27 декабря 2014, 10:19 25 мин.

Шуми Бабаев: Родителям игроков отвечаю: «Я никого пропихивать не собираюсь»

Автор

Телефон Шуми Бабаева, наверняка, тайно ненавидит своего владельца. За полтора часа нашего общения он звонил раз двадцать. Вопросы по работе чередовались с приглашением на телевиденье в качестве эксперта (накануне нашей беседы в США случился инцидент с Вячеславом Войновым), ответами в стиле модной нынче рекламы «Можно я тебе перезвоню» и т. д.

- Иногда по три раза за день подзаряжаю, - смеется он.

Агент – еще не до конца изученная профессия на отечественных спортивных просторах. А Шуми Бабаев – один из ярких персонажей хоккейной ипостаси этого направления труда.

Неподалеку от гостевой тренерской он дожидался Вячеслава Быкова. Наставника СКА мы признали не сразу. Шорты поверх треников и тапочки на босу ногу резко контрастировали с привычным строгим костюмом. Утренняя тренировка СКА подошла к концу. Волевая победа 4:3 над ЦСКА минувшим вечером не стала причиной ее отмены. На эту игру Шуми Бабаев впервые в сезоне приехал в Питер. Артюхин против Бурдасова – его личное дерби.

В знаменитой кафешке Ледового запах котлет и компота. В 11 утра ассортимент полон. В былые годы после тренировки здесь обедали хоккеисты. Сейчас – все реже. На спокойную беседу у нас было не более двух часов. Аранжировки из звона тарелок и вилок были ни к чему.

«Кто сказал, что Питере мало платят? Я?»

- Шуми, мы насчитали у вас полсотни клиентов. Откуда время для каждого?

- У меня своя система. Даже если с ребятами не созваниваюсь, всегда держу руку на пульсе. Общаюсь с клубным руководством, узнаю, что происходит у человека. Стараюсь никого не обижать. Когда все подписаны, проще. В то же время не стоит забывать про обмены. К ним нужно быть готовым в любой момент. Все эти процессы нужно контролировать.

- В основном ходите на матчи, где ваши ребята играют?

- Зачастую. Или когда нужно переговорить с руководителем клуба. На ЦСКА, к примеру, иду при первой возможности. С детских лет болею за них. Совмещаю приятное с полезным.

- По ходу сезона сколько игр просматриваете?

- C учетом телевизионных трансляций - 2-3 в день. На стадионы хожу, но не часто. Московские арены сами по себе неудобные. «Динамо», ЦСКА – команды отличные, а смотреть за ними некомфортно.

- Пожалуй, согласимся…

- Вот у вас в Питере - все, как надо. И атмосфера хоккейная, и шоу отличное. Антураж замечательный. Люди в шарфах, в шапочках. Красота! В Москве же все буднично. Допотопные арены, зрителей нет, удобств тоже. В спорте такого быть не должно. Поход на матч должен быть праздником. Как в кино сходить, или театр – чтобы атмосферно.

- Вы как-то сказали в интервью, что в Питере игрокам не так много платят. Опечатка?

- Я так не говорил. В Питере у игроков зарплата достойная. За своих игроков не говорю. Они не так много получают. Про остальных лучше промолчу.

- Два года назад люди в Интернете смеялись: СКА – фарм-клуб Бабаева. Целая пятерка ваших игроков летом приехала в Питер.

- Это стечение обстоятельств. Кевина Дэллмана я перевозил вместе с другим агентом. Позже Андрей Сигарев с Иваном Налимовым в Питер пришли – тоже мои ребята. Сейчас оба в «Адмирале». Женю Артюхина позже я забрал в «Атлант». Глазачева с Бадюковым не оставили в СКА. Алексей, помню, не понравился Ржиге. Так что был «фарм-клуб» и нет «фарм-клуба». А вообще это понятие в данной ситуации неуместно.

- Это нормальная практика, что тренер работает с конкретным агентом?

- Нормальная практика, когда агент представляет интересы тренера. А комплектовать с помощью тренера команду - ненормально.

- Много такого в лиге?

