5 вопросов МВД, РФС, Министерству спорта и клубам о работе с болельщиками

1. Почему РФС, формализуя свои отношения с болельщиками, сделал уверенную ставку на людей, не скрывающих ультраправых, ксенофобских, нацистких, расистских взглядов � а зачастую их пропагандирующих? Зачем оказывал им поддержку в виде должностей, дефицитных билетов на главные матчи, офиса, средств на проведение акций и т.д. � давая таким людям серьезные рычаги для установления контроля над значительной частью фанатского движения и легализуя тем самым ксенофобские взгляды?

Справа � член исполкома РФС, президент ВОБ Александр Шпрыгин

2. Почему в «Спартаке» и других клубах предпочитали отрицать или преуменьшать проблемы, свидетельствующие о маргинализации фанатского движения (такие, как, к примеру, фашистский баннер на матче спартаковцев в Казани), а не решать их? Если решение этих проблем собственными силами клубам не под силу � почему они не ставили их перед профильными ведомствами или руководством страны, ведь, судя по регулярным обращениям к ним по материальным вопросам, у клубов есть шанс быть услышанными?

3. Почему не расследованы инциденты с нападениями на приезжих болельщиков на Кавказе � такие, как в октябре в Махачкале, хотя подобное случается каждый год? Почему вообще практически любое заявление футбольных властей в духе «без последствий не оставим» почти наверняка означает, что виновные не будут найдены и наказаны? Как российские футбольные власти и клубы представляют себе дальнейшие матчи кавказских клубов с московскими, учитывая тот объем ненависти, который накопился у их болельщиков друг к другу?

4. Почему в России не применяются нормы ФИФА, предусматривающие не только штрафы за проявления расизма и национализма на трибунах, но также лишение очков и снятие с совревнований? И почему даже член исполкома РФС, по сути, оправдывает проявления расизма на трибунах, оставаясь при этом членом исполкома?

5. Почему в России не ведется системная работа по предотвращению дальнейшей маргинализации фанатского движения и предотвращению насилия, связанного с футболом � хотя заявления о необходимости такого решения проблемы звучат в МВД и РФС уже 3-5 лет, если не больше? Почему у англичан есть база данных о российских болельщиках, чье появление на футбольных матчах нежелательно, а у российских правоохранительных органов � нет? Почему, в отсутствие превентивных мер по предотвращению проблем, основной формой взаимодействия с болельщиками для МВД остается агрессия прямо в чаше стадиона либо другие действия правоохранительных органов, низводящие болельщиков до уровня скота («отстойники» и т.д.)? Когда, наконец, будет изучен британский опыт 80-х и 90-х и начата системная работа по действенному решению существующих проблем?

А если не изучен и не начата � то для кого будут строиться эти стадионы?