«Меня поселили в номер, а там каменные пол и стены и темнота». Как живут футболисты, не зарабатывающие миллионы
Лишь единицы футболистов попадают в лучшие клубы и получают запредельные зарплаты. Многим же приходится довольствоваться низшими лигами и жить от получки до получки. При этом карьеры этих людей чаще получаются насыщеннее и интереснее, чем футбольные судьбы реальных звезд. Еженедельник «Футбол» отыскал Сабира Хамзина, который рассказал, как вместе с Игорем Симутенковым во Владикавказе убегал от разъяренной толпы, как стал чемпионом Бангладеш и как нашел для «Спартака» Павла Яковлева.
Турник, хинди, «Спартак»
– Как вышло, что в детстве вы были вратарем, а потом всю карьеру провели в нападении?
– Мяч гонял с малолетства во дворе – так и начал в поле. В семь лет дядя привел меня в «Лужники», в футбольную школу молодежи. Она была на тот момент сильнейшей, потому что это был единственный в Москве интернат. Но с первого класса я учился в школе с языком хинди, не мог самостоятельно добираться в «Лужники», а родителям из Щелково меня неудобно было возить. Из-за этого некоторое время пропустил, не тренировался. Когда в четвертом классе вернулся в ФШМ, там мест не было – предложили встать в ворота. Так и пошел, хотя всегда рвался в поле. Я был самым маленьким из вратарей, неоднократно подходил к тренеру, просил его перевести меня в поле. А он отвечал: «Ешь морковку, прыгай и виси на турнике».
– Висели?
– Ну а как же, ребенок. А тут сам тренер сказал! Но в девятом классе я психанул и через знакомых перешел в школу «Спартака», там меня уже сразу поставили в нападение.
– Хинди-то вам был зачем?
– Школа была сильная, многие выходили в дипломаты. Язык-то редкий. Но я в первом классе не соображал, хинди так хинди. Сейчас забыл все. До десяти максимум досчитать смогу.
– С кем из известных футболистов тренировались в детстве?
– Сильный мой год оказался, 73-й. Если брать ФШМ, только из моей команды: Симутенков, Файзуллин, Бавыкин, Бут – приличная компания. Весело было. Помню, приехали на турнир во Владикавказе. Симутенков неаккуратно выразился в сторону местных ребят, пару фраз туда-сюда – и началось. Потом за нами толпа гонялась.
– Отбились?
– Какое там – убежали. Как во Владикавказе можно отбиться? Только за счет скорости.
– Почему вы пошли в институт сразу после «Спартака»?
– Спартаковскую школу я закончил, но не получил приглашения в дубль. Тогда вообще взяли всего трех-четырех, из них только Мамедов пошел дальше. Но я не переживал. Поступил в нынешний РГУФК. Восемьдесят процентов футболистов идут туда или в Малаховку (МГАФК. – Ред.). Играл за студенческую команду, меня пригласили во взрослую команду ФШМ. Так в 21 год стал потихонечку возвращаться в большой футбол. Но университет стабильно посещал, у меня были хорошие отношения с кафедрой футбола. Только игроки различных сборных у нас имели бумагу о свободном посещении. На экзамены же все приезжали, даже из дублей «Спартака», «Динамо».
– Ваш первый клуб «Кинотавр» что за зверь?
– На волне кино, я так понимаю, Марк Рудинштейн создал клуб. Его самого мы ни разу не видели, только на фестивалях по телевизору. Веселая была команда. 0:15, 0:17 – для нас нормальное явление. Ну а что: студенты играли с мужиками, было непросто. Два раза за сезон умудрились выиграть – 3:0 и 1:0. Но это случайно вышло, парни просто не настроились. За весь сезон в итоге мы пропустили 146 мячей.
– Два сезона вы провели в третьей лиге за ТРАСКО ФШМ. На что жили?
– Для нас, молодых ребят, суммы там платили хорошие. Другое дело, что все лопнуло. В последний сезон платили нам до июня, потом спонсор сдулся. Команда тоже была неплохая: Ловчев-младший, Соломатин. Вместе играли, гуляли, отдыхали. Одна машина была на весь состав.
– Как это?
– Товарища мама была гидом-переводчиком в гостинице «Космос», и уже в то время у него была экспортная «пятерка». На ней мы и гоняли.
«Локомотив», перелом, Европа
– Потом был «Газовик». В «Википедии» написано, что в Тюмени вы переругались со всеми тренерами.