- Если я еще начну озвучивать, сколько тренеры с этого зарабатывают…

007 в пользу Казахстана

- Про вас, кстати, то же самое говорили, когда вы начали работу со сборной Казахстана и «Барысом».

- Притом, что ни одним моим игроком там больше не стало. В Астану под сборную перебрались уроженцы Усть-Каменогорска Костя Руденко и Виктор Александров. Из «Ак Барса» перешел Максим Спиридонов, но его вместе с Александровым позже убрал новый руководитель команды. Я стремился собрать в Астане ребят, способных выступить за сборную на Олимпиаде, вне зависимости от того, кто представляет их интересы.

- Логично.

- Так в «Барысе» появились Максим Семенов, Евгений Блохин, Дмитрий Уппер. Мои условия были таковы: Если я берусь за «Барыс», он будет состоять из игроков сборной. Неважно, чей он – нам был нужен результат. Туда же не поехали Глазачев с Гимаевым, которые, кстати, на тот момент были без контрактов. За Казахстан они играть не могут – вопрос исчерпан. К тому же, главным тренером команды был Владимир Крикунов. А с ним попробуй договорись…

- Мужик…

- Помню, был ему нужен защитник. Говорю: «Василич, есть мой свободный защитник». «Тогда не возьму», - отвечает. Да и последнее слово было за руководителем федерации хоккея.

- У вас ведь агентскую аккредитацию из-за сборной отобрали…

- Да, но вернули уже давно.

- Номер по-прежнему 001?

- Ой, даже не помню, как она выглядит. Там постоянно номера меняются. Я просил 007:мне нравится это сочетание цифр. А что выдали, не знаю.

- Сейчас к сборной Казахстана отношение имеете?

- Никакого.

Первые контракты

- В Интернете прочитали, что вы чеченец, и удивились: все же редкая в хоккейном мире национальность.

- Абсолютная неправда. Мои родители, бабушки и дедушки - из Дербента. Между прочим, самого древнего города России - ему более пяти тысяч лет.

- Но даже так корни у вас не из хоккейного региона…

- Это как посмотреть… Я прожил всю жизнь. У меня есть родственные связи с известным хоккеистом прошлых лет. Легендой советского хоккея. Я всю жизнь в спорте. С детства играл в футбол, но дружил в основном с хоккеистами. Игорь Чибирев, Женька Давыдов, Макс Михайловский, Игорь Малыхин – до сих пор дружим. После общения с ними и увлекся хоккеем. Где-то с 1991 года и начал играть.

- Речь об агентской деятельности?

- Если ее так можно назвать. Женя Давыдов прилетел из Швейцарии, говорит: «Нужно провести переговоры с «Ак Барсом». Я знал все казанское руководство и слово за слово решил для него основные вопросы. Потом Костичкину помог с клубом. И пошло-поехало. Институт спортивных агентов в том или ином виде уже существовал в стране, хотя самого понятия не было. Руководители клубов сталкивались с агентами, но не применительно к своей работе.

- Это как?

- Агенты забирали у них игроков и отвозили в Америку. Я знаю нескольких ребят, которые появились на этом рынке до меня. Они работали на американские и канадские компании. Не подписывая контрактов, помогали уезжать нашим хоккеистам. В СССР, а затем в России агентом хоккеистов выступала компания «Совкомспорт», через которую уезжали почти все. Впоследствии суть агентской работы поняли многие. А тогда на уровне наших клубов агенты по сути выполняли функции скаутов. Но кто-то ведь должен был зайти и начать этот процесс.

- Вы – один из первых.

- Не просто один из первых, а первый хоккейный агент в России! Начал эту работу в 1998 году. Хотя порой функции агента выполнял и до этого. Просто не знал, как это называется. На тот момент, если я не ошибаюсь, агенты в стране были только у теннисистов. Причем, все работавшие в России компании были иностранные.

Есть непрофессионалы – есть откаты

- О том, как накалывали хоккеистов в клубах Суперлиги байки до сих пор ходят…

- Чаще всего возникали моменты по недовыплатам. Иногда пытались что-то отжать. Ну, или хоккеиста зовут в первое-второе звено, а он в итоге оказывается в четвертом. Приходилось расставаться с клубом. Тогда не было никаких правил.

