Выигрывать по-чешски

Сборная России по хоккею продолжает удивлять. В четырех матчах олимпийского турнира она показывала разную игру. Приятно и неприятно удивляя. В четвертьфинале против Чехии сюрприз оказался более чем приятным. Сборная России обыграла абсолютно лучшую команду мира последних четырех лет, взяв реванш за поражение в финале олимпийского турнира-98. И при этом показала более чешский хоккей, чем сами чехи. Чего сегодня ждать от команды Фетисова в полуфинальном матче против хозяев льда, американцев, -- угадать невозможно.

Престранный получился денек. С утра, когда я только готовился прилечь после обычной ночной вахты в пресс-центре, позвонил из Москвы коллега Демин и сказал, что наш матч начнется на три часа раньше, чем я думал, и пройдет на The Peaks Ice Arena. Это означало, что спать мне придется два с половиной часа и, может быть, еще часик в автобусе -- это самый отдаленный олимпийский объект. Потом я долго размышлял над тем, проснулся я или еще не совсем. В пресс-центре The Peaks я появился, когда все смотрели последнюю минуту матча Швеция -- Белоруссия. Лучшая команда группового турнира безнадежно-отчаянно пыталась завести шайбу в ворота, как все думали, самой слабой команды восьмерки. Потом я пошел в буфет, обычный такой буфет с не очень аппетитными сэндвичами и напитками, разливаемыми в пластиковые стаканчики, чтобы отметить победу белорусов чашкой горячего шоколада и наконец проснуться. В очереди передо мной стояли вице-премьер правительства Российской Федерации Валентина Ивановна Матвиенко, мэр города-героя Москва Юрий Михайлович Лужков, его жена Елена Батурина, а также друг мэра, выдающийся скульптор-монументалист Зураб Константинович Церетели. Зураб Константинович держал в руке толстую, в пару дюймов, пачку долларов. Окончание его заказа звучало примерно так: "Escho odnu sosisku". Человек, заведующий выдачей сосисок, не знал, что на это возразить. И тогда я пришел на помощь не понятому скульптору-монументалисту: "One more sausage for this gentleman". Получив сосиску, Церетели положил грязновато-зеленую пачку в карман брюк и направился к столику.

Потом я пошел смотреть хоккей. Там с последовательностью сна продолжалось крушение моих представлений о мире. Во-первых, я не понял, почему четвертьфинал Олимпийских игр проводится на катке, который похож и, по всей видимости, является ареной сражений местной университетской команды. Но еще более удивило то, что стало происходить на самой площадке.

Должен честно признаться, что я невнимательно слежу за событиями в хоккее. Мое представление о положении дел в этом виде спорта базируется на каких-то отрывочных сведениях и, должно быть, резко пахнущих нафталином преданиях. То, что я увидел, никак в мое представление о хоккее не вписывалось. Я увидел, как одна команда атакует, а другая держится у своих ворот. И этой командой была -- Россия.

''Потом это объявят великим тактическим расчетом, оправданной ставкой на оборону. Но, право, не надо знать, сколько в этом сезоне забросил шайб в НХЛ Яромир Ягр, чтобы решительно на это возразить: давайте не будем умничать задним числом -- наша великая оборона при Солт-Лейк-Сити начиналась, как хаос, как отбой. Мы защищались только потому, что нам ничего другого не оставалось. И только после того, как наши пережили кошмар последних минут первого периода, отстояв втроем и вчетвером, у меня вдруг негативом стало проступать воспоминание -- печальный олимпийский финал четырехлетней давности. Только теперь мы играли в белой форме, а они -- в красной. Мы были чехами, а они безуспешно, безнадежно пытающимися отыграться русскими. Хабибулин -- Гашеком.

Отыгравшая групповой турнир и так и сяк российская команда в четвертьфинале приняла новое обличье. Наблюдать за таким превращением было и удивительно, и утомительно. В этой игре было что-то от сложностей чешского языка с его строенными, иногда счетверенными согласными в именах собственных и именах нарицательных: Хрдина, Хамрлик, Гржебек, Влк. Хрипение, рычание, минимум огласовки, никакой игры.

Когда мучение закончилось, последнее усилие команды было потрачено на то, чтобы на полном ходу рвануть к Хабибулину, поздравить его, отдать ему должное. Никакой радости на лицах игроков не было -- только пот и черные круги под глазами, у Каспарайтиса еще и фингал.

Вячеслава Фетисова, и так всегда говорящего очень тихо, на этот раз совсем не было слышно на пресс-конференции. Хорошо, рядом сидел переводчик -- усилитель голоса Фетисова. "После матча против США вы сказали, что команда играла в настоящий русский хоккей. Можно ли сказать, что сегодня сборная России одержала настоящую чешскую победу?" -- спросил я. "Перед игрой ставилась цель абсолютно надежно сыграть в обороне, при такой игре достаточно забросить одну шайбу. Обе задачи мы выполнили", -- ответ Фетисова можно было расслышать только уже переведенным на английский.

Олимпийский хоккейный турнир опрокидывает все представления и предположения относительно того, что может принести в нем победу. Плечами пожимают и дилетанты с их ветхозаветными представлениями о том, кто есть кто в хоккее, и профессионалы с их последними информационными выкладками. Турнир, в котором принимают участие команды, составленные виртуальным, а не опытным путем, никак не сыгранные, отрицает понятие стиля и организации игры. Самые стильные и организованные команды первого этапа -- Швеция и Чехия -- отправляются домой. Все решают отскоки, рикошеты, усилия отдельных игроков в отдельные моменты времени, выбранные судьбой. И вратари. Конечно, вратари. Вот в чем единственно может проявиться закономерность -- Олимпийские игры можно выиграть вратарем. Во всяком случае Доминик Гашек считает, что вратарем мы отняли у чехов их титул: "Хабибулин провел фантастическую игру. У нас было много шансов забить гол, но он всегда выбирал правильную позицию. Это выглядело так, как будто наши броски не выглядели опасными. Я думаю, все игроки русской команды должны благодарить его за выигранный матч".

Солт-Лейк-Сити