– Абсолютная неправда. Оттуда я уехал сам. На сборах в Словакии мы играли с местной командой. Ее президент раньше работал в «Газовике», он меня увидел и предложил контракт. Естественно, я согласился: на дворе 95-й год, Европа, возможность дальше двигаться. Приехал в Словакию, но там была сложная ситуация: в городе не любили этого человека. И в один прекрасный момент, прямо во время матча, трибуны стали скандировать в его адрес неприятные вещи. Он психанул, полез разбираться. Даже была заварушка, чуть до драки не дошло. После этого я уехал.
– Как на вас вышел «Локомотив»?
– Тренер из ТРАСКО порекомендовал меня Семину, организовали просмотр. Основной состав «Локомотива» был на сборах, я ждал их приезда и тренировался с дублем. Тогда там Роман Шаронов играл, был лидером команды. Лет семнадцать ему было. Абсолютно нормальный мытищинский парень, боец. Но в то время его никто толком не знал. Это сейчас он Роман Шаронов, а тогда мы все были Петя-Вася. К сожалению, Семина и «Локомотив» я так и не дождался. В одном из контрольных матчей сломал пятую плюсневую кость. Естественно, выбыл на полгода.
– Что делали дальше?
– Восстанавливался. Вот сейчас в России хают агентов, но для молодых ребят их роль немаловажна. В каждой профессии есть нормальные и ненормальные люди. Жаль, что в тот момент у меня не было агента. Дело в чем: когда выздоровел, уехал в «Нефтехимик» из Нижнекамска, где был Валера Чижов. У него был контракт, он рассказал мне условия. Прихожу к президенту, он говорит: «Что хочешь?» «Так и так, как у Чижова», – отвечаю. Там и подъемные, и зарплата нормальные. Но Чижова-то приглашали из «Спартака» как основного, а я полгода не играл. Мне бы чуть подождать, выйти на уровень. Но опыта не было, никто не подсказал. Мне даже не сказали конкретную цифру, просто сообщили: «Будет меньше, чем у Чижова». А я возьми и откажись. Вернулся в Москву. Меня Евгений Серафимович Ловчев помнил по ТРАСКО и позвал в мини-футбольный «Минкас». Там мы в одной четверке играли с Игорем Ефремовым, который руководит ФНЛ. Парень с характером, в руководящей должности ему это, наверное, сейчас помогает. Но как только мне поступило предложение, я уехал. Хотел вернуться в большой футбол.
– Получилось вроде неплохо.
– Мы как-то поговорили с Андреем Лексаковым, который еще преподавал у меня на кафедре в институте. Он говорит: «Сабир, пора возвращаться в футбол, начнешь со второй лиги». Так я и начал играть за «Спортакадемклуб». За один круг забил 17 голов, появились предложения из первой лиги. Из «Волгаря», который был тогда на подъеме, из Смоленска. И тут, как ни смешно, случился повторный перелом. Играли в Подольске, я сделал дубль, хорошее настроение: знаю ведь, что на руках предложение. Вдруг неудачно оступился... Было обидно, но это жизнь футбольная.
– Как тогда попали в «Вентспилс»?
– Когда вылечился, успел сыграть несколько матчей. На меня вышли представители «Вентспилса». Встретились, мне обрисовали ситуацию: город портовый, хорошие условия контракта. Лучшие из всех москвичей. Миша Бесчастных там играл, Воронков, Костя Генич. Компания у нас была: литовец, четыре грузина и четыре россиянина.
– Уживались?
– Были, конечно, стычки. Грузины – хорошие ребята по одному, но когда соберутся – уф! На первом сборе у меня была стычка с грузином. Игровой момент, повздорили, после игры хотели разобраться, но ребята успокоили.
– Как в Латвии тогда относились к русским?
– По-разному, но бывали не самые приятные эпизоды. Жена, например, на рынке что-то покупает, говорит по-русски. Продавщица на нее смотрит: «Что это ты на русском говоришь, давай на латышском». Жена отвечает: «Я не латышка». Та ей: «Плохо, что ты не латышка».
– Почему в Латвии не задержались?
– Отыграл полноценный год, стал лучшим бомбардиром команды. Но подошел президент и сказал, что условия они мне срежут, зарплата будет такой же, как и у всех остальных местных ребят. Я ехал в Латвию, чтобы там еще что-то заработать, а не просто жить. За год нормально получилось. Мне заплатили 25 тысяч долларов подъемных плюс сделали 2 тысячи зарплату. Как раз 1998 год, в августе случился первый дефолт. Цены упали, когда приехал – хватало на квартиру. Но, к сожалению, не купил, потому что не задумывался даже об этом.
– С «Вентспилсом» вы заняли третье место и могли сыграть в еврокубках. Неужели даже это не держало?
