Уралан. Ушедшие фигуры
В последние годы среди пишущих об «Уралане» и о Калмыкии вообще устоялся строгий стандарт: в тексте обязательно следует упомянуть Остапа Бендера, шахматы и, конечно же, строфу Солнца русской поэзии: «друг степей калмык». Ассоциации с сыном турецкоподданого я в блоге уже проводил, «наше все» упоминать всуе пока не дорос, а вот без шахматных параллелей ну вот никак не обойтись – ключевые личности «Уралана» зари правления Илюмжинова в градацию шахматных фигур идеально входят. Поехали.
Король.
Он же Хан, он же Папа, как Кирсана Николаевича на протяжении многих лет будут именовать в республике. В 1993 году молодой бизнесмен стал главой Калмыкии. Из одной лишь его фразы, брошенной в то время – «Я без Калмыкии проживу, а Калмыкия без меня – нет», становится ясно, что неуёмный руководитель будет лезть в каждую сферу деятельности республики. Но вот футбол до поры до времени чаша сия миновала.
Образованная в 1958 году из работников «Автобазы№9» треста «Калмыкстрой» команда быстро стала одной из сильнейших «нон-лиговских» коллективов Северокавказского региона и в 1966 году была включена в число участников класса «Б» чемпионата Союза, вскоре преобразованного во вторую союзную лигу. Долгих два десятка лет клуб лениво перемещался по вертикали таблицы своей зоны, не вываливаясь и не претендуя на повышение. Единственное свидание с «большим» футболом случилось в 1987 году и закончилось для «Уралана» весьма плачевно. В 1/32 финала Кубка СССР элистинцы неожиданно «дёрнули» в гостях по пенальти крепенький тогда ростовский СКА и в следующей стадии получили днепропетровский «Днепр».
Восторг сменился трауром уже после первого матча. Днепряне, в составе которых ещё блистали Протасов, Литовченко и Лютый, без усилий указали выскочкам их место, обыграв «Уралан» с позорным счетом – 10:0. Неприятности продолжились и в ответном матче. Мало того, что соперники вновь нанесли хозяевам крупное поражение (на этот раз смилостивились – всего 3:0), так ещё жителям города предстояло малоприятное знакомство с авангардом футбольного фанатизма новой волны (днепропетровцы в плане «движа» тогда весьма продвинуты были). Пьяные бригады украинских фанатов крепко побузили в городке, изрисовав большинство заметных зданий надписями «Днепр-чемпион» и «10:0», как напоминание жителям города об их позиции в футбольной иерархии страны.
После случившегося «большого футбола» Элисте на долгое время расхотелось. Пропавшее желание скромному клубу сумел вернуть лишь харизматичный Кирсан. С какого именно момента Илюмжинова всерьез заинтересовала новая игрушка? На этот счет есть не очень древняя калмыцкая легенда.
В 90-ых годах меряние стало новой русской забавой. Школьники мерялись количеством фантиков из жвачек, «пацаны» - навороченностью тачек и малиновостью одежды, у губернаторов тоже имелись свои мерила. Осенью 1995 года президент Северной Осетии Ахсарбек Галазов, чей «Спартак» уверенно мчался к сенсационному чемпионству, наслушавшись от Илюмжинова, ставшего президентом ФИДЕ, пламенных речей о роли Калмыкии в современной истории шахмат, небрежно бросил: «Ну а в футболе что? В «вышку»-то выходить собираетесь?» О том, что его клуб в этой самой «вышке» ведущую роль играет, осетин скромно умолчал, но тут и без намека понятно было. К тому времени Хан уже начал отвыкать быть в чём-то не первым. Вызов был принят. «Уралан» перестал являться обычной командой, а стал главным экспонатом «Выставки достижений кирсанового хозяйства».
Первые же шаги Илюмжинова в футболе олицетворяли собой дворовую шахматную поговорку «не знаешь, как ходить – ходи конём». Следовать дворовым аксиомам президенту ФИДЕ, конечно, не пристало – но вот вышло именно так. Первый ход был сделан как раз «конём». Впрочем, подробнее об этом «коне» мы ещё в соответствующем разделе поста поговорим.
Ферзь: Арнольд Ленденгольц.