-Сейчас некоторые клубы тоже идут в разрез общепринятым правилам…

- Не сравнивайте. Что было тогда и теперь – небо и земля. У КХЛ есть структура, игроки защищены, работает профсоюз. Все это благодаря Александру Медведеву. Геннадий Тимченко, пришедший в лигу позже, продолжил работать в таком же русле. Рыба ведь не только гниет с головы, но и головой выискивает путь своего движения.

- Красиво…

- Направленность идет сверху вниз. Медведева с Тимченко многие критиковали, что полномочия в лиге они совмещают с работой в СКА.

- Кто-то и до сих пор негодует на сей счет…

- А по мне, так это к лучшему. Они, таким образом ощущают обе стороны медали. А третья сторона – игрок, который не должен чувствовать себя бездомной собакой: выгнали – и забыли. Он не раб.

- Предвидим язвительные отклики: «Рабам столько не платят».

- Заработки хоккеистов почему-то считают все. А разве певцы с артистами намного меньше получают? Мне все равно - в чужой кошелек не лезу. Купил билет на концерт, послушал, ушел. Артисты радуют народ, стоя на сцене. Спортсмены же, выходя на лед, рискуют жизнями. Я не профессиональный хоккеист, а шрамов полно.

- Видим.

- А ребята все переломанные, и здоровья не вернешь. Ясно, что хоккей в России – дотационный вид спорта. Но на сегодняшний день хоккеисты зарабатывают столько, сколько предлагает рынок. На фоне бардака, что творился у нас раньше, система КХЛ приближена к идеалу. Есть правовое поле, грамотно расставлены акценты, растет уровень хоккея. Да, хоккеисты порой бывают недовольны тем, но локаутов у нас никогда не будет. У нас все работает иначе…

- …и теперь без откатов?..

- Откаты будут пока есть куча непрофессионалов - людей, пришедших в хоккей ради временной наживы. Вы же никогда не подумаете, что Тимченко, Ротенберг, Медведев могут быть замешаны в откатах?

- Безусловно! Зачем им это нужно...

- Эти люди сами играют в хоккей, получают от него удовольствие. Понимают, что делают важный социальный проект. Может быть, они не суперпрофессионалы, и чего-то недопонимают в хоккее, но саму суть игры чувствуют. А есть те, кто ни пойми как попал в хоккей, и, зная, что сегодня-завтра его погонят, думает, как бы побыстрей «срубить по-максимуму». Многие, кстати, в агентскую работу и приходят с той же мыслью. Думают, что здесь деньги легкие.

- Заблуждаются?

- Расскажу историю. На стадии зарождения КХЛ, когда Дисциплинарный комитет возглавлял Владимир Сараев, было у нас совещание. Агентов, помню, пришло человек сорок. Оглядываюсь по сторонам: от силы десяток знаю. Кто остальные – ума не приложу. И вот возник между нами спор. Часть агентов лоббировала систему, при которой в КХЛ, как в футболе, клубы платили бы им вознаграждение. Я выступил категорически против. На меня, как на белую ворону посмотрели…

- Вам не нужны были лишние деньги?

- Нельзя, чтобы агент был связан с клубом финансово. Из представителя игрока он превращается в посредника. Многие неверно думают, что в системе «агент-игрок» первый главнее. Да, я могу уйти от игрока, но в большей степени я для них наемный рабочий. А если агент будет связан с клубом, то фактически будет трудиться на два фронта. Новенькие на меня глаза выпучили: как так – от дополнительных денег отказывается? Благо, в итоге приняли решение, что этого делать нельзя.

«Заранее знаю, кого могут обменять»

- Вы как-то жаловались, что из-за работы нет времени обзавестись семьей…

- Уже обзавелся. Вот (показывает кольцо), летом свадьба была.

- Супруга к хоккею не ревнует?

