Неисповедимый

В день мужских четвертьфиналов на «Уимблдоне» не произошло почти ничего примечательного. Роджер не оставил шансов Марио Анчичу. Надаль устроил Мюррею форменную расправу — Рафа даже не думает сбавлять обороты, но ради справедливости надо отметить, что Энди явно не отошел после матча с Гаске. Шуттлер и Клеман из-за дождя не успели выявить сильнейшего, но, кто это будет, по большому счету и не важно — это может повлиять только на рисунок игры в полуфинале с Надалем, но никак не на итоговый результат.

Раньше Марат был слишком погружен в себя и в свои проблемы, чтобы иметь возможность оглянуться по сторонам и увидеть там свои шансы

А центральным матчем дня, наверное, для всех, кроме англичан, был четвертьфинал Марата Сафина. Матч против Лопеса должен был стать самым трудным для Марата на этом «Уимблдоне», так оно и вышло. Те же Джокович, Вавринка предлагали открытый теннис, в который Марату в принципе удобно играть — главное поменьше ошибаться, получше подавать и использовать предоставленные шансы. С Фелисиано Лопесом все должно было быть иначе — трудно представить более неудобного соперника для Марата, особенно на траве, и по большому счету никто бы не удивился, если бы Сафин этот матч проиграл.

Одна подача Лопеса (левши) чего стоит. Он, кстати, по скоростным показателям Сафина обошел — и по первой, и по второй, и по средней. Марат и так никогда не был королем приема, а в последние два года у него с этим была куча проблем. Собственно первый сет он проиграл именно поэтому, не приспособился к подаче и как следствие не заработал даже ни одного брейк-пойнта.

А кроме этого рваный ритм, постоянные отыгрыши резаными плюс прикладистый форхенд на случай необходимости контратаковать — поймать свой ритм по такой игре Сафину в принципе не представляется возможным. Вдобавок ко всему Фелисиано очень неглупый игрок, и комбинацию может предложить, и обострить может своевременно, рисковать не боится, и психологически он довольно устойчив, его на мякине не проведешь. Чтобы Лопес сломался, нужно заставить его чувствовать давление — а как Сафину следует создавать давление по такой игре до сегодняшнего дня было одному богу известно.

Сейчас Марат научился выигрывать матчи по-другому, по-новому, таким способом, каким раньше выигрывать их не умел

Наверное, хорошей тактикой против Лопеса было бы почаще ходить к сетке, и Марат, надо сказать, ходил, и в целом успешно — 71% реализации за матч. Но все же на план, задуманный и реализованный, это было мало похоже. Марат и так не большой любитель ходить к сетке, а когда не чувствует уверенности в первой подаче, к сетке его вообще калачом не заманишь. А у Сафина на этом турнире, кажется, еще ни одного матча не было, в котором он хотя бы один сет не отподавал ниже 50%. Так что тактических вариантов, доступных для реализации, у Сафина было мало, единственным выходом было положиться на свой опыт, свое мастерство, свою новообретенную уверенность и главное включить терпелку.

В последние дни все чаще можно услышать знакомое «Сафин вернулся?». Нет, старый Сафин не вернулся и никогда не вернется. Это новый пришел. Ведь как раньше играл Марат? И в лучшие годы, и в худшие. Исключительно по принципу «игра идет»/«игра не идет». А когда игра не шла, Марат боролся как водится с самим собой, а не с соперником, он был слишком и чересчур погружен в себя и в свои проблемы, чтобы иметь возможность оглянуться по сторонам и увидеть там свои шансы.

Теперь, похоже, с эгоцентризмом покончено. Это не значит, что Марат начнет играть на прежнем уровне. Это значит только то, что он как бы заново научился выигрывать матчи, вернее научился выигрывать матчи по-другому, таким способом, каким раньше выигрывать их не умел. Просто к нему пришло важное понимание того, что матч можно выиграть даже если своя игра не идет, даже если соперник неудобный, даже если нет преимущества, даже если игру ведет кто-то другой, а не ты. Сейчас Марат не торопится предъявлять свои козыри, не торопится ошибаться. Он играет каждый отдельный мяч вне зависимости от контекста. Даже если все складывается не в его пользу, он каждый мяч играет с чистого листа, воспринимает каждый новый мяч как возможность изменить ситуацию в свою пользу.

Эту победу Марат заработал не талантом, не чем-то еще, а тяжелой работой, если не кровью, то потом уже точно

Нельзя сказать, что этот матч получился интересным. Интересно это когда в финале будут Федерер и Надаль. И интригующим его тоже не назовешь. Он в первую очередь нервный, как все матчи в исполнении Сафина, а во вторую очередь это был рабочий матч, можно даже сказать чернорабочий. Марат эту победу заработал не талантом, не чем-то еще, а тяжелой работой, если не кровью, то потом уже точно. Помнится, самый длинный в матче розыгрыш был из 38 ударов, и Марат терпел, и ему воздалось за это.

В четвертом сете Сафин показал свой лучший травяной теннис. Вообще-то даже не лучший, потому что раньше у него травяного в принципе не было, был хардовый на траве. А это был именно травяной теннис — именно игра, а не перестрелка, с быстрыми активными розыгрышами, с непринужденно-непринудительными выходами к сетке, с импровизацией. Он, похоже, сам обалдел, даже забегал, как молодой, и было видно невооруженным глазом, что он сам получает от этой игры удовольствие. Он даже улыбался. Он не думал, что надо делать, как и в какой момент, он просто отдался во власть этой игры, этих новых ощущений и получалось просто чудесно. Правда, от удовольствия Марат немного заигрался и выйдя подавать на матч при счете 5:2 проиграл свою подачу. Но тут нужная кнопка в голове включилась опять, и Марат, чтобы не создавать себе лишних проблем, поднажал и выиграл матч на подаче Лопеса.

Хочется, чтобы Марат показал эту свою травяную игру в матче против Роджера, но вряд ли у него это получится. Ну потому что Марат все-таки слишком требователен к себе. Он не захочет быть пушечным мясом для Роджера, он будет стараться показать лучшее, выиграть хотя бы один сет и — будет нервничать. Это только кажется, что на него ничего не давит, на него давят его собственные ожидания. Конечно, на этом «Уимблдоне», как мы уже убедились, всегда найдется место чуду, но если ЭТО произойдет, это будет уже не чудо. Это будет что-то такое, для чего придется придумать новое слово.