5 мин.

«Никто не думал о футболе»

119

«В этот день никто не думал о футболе», – так или примерно так говорили все представители «Зенита», кто вообще смог что-то по этому поводу сказать. Болельщикам, пришедшим на стадион в надежде на чудо, на то, что «Зенит» отыграет три мяча, которые залетели в сетку его ворот в Энсхеде, предстояло увидеть, как будут играть в футбол люди, которым совершенно не до того, но которым надо выйти и сыграть. Да еще и сыграть как можно лучше, добившись статистически почти невозможного результата.

– Тяжело, но мы обязаны были играть. Ради Славы, ради Марины, – объяснил после матча полузащитник «Зенита» Роман Широков.

Трагедия в семье Малафеевых наложилась на трагедию, которую сейчас переживает целая страна. Диктор на «Петровском» так и сказал: «Прошу почтить память жертв трагических событий в Японии и Марины Малафеевой минутой молчания». Когда надпись на табло With you, Japan сменилась фотографией супруги вратаря «Зенита», молчание перешло в аплодисменты. Свое горе всегда ближе. За южными воротами лежали цветы – знак соболезнования от футболистов «Твенте».

«Зениту» хватило 20 секунд, чтобы едва не заставить соперников забить автогол, тем самым подтвердив серьезность планов о камбэке, хотя очень скоро все могло быть кончено, попади Шадли в угол ворот Жевнова, вышедшего играть за того парня. Впрочем, больше до перерыва белорусского голкипера никто не беспокоил.

Ярость, сквозившая в действиях игроков в голубой форме с черными повязками на рукаве, иногда оказывала гипнотическое влияние на гостей. Голы «Зенита» были похожи один на другой тем, что игроки «Твенте» безропотно давали соперникам забирать все отскоки в своей штрафной. На 16-й минуте Широков готов был отлупить все штанги, какие попадутся ему на пути, но ограничился двумя ударами, поставив галочку напротив пункта «Быстрый гол» в плане Лучано Спаллетти. Через 20 минут Широков отвоевал мяч у половины игроков «Твенте» и сумел нанести удар. Рикошет от защитника преобразовал в гол Александр Кержаков. Забив гол, Кержаков продемонстрировал трибунам майку с надписью: «Слава, мы с тобой». Никто в этот день не думал о футболе.

«Зенит» на кураже тут же едва не забил третий. До конца оставался почти час игрового времени, и никому уже не пришло бы в голову в этот момент назвать задачу по выходу российского чемпиона в 1/4 финала невыполнимой.

В перерыве поспешил сообщить голландскому журналисту, который пулеметной очередью набивал на клавиатуре загадочные голландские слова, половина которых для русского глаза выглядела не совсем цензурно, что «Аякс» тоже проигрывает в Москве.

– Да-да, я в курсе, – радостно ответил тот. Может, из Роттердама приехал.

С наступлением второго тайма выяснилось, что у «Зенита» очередная, третья уже в этом сезоне, травма защитника. У Мейры возникли проблемы с коленом, и на поле появился Хусти, из-за чего, как и тремя днями ранее в Грозном, Александру Луковичу пришлось освежить в памяти навыки игры в центре обороны.

Еще в первой половине игры кто-то с галерки при каждом удобном случае громогласно сообщал очевидную истину, что судья – скандинав. Возможностью подтвердить дурную славу, которая закрепилась за викингами со свистком в Европе, Юнас Эрикссон и его команда из 4 ассистентов, с блеском воспользовалась после перерыва.

Сколько нужно шведов, чтобы зафиксировать нарушение в штрафной площади? Правильный ответ: «Нет такого количества шведов». Что поделать – население Швеции, как и Норвегии, невелико. Бейссе может сколько угодно дергать за рукава Ионова, Ландзат – прерывать любые прострелы Кержакова руками, но существующие на этот счет правила арбитрам не указ: третий гол тоже нужно забивать с игры.

То ли зенитовцам помешала обида за неназначенные пенальти, то ли голландцы после перерыва перегруппировались и нашли способ строже играть сзади и острее спереди – но время шло, а давление на ворота блестяще действовавшего в обеих встречах с «Зенитом» Николая Михайлова не росло, а ослабевало.

После матча все как один зенитовцы негодовали по поводу судейства, заявляя, что были на три головы сильнее «Твенте», но это, конечно, не так. Во втором тайме, если не брать в расчет фолы в штрафной, которые проигнорировал Эрикссон, гол назревал в ворота «Зенита», а не «Твенте». Хозяева окончательно забыли о том, что их шансы сохраняются до тех пор, пока они играют на ноль, и обычным делом были моменты, когда, к примеру, убежавшего прессинговать центральных защитников соперника Луковича вынужден был страховать Данни, которому это мешало заниматься своими прямыми обязанностями. Вперед нужно было идти «Зениту», но в игру все чаще приходилось вступать не Михайлову, а Жевнову. Контратаки у команды Прюдомма налажены знатно.

Спаллетти бросил в бой всех, кто реально мог усилить атаку – Бухарова и Зырянова, и это едва не довело до беды, когда Жевнов вдруг запрыгал на одной ноге и обратился за помощью к скамейке. Зенитовский медик с такой скоростью метнулся к вратарю, что чуть не сбил с ног игрока «Твенте», не среагировавшего вовремя на сигнал об остановке игры. Замен у Спаллетти больше не было, и Жевнов так и дохромал до финального свистка, успев при этом разок-другой успешно сыграть на выходе. В этот день каждый футболист «Зенита», как потом сказал Данко Лазович, старался сделать чуть больше, чем мог.

Сил на навал не хватило, пять дополнительных минут от Эрикссона хозяев не спасли, и «Твенте» вышел в четвертьфинал. Трибуны отреагировали на вылет своих любимцев так, как будто команда прошла дальше. Аплодисментами и скандированием «Молодцы».

В послематчевых интервью игроков «Зенита» сквозила понятная досада. Наверное, только она отвлекала их, людей азартных по определению – профессиональных спортсменов, от главного и единственного, что имело значение. Мало кто согласился останавиться перед представителями прессы, и на этот раз никому не приходило в голову их упрекать. Начальник команды Владислав Радимов вышел на улицу с абсолютно серым лицом. Никто не думал о футболе.

– Очень тяжело играть в футбол, если вы знаете, что случилось сегодня в шесть часов утра, – так закончил тираду о том, что «Твенте» в подметки не годится «Зениту», Данко Лазович.

Билл Шенкли когда-то произнес безумно красивую фразу про футбол, жизнь и смерть, но, естественно, он не имел в виду буквально то, что сказал.

Соболезнования Вячеславу Малафееву, его родным и близким. Игрокам и всем сотрудникам клуба «Зенит».