- Надоел, говорит, со своим хоккеем. Я ведь по три матча в день просматриваю. Она никак понять не может: что это за работа такая – сидеть на диване, смотреть хоккей по телевизору.

- Наши дамы с ней солидарны…

- Притом, что мне это делать необязательно. Просто таким образом я понимаю многие процессы. В противном случае, многое будет проходить мимо.

- Устаете от хоккея?

- Учитывая то, что я еще играю в хоккей, бывают, конечно, моменты… Благо, они совпадают с периодом, когда можно расслабиться: январь - когда дозаявка уже завершилась; июнь-июль - работы хватает, но несколько недель на отдых можно отловить. В августе, когда всех подпишешь, тоже поспокойнее.

- Самый напряженный период?

- Март, апрель, май. Напряженка в принципе по ходу сезона не спадает.

- А как же дедлайн, окончание периода дозаявок?

- По-хорошему, к дедлайну нужно быть готовым заранее. Я, зачастую, наперед знаю, кого из моих ребят могут обменять. Отношения с клубами у меня выстроены так, что обычно они сами мне звонят и просят помочь с обменом. Причем, это касается не только моих игроков. Я хорошо знаю рынок.

Предсезонка для агента

- Сколько раз могли уйти из этого бизнеса?

- Ни разу. Зачем мне уходить, если я к этому шел? Много лет я занимаюсь любимым делом. Поначалу просто помогал знакомым. Только в Америке узнал, как это называется и что за это неплохо платят. Впоследствии ни раз мог променять агентскую деятельность на другие сферы, приносящие большую прибыль. Но мне они были неинтересны.

- В Америке как оказались?

- Уехал после института - жить, учиться, работать. Как-то раз там наткнулся на сериал «Arli$». Хватило одной серии, чтобы увидеть там себя. Тоже самое было, когда сняли «Джерри Макгуайер». Будто с меня лепили героя Тома Круза. Я ведь за эти годы ничуть не изменился. Как ходил в рваных джинсах и кроссовках, так и хожу. Лишь бы мне комфортно было.

- А апломб делового человека?

- Изображать рядом с игроками крутого дядьку, как делают многие, никогда не пытался. Все эти костюмы, галстуки, блокноты – не по мне. У меня бумажки-то в руках никто не видел. Со временем некоторые стали копировать мой стиль работы.

- И как вам копии?

- Оригинал лучше. Остальное - подделка. Ты либо живешь жизнью игроков, либо нет. Я вот каждое лето фактически прохожу с ребятами полноценную предсезонку: зал, лед. Там не схалтуришь.

- Зачем это вам?

- Не чтобы подмазаться. Мне это действительно нравится. У каждого должен быть свой стиль, свое ощущение работы. Кто-то просто подписывает контракт и потом приходит лишь за зарплатой. В этом нет ничего плохого: сделал работу - получил гонорар. Кто-то плотнее общается с игроками, узнает их с человеческой точки зрения, знакомиться с семьей. Есть ребята, которым постоянно нужна поддержка. А кому-то достаточно набрать раз в три месяца, спросить: «Как дела?». Механизма в нашей профессии нет. Здесь больше чутья и интуиции.

- Знаем, что многие агенты, дабы понравиться игрокам, покупают им коньки, клюшки, возят на тренировки…

- Есть такие. Своим я сразу говорю: «Я вам не таксист, не магазин. Есть клуб, он должен этим обеспечить». Мне родители хоккеистов порой звонят. «Хотим, - говорят, - чтоб вы стали агентом нашего сына». «Зачем? - спрашиваю?». «Ну как – у всех агенты, игроков пропихивают». «Я, - отвечаю, - никого пропихивать не собираюсь. Если парень 15-16 лет перспективный, наведу справки и буду с ним работать. Но засовывать куда-то – даже не надейтесь».

- Агент – нынче модное слово.

- Вот именно. Молодые часто верят в сказки нарядных дядей с бумагами. И только через несколько лет понимают, что тот ничем не помог. Потому что в принципе был неспособен. До 17-18 лет игроку все дают родители. Пацан должен видеть, что отец ходит на матчи. Это психологически важно. А они за агентами гоняются.

