Будет так. Гассиев хорошо начнёт, уронит Усика во втором, тот поднимется, выровняет бой. Гассиев устанет, упадёт в 11, выживет в 12. По карточкам 115-113, 114-114, 113-115. После боя украинцы скажут, что их засудили, потом что в Москве, русские скажут, что засудили, потому что американские организации не хотят абсолюта из России.
С одной стороны — да. считается, что всё, что меньше Люксембурга по площади, — карлики. Сам Люксембург то карлик, то первый после карликов. Но есть и те, кто считает по населению. Меньше миллиона — карлик. Википедия пишет, что ООН так делает. Кипр, правда, ни по каким параметрам не попадает)
Я помню «Известия». Далекие и гениальные. С акционерными войнами, уходами журналистов, но все равно бесконечно жадные до слова и свободы. Я не читал их - зачитывался. Может, потому, что мне было 13, 14, 15. Может. Но они стоили того. Ей-богу, стоили. А колонки на второй полосе растекались по мозгу, оставляя навсегда ожоги интеллигентского страдания за судьбы мира. Но чем-то особенным всегда был спорт. Эта парочка навоша-порошин. С какими-то разными, но сливавшимися в одну фамилиями. Временами мне казалось, что я читаю газету только из-за них. Я не разделял их тексты. Мне казалось, они были чем-то единым. Организмом, который дышал и жил спортом, упаковывая его во вкусные обертки слов. Какими-то осколками ввинчивались в память тексты про совершенно заурядные события. Вроде Россия-Исландия 1:0. Не вспомнить сейчас, кто из парочки был автором, но текст был не про матч. Не про футбол. Но про то, за что я его любил. За сказку. За ощущение былинных богатырей, бьющихся с ледяной скалой неумелой, но упрямой исландской защиты. Ну не богатырей, старательных скалолазов - неважно. По сути прав же Аршавин - это наши проблемы, что сборная играет не так, как мы хотим ее видеть. Отчасти и потому, что все мы хотим видеть ее разной. Но я отвлекся. Я о Порошине. Или Навоше. Неважно. Они писали так, что нетерпимый к пафосу, красивостям и пустым словам, я зачитывался ими, упиваясь пафосом и красивостями и совсем не пустыми словами, наполненными эмоциями и баллонами с энергией, рвущейся наружу из-под сухих цифр матча. Они заставляли переживать меня матч снова, оставляя в голове лишенную тактических представлений и поминутно расписанной статистики но красивую легенду события. Неважно - матча, олимпиады, выступления Плющенко. А потом газета начала умирать, становилась не желтой и не даже серой, он просто теряла свой цвет. Нет, она не стала первым каналом, но и любви к слову и независимости тоже не стало (это ведь тоже моя проблема, что моя любимая газета стала не такой, какой мне хотелось ее видеть). Я не заметил, перестал ли читать ее, когда оттуда ушел навошапорошин, или это случилось раньше. Но потерял я их из виду вместе с «Известиями». Я стал старше, стал жаден до статистики, аналитики, голых фактов, тактических схем, очищенных от эмоций критичных разборов. И картинки рисовал сам. И навошапорошин оказались не у дел. Изредка я встречал их имена, тексты, научился их различать, видел выступления в каких-то программах, удивлялся, насколько неуместен пафос Игоря, когда он говорит, а не пишет, восхищался спортсру, но детских ощущений они не оживляли. А тут внезапно прорвало. И толщу образовавшихся в голове логичных объяснений поражения сборной волной эмоций смыл «мне не больно». Не то, чтобы мысли совпали. И резонансом всю логику разнесло вдребезги. Просто совпало желание не искать разумных причин, желание просто делиться ощущениями и легендами. Он безумный - этот текст. Не мой. Игоря (ну, может, и мой. Никогда не писал такие бессмысленные комментарии). Но он крутой. Как вы, Игорь, любите говорить в «ударе головой», частенько злоупотребляя этим словом. Крутой. Реально крутой. Спасибо. Ну и за «Известия» - поклон.
Пожалуйста, хватит говорить с Мостовым. Сколько можно это видеть на главной
Да. Не покупайте хрустальные шары на алиэкспресс. Не показывают они будущее. Кругом обман.
