согласие на отставку, а Мышагин общался с вице-губернатором области. В этой ситуации пока не работают и политические механизмы.

– У меня после всего этого нет морального права здесь работать. Я говорил: «Отпустите меня, сами здесь разбирайтесь, я приехал хоккеем заниматься. Сейчас мне в вину ставят, что я не был в раздевалке, когда началась драка между Тапильским и Музафаровым. Но это уже просто смешно. Главный тренер может и у бортика постоять, может в туалет пойти, может чай попить, а в начале перерыва должны работать врач, массажист и технический администратор, которых в клубе просто нет.

Место, где избивали Музафарова

Мышагин и его помощник приглашают меня съездить к небольшой ледовой арене «В Радужном», где проводит все домашние матчи печально известный ХК «Тамбов». Я соглашаюсь, дорога на машине занимает около 10 минут. На входе нас встречает один из администраторов «Тамбова». На вопрос, можно ли пройти к той самой раздевалке, он отвечает очень раздраженно: «Кто вас сюда послал? У вас есть разрешение? Я тоже, может, в Кремль хочу пройти».

Но раздевалка, где произошло преступление, все-таки совсем не Кремль, поэтому вместе с Мышагиным мы спокойно прошли на арену и свернули в сторону раздевалок. Следов крови уже нигде нет, но тренер уверенно показывает место, где избивали Музафарова.

Другие ужасы ХК «Тамбов»

Мышагин приносит на кухню голубую папку со всеми документами, которые он собрал за время работы в «Тамбове»: контракт, заявление об увольнении по собственному желанию, расписание тренировок, объяснительная об отъезде на два дня в Казань. Вдруг он протягивает мне лист А4, исписанный вручную – список пожеланий хоккеистов, составленный по итогам беседы с каждым игроком.

В следующие пять минут я не верил своим глазам: игроки просили нанять врача и массажиста (в штате нет ни одного специалиста), купить нормальную форму и клюшки, разобраться с питанием («не хватает сил на игры»), жильем (на него просто не хватает денег). Зарплата игроков не из Тамбова – от 10 до 20 тысяч рублей, премия за победу – 2 600 рублей. Главный тренер получает 30 тысяч, хотя при приеме на работу обещали 50.

Говоря о суровой реальности, в которой существует тамбовский хоккей, Мышагин рассказывает крайне печальные истории:

«В «Тамбов» приезжают ребята, которым вообще деваться некуда. Из Воронежа или Липецка сюда уже не едут. Я как-то говорил с людьми из Липецка, пытался договориться, чтобы они отправили к нам несколько молодых ребят. А никто не едет. Почему? Из-за директора. Оказывается, когда-то он в очередной раз говорил: «Давайте, надо биться, не сдавайтесь». А они ему в ответ: «Ты хоть накорми нас. А то за 100 рублей кормишь нас всегда». На что Виноградов ответил: «Может, тебе х## дать пососать?» И все, после этой истории сюда практически никто не хочет ехать. Такой вот у нас профессиональный клуб.

У нас даже нет стиральной машины в раздевалке. Я говорю: купите машину, ребята хоть форму смогут стирать. А Виноградов отвечает: «Вдруг они будут приносить стирать свои вещи, постельное белье какое-нибудь? Это сколько воды и энергии надо?» Я говорю: «Вы чего? Ребята грязные ходят, надо стираться». Отвечает, что денег не хватает».

Интересно, сколько в России таких же Владимиров Виноградовых?

Тамбов

Фото: hc-tambov.ru