Глава семнадцатая. Выход льва!

 

Не многие помнят нашу выездную победу 3:0 в Кубке Лиги над «Бернли», даже несмотря на то, что это был отличный старт официального срока Мартина Йола в качестве тренера, а также огромное облегчение и скачок уверенности для всех после такой плохой серии результатов.

Но все, кто был там, или смотрел повтор по ТВ, помнят то дерби Северного Лондона 4 дня спустя на «Уайт Харт Лейн».

Довольно часто в матчах против «Арсенала» мы выходили во всеоружии и хорошо начинали. В тот день мы также удачно стартовали, когда после отлично исполненного Карриком штрафного удара, Найбета оставили одного у дальней штанги, и он своим голом вывел нас вперед. Даже несмотря на то, что против нас играли такие прекрасные атакующие игроки, как Анри, Бергкамп, Юнгберг, Рейес, Пирес и ван Перси, мы чувствовали себя вполне комфортно против любого, особенно в родных стенах. Мы думали, если постараемся, нам удастся победить. И с тем преимуществом в один гол у нас неплохо получалось. Но перед самым свистком на перерыв Тьерри Анри, с присущей ему долей волшебства, отыгрывает гол для «Арсенала», проскользнув между мной и Найбетом. Он был у нас под контролем на протяжении сорока пяти минут, но такого игрока нельзя упускать из виду ни на долю секунды, когда он находится рядом, а мы упустили.

Таким образом, мы подошли ко второму тайму при счете 1:1, и игра уже не казалась нам такой простой. Но мы все еще верили, что остаемся в игре; мы все еще надеялись, что можем победить.

Все только ухудшилось со следующими двумя голами, которые мы пропустили после глупых оборонительных ошибок, допущенных игроками, потерявшими связь с происходящим: сначала Ноэ Памаро «привез» глупый пенальти, а позже в простой ситуации Найбет потерял мяч, который подобрал Патрик Виера и устремился вперед забивать.

Но по индивидуальному мастерству лучший момент игры случился спустя две минуты, когда Джермейн совершил слаломный проход сквозь защитников «Арсенала» и невероятным диагональным ударом из-под себя поразил верхний угол ворот; этот поразительный гол заставил полностью замолчать гостевой сектор. Секрет его мощного удара из-под себя в комбинации очень сильных ног и маленьких ступней – просто идеально для контакта с мячом в футболе. Ступни некоторых игроков слишком велики для чистого контакта, но его размер самый подходящий. Он может ударить по мячу когда захочет.

Да, второй тайм выдался сумасшедшим. Они забивали, мы забивали, они забивали... словно баскетбольный матч. Это была одна из тех игр, когда исчезает логика, обоснованность действий (и я играл в нескольких таких), когда игроки под влиянием момента и интенсивности матча делают вещи, которые им не свойственны. Игра просто превращается во всеобщую потасовку. Как гол Юнгберга после классной передачи с разворота Фабрегаса в штрафной площади. Почему мы не смогли выбить мяч и позволили им подойти так близко?

Каждый раз, когда они думали, что сделали достаточно – мы возвращались в игру. Я забил наш третий гол, когда мы проигрывали 2:4; еще один диагональный навес Каррика со штрафного удара направленный в их вратарскую площадь, и я переигрываю в воздухе троих защитников «Арсенала», делая счет 3:4. Но Пирес забивает их пятый гол, а затем, когда часы на табло собрались оповестить о победе «Арсенала» с преимуществом в два мяча, наступил их черед ошибаться: Тьерри Анри из всех игроков на поле выбрал для своей передачи нашего левого защитника, шведа Эрика Эдмана, который перевел мяч на Фредди Кануте, и тот забил на 88-ой минуте.

Нам удалось снова приблизиться к сопернику, но время истекло. Мы не смогли немного дожать в конце, но сделали все, что могли. Когда ты играешь в баскетбольную игру против команды, подобной «Арсеналу», тебе не удастся выходить вперед слишком часто. Они были просто мастеровитей нас.

Итак, матч закончился со счетом 5:4 в пользу «Арсенала». Мы снова немного не дотянули, и это разочаровывало. Болельщики все еще говорят о той встрече, и для нейтральных зрителей это была увлекательнейшая игра. Но что касается меня, я возненавидел ее. Не важно сколько мы забили – мы пропустили пять! Даже если бы мы победили 8:5, я не перестал бы ее ненавидеть.

Но кое-что даже обнадеживало нас после той игры. У «Арсенала» была крепкая команда с отличными игроками, и мы признавали, что они были выше нас классом. Но мы знали, что имеем в своем составе довольно хороших игроков для того, чтобы конкурировать с ними и даже побеждать, и, если мы будем играть хорошо, нам удастся победить почти любого соперника.

