В мавританском отеле «Дугдуг»
Джеймс Эдвардс развивает в себе решимость перепрыгнуть на мотоцикле через пятнадцать грузовиков. Ездок на мотоцикле , думает Джеймс , я неважный , а прыгун никакой , но это мне нужно чтобы , перейдя на следующий этап , обрести железную волю.
В больнице с семнадцатью переломами я буду лежать и ничуть не сомневаться , что в баскетбол я вернусь , и моя средняя результативность с двенадцати очков за игру поднимется до двадцати… до двадцати пяти… до пятидесяти? Не хотелось бы до столь серьезного повреждения головного мозга допрыгаться. Не до пятидесяти, а до двадцати семи? До двадцати семи , я полагаю , достаточно. Ладно , до двадцати семи с половиной.
***
Оторвав взгляд от глянцевого журнала , Балтазар Тингл сказал , что у актера из сериала «Династия» четыре дома и пять машин.
О высоком уровне жизни , - промолвил Мактонник , - нам бы между собой не говорить , себя не растравливать.
Мы , - сказал «Эр» , - живем беднее ливийских беженцев. Но живем. А Чарли Чаплин скончался.
Он оставил великий след , - сказала Патрисия.
Нам бы набрать денег на кинокамеру , - сказал Дэвид Дурский , - и снять короткий фильм про огонь , сжирающий здесь все , включая людей… эта пленка погибнет в пожаре. А пленку с нашими лицами и подготовкой к поджогу мы заранее отправим в газету , и место в истории кинематографа нам обеспечено – не рядом с Чарли Чаплином , но место…
Чарли Чаплин , - сказал Акрийон , - нас не поймет. На том свете будет от нас шарахаться.
***
Замученному на тренировке Джеймсу Эдвардсу подумалось: меня ущемляют… относятся не как к человеку , а как к верблюду , прошедшему по жаре триста миль и пущенному погонщиком вскачь.
Разозленный верблюд его сбросит.
На верблюде вы , коуч , не ездили? – Джеймс у коуча Чака спросил.
Ты , - сказал коуч Чак , - рабочий настрой не сбивай , вам еще сорок пять минут вкалывать.
В обычные времена , - сказал Джеймс , - в песках восстают племена , а в самые страшные бунтуют верблюды… в гонке на верблюдах вам меня , коуч , не обогнать. Где и когда?!
Мавритании , - сказал коуч Чак. – Подробности ты узнаешь в четверг в мавританском отеле «Дугдуг».
В четверт я там буду! – воскликнул Джеймс Эдвардс.
Будь , будь , - пробормотал коуч Чак. – Вот же мне повезет… дня три тебя не увижу…
***
Кинчаро , провалявшийся ночь без сна , говорит , что после бессонной ночи нужно спать двадцать четыре часа… спать и спать…
Чье мнение? – спросил «Эр». – Я под чужие мнения не подлаживаюсь. Собственным умом я живу.
Умом , - засмеялся Мактонник.
Не собственным умом , так собственным безумием , - сказал «Эр». – На цементный завод в конце недели устроюсь – о моем безумии вы перестанете говорить.
Я и не говорю , - промолвил Мактонник. – А про цементный завод ты серьезно? При нынешней безработице и на завод устроиться трудно.
На цементный нетрудно , - произнес «Эр». – Проще , чем «Поршням» обыграть второй состав «Милуоки Бакс».
А где их первый состав? – спросила Патрисия.
Мало ли где , - сказал «Эр». – Я говорю про второй. Когда его выставят , основа «Поршней» его обыграет , а не обыграет – бейсболку «Бакс» я куплю. И сожру.
***
От назначения на их матч с «Чикаго» бригады арбитров , состоящей из непреклонных борцов с грубостью , у тиммейтов Джеймса Эдвардса испортилось настроение , а сам Джеймс ничего… сейчас он Джеймс , усмехающийся в усы.
О судьях ты слышал? – спросил его Длинный Джон.
Я слышал машины и я слышал свист , - ответил Джеймс Эдвардс. – А космические спутники там , наверху , летают бесшумно?
Звук в космосе , - сказал Билл Лэймбир , - распространяется по-особенному.
Как? – спросил Джеймс. – Никто из нас не знает , а мы ведь учились в институтах , где не только играли в баскетбол… я , помимо баскетбола , играл в карты. Со спортсменами , я же не идиот с математиками играть. Они меня подбивали , но я говорил: баскетбол. Я один , вас трое , проигравший или проигравшие ползут от зала к столовой. Математики есть математики! Не соглашались они со мной в баскетбол.