– Нет. Мне надо было содержать семью плюс пытаться что-то заработать на будущее. На тысячу долларов в Латвии тогда можно было хорошо себя ощущать. Я же еще с семьей приехал, даже тещу перевез – впятером жили. Но говорю же: хотелось еще что-нибудь заработать. Две тысячи долларов устраивали, тысяча – уже нет. В Латвии взял 190-й «Мерседес» 92-го года на «автомате», с двигателем 2,6 литра. Я вокруг бензоколонки катался, чтобы на всякий случай далеко от нее не уезжать. На нем в «Химки» и приехал…
– Мощно.
– Да, 99-й год. Приехал как козырный, на «Мерсе». Еще с номерами латышскими. Тренером в «Химках» тогда был Сабитов, задача стояла - выйти в первую лигу. В общем, в клубе смотрели только вперед, хотели наверх. Что они и доказали – дошли до Премьер-лиги. При мне президентом был бывший мэр Химок Кораблин, который сейчас в «Венеции». Отличный человек, тепло относился к команде, финансирование было бесперебойным. Получал я там приблизительно столько же, сколько и в «Вентспилсе», но жил-то в Москве.
Бангладеш
– Как в вашей жизни случился Бангладеш?
– После «Химок» играл за «Витязь», минифутбольный «Титан», из «Пресни» съездил в «Гомель», не подошел. Вернулся в «Пресню», но период дозаявок закончился уже, оказался не у дел. В итоге поступило предложение от дружественной нашей «соседней» страны – Бангладеш. Как-то человек приехал на матч «Пресни», подошел ко мне: «Не хочешь в Бангладеш поиграть?» Я посмотрел на него: «Прикалываешься, что ли?»
– Русский?
– Нет-нет. Бенгалец, но по-русски обратился. Их же до хрена в Москве – на рынках, повсюду. А когда заявки закончились, они узнали об этом, позвонили, мол, надо встретиться. Приехал мистер Чунук – председатель Олимпийского комитета в Бангладеш. Договорились встретиться в «Макдоналдсе». Приезжаю – они там ввосьмером сидят. «Поедешь?» – спрашивают. У меня логичный вопрос: «Сколько денег и сколько времени?» Они мне: «Две тысячи. Всего лишь месяц поиграть, помочь выиграть первое место – у нас конец сезона, две противоборствующие партии. Важно очень». Говорю, мол, нет, две мало. Предлагают три – тоже отказываюсь, встаю и ухожу. Догоняет меня в переходе метро на «Пушкинской» один из этих чудаков: «Ладно, сколько хочешь?» Отвечаю: «Пять плюс билет туда и билет обратно». Чтобы не было там никакой ловушки. Приезжает он через два часа ко мне домой с «пятеркой» и билетами.
– Жена не была против такой авантюры?
– А что делать? Двое детей, работы нет, а тут такие деньги предлагают. Прилетел туда – обалдел, конечно. Меня поселили в номер – там каменный пол, каменные стены, темнота. Вижу только светящиеся зрачки и слышу: «Хеллоу! Кеннеди, мэйд ин Гана». Свет включаю, смотрю: африканец какой-то. «Сабир, раша», – говорю. Жили с ним тихо-спокойно.
– Что было дальше?
– Шок полнейший. База без окон! Только три номера с окнами и кондишенами. У меня, у меня тренера Суслопарова, покойного, и еще у двух нигерийцев. А эти – как в общаге: без окон и на двухъярусных кроватях. Влажность сумасшедшая, тридцать градусов жары и по восемь раз в день идут дожди.
– Чувствовали себя героем?
– Первая тренировка, поле облупили люди – болельщики местные. В конце они окружили поляну так, что она как хоккейная коробка по размерам стала. Приехал русский – для них целое событие! Я тогда в порядке был, тем более для Бангладеша-то. Действительно помог выиграть чемпионство. Кстати, до меня белорус приезжал, но через три дня улетел – не выдержал обстановки этой.
– Что же там такого ужасного кроме базы без окон?
– Я почти никуда не ходил, только в посольстве зафиксировался, когда приехал. Да там в городе делать нечего. Грязно, смотреть особо не на что, спиртное не продается. Русский дом в ста шагах от базы был, книги тридцатых годов. Разве что заведение с интернетом было напротив, вот туда ходил. Я просто знал, что у меня есть билет, чемпионат через месяц закончится. «Пятерку» получил, премиальные получу. Был спокоен, не лез никуда, месяц надо было пережить. Вечером к тренеру ходил: песни на кассетах 89-го года, КВН – 62-го года.
