22 мин.

Поймай меня, если сможешь. Теория заговора имени Патрика Юинга

427
head

Вольный перевод оригинала

Причина для создания лотереи драфта НБА была проста – лига пыталась остановить Дональда Стерлинга.

Шел 1984 год и команды НБА танковали с усердием, которому позавидовал бы даже Сэм Хинки; однако никто не занимался этим так нагло, как “Сан Диего Клипперс» и их владелец – 50-летний Дональд Стерлинг, сколотивший свое состояние на недвижимости и предпочитавший носить рубашки расстегнутыми до пупка. За пару лет до описываемых нами событий, когда его команда застряла с довольно средненьким составом, Стерлинг публично заявил «Нам придется стиснуть зубы и понять, что побед можно добиваться и через поражения».

К сожалению, он был прав. Порядок выбора на драфте определялся количеством поражений, а судьба первого места решалась вбрасыванием монетки между худшими командами обеих конференций. Так был создан рай для неудачников: самое худшее, что могло произойти с худшим – это второй пик драфта. Однако «Клипперс» были далеко не самыми лучшими в деле танкинга. В сезоне 1982-83 «Рокетс» выдали несколько серий из поражений, а затем выиграли подбрасывание монетки и получили Ральфа Сэмпсона. По ходу следующего же сезона хьюстонцы вновь взялись за старое, проиграв 20 из 27 последних матчей сезона и опередив «Клипперс» в борьбе за самое низкое место на Западе. Дошло до того, что тренер «ракет» Билл Фитч заставил 38-летнего на тот момент Элвина Хэйеса отыграть 52 минуты из 53 возможных в матче с овертаймом (является ли совпадением тот факт, что Хэйес ушел на пенсию через неделю после той игры?). «Хьюстон» выиграл подбрасывание монетки и получил еще один ценный приз – Акима Оладжувона.

По словам тогдашнего генерального менеджера «Филадельфии» Пэта Уилльямса, чиновники и владельцы по всей лиге просто сходили с ума от такой наглости. Дэвид Стерн, молодой и амбициозный комиссионер НБА, решил изменить положение и не стал тратить время на различные комитеты и расследования. Вместо этого он представил концепцию лотереи прямо на собрании владельцев клубов в июне 1985 года. Его спешку можно было понять, ибо драфт того года предлагал победителю один из самых ценных призов последних нескольких десятилетий.

Для того, чтобы понять, насколько каждая из команд жаждала получить Юинга 30 лет назад, вам нужно забыть все, что вы знаете о современной НБА, и вернуться в эпоху, когда лигой правили «большие». Конечно, уже тогда существовали такие редкие для той поры экземпляры стретч-фор (Лэрри Берд) или поинт-форварда (Мэджик Джонсон), однако больше всего лига ценила физические габариты, и целиком принадлежала Расселлу и Чемберлену, Уолтону и Мэлоуну. Рецепт успеха казался в те годы простым – найди себе добротного центрового и окружи его миньонами, таскающими мяч и нагружающими «краску».

С момента ухода Лью Алсиндора из UCLA в 1969-м, в NCAA не было более доминирующего гиганта, чем центровой «Джорджтауна» ростом в 7 футов и весом в 240 фунтов. Пакет умений Юинга, который набирал очки, подбирал на щите, блокировал и цементировал «краску», подарил «Хойяс» три финала студенческого чемпионата и один титул. Когда TBS начало перечислять сильные стороны Юинга во время церемонии драфта-1985, то на экране просто появилась надпись «Вы можете представить это себе?!». А ведь Юинг предлагал командам нечто большее, чем просто свой баскетбольный талант – он предлагал спасение, ибо речь шла о продаже билетов, росте доходов, легитимности, в конце концов. Журналы той эпохи всерьез называли его самым узнаваемым человеком, когда-либо присоединявшимся к профессиональной спортивной лиге.