- Многим отказываете?

- Да. Например, ВХЛ я не занимаюсь. Сразу говорю: «Туда не полезу».

- Все так плохо?

- Сейчас получше. При Германе Скоропупове «Вышка» намного лучше заработала. Такого бардака, как раньше, нет. Но я все равно не лезу. Не знаю, как там работать.

- Вернемся к молодым. Вернее – к стратегии вашей работы с ними.

- Ею занимается мой помощник. Наводит справки. Если информация меня устраивает, и я соглашаюсь, сразу объясняю ребятам и их родителям стратегию и методы своей работы. На пальцах показываю: может случиться так, а может эдак. Обещать что-то можно лишь при наличии стратегии развития. Она не у всех агентов есть.

- И тогда агент плохой…

- Не всегда. Известным, уважаемым агентам такая стратегия не нужна. Если он пробивает шикарные контракты, кто его назовет плохим? Другой вопрос, когда у хоккеиста возникают проблемы и надо помочь сориентироваться, а у агента нет решений… Впрочем, каждый по-своему работает – как и в принципе должно быть.

«Есть агенты, которые берут у хоккеистов по 750 рублей»

- Вы сказали о помощнике. Сколько людей в штате Шуми Бабаева?

- Моя фирма - это я. Все на мне построено. Я и мои игроки - одно целое. Если вместо меня поставить другого человека, будет совсем другой бизнес. Я никому не доверяю. Все основные решения принимаю сам. Мой племянник, который сейчас играет в футбол, возможно, когда-нибудь станет мне помогать. Но все равно основные решения буду принимать сам. На кону очень серьезный момент, который понимают не все агенты. А именно: ответственность за судьбу человека, за его семью и за будущее. Любая твоя ошибка может привести к тому, что человек раньше времени закончит играть.

- Ваше правило не брать денег с молодых еще живо?

- Более того: планка «нижнего» уровня зарплат подросла. Ребятам эти деньги нужнее. Я знаю агентов, которые у хоккеистов с зарплатой в 15 тыс. рублей берут ежемесячно по 750-800 рублей.

- На бензин.

- Это стыдно! Пусть лучше парень девочке своей подарок купит. Есть игроки, которые по 5-7 лет мне не платят агентские. Ничего, я своего момента дождусь.

- Бывало, что не дожидались?

- Где-то процентов десять моих игроков так и не смогли выйти на свой уровень. Не больше.

- Клиентов у вас часто уводили?

- Если я сам этого не хотел - единичные случаи. Термин «уводить» - сложный. Кто-то скажет: «Он и сам не дурак увести игрока». Да, бывали случаи, когда хоккеисты от другого агента переходили ко мне. И чаще всего инициатива исходила от самих игроков. В такой ситуации всегда отзваниваю коллеге: так, мол, и так - твой игрок позвонил.

- То есть, вы никого не зовете?

- В очень редких случаях. Должен быть хоккеист очень большого калибра. Тогда я буду общаться, с ним, чтобы он перешел. А есть два-три агента, которым даже отзванивать не стану: увижу хорошее – сразу заберу.

- Брутально.

- Просто не уважаю их методов работы. Сергей Паремузов, так называемый председатель ассоциации хоккейных агентов, которой, по сути, не существует, звонил игрокам и от имени этой ассоциации и предлагал работать с ним. А когда меня пригласили в сборную Казахстана, первым закричал, что я не могу совмещать эту работу с агентской.

- Было дело, помним…

- То, что у бывшего тренера сборной России зять – агент, никого не беспокоило. Хотя за время работы генменеджером я никому не сказал: «Переходи ко мне – сыграешь на Олимпиаде». Хоккеисты, которые не хотят играть, они и сейчас есть в «Барысе». Я им говорил о другом: «Докажите, что умеете играть - возьму в сборную». Потому что я отвечал за результат. А все эти мелочи планомерно ломали выстроенную мной систему, что и повлияло на итог олимпийского отбора.

