Сергей Кирьяков: «Романцев для меня как был пустым местом, так им и остается»
Отрывок из интервью Сергея Кирьякова.
— И все же от ситуации, когда Романцев не поставил вас на матч против Германии, нам не уйти.
— Встреча с немцами для меня действительно стояла на особом счету. Готовился к ней сверхсерьезно. Я тогда выступал в этой стране, был в «Карлсруэ» на хорошем счету, европейские газеты писали, что Германия опасается Кирьякова и он должен стать козырем России в этой игре. Даже Ринус Михелс в разговоре с Романцевым сказал, что меня надо выпускать обязательно.
— Когда не услышали свою фамилию на установке, закипели?
— Нет. Даже не расстроился. Принял это нормально — как решение тренера. Но подразумевал, что если не сначала, то по ходу матча получу шанс что-то сделать для команды, может, во втором тайме. Но Олег Иванович поступил со мной некрасиво.
— А именно?
— Мы проигрывали, время шло, а он в мою сторону даже не смотрел. Когда же ситуация стала безнадежной, при счете 0:3 и в меньшинстве он снизошел до меня и сказал: «Переодевайся и выходи». За три минуты до конца.
— Что вы ответили?
— Так и ответил: «Сам переодевайся и выходи».
— После того матча вы покинули сборную?
— Хотел это сделать. После двух поражений шансов выйти из группы у нас уже не было, чемпионат потерял для меня интерес. Но с подачи Романцева один человек попросил меня остаться в команде до конца турнира — им не хотелось, чтобы скандал выплескивался наружу.
— Кто этот «один человек»?
— Не скажу, ребята, не пытайте. Гораздо важнее, что произошло на следующий день.
— И что же?
— Я согласился остаться в сборной. Готовился тренироваться дальше. А на следующий день Романцев созывает пресс-конференцию и объявляет, что Кирьяков изгнан из сборной за дисциплинарные нарушения. Не мужской поступок. С тех пор я Романцева перестал уважать.
— За прошедшие почти двадцать лет отношение к Олегу Ивановичу смягчили?
— С чего бы это? Его для меня не существует. Пересеклись только на похоронах Федора Черенкова. Но похороны не место для выяснения личных отношений. Пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Романцев для меня как был пустым местом, так им и остается.
— А как сейчас, глазами тренера, смотрите на ту ситуацию?
— Наверное, там было много нюансов, не знаю, что Романцев учитывал, когда принимал решение. Но уверен, что в подобной ситуации надо исходить из факторов, которые сыграют на футболиста и соответственно на его команду. Игра против сборной страны, где человек выступает, против игроков, которых он хорошо знает, — мощнейший моральный допинг. Я ведь в бундеслиге регулярно выходил на поле против немецких защитников, знал до мелочей все их слабые стороны. К тому же удачным выходом на замену с Италией, считаю, заслужил право показать себя и с Германией. Так и другие футболисты думали. Поведения Романцева не понял никто.