Сразу семь команд, не попавших в плэйофф-1984, имели одинаковые шансы на получение центрового из «Джорджтауна» – 14.3%. Претенденты варьировались от абсолютных неудачников (таких как «Уорриорз», не выходивших в постсезонку с 1977 года) до переживавших небольшой спад «Хоукс» (который чудом пролетели мимо плэйофф того года; вполне намеренно, по мнению многих). «Сиэтлу» был нужен настоящий центровой, а не маскирующийся под него тяжелый форвард Джек Сикма. Генеральный менеджер «Клипперс» Карл Шир опубликовал открытое письмо с извинениями перед владельцами сезонных абонементов после того, как команда одержала лишь 31 победу в регулярном чемпионате. «Пэйсерс» по-прежнему выглядели так, словно играли в АБА, а «Кингс» лишь недавно сбежали из Канзас-Сити под шквал критики и переехали в Сакраменто, словно человек, находящийся в программе ФБР по защите свидетелей. Ну а «Никс» завершили худший за последние 20 лет сезон в своем исполнении – Бернард Кинг пропустил 25 матчей, Билл Картрайт не играл весь сезон, а трибуны «Мэдисон Сквер Гарден» были полупустыми большую часть «регулярки».

Если и было идеальное место для Юинга в лиге, так это ее самый большой рынок – Нью-Йорк. 1980-е считаются золотыми годами НБА, однако не стоит забывать, что подобный эпитет справедлив лишь в отношении второй половины того десятилетия. Весной 1985 года Джордан все еще был новичком в составе отвратительных «Буллс», соперничество между «Лейкерс» и «Селтикс» только набрало обороты, а НБА была отягощена плохой посещаемостью, убыточными франчайзами и кокаиновой зависимостью, столь серьезной, что, по отчетам Los Angeles Times от 1982 года, около 75% игроков пользовалась наркотиком в той или иной степени. В 1983-м лига была близка к тому, чтобы распустить 6 из 23 своих команд.

Четырехлетнее соглашениес НБА с CBS на сумму в 91.9 миллионов истекало по окончании сезона. Приход Юинга в Сакраменто не давал лиге никаких козырных карт для переговоров с телевидением. Но Юинг в Нью-Йорке – то был уже другой разговор. The New York Times за несколько дней до лотереи драфта написал «Среди чиновников лиги и телевизионных продюссеров превалирует мнение, что Юинг принесет наибольшую пользу НБА в форме «Никс».

Некоторые были даже более радикальны в своем мнении. Стэн Кастен, генеральный менеджер «Хоукс», вспоминает, как приехал на студенческий турнир на Гавайях за несколько месяцев до драфта. «Я сидел на трибунах с парой человек, имеющих отношение к НБА. Помню, как один из высших чинов, чье имя я не могу назвать по вполне понятным причинам, был на сто процентов уверен, что Юинг присоединится к «Никс» и что все было предрешено. В тот момент я, естественно, не поверил его словам».

Дэвид Джоэл Стерн никогда не жаловался на недостаток амбиций. Будучи по-уличному (он научился строить отношения с людьми, наблюдая в детстве за своим отцом, владельцем успешного ресторана в Нью-Йорке) и академически (диплом юридической школы Колумбийского университета) умным, он был повышен с должности исполнительного вице-президента НБА до должности комиссионера в феврале 1984 года, в возрасте 41 года. Создание лотереи драфта было одним из его первых шагов, необходимых, по его мнению, для защиты легитимности лиги. Однако его следующий шаг был еще более новаторским – он решил организовать трансляцию лотереи драфта.

Ныне подобный ход кажется делом обыденным, однако эпоха тридцатилетней давности была лишена 24-часовых новостей, как минимум половина матчей плэйофф НБА даже не транслировалась, а церемонию драфта показывали в записи в будние дни по USA Network, которой НБА приходилось приплачивать 40 тысяч долларов в год ради этого показа. Тогда чиновникам НБА казалось, что лотерея покажется телезрителям усложненным способом подбрасывания монетки, однако Стерн решил не отказываться от своего замысла.

В воскресенье 12 мая 1985 года репортер CBS Пэт О’Брайан приехал в отель Waldorf Astoria в Нью-Йорке, где должна была проводится церемония драфта. Специально для своего репортажа О’Брайан подготовил несколько вариантов, использование которых зависело от того, кому достанется первый пик драфта, и которые в основном начинались с «Итак, баскетбол возвращается в...». НБА выдали аккредитование более сотни представителей СМИ и пригласило еще одну сотню гостей, которые заполнили клуб Starlight Roof на 18 этаже отеля. Один из самых популярных ночных клубов тех лет украсил свои стены синим цветом и логотипом НБА, и водрузил на сцену большой прозрачный шар. 

