8 мин.

Надежда на завтрак

14

Два с половиной года назад, когда я впервые оказался в Махачкале, о футбольных пристрастиях Сулеймана Керимова в Дагестане знали единицы. Разговоры о том, что покровитель вольных борцов и один из богатейших дагестанцев мира готов-де вкладывать свои деньги в местный футбол, начались в 2008 году, когда команде в очередной раз поставили задачу вернуться в премьер-лигу и под эти цели нужно было найти спонсора. Одним из активных участников процесса оказался известный в прошлом дагестанский футболист Будун Будунов, к тому моменту пересевший в кресло президента Дагестанского футбольного союза. В интервью еженедельнику «Стадион» он рассказывал о том, что бурную деятельность по поиску инвестора начал после слов президента «Анжи» Магомед-Султана Магомедова, который сказал, что с удовольствием бы бесплатно отдал команду, «лишь бы она не утонула».

Керимов и «Анжи»

Дальше Будунов говорит о том, что через трети-четвертые руки информация дошла до Керимова, он вроде как заинтересовался и согласился. Теперь надо остановиться и сказать пару слов о бизнесмене Сулеймане Керимове. Как именно развивалась его бурная экономическая карьера, вы можете прочитать в шикарной заметке журнала Forbes, но важно отметить вот что: с 2003 по 2007 годы Сулейман Керимов являлся председателем по физической культуре, спорту и делам молодежи в составе Государственной думы. На этот период пришелся бурный расцвет его бизнеса, и к середине 2006 года его состояние оценивалось, по данным Forbes, в 15 миллиардов долларов. В том же 2006 году Керимов, уже сделавший себе в России и имя, и деньги, твердо решил выходить на западные рынки и получил на это «добро». В 2007 году он вошел в Совет Федерации, начал скупать акции крупных европейских компаний и сделал свое первое громкое спортивное заявление: пообещал заплатить борцам-вольникам по 500 тысяч долларов за каждую золотую медаль в Пекине.

К 2008 году состояние Керимова достигло пиковой отметки. Он продолжал успешно вести бизнес, запустил несколько проектов в Дагестане и, судя по всему, готов был вкладывать в «Анжи». На тот момент бюджет клуба составлял примерно $15-20 миллиона, и по меркам состояния Керимова это были, конечно, сущие пустяки. Плюсов от такой сделки могло быть гораздо больше, нежели минусов: во всяком случае, это способствовало бы укреплению имиджа человека, который активно помогает родной республике, а не тратит деньги за границей, как другие олигархи. И тут началось самое интересное. Во-первых, по версии дагестанского издания «Черновик», против покупки «Анжи» выступил президент республики Дагестан Муху Алиев, который якобы боялся возможного усиления позиций бизнесмена в этом регионе. Напряженность отношений между ними косвенно подтверждает и газета «Ведомости», которая в январе 2010 года накануне очередных выборов президента республики, писала о том, что Керимов готов поддержать кого угодно, только не Муху Алиева. В итоге, на выборах победил Магомедсалам Магомедов, близкий друг Сулеймана Керимова.

В 2008 году случилось еще одно знаковое событие: экономический кризис. Все тот же Forbes пишет о том, что из-за кризиса Керимов потерял все или почти все. Конечно, жалкие двадцать футбольных миллионов он бы нашел, но, видимо, встретив жесткий отпор сверху, Сулейман Керимов притормозил. Взамен ему президент клуба «Анжи» Магомедов обратился к другому выходцу из Дагестана предпринимателю Игорю Яковлеву, совладельцу крупного оператора бытовой техники компании «Эльдорадо», с которым они вместе работали в ОАО «Дагнефтепродукт» (Магомед-Султан Магомедов является владельцем этой компании). Называлась даже сумма, которую бизнесмен готов на первых парах инвестировать в футбол, – 53 миллиона рублей.

Сам Яковлев в своих интервью не скрывал, что признает убыточность футбола и поддерживает «Анжи» просто потому, что об этом его попросил друг. Согласно официальным данным, финансирование клуба с 2009 по 2011 год осуществлялось на паритетных началах: половину давал Игорь Яковлев, вторую – Магомед-Султан Магомедов. На эти деньги команда смогла вернуться в премьер-лигу и отыграть там один год. В январе 2011 года президент Дагестана Магомедсала Магомедов предложил Керимову возглавить команду, и тот не стал возражать. Игорь Яковлев, надо думать, с радостью расстался с невыгодным активом, а Магомед-Султан Магомедов, отдав свою долю в «Анжи», перебрался в Москву.

Самый интересный вопрос теперь: для чего покупка футбольного клуба «Анжи» понадобилась самому Керимову, который уже восстановил свой капитал после краха-2008. В Махачкале об этом особо не задумываются, и самый популярный здесь ответ: потому что он любит Махачкалу. Президент республики Магомедсалам Магомедов рассказывает о том, что с Керимовым у республики связаны огромные планы. В скором времени на берегу Каспийского моря будет создаваться новый курорт, деньги на строительство которого дадут два известных дагестанца: владелец «Нафта-Москвы» Сулейман Керимов и председатель совета директоров ОАО «Курорты Северного Кавказа» Ахмед Билалов (кстати, президент Ассоциации гольфа России). Насколько это будет выгодно самому Керимову – большой вопрос.