Арнольд Викторович, ныне, к сожалению, покойный, появился в «Уралане» ещё в начале 70-ых годов. Вследствие пробивного характера, интересного происхождения и веселого нрава Ленденгольц имел огромное количество связей в футбольных (и не только кругах) Москвы, Украины, Кавказа, чем неустанно пользовался на благо команды. Иногда казалось, что на территории 1/6 части суши его знает каждая собака. Лучше всего отношение к Ленденгольцу характеризует рассказанная им самим байка. Однажды, в Одессе Арнольд Викторович попал в истинно советскую очередь у железнодорожных касс. Продравшись сквозь остервенелую толпу к окошку, Ленденгольц спустя минуту стал обладателем заветного билета до Москвы, об отсутствии которых гласило объявление на кассе. На справедливое возмущение толпы, дескать, какого лысого Ленденгольцу дали билет, а остальным – нет, кассирша ответила: «А шо ви хотели? Этожеж наш гость!»
- Мы тоже гости! - возопили несостоявшиеся пассажиры.
- Та не, ви – приезжие, а вот он - гость!
На протяжении нескольких периодов в конце 80-ых и в начале 90-ых Ленденгольц занимал должность главного тренера команды, но самому ему куда ближе были административные функции. Стихией Арнольда Викторовича было «договариваться». Он любил и умел «работать» с судьями, инспекторами и соперниками. Статистика домашних игр «Уралана» в период работы в нем Ленденгольца в некоторых сезонах могла прельстить «Барселону» и дело тут совсем не в тренерском гении наставника. На выезде все было гораздо печальнее – долг платежом красен.
Впрочем, согласно ещё одной калмыцкой легенде, помимо явных заслуг перед командой «Серый кардинал» «Уралана» приобрел и прямо-таки геростратову славу. Молва гласит, что в середине 70-ых в Элисту на просмотр из соседней Астрахани приехал худенький смуглый парнишка-вратарь. Экзаменовать юношу взялся сам Ленденгольц, бывший тогда начальником команды. Самоуверенно снял бутсы, дескать, и босиком «салаге» полную кошелку накидаю, а после нескольких забитых мячей вынес вердикт: «Не пойдёт! Щуплый слишком и в коленках слабоват. Далеко мяч в поле выбить не сможет». Парень уехал восвояси. Звали его Ринат Дасаев.
Много позже, когда несостоявшийся уралановец уже был признан лучшим вратарем планеты, Ленденгольц эту историю яростно опровергал, что, впрочем, и не удивительно: если вышенаписанное правда – это главный селекционный конфуз в истории советского футбола.
Ладья: Виктор Лиджиев.
Родители Лиджиева подверглись депортации в сталинские времена и на свет он появился в Тюмени. Ещё в детстве вернулся на историческую родину. В те годы в «Уралане», не решавшем серьезные турнирные задачи, бросались из крайности в крайность: то делали ставку на собственных воспитанников (что ввиду отсутствия футбольной школы вызывало немалые затруднения), то отдавались на милость приезжим варягам. В 1970 году в очередной раз возобладал первый подход и школьник Витя Лиджиев появился в основе «Уралана» на позиции защитника. В команде он проведет 14 сезонов как игрок, а повесив бутсы на гвоздь, в 1981 году станет вторым тренером команды. Неудивительно, что, являясь плотью от плоти «Уралана», в конце концов Лиджиев стал и главным тренером клуба. Первый блин не вышел комом, в 1991 году «Уралан» добился самого значимого в своей истории успеха в чемпионате, заняв 2 место во второй лиге. Это в дальнейшем позволило команде стартовать в первой лиге нового российского чемпионата, а вот Лиджиев по окончании сезона неожиданно объявил о своей добровольной отставке. Причиной, как оказалось, стала реакция руководства на успехи молодого наставника. Заняв второе место во второй лиге, ободренный успехом Лиджиев стал раскатывать губы и на первое, дающее право на повышение в классе и наивно сообщил о своих планах тогдашним городским властям. Но боль от днепропетровского изнасилования была ещё слишком свежа – «большого» футбола (а советская первая лига была ещё тем турнирчиком) в Калмыкии побаивались. Лиджиеву с его наполеоновскими планами ненавязчиво посоветовали поискать другое место для применения своей энергии.
Затем были два сезона под руководством Ленденгольца: один – успешный (2-ое место в зоне «Запад» первой лиги в 1992 году), второй не очень - (8-ое в том же турнире). В 1994 году калмыка Лиджева, к тому же успевшего добиться с командой определённых успехов, предпочли еврею Ленденгольцу в качестве главного тренера. Но второй раз у Лиджиева не вышло. «Уралан» временами показывал интересную игру, но добиться от команды демонстрации целостной, стабильной и поставленной игры тренеру не удалось. 11 место в сезоне-94 ещё простили, а когда после двух третей сезона-95 команда болталась в нижней части таблицы – Лиджиева вновь попросили. Илюмжинов как раз решил всерьез взяться за преобразование команды и первой жертвой стал наставник. Другое дело, кто пришел на смену Лиджиеву!