Пластиковый барабан был идеей Рика Уэлтца, 32-летней восходящей звезды в офисе НБА, которой Дэвид Стерн поручил разработать лотерею, одновременно прозрачную и способную развлечь зрителей. Стерн уже в начале своего правления был известен своей жесткостью – он заставлял стажеров работать по 60-70 часов в неделю и жестоко критиковал их за неспособность соответствовать его стандартам. В результате Уэлтц сильно нервничал и был безумно рад помощи со стороны Хью Раски, сценариста, имевшего обширный опыт работы над президентскими дебатами. После того, как было отвергнуто несколько первоначальных затей, рабочая группа решила остановиться на идее прозрачного барабана, в котором будут перемешаны семь конвертов, каждый в квадратный фут величиной.

Оглядываясь назад, начинаешь понимать, что решение использовать конверты было довольно своеобразным – квадратные плоские объекты особо не перемешаешь в сфере так, как это можно сделать с мячами для пинг-понга. «Мы опасались, что шар вдруг откроется и мячики начнут скакать повсюду. К тому же, мы пытались создать серьезную атмосферу, а использование мячей для пинг-понга превратило бы все в цирк или в настоящую лотерею», – вспоминает Брайан МакИнтайр, тогдашний глава отдела НБА по связям с общественностью. К тому же НБА хотела разместить логотипы команд на карточках внутри конвертов, дабы сделать церемонию лотереи более наглядной. «Во время одной из первых репетиций церемонии шар раскрылся и один из конвертов начал летать по студии, приведя всех в ужас», – рассказывает Уэлтц.

Подготовка к церемонии была во многом довольно сложным процессом. Решив использовать территорию отеля вместо какой-либо арены или телестудии, НБА и CBS пришлось провести целую операцию, самой важной частью которой была доставка сотен метров телевизионных кабелей, их подъем на 18 этаж, а затем сброс вниз к фургону телестудии, водитель которого весь день промучался, пытаясь припарковать его посреди дня на 49-й улицу Манхэттена. Еще больше вопросов вызывало присутствие представителей команд во время церемонии – что им следовало делать, просто сидеть и улыбаться?

К 13:00, за час до того, как церемонию драфта должны были показать в перерыве матча плэйофф между «Бостоном» и «Филадельфией», Starlight Roof был забит до отказа. Из каждого города, команда которого претендовала на главный приз драфта, прилетело как минимум по одному журналисту. Целых три телестудии из Атланты вели трансляцию снаружи отеля. Несмотря на все это, О’Брайан помнит, как тихо было в зале: «Мне доводилось присутствовать на судебных процессах над убийцами, и даже там люди не были настолько напряжены». На сцене сидели представители семи команд, елозивших в своих креслах от дискомфорта.

Тем временем в Сиэтле «Суперсоникс» организовали празднование Дня Святого Патрика Юинга, а «Клипперс», несмотря на то, что на дворе стояло воскресенье, открыли офисы по продажам билетов в надежде на скачок продаж в случае, если им достанется первый пик драфта. «Кингс» организовали вечеринку на территории своей новой арены в Сакраменто с участием двух известных телепатов, пытавшихся повлиять на исход лотереи. Генеральный менеджер «Никс» Дэйв ДеБушер протащил в своем кармане лошадиную подкову на церемонию, а также признался, что утром того дня по ходу мессы в церкви Святого Иосифа недалеко от своего дома был слишком сконцентрирован на баскетболе в своих молитвах.

Около 13:45 в матче между «Бостоном» и «Филадельфией» наступил перерыв и О’Брайан приготовился начать репортаж. На сцену вышел комиссионер НБА Дэвид Стерн. То, что случилось в дальнейшем, превратилось в своеобразный фильм Запрудера для спортивных фанатов, который затерся от просмотров на YouTube и был посекундно разобран коспирологами. Стерн объяснил процесс лотереи. Седоволосый представитель бухгалтерской фирмы Ernst & Whinney по имени Джек Вагнер по одному бросил в открытый барабан семь конвертов, буквально на долю секунды замешкавшись – возможно, чтобы получше прицелиться? – перед тем, как бросить четвертый конверт, который ударился изнутри об стенку шара и погнул уголок. Глава службы безопасности НБА Джек Джойс прокрутил барабан пять раз, прежде чем Стерн явственно выдохнул и потянулся за конвертом, который должен был решить судьбу Юинга. Рука комиссионера покопалась внутри, пока не вытянула конверт, у которого оказался погнутый угол.

