Читаю сейчас совершенно укуренную (но статус не про #допинг!) книжку, всем любителям велоспорта и просто веломанам привет горячий.

- Поведение велосипеда с высоким содержанием человеческой природы, - стал пояснять сержант, - совершенно замечательно. Ведут они себя исключительно хитро - их не увидишь ездящими сами по себе, но они постоянно обнаруживаются в самых непредсказуемых местах. Вам разве не приходилось видеть велосипед, который уютно прислонился к шкафу в теплой кухне, когда за окном льет проливной дождь?

- Отчего же, приходилось.

- И при этом велосипед все норовит быть поближе к огню?

- Да, так оно и есть.

- И располагается так, чтобы хорошо слышать, о чем говорит семейство, собравшееся за столом?

- Да, да, все именно так.

- И уж, конечно, не в тысяче миль от того места, где хранят съестное?

- Вот этого я как-то не замечал... Этим замечанием вы же не хотите, надеюсь, сказать, что эти человеко-велосипеды потребляют человеческую пишу?

- Надо признать, что никто еще не заставал их за этим занятием, никто еще не видел их с куском бифштекса во рту, но я знаю наверняка, что еда исчезает.

- Неужели?

- Я не раз замечал хлебные крошки на передних колесах этих господ.

- Знаете, все, что вы говорите, - для меня просто потрясение, - пробормотал я.

...

- А как вы распознаете человека, у которого в венах течет много велосипедного?

- Если процент велосипедности у человека выше пятидесяти, то это сразу видно по его походке. Такой человек ходит быстро, уверенно, энергично, никогда нигде не присядет, а если останавливается, то тут же к чему-нибудь прислоняется, выставив локоть для опоры, а вернется домой - всю ночь простоит у стены на кухне и ни за что не ляжет в постель спать. Если по какой-либо причине ему приходится идти медленно или останавливаться там, где не к чему прислониться, он тут же падает, валится наземь, и его приходится поднимать и приводить в движение, и сделать это должен кто-то сторонний, потому что сам упавший подняться не может. Вот в какое состояние вогнал себя почтальон своей беспрестанной ездой на велосипеде, и не думаю, что ему удастся развелосипедиться.

- Чувствую, что никогда больше на велосипеде ездить не буду, - пробормотал я.

- Отчего же, если знать меру, то это полезно, это закаляет, развивает выносливость, укрепляет мышцы, делает их, можно сказать, железными. Да и к тому же ходить пешком слишком долго, слишком далеко и слишком быстро совсем небезопасно. Когда подошвы ног постоянно хлопают по дороге, то вещество дороги проникает в ноги, а потом и дальше, дальше - в шагающего по ней человека. Когда человек умирает, то говорят, что он уходит назад в землю, превращается в прах, но если слишком много ходить пешком, то этой земли и этого праха набирается в человеке очень много еще задолго до его смерти. Или можно сказать, что человек, много ходящий пешком, теряет частицы себя, которые проникают в дорогу, в землю. А что это значит? А это значит, что вроде как сам идешь навстречу смерти - ведь смерть что хочет? Хочет превратить тебя в прах, а ты сам себя в прах превращаешь. Поэтому трудно сказать, какой самый лучший способ перемещения из одного места в другое.

Вскоре после того, как сержант завершил свои разъяснения, я обнаружил, что иду на цыпочках, насколько это у меня получалось на одной деревянной ноге, - стараясь как можно легче ступать. После всех рассказов сержанта я решил, очевидно, что таким образом смогу продлить себе жизнь.

Флэнн О'Брайен. Третий полицейский.

#велошоссе #велотрек #велокросс #книги