Так или иначе, но если раньше о Керимове слышали единицы, то теперь о нем действительно знает вся Махачкала. У него есть футбольный клуб, он возит за свой счет верующих в хадж и постоянно мелькает в новостях: то «бугатти» подарит, то тонущих туристов из зубов акулы спасет. Для одних он красавчик, который вкладывает деньги в родной регион и создает позитивный информационный фон для всего Дагестана. Для других – расточитель, который швыряет деньги направо и налево, будто не замечая в каких спартанских условиях живет его родной народ. При этом и те, и другие соглашаются, что в одиночку превратить беднейший регион России в конфетку невозможно, а проект «Анжи» может стать той самой идеей, вслед за которой подтянутся остальные бизнесмены, и Дагестан, наконец, заживет.

Телохранители для футбола

Сейчас Махачкала – это типичный представитель серой российской действительности. В городе нет работы, нищенская зарплата, поэтому мужчины с утра до вечера таксуют, работают на стройках или в правоохранительных органах (иногда умудряясь совмещать и первое, и второе, и третье), а женщины торгуют или кашеварят. Хорошие дороги в городе встречаются лишь там, где проезжают правительственные кортежи, а черные целлофановые пакеты для мусора служат естественным и единственным украшением улиц. В городе и за его пределами полно недостроенных домов, причем болезнь у всех одна и та же: есть фундамент, фасад, крыша и стены, а дверей и окон – нет. Особенно сильное впечатление они производят по вечерам, когда из кромешной тьмы вырастает вдруг такой зияющий ранами гигант и то ли плачет, то ли смеется тебе в лицо от безысходности.

Богатая каста здесь занимается продажей алкоголя, недвижимости и землей под строительство. И самые опасные места в Дагестане – это территории возле их офисов и магазинов. Эти объекты охраняются примерно так же, как охраняется президентский дворец: камеры наблюдения и вооруженные наемные бойцы в камуфляже. Но это не помогает, и чаще всего именно здесь звучат выстрелы и взрываются бомбы. Таковы законы бизнеса, разводят руками местные жители. Они уже давно привыкли, что каждый день телевизор сообщает об очередных убийствах и прочих криминальных новостях, но относятся к ним так же, как к прогнозу погоды или сообщениям о дорожных пробках. Все эти взрывы и убийства – это отдельный мир, который имеет к рядовому дагестанцу такое же отношение, как миллионы какого-нибудь алкогольного магната.

Если говорить исключительно о футбольном клубе, то «Анжи» как будто бы потерял элемент самобытности и какого-то романтизма. Раньше выезд в Махачкалу можно было сравнить с поездкой в Грозный, в горячую и опасную точку, где чего только не может произойти. Например, два с половиной года назад местные знатоки рассказывали о том, что все приезжающие команды попадают под тотальную прослушку, за ними следят, селят в специальных отелях (благо, выбор здесь не большой), долго не пропускают в город и используют прочие хитрости, чтобы приезжие футболисты сразу понимали, куда они попали. Сам клуб в то время фигурировал в черном списке УЕФА и назывался в России чуть ли не самой «странной» командой чемпионата. Тогда можно было поужинать в ресторане с президентом «Анжи», а через два дня узнать из новостей, что ресторан этот только что взорвали. Можно было разговаривать с капитаном команды Магомедом Магомедовым в окружении двух симпатичных телохранителей, которые побрякивали свисающими с плеч автоматами и проверяли, заряжен ли «Узи».

Даже перелет из Москвы в Махачкалу раньше доставлял особое удовольствие. Старенький «Ту» еле-еле отрывался от земли, проваливался вниз на 30-й секунде полета, заставляя женщин ухать, а детей плакать навзрыд, а потом в проходе появлялся огромный верзила с золотой цепью на шее поверх водолазки и начинал обходить самолет, пристально вглядываясь в лица пассажиров. Все последующие два с половиной часа можно было фантазировать на тему, свой он или чужой. И по всем раскладам выходило, что, раз ничего еще не произошло, то, стало быть, свой.

Теперь в «Анжи» царят другие законы. Футболисты общаются без телохранителей, «Авиалинии Дагестана» остались без лицензии, и в Махачкалу летают «Боинги», а поужинать с Сулейманом Керимовым не представляется возможным: в Махачкале он появляется лишь по большим праздникам. Последний раз такой праздник случился год с лишним назад, когда бизнесмен прилетел в Дагестан на первый матч своей уже команды в чемпионате России. Он состоялся 12 марта 2011 года, в день рождения Керимова, и «Анжи» тогда сыграл вничью с «Краснодаром». После этого бизнесмен в Махачкале не появлялся, и все надеялись, что он вновь приурочит свой визит к футбольному матчу. Тем более что открытие нового сезона, будто специально, опять выпало на 12 марта и игру «Анжи» –  «Спартак». Но Керимов в Махачкалу так и не приехал.

За полтора года его правления сам город никак не изменился. Если лететь сюда под впечатлением многочисленных роликов о том, как очередные пацанчики на тонированных «Кайенах» перекрывают московские улицы, то можно испытать разочарование. В Махачкале за подобные выходки большинству дагестанцев также стыдно, как бывает стыдно нормальному российскому туристу за своих соотечественников-попутчиков, которые со стеклянными глазами говорят «No pasaran!» встречающим их у трапа кубинцам. К приезжим здесь относятся предельно вежливо, и после рассказа о городе непременно следует вопрос: «Ну, как вам у нас?». Если абстрагироваться от внешней неприглядной действительности и сосредоточится на кухне и личных качествах большинства дагестанцев, то ответ будет – «отлично». Но абстрагироваться не получается, и лучшим ответом в этой ситуации служит: «Нет слов».

Александр Беляев – обозреватель «Огонька», специально для Sports.ru