Вытащив по очереди оставшиеся шесть конвертов, Стерн начал вскрывать их в обратном порядке. «Седьмой пик драфта-1985 достается «Голден Стэйт Уорриорз!» – объявил он, и камера выхватила Эла Эттлза, стоическое и гордое лицо калифорнийского франчайза, который завершил сезон с худшим показателем в лиге и всего за год до этого мог претендовать в худшем случае на второй пик драфта. Сидевший рядом Кастен сочувственно похлопал его по плечу, пока Эттлз выглядел так, «словно его ударили в лицо обухом», по выражению Пэта Уилльямса. «Нам довелось наблюдать за человеком, проходящим через пять стадий отчаяния у всех на виду» – вспоминает спортивный колумнист Los Angeles Times Сэм МакМанис.

Тем временем, Стерн продолжил вскрывать конверты и называть команды – «Кингс», «Хоукс», «Соникс», «Клипперс». Наконец, осталось лишь две команды – «Нью-Йорк» и «Индиана». Комиссионер все дергал и дергал конверт, пока, наконец, не порвал скотч, которым представители Ernst & Whinney запечатали его, и объявил «Второй пик драфта-1985 достается «Индиане Пэйсерс!». По толпе присутствующих пронесся ропот, и одновременно произошли три события: со-владелец «иноходцев» Херб Саймон встал с кресла и тут же упал обратно в состоянии шока; ДеБушер победоносно ударил по столу кулаком; а О’Брайан провозгласил «Баскетбол возвращается в Нью-Йорк, друзья!», за что над ним годами шутили фанаты.

За следующие два часа офис «Мэдисон Сквер Гарден» по продаже билетов получил более тысячи звонков. Если верить новостям, продажи алкоголя в барах Нью-Йорка моментально подскочили, пока виновник празднований давал в Вашингтоне интервью CBS и Sports Illustrated, корреспондент которого, Мэнни Миллан, привез с собой униформы всех семи команд, претендовавших на центрового «Джорджтауна», дабы сразу же сфотографировать Юинга для обложки журнала. По воспоминаниям Миллана, Юинг расцвел улыбкой, едва узнал о том, что ему предстоит играть в «Нью-Йорке».

ewing

Молодой комиссионер лиги посчитал лотерею большим успехом и был рад тому, что люди, наконец, не обсуждали НБА в свете злоупотребления наркотиками или любого другого негатива. Статистика подтверждает его правоту – всего за ночь телевизионные рейтинги НБА подскочили, а трансляция драфта стала гвоздем спортивных программ на всех телеканалах. Однако на следующий день ликование чиновников НБА немного поутихло: один из нью-йоркских таблоидов выяснил, что Ernst & Whinney является аудиторской фирмой для компании Gulf & Western, которая по неожиданному совпадению являлась владельцем «Никс». Когда президента «Мэдисон Сквер Гарден» Джека Крампе спросили о возможности подтасовать результаты лотереи, тот с усмешкой ответил «Я еще два месяца назад подстроил результат, позвонив в Ernst & Whinney и заявив, что уволю их, если мы не получим Юинга».

Журналисты откликнулись, написав «Крампе шутит. Наверное». Тем временем, телеканал из Индианаполиса показал в замедленном режиме, как был подогнут уголок конверта с карточкой «Никс» внутри. Начали курсировать слухи о том, что конверт «Никс» был предворительно помещен в холодильник, дабы Стерн почувствовал на ощупь какой конверт нужно вытащить, на что комиссонер ответил «Мне все равно, пусть люди считают, что исход лотереи был подстроен, лишь бы правильно писали название лиги. Главное, что о нас говорят».

За три десятилетия, прошедших с того дня, выросло несколько поколений скептиков, чьи работы вы можете найти в Интернете: короткий документальный фильм на YouTube под названием «Большая подтасовка»; обсуждения на различных форумах, своей длиной и детальностью способные померяться с научными диссертациями; статья Патрика Херби от 2012 года, в которой он описывает, как несколько раз пересмотрел трасляцию лотереи драфта вместе с профессиональным фокусником в надежде подловить Стерна на каких-либо манипуляциях. Однако концентрация на теориях заговора заставляет нас упускать более важные моменты первой лотереи драфта. А ведь то была первая попытка борьбы с политикой танкинга в исполнении профессиональной спортивной лиги, и это следует считать чем-то сродни подвигу.