Лиджиев-футболист был самоучкой, таковым стал и тренером. Никакой речи об учебе в ВШТ для провинциального калмыцкого парня не шло. Для старого «Уралана» он, в доску свой, был оптимальным вариантом, но для илюмжиновского проекта «Уралан» фигура Лиджиева была слишком проста, скучна и неодиозна. После увольнения из «Уралана» он работал инспектором РФС на матчах, а впоследствии занимал руководящие футбольные посты в республике, в том числе руководителя местной федерации футбола, отметившись в этом статусе даже голосом «за» на выборах Сергея Фурсенко.
Слон (хотя более подходит устаревшее название – офицер) – Даур Ахвледиани.
Первый звездный трансфер в российской истории клуба. Зимой 1992 года он появился в Элисте в статусе экс-капитана сухумского «Динамо». Сухумцы к тому времени были крепким клубом первой союзной лиги, руководил командой молодой Долматов, а роль первых скрипок играли такие мастера, как братья Аджинджалы, Лев Березнер, Тамаз Еник. Ахвледиани был безусловным лидером того клуба, отыграв за «Динамо» более 200 матчей в чемпионатах СССР. Причиной появления его в неименитом калмыцком клубе стала грузино-абхазская война. Эта война одним махом уничтожила яркую и сверхперспективную сухумскую команду – игроки бежали в любое место, где только могли заниматься своей профессией, невзирая на статус клуба: Таганрог, Майкоп, заштатные команды Украины. Ахвледиани нашел свою тихую гавань в Элисте. Однако, когда война докатилась до центральных районов Абхазии, Даур неоднократно покидал расположение команды и с оружием в руках защищал родных. Чемпионат-92 Ахвледиани отыграл полностью, а следующем году провел за команду всего 6 матчей. Матчей, в перерыве между которыми защитника ждали уличные бои и перестрелки на горных перевалах. После такого ссылки сегодняшних футболистов на плохие условия сборов, неважное психологическое состояние, погодные условия кажутся нелепыми. В сентябре 1993 года, когда абхазы выбили грузинские войска из Сухума, Ахвледиани погиб на улицах города, став одной из тысяч жертв той войны.
Именем Ахвледиани назван городской стадион в Гаграх, а сам Даур посмертно удостоен звания героя Абхазии. «Уралан» стал его последним клубом, а вот Даур - отнюдь не последний герой в истории команды. Впрочем, обернувшись первый раз трагедией, вторично история о уралановских героях явится чистой воды фарсом, в полном соответствии со знаменитым высказыванием Гегеля.
Конь (самый настоящий) – Юрий Володин.
Осенью 1995 года в хромающем «Уралане» приключилась тренерская отставка Лиджиева. Инициатором ее, видимо, стал сам Илюмжинов, начинающий коренную перестройку команды. Новым наставником стал некто Юрий Володин, до этого дня в футбольных кругах неизвестный. Сам новобранец козырял личным знакомством с Бесковым и Колосковым и обещал «Уралану» скорый и неминуемый взлет. Откуда появился этот фрукт в Элисте? Ответ довольно банален. Летом 1995 года еженедельник «Футбол», в те годы авторитетнейшее издание, в одном из номеров опубликовал репортаж матерого журналиста Павла Алешина «Четыре дня о жизни Асмарала». Речь в статье шла в основном не о гибнущем московском клубе, а об одном из его тренеров – Юрии Володине. Этот специалист написал на имя владельца команды Аль_Халиди громоздкую петицию, смыслом которой являлось требование передать всю власть в клубе от главного тренера именно Володину. Вот некоторые цитаты:
«Мое желание помочь команде «Асмарал» остаться в первой лиге в настоящее время находится под угрозой срыва, так как я не руковожу полностью учебно-тренировочном процессом. Предоставление мне возможности проведения лишь отдельных тренировок не способствует быстрому росту качества игры. Никто из тренеров не верит в значимость учебно-тренировочного процесса, считая, что помочь команде могут четыре-пять купленных игроков и удовлетворение материально-бытовых потребностей футболистов. Не принижая роли приглашения игроков вообще и мотивации, в частности, я первое место в достижении результата отвожу грамотно спланированному тренировочному процессу. Всего четыре дня планомерной и последовательной работы под моим руководством и внушения «как надо играть» дали интересную, неудобную для соперника организацию игровых действий».
