Muse: «Нам за тридцать. Но иногда мы все еще ведем себя как дети»
"Очень нестабильное поведение" — Мэттью Беллами произносит эти слова с улыбкой, в которой одновременно видны стеснение и радость. Певец, гитарист и главный сонграйтер рок-трио Muse вспоминает характеристику, которую ему выдала его школьная учительница в Тинмуте — прибрежном городке на юго-востоке Англии. «Я был громкий и неуемный, — признает 34-летний Беллами. — Я не крушил все вокруг себя, но вполне мог резко ответить учителю. У меня рассредоточенное сознание. Я прыгаю туда-сюда, и мне стоит большого труда на чем-то сфокусироваться». «Но у меня есть и прямо противоположная черта, — быстро добавляет он. — Я с головой погружаюсь в детали, которые больше никого не интересуют».
Эксцентрическая напряженность и нервозность Беллами, а также его непримиримая энергетика в полной мере раскрываются на концертах в рамках нынешнего мирового турне Muse, американский этап которого стартовал 21 января в Сан-Диего. Как шоумены Беллами, басист Крис Уолстенхолм и ударник Доминик Ховард вполне могут претендовать на звание Pink Floyd своего поколения. Декорации их последних шоу включали в себя фиолетовые лазеры и сложно выстроенный видеоряд, проецируемый на перевернутую пирамиду, которая висит над музыкантами. На сцене Мэттью, облаченный в черный кожаный костюм, принимает возвышенные позы и выдает скрипучие запилы, демонстрируя влияние Джимми Пейджа и Тома Морелло.
Прог-рок Muse пронизан ощущением ужаса: он повествует о надвигающемся апокалипсисе природных бедствий и социоэкономического коллапса. Беллами, не пропускающий ни одного выпуска новостей и залпом читающий научную литературу, назвал последний альбом своей группы «The 2nd Law» в честь Второго закона термодинамики, гласящего, что вечное движение и бесконечный рост должны рано или поздно остановиться. «Все в наших генах говорит нам о том, как сражаться и выживать, как искать большего, — объясняет Мэттью. — Но мы живем во времена, когда от такого подхода надо отказаться». В какой-то момент в ходе шоу на пирамидальном экране появляются двое подростков, бегущих через промышленные руины и преследуемых силами природы.
Морелло, давний поклонник Muse, описывает творчество группы как «уникальное достижение: политику, поданную в рамках шоу в стиле Queen. Сегодня трудно быть группой, которая играет на стадионах. Еще труднее играть на стадионах и транслировать какой-то смысл». Но Muse «могут устраивать масштабные шоу, за которыми стоят глубокие тексты. Они доносят свое послание до слушателей благодаря силе своей музыки».
По словам товарищей по группе, Беллами не слишком сильно изменился с тех времен, когда учителя писали на него нелестные характеристики. Он вместе с Уолстенхолмом и Ховардом основал Muse в 1994 году, когда все они еще были учениками одной и той же школы в Тинмуте, любившими RATM, Rush и Nirvana. «Иногда он похож на сумасшедшего, — говорит 34-летний Уолстенхолм. — Мозг Мэтта работает на овердрайве. У него всегда есть на три или четыре идеи больше, чем у всех остальных». «Мэтт может быть по-настоящему одержимым, — подтверждает 35-летний Говард. — За ним сложно уследить».
За ланчем в манхэттенском отеле Беллами напоминает двигатель гоночного болида. Он худой, невысокий, и какая-то часть его тела всегда находится в движении: руки, постукивающая по полу нога или подпрыгивающее колено. Наша беседа также прыгает от одной темы к другой: Мэттью переходит от своего детства и первых лет Muse — «Я был помешан на контроле» — к тому, что для него значит быть отцом. Сыну Беллами и его девушки, актрисы Кэйт Хадсон, Бингэму сейчас почти два года, и музыкант говорит, что написал «Follow Me» с «The 2nd Law» о «том, как ты понимаешь, что теперь ты должен кого-то защитить, обеспечить безопасность для другого существа».
О своем отце Беллами говорит с удовольствием и легкой завистью. В начале шестидесятых Джордж Беллами был ритм-гитаристом в The Tornadoes, британской группе, чей спейс-роковый инструментал «Telstar» в 1962-м поднялся на первую строчку американского хит-парада. Он выступал на одной сцене с The Beatles и записывался с еще не собравшим Led Zeppelin Пейджем. «Я о многом хотел бы его спросить, — говорит Мэтт, — но в то время он был чем-то вроде нанятого рабочего. Ему не платили роялти». В Тинмуте у Джорджа и его брата была строительная фирма.
Мэтту было двенадцать, когда его родители разошлись. Британия тогда была в тяжелом экономическом кризисе. «Моя семья фактически была банкротом, — вспоминает Беллами. — Я начал жить с мамой, мы снимали жилье и переезжали каждые шесть месяцев. Именно отсюда мой интерес к экономике». Он также вспоминает своего старшего брата Пола, математического вундеркинда, который сейчас рассчитывает вероятные исходы спортивных матчей для британских тотализаторов: «Он помог мне понять математическую и рациональную сторону того, что происходит в мире».
Ховард признается, что понятия не имел, что такое Второй закон термодинамики, «пока Мэтт не пришел с этой идеей». Но Muse не «какая-то диктатура», настаивает ударник. «Мэтт пишет о странных теориях устройства Вселенной. А потом мы вместе превращаем их во что-то человеческое», — объясняет он.