В последующие годы лига отладила процесс, и с 1987 года худшая команда лиги не может упасть ниже четвертого пика драфта. Ныне процесс лотереи намного сложнее и проводится в присутствии представителей команд и избранных журналистов. Четыре из четырнадцати пронумерованных мячика для пинг-понга вытягиваются из барабана три раза, создавая тем самым тысячу и одну возможную цифровую комбинацию, определяющую команды, которым достанется три первых пика. Конечно, усложнение процесса не остановило некоторые команды на их пути к танкингу (не будет показывать пальцем в сторону «Филадельфии»), однако система по-прежнему является самой совершенной из всех, которые используются профессиональными спортивными лигами Америки.

Не стоит забывать и о непосредственно баскетбольной ряби, которую породил камешек под названием «лотерея драфта-1985». После церемонии ДеБушер заявил «Мы наконец-то станем крепкой командой», однако ему было и невдомек в тот день, что пройдут годы и понадобится приход Пэта Райли и Джеффа Ван Ганди, дабы «Никс» во главе с Юингом, наконец, расцвели. Команда, возможно, наиболее пострадавшая от исхода лотереи? «Голден Стэйт» – да, они мудро распорядились своим седьмым пиком, полученным вместо 50% шансов на Юинга, выбрав будущего члена Зала Славы Криса Маллина, однако франчайзу понадобилось четверть века, дабы отыскать добротного «большого». А сколько сценариев на тему «А что, если бы?» предлагает нам драфт-1985! Вы только представьте себе Юинга и Реджи Миллера вместе в «Индиане». Ну или Юинга и Доминика Уилкинса в «Атланте». Представьте, если бы команды, выбиравшие после «Никс», не позарились на такие кадры, как Джон Кончак или Джо Клейн, а взяли Детлефа Шремпфа (был выбран под 8-м пиком), Чарльза Оукли (9-й), Карла Мэлоуна (13-й), Джо Дюмарса (18-й) или Терри Портера (24-й).

Ну а самым важным аспектом того драфта, наверное, следует считать его культурное влияние. МакМанис считает решение траслировать церемонию лотереи одним из первых гениальных маркетинговых ходов Стерна, а Эд Дессер (продюссер, в дальнейшем возглавлявший NBA Entertainment и основавший компанию Desser Sports Media) напоминает, что подобный ход был новаторским для той эпохи, и что спустя всего пару лет телевизионные рейтинги лотереи превышали рейтинги матчей, в перерыве которых эту самую церемонию и показывали.

Успех трансляции лотереи дал Стерну карт-бланш, и он взял под контроль буквально все – Уикенд Всех Звезд, международные сделки, ТВ-пакеты, лицензирование. Лига ежегодно била собственные рекорды посещаемости в его первые семь лет на посту комиссионера; с тех пор продажи мерчандайзинга подскочили на 437%, зарплаты выросли на 177%, сумма контракта с ТВ увеличилась в шесть раз, а стоимость франчайзов подорожала в три раза. Стерн пытался скопировать успешную концепцию Диснея, заявляя «У Диснея есть тематические парки. Они есть и у нас, только мы называем их аренами. У них есть привлекательные персонажи, такие как Микки Маус и Гуффи. Наших же персонажей знают как ЭмДжея и Мэджика. Дисней продает мерчандайзинг и видеопродукцию. У нас все это тоже есть».

Не было такой затеи, которую Стерн стеснялся развивать, будь у нее хоть какой-то маркетинговый потенциал. В конце концов, речь идет о человеке, приказавшим записывать Всезвездный уикенд в высоком разрешении, дабы заключить контракт с Японией. В 1991 году! «Фраза, которая характеризует работу Стерна – «Не бойся пробовать новое». Я помню, как однажды спросил у Рика Уэлтца по поводу одной из идей комиссионера «Мы что, всерьез попытаемся это сделать?», на что тот ответил «Ну если это не сработает – то не сработает. Мы не боимся совершать ошибки». Хотя Стерн, конечно же, вышибал из вас все дерьмо, соверши вы ошибку» – со смехом рассуждает МакИнтайр.