Будет так. Гассиев хорошо начнёт, уронит Усика во втором, тот поднимется, выровняет бой. Гассиев устанет, упадёт в 11, выживет в 12. По карточкам 115-113, 114-114, 113-115. После боя украинцы скажут, что их засудили, потом что в Москве, русские скажут, что засудили, потому что американские организации не хотят абсолюта из России.
С одной стороны — да. считается, что всё, что меньше Люксембурга по площади, — карлики. Сам Люксембург то карлик, то первый после карликов. Но есть и те, кто считает по населению. Меньше миллиона — карлик. Википедия пишет, что ООН так делает. Кипр, правда, ни по каким параметрам не попадает)
Если что, Люксембург в полтора раза больше Исландии по населению. А Кипр — раза в три. И кто тут карлик?)
Это просто охренно круто написано. Дичайшее количество собранной фактуры, отличный уровень владения языком. Класс!
Мало у вас читателей, но они есть) Спасибо за обзоры. Всегда читаю.
Хорошо) Точно) Жму руку.
Супер. Веселая девушка. Одно удовольствие смотреть)
Я помню «Известия». Далекие и гениальные. С акционерными войнами, уходами журналистов, но все равно бесконечно жадные до слова и свободы. Я не читал их - зачитывался. Может, потому, что мне было 13, 14, 15. Может. Но они стоили того. Ей-богу, стоили. А колонки на второй полосе растекались по мозгу, оставляя навсегда ожоги интеллигентского страдания за судьбы мира. Но чем-то особенным всегда был спорт. Эта парочка навоша-порошин. С какими-то разными, но сливавшимися в одну фамилиями. Временами мне казалось, что я читаю газету только из-за них. Я не разделял их тексты. Мне казалось, они были чем-то единым. Организмом, который дышал и жил спортом, упаковывая его во вкусные обертки слов. Какими-то осколками ввинчивались в память тексты про совершенно заурядные события. Вроде Россия-Исландия 1:0. Не вспомнить сейчас, кто из парочки был автором, но текст был не про матч. Не про футбол. Но про то, за что я его любил. За сказку. За ощущение былинных богатырей, бьющихся с ледяной скалой неумелой, но упрямой исландской защиты. Ну не богатырей, старательных скалолазов - неважно. По сути прав же Аршавин - это наши проблемы, что сборная играет не так, как мы хотим ее видеть. Отчасти и потому, что все мы хотим видеть ее разной.
Но я отвлекся. Я о Порошине. Или Навоше. Неважно. Они писали так, что нетерпимый к пафосу, красивостям и пустым словам, я зачитывался ими, упиваясь пафосом и красивостями и совсем не пустыми словами, наполненными эмоциями и баллонами с энергией, рвущейся наружу из-под сухих цифр матча. Они заставляли переживать меня матч снова, оставляя в голове лишенную тактических представлений и поминутно расписанной статистики но красивую легенду события. Неважно - матча, олимпиады, выступления Плющенко.
А потом газета начала умирать, становилась не желтой и не даже серой, он просто теряла свой цвет. Нет, она не стала первым каналом, но и любви к слову и независимости тоже не стало (это ведь тоже моя проблема, что моя любимая газета стала не такой, какой мне хотелось ее видеть). Я не заметил, перестал ли читать ее, когда оттуда ушел навошапорошин, или это случилось раньше. Но потерял я их из виду вместе с «Известиями».
Я стал старше, стал жаден до статистики, аналитики, голых фактов, тактических схем, очищенных от эмоций критичных разборов. И картинки рисовал сам. И навошапорошин оказались не у дел. Изредка я встречал их имена, тексты, научился их различать, видел выступления в каких-то программах, удивлялся, насколько неуместен пафос Игоря, когда он говорит, а не пишет, восхищался спортсру, но детских ощущений они не оживляли.
А тут внезапно прорвало. И толщу образовавшихся в голове логичных объяснений поражения сборной волной эмоций смыл «мне не больно». Не то, чтобы мысли совпали. И резонансом всю логику разнесло вдребезги. Просто совпало желание не искать разумных причин, желание просто делиться ощущениями и легендами.
Он безумный - этот текст. Не мой. Игоря (ну, может, и мой. Никогда не писал такие бессмысленные комментарии). Но он крутой. Как вы, Игорь, любите говорить в «ударе головой», частенько злоупотребляя этим словом. Крутой. Реально крутой.
Спасибо.
Ну и за «Известия» - поклон.