Сергей Гомоляко: «Может «Трактору» стоит сходить в церковь и поставить свечку?»
Первый вице-президент «черно-белых» рассказал «КП» о кредите доверия к Карри Киви, прогрессе Константина Панова и о том, почему в хоккей лучше играть на льду, а не на компьютерной приставке.
«Бродера мы не подпишем, у нас Гарнетт на контракте»
— Чем вы конкретно будете заниматься в Челябинске?
— Сейчас я менеджер-селекционер. У меня появится штаб помощников — несколько человек. Один будет специализироваться на зарубежном рынке, другой — искать таланты в ВХЛ. Также я буду касаться внутренней хоккейной дисциплины, следить, чтобы никто не нарушал режим.
— В прошлом году нарушали…
— В этом плане мы настроены жестко. У игроков есть обязательства, за их невыполнение предусмотрены штрафы.
— Когда вы играли, была популярна фраза Белоусова: «Виноват не тот, кто пьет, а тот, кто попадается!»
— Все правильно, она до сих пор работает (смеется).
— Вы официально озвучили сроки восстановления Майкла Гарнетта. Не опасались, что информацией воспользуются агенты и взвинтят цены на вратарей?
— Не буду лукавить, я привык говорить правду. Иногда это мешает. Что касается киперов, то у нас есть Демченко, мы делаем на него ставку. Вася играл в сборной с Василевским, на равных с ним конкурировал. Не забывайте и о Фокине. Зачем нам приглашать в клуб кипера с российским паспортом, если наши не хуже? Условного Бродера мы тоже не подпишем, у нас Майкл Гарнетт на контракте. Так что на кого им цену взвинчивать?
— Глава селекционной службы должен знать рынок хоккеистов. По вечерам будете нарезки с играми молодежных лиг отсматривать?
— Хватит и рабочего времени, да и не составишь по видеоролику мнения о хоккеисте. Нужно лететь и смотреть на парня с трибуны. Но если мне вечером позвонит агент и предложит качественного игрока, то я открыт для диалога.
«Давить на Карри Киви не собираюсь»
— Ваш первый полноценный трансфер — возвращение Ильи Зиновьева. Что вы в нем разглядели?
— Я его еще вживую не смотрел, но тренеры «Белых Медведей» говорят, что у него большой потенциал. Он может вырасти в приличного хоккеиста. Плюс, его агент не требовал чего-то запредельного. Илья был готов начать в «БМ», из молодежки пробиваться в «Челмет», а уже оттуда стучаться в основу «Трактора».
— Возвращение своих из-за океана — новая политика клуба?
— Если наши талантливые парни, выступающие в лигах Северной Америки, будут проситься домой — мы их примем. Не можем же мы их выкинуть на улицу… Мне на днях звонил агент Дмитрия Сергеева, я ему предложил тот же, вариант, что и Зиновьеву. Парень принял другое решение — подписать контракт с «Сент-Луисом». Нет проблем! Когда твои воспитанники играют в сильнейшей лиге мира — это всегда престижно.
— Вы посещаете игры «Белых Медведей» и «Челмета». Ставите галочки напротив тех, кто вам нравится?
— Конечно! Если кто-то меня удивит, я подойду к Киви и посоветую ему дать шанс парню.
— Финн производит впечатление авторитарного тренера, который никому не позволяет влиять на состав.
— Я же не собираюсь ему указывать. Есть давление, а есть рабочий совет. В конце концов, истина рождается в споре. Моя задача предложить ему хоккеистов, а как уж он с ними будет работать — решать Карри.
«Разве Уилсон, Ружичка и Пиганович слабые хоккеисты?»
— Перед матчами с «Югрой» вы пообещали, что команду по возвращению ждет серьезный разговор. Не боялись настроить против себя хоккеистов и тренерский штаб?
— Ну, я же ни по кому персонально не проходился. Сказал, что разговор будет, но с каждым отдельно. Собрать всех вместе и отчихвостить на общем собрании — это неправильно. Я передал некоторым ребятам кое-какие пожелания, они довели их до команды в раздевалке. Два последних матча мы сыграли неплохо.
— Победы над «Югрой» продлили кредит доверия к Карри Киви?
— Никто так вопрос не ставит, мы доверяем финскому наставнику. Моментами команда играет прилично, но над ней повис злой рок. Временами думаешь, что сверху сидит старик Хоттабыч и отводит чужие ворота от нашей шайбы. Может где-то не хватает спокойствия и хладнокровия. Плюс, журналисты нагнетают атмосферу. В итоге команда пропускает две шайбы и ее начинает трясти. Такого же не должно быть! У нас неплохие хоккеисты собраны. Им по силам зацепиться за плей-офф и пройти первый раунд.