Ныне лотерея драфта считается обязательной для просмотра среди ярых фанатов НБА. На YouTube можно даже найти популярную нарезку с десятью лучшими моментами в истории церемонии, пусть в ней и нет сюрпризов – открываются конверты, представители «Клипперс» гримасничают, «Гриззлис» постоянно получают второй пик, заместитель комиссионера Расс Граник выглядит серьезным и собранным. Однако, несмотря на отсутствие сюрпризов, церемония лотереи всегда полна своеобразного трагизма. Владельцы и генеральные менеджеры тратят годы и сотни миллионов долларов, дабы их команды оказались в наилучшей для себя ситуации. Они используют статистические выкладки наивысшего порядка, дабы добиться минимального преимущества. Однако, увы, часто очень многое решает глупая удача. И генеральные менеджеры не скрывают, сколько переживаний стоит им драфт. «Ладони потеют, сердце бьется быстрее – а все от того, что в твоем городе от тебя ожидают пика повыше, словно ты можешь контролировать исход. Довольно нервный способ зарабатывать на жизнь, знаете ли», – рассуждает Пэт Уилльямс, который в свое время выиграл три первых пика для «Орландо» и еще один для «Филадельфии».

Согласитесь, однако – ваши мысли по-прежнему скатываются к теориям заговора. Они вспыхнули с новой силой, когда «Орландо» получил первый пик два года подряд, и когда «Уизардс» получили его в 2001-м сразу же после того, как Джордан стал миноритарным владельцем организации. Думаю, никто не забыл, как «Новый Орлеан» получил первый пик по ходу продажи клуба Тому Бенсону. Но ни один из этих случаев не вызывает такого резонанса, как та самая первая лотерея в 1985-м. Год за годом миф пополняется новыми подробностями – Стерн вырос в Нью-Йорке и всегда болел за «Никс»; «Никс» закончили сезон 1984-85 с седьмым худшим результатом в лиге, однако умудрились выиграть лотерею в первый же год ее существования; у ДеБушера совершенно случайно оказалась с собой майка с 33 номером, которую он потом победоносно демонстрировал журналистам.

Те, кто присутствовали при описываемых нами событиях, высказывают разное мнение.

«Все эти теории вызывают лишь смех у тех, кто был вовлечен в организацию церемонии. Нас больше всего волновало, как бы барабан не раскрылся и конверты не высыпались наружу. Нам бы просто не хватило хладнокровия манипулировать с уголками и замораживать конверты», – отмахивается Уэлтц.

«Поначалу мы отшучивались в ответ на вопросы о возможном заговоре. Затем все это стало нас раздражать. Сейчас, спустя годы, я просто игнорирую эти вопросы», – рассказывает МакИнтайр. «Стерн достаточно умен, дабы провернуть подобное. Он также достаточно умен, дабы не решаться на подобную глупость. Для меня лично тайной является то, как Джон Кончак получил большой контракт. Я годами пытался вытянуть правду из ДеБушера, с которым мы дружили, однако он всегда лишь пожимал плечами и утверждал, что исход лотереи его сильно удивил. И если вы смотрели запись, то поймете, что он не врет», – рассуждает О’Брайан.

Даже присутствовавшие при тех событиях генеральные менеджеры настроены скептически.

«Заговоры не так-то легко держать в секрете. Если в этом бизнесе о чем-то знает больше, чем один человек – то скрыть это очень сложно. Замороженный конверт и комиссионер, щупающий каждый из них на предмет температуры во время прямой трансляции по национальному телевидению? Все это слишком хитро даже для администрации НБА» – высказывает свою точку зрения Пэт Уилльямс.

«Я думаю, что нам должен был достаться первый или второй пик, но все обернулось довольно неплохо – мы ведь получили Маллина. Я не собираюсь рассуждать о заговорах», – заявил в интервью 78-летний Эл Эттлз, который 30 лет назад выбежал из зала церемонии, от расстройства отказавшись отвечать на вопросы.

Это все, однако, не означает, что в теории заговора не верит абсолютно никто. Просто они тщательно подбирают слова. Все сводится к тому, что в среднем лишь трое из десяти готовы поверить в то, что исход лотереи был подстроен, однако большинство считает, что Стерн был способен на многое, тем более в не самые удачные для НБА годы. Один из успешных агентов заявил мне в интервью «Я вполне могу представить Стерна, подстраивающего исход лотереи. Ну и что– это ведь сработало? Он ведь спас лигу».