Большинству игроков нравился Мартин, и я, конечно, наслаждался временем, проведенным под его руководством. Как только он стал нашим тренером, мы увидели его настоящую личность. Было видно, что он действительно любит свою команду. Мартин был крупным, сильным, крепким мужчиной и требовал от игроков всегда сражаться до последнего. Как и любой тренер, он не хотел, чтобы игроки на поле выглядели запуганными. Он хотел, чтобы его игроки всегда оставались мужчинами.

На своих встречах Мартин рассказывал истории о своем игровом прошлом и о менталитете льва. Однажды он спросил у группы игроков, кого из партнеров они бы позвали с собой, если бы шли на войну или оказались в драке. Группа назвала несколько имен. А он сказал: «Вы должны взять меня, я – лев!». Он имел ввиду, что всегда сможет постоять за себя и давал понять, что в нем присутствует этот животный инстинкт. Но также Мартин хотел, чтобы в команде процветало единство, чтобы мы были львами и сражались друг за друга. Нам нравилось это в нем, та страсть, которую он имел.

Но Мартин любил и умных игроков. Позже он приобрел в команду Тома Хаддлстоуна и Димитара Бербатова, потому что они были футбольными интеллигентами. Именно за футбольный ум Мартин обожал Майкла Каррика в первый год своего тренерства в «Тоттенхэме».

Майкл Каррик пришел в клуб из «Вест Хэма», вырастившего к тому времени талантливое поколение молодых игроков, которых они были вынуждены продать. Когда Каррик перешел в наш клуб, он был невероятен. Он прекрасно обращался с мячом: взвешенно и спокойно. Будучи защитником, мне нравились игроки, которым я мог отдать передачу, даже если у них за спиной нависал соперник, потому что они довольно уверенно могли обработать мяч и принять правильное решение: отдать мяч обратно или попытаться сделать передачу другому игроку. Мне очень нравятся такие полузащитники. Некоторые тренеры говорят, что пас, отданный игроку, который двигается на тебя – это плохой пас. Но я думаю иначе. Конечно, если вы делаете передачу игроку, который знает, что делает; он просто отдает тебе обратный пас, и ты уже решаешь, отправить ли следующую передачу в свободную зону, созданную твоим партнером позади себя (так как его соперник следует за ним), в зону где может оказаться твой нападающий. Или, если твой полузащитник не отыгрывает обратную передачу, он может принять мяч, закрыть его от соперника корпусом, а затем отдать зрячий пас. Каррик был великолепен в этом. Его передачи и продвижение мяча вперед были восхитительными; он пасовал с бильярдной точностью, пасует так и по сей день. Майкл действительно очень недооцененный игрок.

Намного более ярким, но мерцающим вместо того, чтобы постоянно сиять на протяжении своего двухлетнего пребывания в клубе, еще одним игроком, выделявшимся во второй половине того сезона 2004/2005, был египтянин Мидо. Он пришел к нам в длительную аренду из «Ромы» и спустя всего несколько тренировочных сессий был выбран в основной состав для своей первой игры против «Портсмута». Мы уступали в счете, но собрались и выиграли ее; тогда команда проявила тот самый львиный характер: мы чувствовали, что можем добыть результат, даже вдалеке от дома. Мидо забил два отличных гола, и я понял, что у нас появился прекрасный игрок. Я помню, как наблюдал за ним уже после окончания тренировки – он отрабатывал удары слета: один мог попасть в самый угол ворот, другой мог улететь черт знает куда. Но у него был отличный удар с левой – это мог видеть любой. Мидо пытался быть непредсказуемым.

Он хорошо поладил с игроками и развлекал их – приятный парень для совместного времяпрепровождения. Мидо был довольно разговорчив и уверенно общался на хорошем английском, что доказывал список стран, в которых он побывал. Мидо отличался решительным характером, был популярен и развит не по годам. Мы не могли поверить, когда он говорил, что ему было всего чуть больше двадцати двух, когда он пришел в «Тоттенхэм».

Но чего-то ему не хватало, что-то было не так. Казалось, будто у него были проблемы с весом. Однажды он вернулся из отпуска сильно похудевшим; он был тощий – половина игрока, если можно так выразиться. Странно, но некоторые игроки выступают намного лучше, когда немного тяжеловаты. Но, по моему мнению, главная проблема заключалась в том, что он был кем-то вроде плейбоя. Мидо имел такую репутацию, и, думаю, он уже разочаровал этим нескольких тренеров к тому времени. Но мы были командой, которая стремилась выйти на новый уровень, и если мы чувствовали, что какой-то игрок может помочь нам в этом, мы были рады этому игроку.

Конечно, Мидо был талантливым игроком, хорошим парнем, страстной личностью, но временами слишком самоуверенным, что приводило к стычкам с Мартином Йолом. Думаю, они симпатизировали друг другу, поэтому несмотря на то, что они иногда ссорились, все это быстро забывалось. Даже когда он находился в аренде, можно было заметить эту черту его характера. Он был из тех людей, ссоры с которыми не принимаются близко к сердцу.