Суровые переговоры

- Представим ситуацию. В один день трудности возникают у Артюхина, Бадюкова, Бурдасова и еще трех ваших игроков МХЛ. В какой очередности начнете их решать?

- Смотря до кого из руководителей клуба первым дозвонюсь. Такие вопросы зачастую решаются по телефону. Вылетать приходиться в экстренных случаях: когда ни с первой, ни со второй, ни с третьей попытки договориться не выходит.

- Слышали, что в переговорах с Челябинском у вас не мало сил ушло..

- Да, с прежним руководством «Трактора» переговоры всегда шли со скрипом. Но кто в итоге оказался прав? Время показало, кто работал профессионально, а кто – как придется. Дело было ни в системе, а в одном человеке. Сергея Гомоляко, занявший его место, я знаю еще со времен триумфа «Магнитки» в Евролиге. Он адекватный человек, хоккейный. Тем не менее, конфликт интересов возникает всегда. Я отстаиваю позиции клиента, они - клуба. По той же причине супертяжелые переговоры случались с «Локомотивом».

- Они за своих, вы – за своих…

- Да. С Ярославлем и легко и тяжело одновременно. Там специфическая структура, но при этом работают профессионалы. Рано или поздно мы приходим к компромиссу. Сложнее, когда другая сторона плюет на твое мнение и тебя не слушает. А еще хуже- не хочет слышать.Понятно, что немаловажную роль играют личностные отношения, но в то же время нужно понимать, что это работа и нужно отделять одно от другого. Я считаю себя хорошим агентом. Пусть это не скромно, но цену себе знаю.

Как бы сложно и долго не шли переговоры с «Локомотивом», я знаю, что рабочий момент не отразится на наших дальнейших отношениях.

- То есть, и обидчивые встречаются?

- Еще как! Из-за какого-нибудь спорного момента руководитель клуба может перестать общаться. Отдал, например, своего игрока другому - он обиделся и сквозь зубы с тобой разговаривают. Таких немало. Хотя, все, что я делаю – в первую очередь во благо игроков, а не потому, что хочу поругаться с человеком.

- Странно, если бы было наоборот.

- Мы варимся в одном хоккейном котле, будучи разными ингредиентами. Нельзя ко всем ситуациям подходить однобоко: я – руководитель, а, значит - последняя инстанция. Со своей стороны обязательно предприму какие-то шаги, чтобы разубедить его в этом. Нужно находить оптимальный вариант для клуба и для игрока. Посмотрите, сколько игроков замариновано в разных клубах? Ни играть не дают, ни меняют.

- Знаем мы один такой клуб. И перемаринованных его игроков знаем.

- Если парень тебе не нужен - отдай, поменяй. Сколько ребят из-за этого потерялись, остановились в развитии и вовсе перестали быть хоккеистами - только потому, что их не отпустили вовремя. Держат в «молодежке», словно раба, никуда не отпускают. Фактически, на протяжении десяти лет он не может уйти из системы клуба, так как все бумаги на стороне последнего.

- Есть вариант, что игрока выкупит другой клуб.

- Если игрок хороший. А если чуть ниже среднего? Кто станет тратить деньги? И это приговор! Вечные скитания между первой и второй командой. Клубу по фиг. Он думает: «Зачем отдавать? Вдруг завтра пригодиться…». А через три года хоккеиста уже нет. Судьба сломана. Таких примеров много. Но о них мало кто помнит.

Интуиция Спиридонова

- Переход Бурдасова из «Трактора» в СКА сопровождался вашим комментарием: «У Белоусова он будет деградировать. Тренер сажал Антона на лавку в матчах, где он был одним из лучших». Довольны текущими делами клиента в Питере?

- Не скажу, что доволен, но в то же время рад, что в таком возрасте он играет в таком клубе. За эти три года он стал другим хоккеистом и другим человеком. Антон смотрит по сторонам, на своих суперпрофессиональных партнеров, и видит, как нужно относиться к делу. В СКА бешенная конкуренция, и, думаю, его время еще не пришло. Да, есть уникумы вроде Панарина, Ничушкина, Кузнецова, в раннем возрасте заявивших о себе. Бурдасов, на мой взгляд – игрок выше среднего. Думаю, его время придет через год-два.

