Светлана Кузнецова: «Если я не буду жить в России, то застрелюсь»

- Вчера вам заменили корт на «Ролан Гаррос» в последнюю минуту. Это как-то повлияло на настрой?

– Сложно пришлось, конечно. Вот Жюстин Энен, насколько помню, загодя приезжала разминаться, целый день ждала. И ее это выматывало. Я же гадала, как попозже приехать, поменьше времени провести на кортах. В итоге в 13.30 только добралась, в 14.30 размялась, но все равно... Пустили нас только в 19.00. Безусловно, я хотела играть на корте Сюзан Ленглен. И Люся Шафаржова хотела – мы это с ней обсуждали. Правда, куда важнее было вообще сыграть, а не переносить матч. Иначе день прошел бы впустую.

– Вы уверенно выиграли и в седьмой раз дошли до 1/4 финала во Франции. Чего ждете от следующего матча с Симоной Халеп? Уже есть какие-то тактические задумки?

– Сложно сказать о тактике. Конечно, хорошо, что я выиграла последний матч, но она в очень хорошей форме. Симона – фаворит, но мне нечего терять. Это четвертьфинал, и я счастлива играть на такой серьезной стадии. Постараюсь сделать максимум возможного.

– У вас часто в одежде присутствуют яркие цвета. Сейчас вы играете в оранжевом. Это дает допонительный импульс?

– С прошлого года играю в форме китайской фирмы, и я ей очень довольна. Они делают все возможное. Перед каждым турниром присылают несколько вариантов коллекции. Перед «Ролан Гаррос» у меня был выбор из пяти цветов – я остановилась на оранжевом для одиночного разряда и зеленого для парного. Вообще, так получилось на самом деле, что с самого начала сезона я играла в оранжевом. Хорошо играла – решила не менять. Но если мне вдруг скажут, что я буду выигрывать в нижнем белье – я буду играть в нижнем белье. Мне все равно – главное, чтобы я выигрывала.

Кстати, китайцы никогда раньше с теннисистами не работали. Первый комплект они мне прислали с забавным пояснением: мол, у тебя травма колена, и мы придумали лого: СК с бабочкой. А бабочка в Китае – символ возвращения, возрождения. Это внимание покорило. Они знали, что мне нравятся звездочки и под Австралию сделали все очень звездное. Под Китай – с нереально крутым рисунком тигра. Мне нравится быть разной.

– У вас уже есть идеи, чем займетесь в будущем? Вы не раз меняли свои планы...

– Я борюсь за то, чтобы проводить больше времени в России. Но очень сложно совместить мои желания с календарем. Я такой человек, что не могу долго находиться за границей. В России я отдыхаю. У меня тут душа отдыхает. Если я не буду в России, я застрелюсь. Мне, если честно, и теннис не нужен, если я дома не бываю.

А календарь очень сложный. С одной стороны, нужна игровая практика, с другой – очень сложно себя мотивировать на маленькие турниры. Я живу для больших. Мне нравятся мэйджоры. Вот американские журналисты мне говорят – ты не выиграла такой-то турнир. Да мне не надо его выигрывать, я хочу быть в форме на «Шлемах».

Когда я уехала из Испании, она у меня уже в печенках сидела. Я не могу об Испании говорить плохо – она мне дала все. Но она меня съела изнутри. Потому что это были очень однообразные тренировки. Семь лет одни и те же упражнения. Я ходила со слезами, не могла уже смотреть на это. И когда я уехала в Москву, я обрезала все. Не могла уже делать все эти «корзинки». Когда начали работать с Ольгой Васильевной Морозовой, я ей сказала: «Только без «корзинок». Что хотите делайте, только без «корзинок».

– Анастасия Павлюченкова рассказала, что вы втроем с Леной Весниной иногда в караоке бываете. А что в там поете?

– Я рэп читаю. Я не пою. У меня ни голоса, ни слуха нет. В принципе могу спеть, но это будет ужасно.

Фото: Fotobank/Getty Images/Clive Brunskill