Только один человек знает правду, и 30 лет спустя он, наконец, согласился обсудить те события. Первоначально мы договорились о личной встрече, даже подумывали о том, чтобы вновь подняться в клуб Starlight Roof, однако все пришлось отменить – Стерн остается занятым человеком, даже уйдя на пенсию. Ныне он руководит фирмой DJS Global Advisors, занимаясь коммуникациями и венчурным капиталом, а также консультирует НБА по различным маркетинговым вопросам. Пришлось провести интервью по телефону.

Сперва Стерн заявил, что не помнит деталей событий 30-летней давности, однако по ходу интервью подробности начали всплывать: он объяснил, для чего создал лотерею («Слишком велик был соблазн танковать») и процесс принятия решения («Мы не проводили никакого анализа, просто решили бросить конверты в барабан»), а также посмеялся над своим поведением в тот день («Я сильно нервничал – в те годы у меня еще не было опыта работы с телевидением»). Он утверждает, что даже не задумывался о последствиях потенциальной победы «Никс» («Мы лишь пытались не напортачить»), и отказывается признать своей заслугой продолжающийся успех лотереи драфта («У нас почти не было плана»). Когда же я процитировал его знаменитую фразу «Лишь бы правильно писали название лиги», Стерн расхохотался и ответил «Видно, я уже тогда был умным парнем».

Разговор о теориях заговора был неизбежен. За прошедшие 30 лет Стерн приучил нас к непредсказуемости ответов на подобные вопросы, порой отделываясь шутками («Мы до сих пор храним бабло от Великого ограбления поезда», – заявил он как-то Иэну Иглу с CBS), порой раздраженно отмахиваясь (как в интервью Харви Эрэтону из The New York Times в 2012, когда он воскликнул «Это просто смехотворно!»), или же устраивая настоящее шоу (как в беседе с Джимом Роме в 2012, когда Стерн ответил «Я дам Dfv ответ и задам собственный вопрос. Ответ– нет. Вопрос – Вам самому не стыдно спрашивать подобное?»; когда же Роме продолжил настаивать на распросах, Стерн огрызнулся «А Вы прекратили бить свою жену – да или нет?»).

Вспоминая тот инцидент, Стерн говорит «Я спросил прекратил ли он бить свою жену, дабы дать ему понять каково это – отвечать на заранее безвыигрышный вопрос». Возможно, дело в том, что Стерн уже не имеет прямого отношения к НБА, но он, кажется, уже более легко относится к этой теме. Поэтому я задаю ему интересный вопрос – а что, если все эти теории заговора играют на руку лиге? Если мы узнаем окончательный ответ на свои вопросы – действительно ли Джордана попросили уйти из лиги в 1993-м и подстроил ли Стерн исход лотереи драфта-1985, – то мы перестанем проявлять интерес. А ведь нам так важно верить в возможность подобных событий. Нам также нужны отговорки – нам нужно верить, что все было подстроено, а иначе нам придется иметь дело с тем фактом, что возможно – возможно – наша любимая команда вовсе не так хороша. В конце концов, мифология является одной из движущих сил спорта. Нет сомнений в том, что многие стали смотреть трансляцию лотереи в 1986-м, чтобы проверить не приключится ли что-нибудь подозрительное. И так было каждый год. Что, если в этом и заключалась идея Стерна – подстегивать интерес людей, не давая им ответов?

На другом конце провода воцарилась тишина, а затем Стерн неожиданно для меня ответил «Абсолютно верно. Мифология охватывает все, даже уверенность фанатов в том, что их команда проиграла из-за предубежденности судей. Это стало одной из наших приманок, как и вопрос о том, дисквалифицировали ли мы Джордана». Своим ответом бывший комиссионер напомнил мне то, о чем он рассуждал незадолго до этого – людям нравится подобная драматургия. Что, если театральное представление Стерна случилось вовсе не на сцене клуба Starlight Roof на 18 этаже отеля Waldorf Astoria 12 мая 1985 года, а продолжалось на протяжении 30 лет?

Был ли исход лотереи подстроен? Скорее всего, нет. И скорее всего, мы так никогда и не получим свой ответ. Именно этого и добивался Дэвид Стерн.

logoПатрик Юинг
logoНью-Йорк
logoНБА