- Притом, что сейчас ему 23…

- Я вам гарантирую, что в большинстве других команд Антон выходил бы в первом-втором звене, набирал бы много очков, и считался топ-игроком КХЛ. Более того: немало клубов в последние годы хотели видеть его у себя.

- Но он предпочел четвертую тройку СКА…

- Да, ему тяжело. Я тоже недоволен его игровым временем. Но это СКА, где первые три звена – железобетонные. Ты должен выдать нечто из ряда вон, чтобы вытеснить кого-то оттуда. Возможностей раскрыть свой потенциал, у него пока нет. А, значит, надо учиться показывать все, на что способен в короткие временные промежутки. Если в следующем году Антон уйдет в другую команду, этот опыт ему очень сильно поможет.

- А если, не дожидаясь следующего сезона, Бурдасов подойдет с просьбой: «Поищи варианты обмена»?

- Я бы ответил, что нельзя сдаваться. Антон сам по себе не из тех, кто поднимет руки. Желание уйти из команды, где ты играешь в четвертом звене, возникает по двум причинам: либо ты не можешь подняться выше, либо тебе не дают этого сделать.

- Рассматриваем, судя по всему, второй.

- В СКА почти нереально взобраться выше. Если же Бурдасов изъявит такое желание, пойду разговаривать с Быковым.

- На предмет?

- Узнаю, какие у него перспективы. Все одним годом ведь не заканчивается. Кто знает, может следующей весной, когда у кого-то из нападающих закончится контракт, его не станут переподписывать, и Антон займет его место. Если можно не менять команду, лучше ее не менять. А если видно, что будущего нет - требуются кардинальные шаги.

- У вас бывало озарение: игрок должен играть именно здесь?

- Нет. У меня интуиция и опыт. Зато у игроков бывает. Приезжают в город, а после говорят: «Шуми, хочу играть здесь». У Макса Спиридонова так было… с Хабаровском.

- Ого!

- И действительно: приехал в «Амур», выдал результат. То же самое у него было в «Барысе». Сам захотел в Астану и набрал там более 50-ти очков за сезон.

- В свое время вы нас повеселили. Сказали: переход Бадюкова из «Динамо» в «Ак Барс» вам приснился.

- Сказал, чтобы отцепились. Вопросами о Леше меня тогда замучили. А момент был сложный. Решение мы готовили с Михаилом Головковым, все должно было пройти тихо, спокойно, без лишних вопросов. Вот и придумал.

Агент строго режима

- Большие деньги, дорогие автомобили и силиконовые барышни на вашей памяти ломали карьеры хоккеистам?

- И ни раз. Причем, девушки куда чаще ломают, нежели деньги. Молодые ребята – они беззащитны, а женщины коварны. Многие попадают в лапы хищниц. Женщины изысканней и хитрей. Кто-то еще и постарше, поопытней. Ребятам сложно что-то противопоставить.

- Очарование и коварство – соседи по лестничной клетке…

- Есть и обратные примеры. Половинки помогают найти правильный путь. Нашел девушку, либо женился и заиграл лучше. Если у человека есть стержень, его в принципе ничто не сломает – ни силикон, ни купюры. Нет характера – извини, уважения ты не достоин.

- На хищниц своих клиентов «мышеловки» ставите?

- Зачем мне это. Я в семейные дрязги не лезу. Не хочу, чтобы завтра мне сказали: «Ты разрушил мое счастье». Даже если я считаю, что пара должна расстаться, во время конфликта постараюсь их примирить. Дальше пусть решают сами. Жены ребят, кстати, часто звонят, жалуются. Отвечаю: «Вы сами спокойно разберитесь и пожмите друг другу ручки». Занимаю нейтральную позицию. Чтобы никому не навредить.

- Нынешняя молодая поросль в принципе заносчивая…

- Согласен. Для них вообще авторитетов нет. На тренеров смотрят сверху вниз. С другой стороны, если тренер толковый, он этих чижиков быстро на место поставит.