После окончания арендного периода, Мартин заключил с Мидо полноценный контракт, а значит клуб видел в нем что-то особенное и рассчитывал на него. Но это был как раз тот случай, когда игрок не особо заинтересован в этом; когда Мидо находился в аренде, он был голоден к футболу и хотел доказать свою значимость. Иногда игроки, в какой-то степени, подсознательно сами тормозят свое развитие. Очень грустно, что ему не удалось выжать максимум из своей карьеры, хотя он был очень способный.

В то же время, в январское трансферное окно 2005-го, Мартин купил двух игроков у «Ноттингем Форест», один из которых, Майкл Доусон, с тех самых пор стал для «Тоттенхэма» настоящим львом. Когда Майкл присоединился к нам, он был на три года младше меня – еще молодой парень, но уже сыгравший множество неплохих игр за «Форест», тем самым доказывая свою пригодность. С ним мне игралось легко, потому что я точно знал, как он поступит. Майкл был не из тех молодых защитников, с которыми трудно понять, что они собираются сделать и куда двинутся позиционно, мне не приходилось постоянно следить за ним и переживать, что он находится не в том месте. Доусон не был таким; он был уже зрелым центральным защитником и защищался должным образом. Поэтому я совсем не видел смысла в работе надзирателем для него.

Я всегда считал его прекрасным партнером. Он полностью отдавался игре и отлично играл головой. Майкл также прекрасно играл ногами; он мог начать атаку из глубины. Мы хорошо дополняли друг друга: он выходил и боролся за мяч, в то время как я играл на подборах и страховал его. Я всегда восхищался им и наслаждался игрой с ним рядом. Мы определенно сформировали хорошую связку.

Теперь Мартин Йол единолично управлял командой и изменил наши тренировки и тактику в полном соответствии с его взглядами. Он велел защитникам разделяться, когда наш вратарь владел мячом, чтобы дать мячу два выхода – слева или справа. Мы пытались выдвинуть левого фулбека широко по флангу, в то время как левый центральный защитник растягивался левее к краю; справа происходило то же самое, таким образом, открывая пространство. И уже вратарь решал куда ему сыграть. Часто можно наблюдать, как кипер собирается вбросить или выбить мяч на фланг, начав атаку, но чувствует, что это небезопасно, тогда он командует всем выстроиться по игровой схеме и расположиться немного выше.

Мартин также давал указания полузащитникам опускаться глубже, чтобы получать мяч от вратаря. Он хотел, чтобы игроки начинали атаку как можно раньше. Ему нравилось играть по всей ширине. Он любил когда мяч находился у вингера. Если вингер оказывался в ситуации «один на один» – это было идеально для него. Каждый раз, когда игрок оказывался в центре поля он кричал: «Уходи шире! Шире!»

Хотя Мартин любил играть от краев, на тот момент у нас не было игроков, действительно отвечающих его требованиям к игрокам флангов. В сделку с «Ноттингем Форрест», по которой к нам перешел Майкл Доусон, был включен вингер Энди Рид. Говоря «широкий игрок» (игра слов. в ориг. wide player – синоним «вингер», «фланговый игрок». Wide – широкий. – прим.), я подразумеваю, что он был натуральным крепышом, но на тренировках он был словно Джордж Бест. Он мог делать невероятные вещи, забивать шикарные голы. Но на поле по каким-то причинам он не делал этого; почему-то это не работало. К сожалению, он быстро выдыхался, но я думаю, что Энди – один из тех игроков, которые будут менее эффективны, если потеряют в весе.

Из-за своей колеблющейся игровой формы, Энди не стал игроком, которого надеялся получить Мартин. Поиск флангового игрока, который завершил бы его тактический образ атак с флагов, должен был продолжиться в летнее трансферное окно.

Несмотря на то, что Мартин принял бразды правления в условиях кризиса, по окончанию того сезона ему удалось занять девятое место в лиге. Командный дух был на высоте, такие игроки как Майкл Каррик, Джермейн Дефо и Робби Кин добавляли нам качества, и под руководством Мартина мы надеялись добиться больших результатов в следующих сезонах.

Лично для меня все также складывалось удачно. Получив капитанскую повязку, я провел сезон без единой травмы и сыграл во всех играх чемпионата.

Ну и, конечно, я стал новоиспеченным папой. Мы больше не жили в Ваппинге, а переехали в семейный дом в Крюс Хилл, недалеко от Энфилда. И если малыш иногда будил меня ночью, он более-менее позволял мне придерживаться моего распорядка днем и давал поспать после обеда, что, как мне казалось, даже лучше сказывалось на моей работоспособности.

Так что я был счастлив в семейной жизни, счастлив в футбольной – все было хорошо. Я с нетерпением ждал начала нового сезона.