«Брест», Тихонов, «Спарта»
– Франция после Бангладеш – райское место?
– Наверное, бывает такое в жизни: где-то потерпишь – потом воздастся. Мне помог попасть в «Брест» юрист Евгений Смоленцев. Он на меня вышел через вашего коллегу Эдика Нисембойма. Сказали, что есть вариант, могут свести с людьми. Я говорю: «Давайте обсудим предложение, будем решать». В общем, вариант такой оказался: Франция, вторая лига с выходом в первую. На просмотр. Подписал со Смоленцевым соглашение где-то в недрах «Лукойла» на седьмом или восьмом этаже и поехал. Неделю побыл, понравился, предложили остаться. А закончилось в «Бресте» все для меня тем, что мы не вышли никуда, со мной контракт не продлили. В принципе, логично все. Легионер должен быть на две головы, ну хотя бы на голову выше местного. Вернулся, доиграл по накатанной в КФК, мне предложили перейти на работу в «Спартак», в коммерческий отдел. Думаю: 32 года – почему нет
– И что вы делали?
– Искал спонсоров, занимался текущими вопросами. Обычная рядовая работа. Участвовал в переговорах, но чтобы я привел какого-то спонсора самостоятельно, такого не было. Совсем это оказалось не мое, поэтому при первой же возможности подошел к Шавло. Так мне предложили пост тренера-селекционера. Стал ездить на отборочные матчи юношеских сборных, просматривал игроков, давал рекомендации. По России ездил, по Украине, по Хорватии.
– Есть чем похвастаться?
– Я нашел Яковлева для «Спартака». Он играл за Люберцы на турнире «Кубок Арбата». Я его увидел, отметил. Позвонил Смоленцеву, порекомендовал его. Так Пашу и пригласили.
– Ваше последнее место работы – «Спарта». Что это было?
– Было очень интересно, была уверенность, что мы пойдем далеко. Но завершилось все банально. Сначала мне позвонил будущий президент клуба, говорит, что проект один намечается. Спросил, сможем ли набрать команду. Он общался с телеканалом «Россия 2», аккумулировал отношения с Мастер-Банком, который сейчас канул…в веселую историю. Я сказал: «Нет проблем, соберем. А кто тренер-то?» Он такой: «Как думаешь, Тихонов – нормально?» Говорю: «Ну да, пойдет, конечно». Дал телефон Тихонова, сказал: «Набирай, по игрокам решайте». Я позвонил Андрюхе, познакомились, он без какой-либо надменности выслушал мое видение, объяснил свое.
– Валерий Чижов чуть ли не во дворе набирал игроков в «Сатурн». Вы тоже?
– Угу, во дворе. В Бангладеш еще съездил... Ребят, ладно вам. Кого-то знал, кого-то порекомендовали. Июль, привел на тренировку тридцать человек. Стоят в линию, в разных майках все. Две недели до игры, быстро просмотрели. Но там были единицы, кто играл хотя бы во второй лиге. Когда же команду расформировали, абсолютно все трудоустроились во вторую лигу. Это к вопросу о тренере Тихонове. За полгода человек вывел ребят на новый уровень, их сразу же разобрали, как только все закончилось.
– Теперь-то что делаете?
– Я сейчас помогаю лицензированному агенту. Но не более, вряд ли займусь агентской деятельностью. Я считаю, что смог бы быть спортивным директором в профессиональном клубе. Неважно, высшая, первая или вторая лига. Понял, что это мое, выглядел в «Спарте» достойно. Иногда сейчас с Андрюхой встречаемся, очень тепло общаемся. Он спрашивает: «Что не звонишь-то?» Отвечаю: «Андрюх, ты сейчас на другой планете – куда тебя тревожить?» Он смущается: «Прекращай». В общем, как говорил Рожков: «Прощаться нужно так, чтобы при встрече в магазине или метро не отводить глаз».
Беседовали Вячеслав Опахин, Глеб Чернявский
Кто станет новым лицом сборной России? Как «Бетис» будет противостоять «Рубину» в Лиге Европы? Почему «Сток Сити» - самый брутальный клуб Англии? Как Юрген Клопп стал самым счастливым тренером мира? Чем аукнется травма Дмитрия Тарасова? Как войти в историю за один чемпионат мира? За кем следить в плей-офф Лиги чемпионов? Что происходит в чемпионатах второго эшелона? Как выиграть Кубок СССР, а после спланировать побег из тюрьмы? Откуда в Барселоне хоккейный клуб? Об этом и многом другом - в новом номере еженедельника «Футбол».
--------------------------------
Имеется ввиду С.Е. Рожков?