— То есть вы не согласны с хоккейными экспертами, считающими, что «Трактор» провалил селекцию в межсезонье?
— Ну, как провалил? Чтобы взять людей вроде Мозякина и Зарипова надо иметь много денег. Мы нашли неплохих хоккеистов. Вы же сами наверняка писали, что Кайл Уилсон — удачная сделка. У него статистика в АХЛ и рижском «Динамо» ого-го какая была. Или Ружичка плохой? Он за сезон в Чехии набирал больше 50 очков и в сборную приглашался. Пиганович — один из лучших защитников прошлогоднего «Донбасса». Тоже слабый трансфер? Может не в силе игроков дело, а в чем-то другом? Может, с них спрашивать больше надо?
— С ненабравшими форму все понятно, а кто вас удивил?
— Костя Панов летом серьезно пахал. Где-то он забить не может, где-то не везет, но видно, что человек бьется в каждом моменте. В последних четырех играх он весьма прилично смотрелся. Не могу сказать, что удивил Стас Чистов. Он — звезда, должен забивать в каждом матче, а не через один. Люди с его потенциалом становятся лицами лиги. Если Стас добавит, то мы будем очень рады.
— Вы сказали, что над командой повис злой рок. А как вы, будучи хоккеистом, его преодолевали?
— Бывало, ходили в церковь, свечки ставили. Когда я играл в «Магнитке», мы долгое время не могли забить больше одной шайбы за игру. Как-то приехали в Ярославль и после раскатки выбрались всей командой в храм. Знаете, помогло! Вечером забили две, а потом стали чемпионами. Может, и предложим ребятам такой вариант.
«Молодые хоккеисты зациклены на приставках и айфонах»
— Давайте сравним нынешний «Трактор» с командой вашей эпохи.
— Раньше жизнь была другой, страна другая. У нас же не было компьютерных приставок и айфонов. Зато были шайбы и мячи. Мы на улице играли в хоккей и футбол.
— Думаете, спортсменам мешают гаджеты?
— Да, ведь на них многие зациклены. Я, будучи мальчиком, взял бы клюшку и пошел зимой на улицу хоккей гонять. Нынешний подросток включает плазму и играет в NHL. Но на приставке никогда не научишься тому, чему учит улица.
— Не было идеи лишить хоккеистов доступа в социальные сети?
— Есть стандартное правило: за два с половиной часа до игры все должны выключить телефоны. Другие запреты излишни.
— В свое время вы поработали в «Витязе», когда команда больше дралась, чем играла. Как думаете, нужны ли хоккею тафгаи?
— В НХЛ «полицейские» — элемент шоу. Дерутся друг с другом, радуют зрителей. Никто же не поймал Малкина и не покалечил.
— Вы пытались объяснить тафгаям «Витязя», что драться нехорошо?
— До тех хоккеистов было легче достучаться, чем до руководства. Ко мне Крис Саймон подходил и говорил: «Коуч, я не хочу драться!». Я — не дерись. Он — боюсь, что у вас тогда будут проблемы. Через несколько матчей меня сняли. Да, результат был плохим, но у нас в межсезонье убрали всех ветеранов. На их место пригласили ребят с ВХЛ. Они просто не могли начать всех рвать с первого матча. К концовке сезона мы бы смотрелись лучше.
— Как-то вы назвали Малкина лучшим хоккеистом мира. Почему?
— Потому что он — Малкин! Женя во всех компонентах силен: катается мощно, бросает сильно, в обороне надежен, борется здорово. У него вообще нет слабых мест.
«Хоккей — болезнь, от которой невозможно вылечиться»
— Есть что-то, чего вы не сказали в хоккее?
— С детства я мечтал сыграть на Олимпиаде, но не сложилось. В 1994-ом получил травму позвоночника и остался дома. Тогда в сборной были Ларионов, Макаровы, Быков. Пробиться в основной состав было очень нелегко.
— Вашу карьеру завершила серьезная травма, полученная на тренировке в «Мечеле». Когда ее залечили, могли остаться в профессиональном хоккее в качестве игрока?
— Я тренировался с «Трактором» и каждые три месяца проходил медобследование. Врачи запретили мне играть. При столкновении шурупы, которые вкрутили мне в лицо, могли повредить глаз. Да, иногда я тренируюсь и катаюсь с ветеранами. На лед тянет. Хоккей — болезнь, от которой невозможно вылечить.