Неудивительно, что в стране, где безоговорочно верили Мавроди и Кашпировскому, московский журналист проникся такой саморекламой и не преминул побеседовать с «Чумаком от футбола». Поведал выпускник ГЦОЛИФКа следующее: «Всех в футболе интересует прежде всего результат. Его я могу гарантировать быстро. В отличие от других тренеров, которые плачут – нет толковых исполнителей, не с кем работать – я считаю, что в командах всех лиг выступают талантливые футболисты. Проведенный мною анализ игр ЧМ-94 выявил значительное отставание наших футболистов в системе комплексной подготовки.
Наш футбол до сих пор не обладает методикой, позволяющей превращать средних исполнителей в мастеров. У нас много охотников покупать уже готовых футболистов, нежели заниматься их подготовкой. Утверждаю, что в течение одного подготовительного периода я могу превратить средних игроков в исполнителей более высокого класса и вообще высокого класса, могущих выполнять любые тактические задания любого тренера без длительной адаптации, что соответствует уровню мирового футбольного менталитета. Главные факторы разработанной мною методики: резкое повышение общекомандной скорости, приближение менталитета футболистов к уровню звезд мирового футбола, наличие ровного поля, участие в тренировках 22 футболистов, а мячей при этом должно быть на три больше, чем игроков…»
«Я бы взялся за любую команду, даже из третьей лиги, и уверен в быстром успехе».
Слова самопровозглашенного гения попали Богу в уши и очень скоро он получил возможность применить свои идеи на практике. Правда, не в «Асмарале», где его уже успели хорошо изучить, а в столице Калмыкии. В «Уралане», видимо, тоже исправно мониторили центральную прессу и мимо статьи о гениальном специалисте, гарантирующем результат даже без усиления состава, не прошли.
Тотчас после назначения Володина всполошились в «Спорт-Экспрессе». Издание в те годы по праву считалось флагманом спортивной журналистики в стране, а тут такой конфуз: из ниоткуда вызрел отечественный Ринус Михелс, получивший должность в перспективной команде под патронажем одного из богатейших людей страны, конкуренты из «Футбола» написали о нем давным-давно, а мы ни сном ни духом! Незамедлительно летит собкору «СЭ» в Элисте Александру Емгельдинову редакционное задание: как можно скорее сделать подробное интервью с новоявленным маэстро.
Емгельдинов посетил Володина в гостиничном номере, где тот жил, и остался весьма озадачен увиденным. Несколько минут Володин предпочитал общаться с корреспондентом через закрытую дверь, а когда все же впустил Емгельдинова в помещение, выяснилось, что тренер одет в верхнюю одежду и вязаную зимнюю шапочку, несмотря на жару в номере. Потный наставник «Уралана» зачем-то начал хватать руками диктофон, нести в него чистой воды бред, в котором слово «менталитет» встречалось в каждой фразе, а посередине так называемой беседы улегся на кровать, все также не снимая шапочки, и попросил журналиста оставить его.
Когда Емгельдинов передал в «СЭ» полученную ахинею, в газете так и не смогли понять, кто же невменяем: сам спецкор или тренер, и принялись наводить справки. Колосков и Бесков факт своего знакомства с Володиным не подтвердили, обозвав того проходимцем. Материал на страницы издания не попал, а руководству «Уралана» стали поступать сигналы от игроков, журналистов, футбольных людей со стороны о психической неадекватности главного тренера. Спортивные результаты, несмотря на заверения маэстро, тоже не впечатляли – 5 поражений в 10 матчах. Тем не менее, Володину указали на дверь лишь в феврале 1996-го, за месяц до начала нового чемпионата, когда игроки, утомленные идиотизмом наставника, поставили руководству ультиматум.
Авральные поиски преемника «гиганта тренерской мысли» завершились приглашением другого молодого тренера, но гораздо более известного в футболе – Павла Яковенко.
Илюмжинов начинал новую партию, расставляя на доске новые фигуры. Зрела новая эпоха в истории «Уралана»…
Да уж , были времена!
П.С. Хорошо, что Дасаев не подошёл Уралану, а то бы наш футбол потерял бы одну из своих «звёзд»!
Кирсан скорее пешка дошедшая до Ферзя. Лиджиев по праву занимает свое место.
А в целом автор прав. Уралан это была игрушка. Игрушка Кирсана. Он ей поигрался и поломал. Лучше бы она так и лежала долгие годы на «южной полке» «второго шкафа» иногда перекладываясь в «первый» шкаф.