- Сами часто проделываете эту процедуру?

- А я специалист по проблемным игрокам. Они все идут ко мне.

- Агент строгого режима.

- Точно. Ребята знают, что я жесткий, я знаю, что они специфические. Мне с ними комфортно работать. Ершистые, зачастую, талантливей, и добиваются своего. Михаил Григорьев, который сейчас в «Торпедо», для всех был супертяжелым. Люди выли от него – спросите любого тренера. А мы нашли общий язык. Посмотрите, как он изменился за эти годы! Парень 91-го года рождения - лидер команды. Для него нет авторитетов, зато пашет за двоих.

Несостоявшийся актер

- У вас два высших образования.

- Да, экономическое и юридическое.

- Оба – под агентскую деятельность?

- Нет. На экономиста я поступал в 1989 году. До этого в МГУ два года учился в школе юного экономиста – была в то время такая. К тому моменту я и спортом занимался и начинал в бизнесе. Со временем, в общем, было туго. На занятиях почти не являлся. Да и склад ума у меня другой: что-то схватил, дальше соображаю сам.

- Как говорит один наш знакомый: зачем читать инструкцию, если можно своим умом дойти?..

- Типа того. А в МГУ - дисциплина. К тому же, факультет политэкономии меня не вдохновил. Я пошел в Горный университет. У нашей семьи был друг, замминистра угольной промышленности. Он поддержал: «Иди! У нас перспективное направление». Спорить не стал. Там немало известных ныне людей учились - университет престижным считался. Мое направление «Экология – экономика» три специальности давало: горный инженер, экономист, эколог.

- Тем не менее, некоторая часть спортивной общественности в вашей персоне чаще видит, извините, прохиндея, желающего на всем заработать?

- Знаете почему? Обо всем честно говорю, без купюр. Молчал бы – никто обо мне бы не знал. А сейчас со мной ассоциируют всех агентов - значит, всех нас можно считать прохиндеями. Просто все молчат, а я не боюсь говорить. Был бы в чем-то замешан – тоже сидел бы тихо. И что значит прохиндей? В своей работе я, конечно, выстраиваю какие-то схемы, чтобы убедить людей. Но и у руководителей клубов свои схемы. Считаю себя грамотным, умным человеком, знающим, как нужно работать. Одно время на меня накинулись челябинские болельщики. Говорили, что я увожу из «Трактора» игроков.

- От них мы и услышали эту спорную характеристику…

- И в чем прохиндейство? Что я помогают ребятам? Если они там оказались не нужны, а другие высказали в них заинтересованность, я в этом виноват? Кстати, о Челябинске. У меня товарищ снимается в сериале «Молодежка», хотел подключить меня к творческому процессу – дать роль.

- Хоккеист, футболист, юрист, экономист, агент и актер…

- Продюсер из Челябинска, когда услышал имя Шуми Бабаева, встали на дыбы: «Нет! Он враг «Трактора»». А вот недавно мой друг обманным способом уговорил в одном фильме сыграть судью. Только не хоккейного. Так что скоро меня увидеть на большом экране.

- Оказывается вот, как враги Челябинска выглядят…

- Я о том же: «Что за бред?!». У меня тетка там живет, много ребят оттуда. Продюсеру кручу у виска: «Больной что ли?». Меня вообще, как только не называли. Плющев, помню, говорил, что я чародей.

- Забавно.

- Пусть чародей. Главное, что работу свою делаю. В том числе - во благо болельщиков. Ко мне можно подойти, спросить, что интересует - отвечу на любой вопрос. Когда был в сборной Казахстана, журналисты имели полный доступ к игрокам. До игры не трогайте, после - делайте, что с ними хотите. Если человек дает интервью, он объясняет тем же болельщикам, что происходит с командой. А многим два слова сказать трудно: дескать, я такой крутой, а вы – никто.

- Вам прилетало за откровенность?

- А от кого мне может прилететь?

- У нас много людей с пальчиками ходят.

- У меня свои пальцы, тоже могу на пианино играть. Четыре года в музыкальной школе между тренировками.