Дэвид Кэмпбел, управлявший ансамблем из струнных и духовых и хором в ходе записи «The 2nd Law» (к слову, он приходится отцом музыканту Беку), заметил сходство между Беллами и другими двумя своими знакомыми: Боно и Эджем из U2. «Боно — образцовый человек идей, а Эдж — человек, погруженный в детали, — объясняет Кэмпбел, работавший с дуэтом над бродвейским шоу «Человек-паук: Выключить тьму». — У Мэтта в голове одновременно и то и другое. Он очень детален и точен в своих идеях, но если у него есть шанс выйти на более широкую перспективу, он никогда его не упускает».
Беллами признает свою связь с U2. Его мать Мэрилин родом из Северной Ирландии, и он вспоминает, как несколько раз проводил там лето в восьмидесятые: «Я видел пропагандистские постеры с черепами, с детьми с оружием и между всем этим — постеры с обложкой «The Joshua Tree», где участники U2 выглядят серьезными и сосредоточенными». Когда Беллами слышал записи U2, которые ставил в своей спальне его брат, «я вспоминал Северную Ирландию, то, что там происходило. Благодаря этому я воспринимал музыку U2 как нечто настоящее, а не как продукцию созданных индустрией музыкантов, которые нацелены только на зарабатывание денег».
В какой-то момент за ланчем Беллами упоминает свои юношеские эксперименты с «определенными природными галлюциногенами» — дикими грибами, которые в изобилии растут вокруг Тинмута. «Для них там хорошие условия: коровьи экскременты, влажность и много солнца», — объясняет музыкант. Он начал принимать грибы «лет в четырнадцать-пятнадцать. Я не перебарщивал». Однако второй альбом Muse, «Origin Of Symmetry» 2001 года, была записан на насыщенной грибной диете — «просто чтобы посмотреть, что получится». Результатом стал первый диск группы в британском топ-5.
Вскоре после этого Muse чуть не распались. «Мэтту надо было немного расслабиться, — говорит Ховард сухо. — Ему казалось, что весь мир лежит на его плечах. С ним было сложно иметь дело. Мы всерьез думали о том, чтобы разбежаться».
Том Керк, еще один ученик школы в Тейнмауте, который режиссирует видео, используемые на концертах Muse, вспоминает ранние концерты группы, где Беллами «разносил на куски оборудование, вел себя как полубезумный. Это мог быть гнев или какие-то другие эмоции — он выражал их все через музыку».
На самом деле никто из участников Muse не может назвать себя уроженцем Тинмута. Родители Беллами переехали туда из Кембриджа. Ховард, бывший студент художественного колледжа, который отвечает за видеоклипы и обложки альбомов группы, родился в Манчестере; его отец был портным, специализировавшимся на церемониальных облачениях и академических мантиях. (Он умер от инфаркта в 2004 году, через час после того, как посмотрел выступление своего сына на Гластонбери.) Уолстенхолм изначально из Ротерхема, городка неподалеку от Шеффилда; он переехал в Тейнмаут с мамой, после того как его родители развелись.
Уолстенхолму было семнадцать, когда его отец, сталелитейщик, умер от алкоголизма. Вскоре у самого басиста начались проблемы с алкоголем, которые дошли до высшей точки в ходе записи альбома «The Resistance», вышедшего в 2009 году. «Что меня всегда поражало, — говорит он, — так это то, что когда Мэтт и Дом говорили со мной об этом, они всегда повторяли: «Если тебя не будет в этой группе, то и никакой группы тоже не будет». Уолстенхолм, женатый человек с шестью детьми, бросил пить первого апреля 2008 года. Для «The 2nd Law» он написал «Save Me», песню «о моей семье и Мэтте и Доме — о людях которые помогают тебе выкарабкаться, несмотря на вещи, через которые ты заставляешь их пройти».
В свою очередь, Беллами и Ховард, по словам Мэтта, ругаются «не переставая, почти о чем угодно: где должен вступать оркестр, нужен ли нам в этом момент синтезатор». «Дом любит говорить, что мы трио, а я предпочитаю все время что-то менять», — объясняет Беллами. Есть и еще одна вещь: Ховард «из тех людей, кто редко раздражается и старается сохранить спокойствие, — говорит Мэттью. — Мне нравится выводить его из себя».
Когда я передаю эти словами Доминику, он с улыбкой пожимает плечами. «Мы уже восемнадцать лет в этой группе, — говорит ударник. — Нам за тридцать. Но иногда мы все еще ведем себя как дети».
Беллами и Ховард живут в Лондоне в пяти минутах ходьбы друг от друга. Уолстенхолм тоже живет достаточно близко, чтобы они все могли периодически собираться у Доминика. «Все наши дети в это время бегают в саду», — говорит ударник. Уолстенхолм утверждает, что замечает в Беллами «удовлетворение», «какого я никогда не видел. Это очевидно просто по тому, как он улыбается».
«Лучшее в том, что ты в одной группе с людьми, знакомыми со школьных лет, это что мы вместе можем радоваться тому, что мы достигли, — говорит Мэттью. — Это большое путешествие, которое ты делишь со своими друзьями. Мы все еще вместе просто потому, что нам хочется проводить больше времени друг с другом».
rollingstone.ru, автор текста Дэвид Фрике
